***
— Ну, маленькая, ну я не могу с тобой играть постоянно, мне надо на работу! — отпихивался от цепких детских рук детектив, постоянно оглядываясь на Акутагаву, подпирающего в коридоре стену. Тот, судя по всему, бежать отсюда пока не собирался. — Кися! — требовательно топала ножкой белокурая принцесса, — Моя кися! — Малая, кисе надо работать, — подал голос Рюноскэ, после закашлявшись в ладонь. Сезонное обострение, будь оно неладно. — Вот ты где, — Брюс поднял Труд на руки и прижал к себе, — попозже поиграешь с Ацуши, он взрослый, ему нужно работать. — Спасибо, пап, — оборотень с облегчением выдохнул, — мы правда постараемся быстрее управиться. — Если ты, полагаясь на регенерацию, опять кинешься под пули, кх-кх-кх... Я тебя придушу на месте. — Сестрёнка дома добавит, — со смешком добавил Брюс и ойкнул, когда Труд добралась пальчиками до его волос, — быстрее, пока она на меня отвлеклась! Ацуши кивнул, быстро хватая сумку через плечо и вместе с Рюноскэ вылетая из квартиры. Вернулись они под вечер. Потрёпанные и явно уставшие. Брюс тоже клевал носом, но мужественно продолжал придерживать сидящую в слинге Труд, готовя какой-то непонятно пахнущий суп. Тор, кажется, отключился первее. Знакомая чёрная лента Расёмона аккуратно отодвинула Беннера от плиты. — Мы с ней посидим и доготовим. Идите, — слова завершились кашлем. — Кися! — громогласно припечатала малышка. Брюс кивнул и устроился рядом с мужем. Наконец-то... Ацуши обернулся тигром, подставляя пушистую голову под детские ручки, пока Рюноскэ принялся за готовку, используя способность. Труд дергала брата за уши и усы, пока ее отцы благополучно храпели в унисон. Оборотень только недовольно ворчал, когда она тянула слишком сильно. Акутагава усмехнулся, кинув на них взгляд.***
— НЕ ХОЧУ! ХОЧУ БЫТЬ ДОМА, С ПАПОЙ И ПАПОЙ! Громовым голосом она определенно пошла в Тора. И не только голосом. — Принцесса, послушай... Папам тоже нужно отдохнуть, зато ты целый день будешь со своей кисой... Бедный Ацуши едва ли не рыдал, зажав руками уши. Громко! И больно от этого! — Не хочу кису. Хочу папу! Девочку обвила чёрная лента чужой способности. — Твой папа тоже хочет другого твоего папу, поэтому ты идёшь с нами. По пути оставим тебя в агентстве, там есть другие детки, пора заводить с ними знакомства. Труд вцепилась в штанину Брюса. — Не отдам. Моё. — Тогда Ацуши уйдёт жить ко мне и к Гин, на территорию Мафии, и домой ходить не будет. — А у Ёдзо есть пистолеты, — немного опасливо подал голос сам Ацуши, — может, он даст пострелять... Тогда Труд перебежала к Ацуши и прицепилась к нему. — Моё. — Твоё, твоё, только понесу тебя я, потому что у него болит спина, — фыркает мафиози, поднимая девочку чёрными лентами Расёмона. Оборотень тут же неумолимо краснеет, открывая дверь в подъезд. Брюс закрыл за ними дверь с видимым облегчением. Наконец-то у них с Тором будет время друг на друга. Только они вдвоём... На хлопнувшую входную дверь в агентство обернулся Ёдзо, опять сидящий над злосчастной математикой в компании Куникиды. На его поясе болталась кобура под два пистолета. — Ой! А это кто? — он уставился на малышку. Девочка старательно, как учил её папа, сказала: — Я Труд, дочь Тора, наследная принцесса Ас... Ас... Асгарда, да! — О, — тихо выдохнул мальчишка, — а я там был! Куникида с воем уронил голову на сложенные на столе руки. Вот только этого им не хватало. Наследной принцессы. Рюноскэ же, быстро, пока мелкая не спохватилась, вытолкнул Ацуши обратно в коридор, а после выскочил следом. — А что это у тебя? — Труд потянула за кобуру, — У меня тоже есть. Дома даже Калаш есть... — Это мои пистолеты, мне дядя Анго подарил, — Ёдзо гордо поднял голову, — меня Ёдзо зовут. Ёдзо по фамилии Дазай. — Здорово. Твои... А у меня ещё кинжалы есть! И арбалет! В стол рядом с девочкой вдруг воткнулся кинутый откуда-то с окна скальпель. — Сора, прекрати распускать руки, — пробубнил, не поднимая головы, Доппо. Труд заливисто рассмеялась. А тут весело! С папами скучно. А вот здесь!.. — Дядя, вы моих пап знаете? Поэтому меня братик с вами оставил? — Как минимум, одного так точно, — бедный Куникида поднял голову, — а оставил тебя здесь Ацуши-кун, потому что о тебе тут позаботятся в его отсутствие. — Тогда заботьтесь, — Труд топнула ножкой, — а то сидите как скрюченный старый пень. — Он не старый, — Ёдзо прыснул, — он устал. Дай ему отдохнуть немного. По полу затопали маленькие ножки. Из медблока вынырнул маленький, кудрявый мальчик, тут же быстро подбежавший к Ёдзо и потянувший его за штанину. Старший улыбнулся, усаживая его на свои колени. Кроха смотрел на мир разноцветными глазами. — Я так не играю! — Труд снова топнула ножкой и пошла в сторону выхода, — Злые вы, домой пойду! — А! — потянул к ней ручки заинтересованный малыш, слезая с коленей Ёдзо. — Нет! Не трогай меня! Мальчик попятился, часто заморгал... И разревелся, начиная тереть глаза. — Чёрт! — ругнулся Ё-тян, спрыгивая со стула, — Сюдзи, Сюдзи, что такое, что, чего ты плачешь? Младший только громче залился. — Я с маленькими не играю! И вообще, зачем меня отдали, я к папе и брату хочу! И Труд присоединилась к плачу. В руки Сюдзи была всунута погремушка, материализованная из листа блокнота. Доппо двинулся было успокаивать и Труд, но на окне вдруг презрительно фыркнул Сора. — А сама-то прям такая большая! Стыдно так делать! Он же маленький, ему интересно! — на коленках у мальчика лежал учебник по психологии, — Вот Ёдзо с нами всеми играет, хотя он уже большой совсем! Труд надулась, ну ни дать ни взять, мячик. — С вами скучно. С дядей Локи весело. С папами весело. — Сора, так неправильно говорить. — Плевал я на это "правильно-неправильно". Она Сюдзи обидела, а он ещё малыш, он ничего плохого не сделал. Я к Аки пойду, — мальчишка соскочил с окна, таща книгу в руке и свободной рукой выдирая из стола скальпель, исчезая в медблоке. — А он тоже принц, — вдруг протянул Ёдзо, — принц Мафии. — Ой... Но это... Как там папа говорил... — Труд напряглась, — Образно, да! — Образно, да. Но всё же... От Сюдзи, уже в конец успокоившегося, пахло домом, молоком и чужой, враждебной божественностью. — На ручки хочу, — вдруг припечатала девочка, — к тому дяде. Куникида вздохнул и поднял девочку на руки. — А я знал, что ты попросишься на руки. Я будущее вижу, — Ёдзо гордо улыбнулся. — Здорово... И ты прям всё-всё видишь? — Не всё, но много чего. Папу вот не вижу. И когда он меня за руку берёт... — Потому что он твою способность обнуляет. — А моих пап видишь? Когда они там закончат свои дела и домой меня заберут? Упрямая, маленькая принцесса. Ну прямо Тор в миниатюре. — Нескоро, — туманно вздохнул мальчик, удобнее перехватив брата, который обнял его за шею, что-то гуля на своём детском. — Нескоро это когда? Домой хочу! — Нескоро — это нескоро, юная леди, — вздохнул Куникида, — поэтому, вы тут надолго. — Братик Ацуши и братик Рюноскэ опять задержатся с задания, — выдал Ёдзо, глядя в одну точку. — Нет! Моё! Скажите ему, чтобы быстрее! — Переговоры быстро не идут. И он не только тебе брат, он моего папы ученик и воспитывать меня помогал, — мальчишка поставил Сюдзи на пол. Тот поднял голову, ловя взгляд Труд, и немножко улыбнулся. — Папы нескоро, братик нескоро... Лучше бы меня дяде или ба с дедом отдали... — Кто знает, вдруг не лучше, — Ёдзо пошёл обратно за стол, маня за собой младшего, — Сюдзи, идём со мной математику делать! Малыш затопотал крошечными ножками за ним. Труд только вздохнула и поудобнее устроилась на коленях Куникиды. Уж лучше, чем слушать всякое... Странное из комнаты пап. Детектив машинально потрепал её по голове. — Ёдзо, Сюдзи тянется к пистолетам, перебрось кобуру за спину. Мальчишка рассеянно кивнул, выполняя чужую просьбу. — А вы расскажите что-нибудь интересное, дядь. Про папу, например. — Про папу твоего, наверное, не стоит. Маленькая ещё. — Не маленькая! Пожалуйста! — Нет, ты маленькая, — обрывает вдруг её Ёдзо. У него на несколько секунд становятся пугающе пустые глаза. — Тогда про братика! — Может лучше просто про Йокогаму? Ты спокойно это не выслушаешь. Когда дорастёшь, они сами расскажут. — Мне папа Тор на ночь рассказывал сказку про дядю Локи, когда он плохим был. А теперь он хороший! Мне можно! — Нет, ты ещё маленькая, — мальчишка что-то записал в тетради. — Не хочу спорить. Просто что-нибудь уже интересное расскажите уже, — Труд надулась. — Ну-у... — Ёдзо задумался, — Давно-давно, когда я ещё не родился, а даже Куникида-сан был маленьким, у нас война была. — Не была, а заканчивалась. Война? Самая-пресамая настоящая война? Папа Тор тоже сказки про войну рассказывал. Со злыми ледяными великанами. Труд замерла. — "Война с использованием способностей"... Она была как мясорубка. Йосано-сенсей там была. Она рассказывала. Солдат приносили, собирали по частям, и отправляли обратно на поле боя. — Ого, — Труд аж ротик приоткрыла, — деда Один на войне глаз потерял. — У папы там родители умерли. И у Ацуши родной папа там пострадал, — мальчик махнул рукой. — А ещё? Расскажите ещё! Кровь древнего воинственного народа как никогда бурлила в девочке. — Ну... после войны Фукудзава-сан агентство основал, а ещё познакомился с Мори-саном, он сейчас глава Мафии. А потом они, м... "поругались". — Ого... Труд даже думать забыла о том, чтобы её забирали домой. Вон сколько всего рассказывают разного! — А потом Мори-сан папу подобрал, и стал боссом. И потом папа кейфу завербовал! Гораздо интереснее папиных сказок! Труд аж перестала вставлять восхищенные возгласы и просто слушала. — Вот... Завербовал, а потом был дядя Верлен. Но они его победили. А потом отец Ми-ми умер, и папа сбежал из Мафии. — А через два года в агентстве появился человек без прошлого, с шестилетней девочкой на руках, — вздохнул Куникида. — Приду домой и обязательно расскажу папам эту сказку, чтобы уснули быстрее! Папы ведь для этого мне сказки рассказывают. — Папы и без тебя эту сказку знают. Дядя Брюс меня вот таким помнит, — Ёдзо махнул чуть выше стола — Прям таким? Мелковат был. — Это три года назад было. Нас тогда Ацуши и Рю познакомили... — Всё равно мелковат. — Я бы на тебя глянул, когда кушать нечего в доме. Прямо полностью. Труд высунула язык и показала его Ёдзо. — Папа Тор тоже возмущается, что дома есть нечего. Всё трава да трава, а мяса нет. — Нет, представь, что совсем нет ничего. Прямо еды нет, — он прикрыл глаза. — Еды нет? Это плохо. — Я поэтому маленький ростом был. Есть нечего было. — Теперь много кушаешь? Мальчишка замялся, отводя взгляд. — Когда как... Малышка переключила своё внимание на очки и волосы Куникиды. Лучшая игрушка! А волосы мягче, чем папины. — Не тяните так сильно, юная леди. И очки постарайтесь не разбить. — У папы Брюса волосы жесткие и невкусные! А очки он попрятал. Хотя бы с вашими поиграюсь, дядь! — ... Если что, я создам себе новые. — Создадите? А как? Дядя Локи колдует, а вы что, тоже колдовать умеете? — Труд хлопнула ресницами. Ну, куколка! — С помощью блокнота. Я одарённый. — Одарённый! То есть с даром. Колдун! — Не колдун он, а эспер. И я тоже. И остальные тут, — Ёдзо устало потянулся. — А папа Брюс рассказывал, что раньше таких на кострах сжигали и вешали... — Ну вот. Это было раньше. А сейчас мы обычные люди. — Обычные люди из блокнотов очки не вытаскивают и будущее не видят. Тетя Нат обычная, дядя Клинт обычный. А вы нет. Сюдзи вдруг загулил что-то своё, детское, потянув брата за рукав. — Да, маленький, что? — Маленький тоже хочет дядины волосы поесть? — Нет, он на ручки к кейфу хочет, — Ёдзо вновь отвлёкся на тетрадь, — а кейфу на задании. — Все взрослые жутко заняты... — Пора привыкать к этому. Так всегда будет. — А я сама скоро вечно занята буду! Меня домой к папе Тору заберут, учиться. — Ты будешь занята, но не будешь одна, — мальчик удобнее посадил брата на свои колени. — Зато папа Брюс один будет... Братик вечно на работе, пап Тор тоже занят будет... — Ацуши не вечно на работе, и дядя Брюс ходит к нам в агентство в гости. Он не будет один. Труд вдруг не в меру посерьезнела. — Он всегда грустный. Даже с папой Тором. — Это называется "депрессия". Мой папа тоже ей болеет, и чем-то ещё. Это нормально, — Ёдзо прикрыл глаза, — а кто-то одинок по определению. — Одинок по определению? Это как? Никого-никого совсем рядом нет и никто не любит? — И люди рядом есть, и любят... Но всё без толку. — Ёдзо, хватит ребёнку на уши приседать, нам от её родителей ещё как прилетит. — Значит папа Брюс одинок по определению. Ему постоянно говорят, что его любят, что дорог... Не получается! — Что-то типо того. Но это не значит, что он плохой, он просто... Немного другой. — Я буду постоянно говорить ему, что люблю. Даже за волосы дёргать не буду! Ёдзо прыснул, прикрывая рот рукой. — Ну-ну. — Он не одинок! — Так я и не говорю ничего против... Давай ты не будешь шуметь, Куникида-сан поможет мне с математикой, а потом ещё что-нибудь расскажу. — Ага! — Труд резко кивнула и стала спокойно сидеть. Кажется, даже задремала. Ёдзо хитро стрельнул глазами в сторону уснувшей девочки. — Я знал. Пусть она поспит, Куникида-сан, не будите её. Брюс считай что вполз в кабинет и застал просто умилительную картину. — Как это вы так её... Даже Локи не мог... — Секрет, дядя Брюс. — Ёдзо умудрился её уморить, — Куникида аккуратно перехватил девочку, поднимаясь на ноги и подходя навстречу, — да и, мне кажется, не только её. На коленях у Ёдзо сопел Сюдзи. — Даже не буду спрашивать, как у него это вышло... Мальчишка лишь тихо прыснул, сверкая голубыми глазами — Я надеюсь, — Брюс облизнул губы, — серьезных разговоров у вас не было. — Рассказ про знакомство моих родителей считается "серьёзным разговором"? — Ёдзо что-то чиркнул в тетради. Брюс поджал губы. Явно было что-то ещё. Что-то и общее, и личное. Куникида аккуратно передал ему дочь на руки и вернулся к столу, заглядывая в тетрадь Ёдзо — Решение опять неправильное, Ё-тян. — Да блин! Брюс прижал девочку к себе. Что-то его грызло. Что-то... — Дядя Брюс, — средний Дазай вдруг оторвался от решения задач, — забыл сказать. Всё будет хорошо. И он лучезарно улыбнулся.