***
Часто ли вы задумывались над тем, что на самом деле происходит в голове у близкого человека? Иногда кажется, что из-за прошедших минут или дней, или даже лет, мы настолько друг друга узнаем, понимаем до глубины души, что даже легко получается предугадывать действия и слова. То ли это привычные нам дела, то ли незначительные привычки, вроде тех, что мы делаем каждый день. У всех они есть. Привычки позволяют сохранять баланс, да, может это и есть та самая зона комфорта, про которую все говорят. У Чимина тоже есть такие привычки и тоже есть своя зона комфорта. Начиная от обязательных процедур утром, заканчивая свой день разговором по душам со своей мамой на крыше, что парень обустроил сам удобными пуфиками и яркими фонариками-светлячками. Он сам выбирал мазаться кремом для большей мягкости и эластичности кожи и сам выбирал быть прилежным сыном. С мамой они могли говорить о чем угодно: школа, подростковые тусовки, первая влюбленность и даже каминг-аут. Женщина знала все и поддерживала сына, хотя очень волновалась за ранимую душу единственного ребенка. Лето в Корее невозможное, душное и знойное, словно сам сатана отыгрывается на людях, что так усердно работали весь год до лета, не имея удовольствия победокурить лишний раз. И так было всегда: осень, зиму и весну корейцы работали, а летом работали и умирали от жары. Где справедливость? Она была! И проявлялась во всеми долгожданном сезоне дождей – Чанма. Как правило, долгожданные небесные водопады люди ждут в конце июня или начале июля, чтобы начать нормально существовать аж до самой осени. Не всем по душе приходится данное мероприятие, например, сельское хозяйство страдает, но Чимин им не занимается, а на крыше есть небольшой навес, поэтому грозы и дожди парень любит и находит в них что-то очень романтическое. Центр Сеула всегда встречает громкими разговорами, смехом, толпами людей, что вырвались прогуляться после очередного изнурительного дня. Сегодня был день затишья. Тэхен не звонил, на работе выходной, дома сидеть было уже тошно, хотя в планах оставался вечер на крыше под любимую музыку. Парень решил отдохнуть от всех новостей, что свалились так неожиданно и тянули грудную клетку, словно от предвкушения, и чувство это было вовсе не приятное и не сладкое, как тогда, с Юнги. От мужчины тоже вестей не было: весь день Пак не отвечал на его сообщение о добром утре – думал. Хотелось Мина увидеть, очень, хотелось спрятаться в объятиях мужчины, что был сильнее его и мог своими широкими плечами закрыть от всех проблем. Но слова Хосока переворачивали что-то внутри, заставляли сомневаться, в себе в первую очередь. Сначала Чимин думал, что такого не бывает. Влюбиться за какую-то неделю, смешно. На работе парень видел мужчину часто, раньше такого не было. Господин Мин мог просто сидеть за барной стойкой с бумагами или ходить туда-сюда из кабинета Сокджина в VIP-зону. И всегда встречался взгляд выразительных и глубоких глаз, Чимин поначалу стойко его выдерживал, а потом поплыл, ждал, когда же на него снова посмотрят. Как-то, когда смена Пака уже закончилась и он собирался домой, переодеваясь в комнате для персонала, его потревожили. Парень тогда не на шутку испугался, потому что свет он включать не стал, ему лишь нужно было переодеть футболку, забрать вещи и выбежать. «Минута, не больше», — сказал он тогда своему другу со школы, что предложил встретиться и прогуляться по набережной. Вот Чимин стоит между стеллажами и достает свою сумку, как кто-то подходит сзади и закрывает ему рот рукой, а второй притягивает за талию, ближе прижимая к себе. В голове сразу куча мыслей; парень напрягается всем телом, но по носу бьет так сильно полюбившийся запах, апельсин и корица, и Пак заметно расслабляется, кладет одну руку поверх той, что покоится на его талии, а вторую заводит назад и проводит по волосам мужчины, зачесывая их своими короткими коготками назад, будто расческой. Затем опускается ниже, еще ближе прижимая мужчину к себе за шею, и разворачивается. Темные, черные глаза и волосы, черный костюм, идеальный. Чертов Господин Мин забрался в самую душу и не выходит. Рядом с ним так волнительно и хорошо, мурашки проходят табуном по всему телу, и сердце готово вырваться из груди и начать плясать до потери сил. Они смотрят друг на друга с минуту, думая каждый о своем, но точно сходясь на одной единственной мысли. Они целуются долго и тягуче, забывая обо всем. Нежный поцелуй, наполненный чувствами и теплыми эмоциями. Чимин обнимает за талию, образовывая кольцо из рук, и прижимается ближе; хочется раствориться в мужчине. Он чувствует себя тряпичной куклой. Если бы не сильные руки, так и упал бы. Юнги же хочет расцеловать каждый миллиметр на теле парня. Он отрывается от мягких, пухлых губ, что слегка покраснели от ласк, и целует еще и еще, прижимаясь к губам и смотря в лицо напротив. Чимин не открывает глаза, его целуют снова и снова. Целуют в нос и щеки, в веки, возвращаются к губам, слегка смяв, переходят к скулам. Пак убирает руки с талии и обхватывает своими маленькими ладошками лицо напротив, заставляя мужчину остановиться и посмотреть на себя. Столько нежности и непошлого желания видит в глазах, что хочется плакать. Что с этим мужчиной? Что у него произошло? Он скрывает под маской безразличности свои чувства, настоящие, он боится. Чимин точно знает. Да, он влиятельный, с секретами и тайными, и с не совсем законными, но внутри – ребенок, чьи ценности растоптали и уничтожили, показав, что за все в мире нужно платить. Чимин снова целует, глубоко, притягивая к себе еще сильнее, сжимая пиджак, в котором сто процентов уже жарко. В комнате тихо, не считая сбившегося дыхания и звуков поцелуев, мокрых и нетерпеливых. Они бы так и простояли весь вечер, наслаждаясь друг другом, но включенный кем-то свет прерывает все их планы, и они, жмурясь, отрываются друг от друга и отходят в угол за стеллаж, что отлично скрывал их. Человек, забрав что-то для зала, уходит, выключая свет, так и не заметив ничего странного, и Чимин вспоминает про своего друга, что ждет его уже, наверное, полчаса. По-прежнему находясь в объятиях, они смотрят друг на друга, парень убирает выбившуюся прядку волос Юнги и ярко улыбается, заставляя мужчину перенять эмоции. А потом они и вовсе начинают смеяться, словно два подростка, которых застукали за чем-то непозволительным для их возраста. Юнги, он такой волшебный: кошачьи глаза, чья красота и блеск не сравнятся с тысячей звезд, а его улыбка словно ключ от клетки с бабочками внутри парня, что порхают, щекоча своими маленькими крылышками новые неизведанные чувства. Чимин обводит указательным пальцем скулу, затем щеку, поднимаясь к носу, проводя по его горбинке, и опускается на губы. Он знает, что они мягкие, но касаться хочется снова и снова. Смотрит и снова целует, невесомо, касаясь губами губ, переходя к щеке, клюет ее и утыкается носом, а затем обнимает, сильно прижимается к теплому телу, залезая руками под пиджак. Рубашка приятная на ощупь, а шея, в которую утыкается парень, такая нежная и пахнет, им пахнет. Корица и апельсин – теперь любимый аромат. Но приходится расходиться. Нехотя парень отрывается от мужчины; его ждет работа, Чимина прогулка по набережной, на которой он будет думать лишь об одном человеке, что так бесцеремонно ворвался в его жизнь, в его голову и сразу проник в сердце. Бесстыдник. Они прощаются, Чимин говорит, что напишет, как будет дома, а Юнги лишь кидает тихое «спасибо». Проходя мимо барной стойки, парень замечает внимательный взгляд Хосока на себе, что лишь ухмыляется и приподнимает в насмешке бровь. И хоть Пака мало заботит такая реакция его коллеги, что-то парню подсказывает: не последний это взгляд в его сторону, не последняя усмешка, и неприятный разговор все же придется перенести. Чимин вспомнил тот взгляд Юнги: он не был обычным, он говорил много. Даже кричал: «Пожалуйста, прочитай меня, пойми мои секреты, я боюсь сказать, но чувствовать так много больше не могу». Хосок сказал, что Чимин не понимает, в кого влюбляется. Будущее с этим мужчиной – боль, темнота и страх за следующий день. И парень не знает, что и думать. С одной стороны, Хосок прав, как бы грустно это не звучало, прав. Юнги занимается незаконной деятельностью, и лезть в это не хочется, совсем. С другой стороны, парень тоже не без греха. Ну а кто воровал конфеты в супермаркете в младшей школе? А? Без шуток – страшно. Тэхен, вон, красавчик, любит мужчину, что старше его почти на десять лет, и ничего, и не парится. За решетку загремел, уже и вытащили его оттуда, жизнь бьет ключом. А Чимин что? Каждый раз встречаясь с Юнги, мужчина лишь радовал его, давал только теплые чувства. Ну не считая дня, когда парень выносил мусор и увидел, как Мин на пару с Намджуном затягивались травкой на стоянке за баром. Тогда получили оба, и плевать Чимин хотел, кто они по должности. Для парня наркотики – зло, и если мужчины связаны с продажей этой дряни, то это не значит, что будет позволять курить своему… человеку всякое говно. Тогда Юнги полдня ходил за Чимином и выпытывал, что же хотел сказать Пак. Для своего… кого? Вспоминая, улыбка сама по себе посетила красивое лицо парня, что он не заметил, как дошел до самого центра. На нем были легкие льняные шорты молочного цвета и такая же рубашка, волосы забраны солнечными очками, на ногах обычные сабо шоколадного цвета. Духота стояла жуткая. Сейчас бы выпить что-то холодное и пребывать в своих мыслях уже сидя, сколько он вообще прошел? Поэтому парень, недолго думая, заходит в ближайший ресторан с очень красивой верандой и садится под навес на улице на плетеное кресло. На небольшом столе стоит стеклянная бутылка с водой, а рядом небольшая вазочка с полевыми цветами. «Как они еще не завяли от такой жары? Наверное, часто обновляют», — думает про себя Пак и вежливо улыбается официанту, что приносит меню. Вокруг стоит галдеж от рядом сидящих людей и прохожих, что лениво двигаются по улицам, общаются со своими друзьями или родственниками и ярко улыбаются. Чимин расслабляется и прикрывает глаза. Ему на жару безразлично, если есть холодный апельсиновый сок: очень уж парень его полюбил. Наконец приносят долгожданный напиток, и парень открывает глаза, переводя их на официанта, что кланяется и уходит, открывая вид на соседний столик. Два парня о чем-то беседуют: тот, кто спиной к нему, очень знакомой спиной, сидит и молчит, а парень напротив, красивый парень, что-то ярко рассказывает, смеется и постоянно попивает свой напиток. А главное, сияют его глаза. Он смотрит с такой любовью на человека напротив, как будто они родственники или очень близкие друзья, а может… возлюбленные. Парень такой аккуратный, два маленьких колечка в правом ухе, пухлые губы, как у Пака, ярко-синяя рубашка так идет ему под цветотип, чуть смуглая кожа и светлые, цвета спелой ржи, волосы. Даже грустно становится, что Чимин покрасился, убрав тем самым свою легкость и подростковую наивность, настраивая себя на взрослую жизнь. Он так больше не может, он должен поговорить с Юнги, он соскучился, он хочет быть рядом и уверен, что мужчина никогда не даст в обиду. Достав телефон, парень с легкостью находит нужный номер. Конечно, сложно же открыть «Важные», куда Пак Мина занес сразу же после проведенной ночи. Не взвешивая все «за» и «против», потому что и тех и тех очень много, парень нажимает кнопку звонка. Живот почему-то сводит от волнения, может, легкого страха. За соседним столиком слышится знакомый звонок. Знакомый звонок, знакомая спина, знакомый запах, а ведь Пак думал, это от напитка. Чимин смотрит на спину, что говорит подождать собеседнику, который на это машет лишь рукой и что-то говорит. Юнги сразу принимает вызов. Вот так сразу, а как же собеседник, что ждет его, показывая всем своим видом недовольство оттого, что мужчина вообще ответил на звонок. — Принцесса? Привет, все хорошо? Пак молчит, смотрит на Юнги и на непонятного парня, что приподнимает брови в небольшом удивлении, когда слышит нежный голос своего собеседника. — Чимин? Громкий вдох, и Пак бросает трубку. Юнги теряется, кладет телефон на стол и смотрит на него. Непонятное волнующее чувство разливается по всему телу. Почему парень позвонил и сбросил? Где он? Почему не отвечает? Решение поехать прямо сейчас к своей принцессе резкое и правильное, так думает Юнги, поэтому он встает с удобного кресла. — Минки, мне нужно срочно уехать, увидимся чуть позже. Хорошо, что ты вернулся в Корею. — Ты серьезно? Чертов Юнги не изменился, — уже больше для себя говорит этот Минки. Чимин наблюдает за сценой и смотрит на любимую спину, а когда та поворачивается, то парень встречается с встревоженными глазами, что сразу впиваются в профиль напротив с неким непониманием. Легкий ветер колышет темные, как смоль, волосы, на Юнги черные спортивные шорты и черная футболка с коротким рукавом, которая открывает вид на сильные, подкаченные руки. Волосы не уложены, небрежно спадают на лоб. Видимо, мужчина принял душ и в обычном домашнем вышел прогуляться с… С кем? Юнги встревоженно продолжает смотреть на Чимина, не зная, что и сказать. Как так получилось, что парень оказался именно в этом ресторане, именно сейчас, именно в тот момент, когда мужчина сидит со своим бывшим, с которым они остались друзьями, потому что не любили друг друга. Первый раз Мин чувствует себя загнанным в угол, словно учитель застукал его за курением в туалете и бежать некуда. Остается только сказать правду и молиться, чтобы Минки не открывал свой рот, который любит использовать не по назначению. — Чимин… — выдыхает мужчина, подходит к парню и присаживается на корточки перед ним, утыкаясь лбом в колени и проводя рукой по ноге Чимина, что абсолютно не понимает, что происходит. Находясь в полнейшем ступоре, как и парень напротив, что смотрит то на Чимина, то на Юнги, который сидит у ног парня и молчит. — Юнги-и, ты чего? Поднимись, Боже… — Чимин забывает обо всем, он поднимает мужчину, что смотрит на него своими большими кошачьими глазами. Мин выше на голову, но это не мешает Паку провести по его лицу ладонью, зачесав черные, чуть влажные пряди назад. И правда был в душе. — Кхм, — подает звук третий человек, для которого данная ситуация – из ряда вон выходящее. Да что бы Юнги, в ноги кому-то, на колени, извините, что? Чимин, кстати, офигел ничуть не меньше, Юнги такими жестами пугает его не на шутку. — Мин-и, а что происходит? Это тот, о ком ты говорил? А ты нас познакомишь? — вопросы лились один за другим. Пак скривился от обращения в адрес мужчины и вопросительно посмотрел на Мина. — Пока, Минки. Юнги схватил Чимина за руку, оплатив счет младшего, и они вышли из ресторана. Мин в своем образе выглядел по-особенному домашним и каким-то… другим. Хотелось так всегда. Если бы были в жизни разделения на части, например, работа и дом, то домашняя часть нравилась бы намного больше. Захотелось обнять старшего, но парень вовремя сдержался, вспомнив сладкое «Мини-и-и». — И что это было? — недовольно протянул парень. — Вы, Господин Мин, не выглядите, как господин, а еще, — уместно ли было озвучивать очевидную ревность, которая прожигала и выводила из себя. — Кто этот парень? — Ревнуешь? — очевидный вопрос. Юнги было плевать на концерт, что он устроил в ресторане, на Минки, которого он оставил, на свой статус, что не совсем позволяет вести себя данным образом, на все, но не на одного парня, что стоит и дует свои пухлые губы, смотря на старшего побитым щенком. — Просто странный парень… Столько вопросов. Я не видел раньше его рядом с… Парень не успел договорить, как оказался прижат в объятиях мужчины. — Я так соскучился, ты бы знал. Минки мой друг в прошлом, с университета, живет в Америке, приехал на несколько дней. Мы друг другу никто, — на усталом выдохе выпалил старший. — Почему ты не отвечал? Чимин молчал, сердце в пятки упало от таких действий Мина, что нежно поглаживал по спине и прижимался только ближе. Он скоро с ума сойдет от этого запаха, такого успокаивающего, что заставляет и без того неугомонное сердце еще больше выпрыгивать из груди. — Я тоже… — тихо, слышно лишь им двоим. И о чем вообще он думал, когда хотел потянуть время, все и так ясно. Пак влюбился, сильно; предстоит много сложностей: тайны и недомолвки парень обязательно узнает, как и то, что на сердце у любимого человека. Все вытерпит, лишь бы Юнги был рядом. Обязательно еще вынесет мозг этим Минки, который, как кажется Чимину, был не просто друг. Сейчас, может, но о прошлом хочется знать все. — Юнги… Вчера, когда Тэхена забрали в участок, я подошел к Хосоку. У меня не было выбора и вся эта ситуация показалась мне странной, а он уже долго работает в баре и наверняка в курсе… Короче говоря, он сказал мне о тебе одну фразу, которую я не могу выкинуть из головы до сих пор: «Спасся от мышки и, радуясь, прибежал в пасть волка». Сказал еще что-то про мальчиков, вроде меня, которых не вводят в курс дела и за это им приходится расплачиваться жизнью. О чем он, Юнги? Чимин почувствовал, как мужчина напрягся всем телом, затем отодвинулся и как-то серьезно взглянул в растерянные глаза напротив. — Давай поедем ко мне, и я все тебе расскажу… Пак не заслуживает лжи, не заслуживает недомолвок и должен узнать всю правду. Даже несмотря на то, что эта информация может оказаться концом для их отношений, утаивать что-то и обманывать бесполезно и делать это совершенно не хочется. Лучше он напрямую расскажет все сам, чем парень услышит это от других. Чимин лишь кивнул и первым направился в сторону черного, припаркованного рядом, автомобиля. Всю дорогу салон машины пропитывался ядом неловкости и тишины. Даже дышать в какие-то моменты становилось трудно. Тот неизбежный разговор, что должен состояться этим вечером, Юнги не трогал очень давно. В груди что-то по-прежнему ныло и кололо от одного лишь имени. Первое время ему мерещилось, что друзья, коллеги или даже простые прохожие упоминали ту нить, связывающую его с прошлым. В те мгновения, когда его компания видела, что Мин буквально сходит с ума, было принято решение никогда не затрагивать больную тему и уж тем более ни в коем случае не произносить этого имени. Сейчас мужчина думал только о том, что готов поделиться этим. Не с кем-то, кто не имеет в его жизни никакого значения, и даже не с каким-то товарищем… Чимин – тот человек, перед которым открыться не страшно, и, даже наоборот, появилось желание вывернуть всю душу наизнанку для этого парня. Пак тоже переживал. Нервно перебирал пальцами края рукавов, ковыряя торчащие ниточки, и смотрел в окно, обеспокоенно бегая глазами по улицам, пролетающим мимо. Главное, что сейчас волновало, – это его собственная убежденность в непоколебимости. Он был готов остаться с Юнги, даже если тот сам направит на него оружие. Это пугало, пробирало до дрожи и вызывало тошноту от осознания, что такая бешеная влюбленность ни к чему хорошему не приведет. Автомобиль подъехал к уже знакомому дому, и Мин заглушил двигатель, после чего тяжело выдохнул и прикрыл глаза. — Юнги… Я готов тебя выслушать, правда. Я ничего не боюсь и я рад, что ты можешь мне доверить что-то личное, — Чимин положил руку на колено возлюбленного и легко, почти невесомо, погладил кожу большим пальцем. Мин усмехнулся от того, как мило эта маленькая ладошка смотрится в сравнении с его телом. От слов парня на душе стало чуточку спокойнее, и, кивнув, мужчина вышел из машины. В доме было темно, пол почему-то казался прохладным, а стены могли бы даже давить на двух вновь пришедших, но воспоминания о первой встрече с этим местом не давали почувствовать себя дискомфортно. Юнги прикрыл окна, что позволяли сквозняку свободно гулять по комнатам, и, включив приглушенный свет, завернул в спальню, где тут же уселся на огромную кровать. Чимин последовал его примеру и расположился рядом. — Пообещай мне, что дослушаешь меня до конца. Если в конце моего рассказа ты поймешь, что видеть меня больше не хочешь или что боишься меня, то я не стану тебя останавливать, потому что уважаю твой выбор.***
Три года назад. — Ну же… Возьми трубку, пожалуйста, — нервно пробубнил мужчина, сосредоточив все свое внимание на экране телефона, который уже минут двадцать упрямо повторял одно и то же. «Абонент недоступен» Юнги нервно потрепал свои слегка отросшие ярко-красные волосы и уже замахнулся, чтобы швырнуть телефон, как тот оповестил о сообщении, перенося вибрацию по всему телу. «Абонент доступен для звонка» Трубку подняли сразу. — Что происходит, Тэмин? Где ты? — Юнги буквально срывался на крик, у него удалось отследить местоположение собеседника на втором телефоне. — Ну привет, братец… Внутри мужчины все похолодело от этой тональности и голоса, что он никак не ожидал услышать при наборе нужного номера. — Енсу? Почему… Что ты делаешь? Где Тэмин? Мин надавил на педаль газа, что есть мочи, и уже рассылал друзьям адрес старого заброшенного завода, к которому его привел второй мобильный. Он был так близко, в пяти минутах езды. — Заходи-заходи, не стесняйся. Мы тут с твоим… любимым уже тебя заждались… Внутри все перевернулось, и противный скользкий страх расползался по всему телу. Енсу, родной старший брат Юнги, уже давно не напоминал о себе звонками и даже в тех случаях, когда разговор пытался начать младший, сбрасывал вызовы, игнорируя любые попытки сблизиться и разъяснить все конфликтные ситуации. Мин понял это, как желание отдалиться, и перестал донимать, смирившись в ситуацией. Но что тогда происходит? Почему голос близкого человека такой неживой и с нотками… сумасшествия? А главное – Тэмин. Сознание путалось, думать о худших исходах парень себе не позволял, но неприятные мысли заполняли голову, пока младший был в дороге и сейчас, когда он, срываясь на сумасшедший бег, был все ближе к ответам. Огромные железные двери открылись не без труда и с оглушающим скрипом. Вокруг здания ни души. С одной стороны лес, с другой старая дорога, на которой редко можно увидеть машины. Юнги поморщился оттого, как зазвенело в ушах от ужасного, мерзкого звука и тошнотворного предчувствия чего-то крайне плохого. Под ногами неровная бетонная поверхность, осколки и крошка белого кирпича. Каждый осторожный шаг разлетается эхом по большой пустой площади, и такое затишье вызывало вполне объяснимую тревогу. Тэмин – самое важное, что есть в жизни Юнги. Он – его первая любовь, его семья, а самое главное – его мир. Без этого парня уже невозможно представить ни дня, ни ночи, что уже на протяжении долгого времени они проводили в обнимку, прилепившись друг к другу так, будто без этой близости невозможно дышать. Они были партнерами и в бизнесе, и по жизни, зная друг друга от и до и дополняя каждый свою пару на все сто процентов. Прошло всего две недели с момента, когда Мин сделал предложение. До сих пор помнит, как внутри все трепетало при покупке кольца и как дрожали ноги, когда они вдвоем, держась за руки, летели в Америку, а на дне чемодана лежала та самая заветная коробочка. Тэмин нечасто посещал офис, работая из дома, и поэтому каждый вечер встречал Юнги, набрасываясь с объятиями, целуя в щеки, нос, лоб и вообще везде, куда только мог дотянуться. Мин улыбался, забавно морщился и прижимал к себе в ответ. Сегодня этого не было. Дом встретил тишиной и прохладой, что моментально напрягло мужчину. И вот он здесь. Не знает чего ждать, не понимает, что происходит, и боится. Ужасно боится, что с его любимым что-то случилось. Сердце от таких мыслей готово было разорваться на куски. Свет в здании практически не проникал, и глазам было трудно сразу привыкнуть к темноте. Юнги думал, что будет блуждать здесь бесконечно, пока вновь не услышал знакомый голос. — Знаешь, братец… Я давно тебя не видел, но отвращение чувствую такое же, какое испытывал при нашей последней встрече. Младший тут же повернулся на звук и смог разглядеть два силуэта. Один из них стоял, засунув обе руки в карманы штанов, второй сидел на стуле и, по-видимому, был привязан к нему. — Что ты делаешь, Енсу? С ума сошел? — Юнги уже было подорвался, но его остановили. — Стой на месте, если не хочешь, чтобы малыш Тэмини пострадал, — старший жалобно заломил брови. — А что сделал ты? Что ты сделал с моей жизнью?! — уже срывался на крик, и было понятно, что тот не в себе. — Что я сделал, Ен? Ты перестал со мной общаться и даже не сказал о причине. Если я в чем-то виноват, то при чем здесь Тэмин? Отпусти его, и мы поговорим спокойно, — Юнги попытался медленно двинуться вперед, к своему жениху, но под ногой предательски лопнул один из осколков, и буквально через секунду на мужчину был направлен пистолет. — Двинешься еще на шаг, — Енсу направил оружие на Тэмина, — и я убью его. Мин остановился, сам не понимая, как вообще его ноги еще держатся и не подкосились от осознания опасности. Старший брат сошел с ума. Может, он под действием каких-то наркотических веществ или вообще невменяемый… В любом случае, такие люди способны на все и нужно быть крайне осторожным. — Хочешь знать, в чем дело? Я тебе расскажу… Я всегда был ничтожеством на твоем фоне. Постоянно слышал: «Юнги, ты такой молодец», «Юнги, как ты хорошо справляешься», «Юнги, я горжусь тобой». Даже родители считали меня за какую-то никчемную мошку. Я учился на одни пятерки, но мне говорили о том, что мой младший брат такой молодец, смог выучить стишок на четверку. А я ведь старался… Старался ради похвалы, ради добрых слов своих близких в мой адрес. Но зачем? У нас же есть Юнги… А я кто? Да так, мусор какой-то. Родители умудрялись мне тыкать твоими успехами даже тогда, когда мы оба выросли. Меня сломала моя же семья и попрекала тем, что я, в отличие от тебя, не достиг ничего. Все девчонки в школе и в университете смотрели на тебя и знакомились со мной лишь для того, чтобы стать ближе к тебе. И когда в нашей компании появился Тэмин, в которого я влюбился без памяти… Напомни, чьим женихом он стал? Юнги слушал с замиранием сердца, все эмоции внутри перемешались, он будто видел этого человека в первый раз. Младший всегда чисто и искренне любил брата. Более того, Енсу был для него примером, и все достижения парня возникли только из чувства восхищения старшим. — Ен, послушай. Возможно, наши родители хотели, чтобы мы с тобой ровнялись друг на друга. Если тебе говорили, что лучший я, то мне в пример ставили тебя. Мы с тобой родные люди и нет причин ненавидеть друг друга. Прошу, отпусти Тэмина, и мы выясним с тобой все один на один. — Если мы с тобой одинаковые, то почему все лучшее всегда доставалось тебе? Да я бы вообще хотел, чтобы тебя не существовало. Возможно, этот бизнес достался бы мне… А знаешь, мне все равно, кому отец передал дело. Сегодня перед тобой стоит выбор: либо Тэмин, либо твой бизнес. — Забирай… — без сомнений выпалил Юнги. — Я поставлю любые подписи, сделаю все, что нужно, только отпусти Тэмина. Оружие все еще было направлено на беззащитного и ни в чем невиновного парня. От его носа до верхней губы шла дорожка из запекшейся крови, и наверняка губы тоже были разбиты, но этого не было видно под широким пластырем, заклеивающим рот. Он плакал и трясся, тем самым заставляя Юнги морщиться и сжимать челюсти до боли в зубах. Енсу ухмыльнулся, но пистолет не опустил. Он нервно потер грязной ладонью лоб, размазывая ее по лицу еще больше, руки тряслись, но он улыбался. — А надо было лишь напугать тебя, как же все просто… Мне не нравится, — мужчина истерически посмеялся и начал ковырять носком ботинка песок под собой, что-то усердно раздумывая. — Знаешь… нет. Тэмин не может быть с тобой, — он все продолжал смеяться, но в секунду его лицо стало серьезным. — Ты – ничтожество, нет-нет, он не будет счастлив, — уже больше для себя говорил. Юнги в шоке смотрел на чужого родного человека и не понимал, что с ним случилось. Они правда не были близки, но никогда не враждовали. Взгляд напротив кричал о боли и несправедливости, но старший точно был не в себе. — Хорошо, хорошо, слушай, отпусти Тэмина. На улице машина, он посидит там, а мы поговорим, это наше дело… — пистолет уже был направлен на младшего. — Нам не о чем говорить. Разговоры… они ничего не решат, как же ты не понимаешь. — Тэмин, увидев, на кого направлено оружие, бился и мычал, вырываясь из крепко связанных веревок, что в какой-то момент ослабились и затем вовсе упали на холодный пыльный бетон. Слезы застилали глаза, он пытался проморгать ненужную влагу, что предательски перекрывала весь вид. — Тэмин будет счастлив, я обещаю тебе, как же он будет счастлив… Тэ осторожно освободил руки и потер затекшие конечности. Енсу стоял спиной, увлеченный своими мыслями и мечтами, но все еще уверенно направляя пистолет на любимого. Парень аккуратно отклеил скотч, что стянул его губы, на которых и без ужасного липкого пластика не было живого места. Юнги заметил аккуратные движения и перевел взгляд за спину, что было ошибкой. Старший резко повернулся, но его со всей силы ударили по голове деревянным стулом. Мужчина выронил пистолет и пошатнулся. Секунда – и Тэмин был в руках Юнги. Живой. Младший со всей силы прижал его к себе в объятия, любимого хотелось защитить и спрятать. Он трясся от беззвучных рыданий и от страха, что сковал все тело. — Мразь, — Ен поднялся на ноги, хватая пистолет, он направил его на влюбленных, Юнги сразу закрыл собой. — Так даже лучше. Сдохните оба… Тот почти нажал на курок, как увидел со стороны входа людей, чье оружие было направлено на него. Занавес. Казалось, это конец, все закончилось, если он выстрелит – умрет сам. — Медленно опустите оружие на землю и поднимите руки над головой так, чтобы их было видно, — сказал громкий нерушимый голос, что эхом пронесся по замкнутому помещению. Енсу испугался, было видно по нему, как не хотел принимать реальность за действительность. Он медленно начал опускать руки, и мужчины в форме приближались все ближе, шаг за шагом. Юнги взял Тэмина за руку и попятился назад. — Не-е-е-ет, — засмеялся совсем тихо, — ни мне, ни тебе, братец… Енсу резко поднялся на ноги, но Юнги рванул на него и перехватил руку с оружием, из которого все же прозвучал выстрел. Парень выдернул из его пальцев пистолет и выстрелил прямо в сердце брата. Тот упал замертво. Они свалились на колени вместе, оставив оглушающую тишину, но… — Юнги… — парень резко повернулся на любимый голос, что звучал безжизненно. Тэмин почти упал, но сильные руки успели подхватить его. — Нет, нет, нет. Тэмин, все закончилось, слышишь? Тэ… — что-то мокрое и липкое пропитало желтую хлопковую футболку, стремительно заливая и пол, и одежду Юнги. — Тэмин, смотри на меня, скорая уже едет, не закрывай глаза, слышишь? Любимый, прошу, Тэ, солнце, пожалуйста. — Юнги, я люблю тебя, по… — парень закашлял, из его рта потекла теплая струя крови, пачкая пухлые губы, которые были слаще меда и что парень так любил целовать. Предательская жидкость стекала по подбородку, пачкая прохладную ладонь, что нежно поглаживала по щеке. — Пожалуйста, пообещай, — произнося совсем слабо, — быть счастливым. — Эй, что ты… Тэмин, Тэмин, не закрывай глаза, — Юнги бросило в холод; тело, которое он держал, крупно дрожало. Предательские слезы полились по щекам. — Все будет хорошо, ты… ты выживешь… Мы будем счастливы вместе, как раньше… Помнишь? — Я всегда с то…бой… — последний тихий выдох, и рука, что до этого слабо сжимала любимую рядом, безжизненно упала, и последняя слеза скатилась по щеке, падая на землю. Он больше не дышал. Перед глазами пронесся весь путь, что они прошли вместе, от знакомства до внезапной влюбленности, от робких прикосновений до первого совместно купленного зеркала в прихожую. А сколько ссор было по этому поводу… Юнги подумал об улыбке, что больше никогда не увидит, о прекрасных ямочках, что заставляли жить, заставляли возвращаться домой и делали трудный день выносимым, ведь был он. Была его любовь, его мир, жизнь без которого не была придумана, ее просто не существовало. Все рухнуло за секунду, занавес поднялся и взору предстала прогнившая и угнетающая реальность. Мин прижался к возлюбленному всем телом и, не брезгуя, в последний раз поцеловал кровавые губы, уткнувшись в шею носом, он почувствовал уходящий запах любимого парфюма, что никогда не забудет. Он его никогда не забудет. Тэмин умер, а вместе с ним и вся его жизнь, весь смысл существования.***
Настоящее время. Мин уронил голову на мягкую подушку и прикрыл глаза. Он пережил этот день заново, понимая, что отпустил. Любовь всегда будет жить в его сердце. Именно этот парень научил его не сдаваться перед трудностями, идти вперед, несмотря ни на что. Показал, что ошибаться не больно, а за успехами не стоит победа. Он показал, что такое жизнь. Чимин провел дрожащей ладонью по своим темным волосам и тихо выдохнул. Жалел, что заставил пережить мужчину еще раз события того страшного дня. — Прости… Я… — Эй, — Юнги выпрямился и взял холодные руки в свои. Пак поднял мокрые глаза и виновато посмотрел. — Я хотел, чтобы ты знал. После Тэмина в моей жизни никто еще не вызывал такие эмоции, какие вызываешь у меня ты. Для тебя я хочу стараться, мой мир потух, ничего из себя не представлял, был обложен руинами. Но ты… твоя прямолинейность, твоя храбрость и целеустремленность, они лечат. Рядом с тобой я чувствую себя живым. Я должен говорить тебе спасибо, — мужчина положил ладонь на лицо парня, что беззвучно плакал, его слезы блестели от неяркого источника света. — Пак Чимин, ты – внезапно вспыхнувшая звезда на этом черном-черном небе, которое я называл своим миром. Юнги потянул парня на себя и нежно поцеловал, вложив в этот невинный и мокрый от слез поцелуй всю благодарность. Они долго лежали в обнимку, слушая мерные дыхания друг друга. Чимин уткнулся носом в любимую шею, прижимаясь к мужчине всем телом. Так они и уснули, вымотавшиеся от тяжелых грузных воспоминаний.***
На часах показывало три часа ночи, когда зазвонил телефон. Чимин нехотя вылез из теплых объятий, щурясь от яркого света экрана. Тэ-Тэ — Тэхен? Все в порядке? — Это Чонгук. Нет, все очень плохо. Ты нужен Тэхену. Сейчас.