Тео и Райден едут в Верхнюю Климовку

«Ну конечно, можно всю жизнь прожить, не увидев ни одной картины, не услышав ни одной оперы и не открыв ни одной книги. Вы не будете несчастны, вы не поймёте, что чего-то не хватает. Гораздо больше страдает тот, кто уже знает, что может быть по-другому, но не может дотянуться до этого другого и прозябает в рутине ощущений, событий, вкусов и переживаний». — Теодор Ли В это утро Тео, проснувшись, обнаружил, что идёт дождь, а Райден на этот раз не ушёл обезвреживать бабушку и мешать ей будить внука, а всё ещё эгоистично спит сам. Это открытие было одновременно довольно приятным — тем более, что Елизавету Павловну можно было локализовать только по звукам из её телефона, подозрительно похожим на Candy Crush — но в то же время тяжёлым, потому что и так небольшая кровать из-за своей продавленности до крайности прижимала людей друг к другу, временами даже намереваясь закинуть их друг на друга для компактности и эргономичности, видимо. Положение ухудшала головная боль, карающая за беззаботное посещение закулисного мини-бара, где подавался весьма подозрительный напиток. С этим нужно было что-то делать. Требовалось какое-то проверенное радикальное средство. — Райден, спаси меня! — потряс мужа Тео. Тот только пробормотал что-то неразборчивое и крепче обхватил его. — Нет, ты не понял, это серьёзно! Если меня не оживить, весь день пойдёт насмарку! — Что я должен сделать? — не открывая глаз, спросил Райден, который, кажется, и сам был не в идеальной форме. — Лимонные спагетти с пармезаном и минеральная вода без газа, очень холодная, тоже с лимоном и мятой. — Адора, я бы с радостью, но единственные ингредиенты, которые тут есть — это половинка полузасохшего лимона и мята. — Ба! — крикнул Тео. — В здешнем магазине есть пармезан? — Конечно, есть! — крикнула в ответ Елизавета Павловна. — Он там на полке рядом с фуа-гра, которое я собиралась купить пару дней назад. Пироги вчерашние будешь? — Буду, — покорился судьбе Тео. После недолгой борьбы с силой притяжения, Тео сполз с кровати на ногах, которые по ощущениям были теперь сделаны из ваты, и добрался до кухни, где Елизавета Павловна уже наливала кофе и грела обещанный завтрак. Отстав от мужа ровно на четыре минуты, к ним присоединился и Райден, который выглядел подозрительно бодрым и лишённым почти всех прелестей похмелья. — Опять полночи где-то ходили? — задала риторический вопрос бабушка. — После дискотеки пошли на Железку, — ответил Тео, — захотели показать Светке метеоры. — Ей понравилось, — добавил Райден, — если я правильно понял значение её слова, которое мне запретили запоминать. — Ещё бы ей не понравилось! Шляться где-то по ночам! Как дети, ей-богу, — вздохнула Елизавета Павловна. — Я в ваши годы успевала только на работу и в огород. — Как здорово, что мы родились позже тебя и можем себе позволить, какой ужас, сходить на вечеринку во время отпуска, — пробормотал Тео себе под нос, и уже громче добавил: — ба, а молока ещё добавь, пожалуйста. — Баба Надя мне сказала, что её племянница видела, как вы себя там вели! Фёдор опять полуголым плясал, а Светка на вас обоих вешалась, — продемонстрировала свою осведомлённость бабушка. — То есть, она объяснила, что мы вели себя гораздо приличнее остальных? Спасибо ей. И вообще она немного утрирует: я был без футболки, а вовсе не полуголый. На мне было явно больше пятидесяти процентов одежды. — Ладно хоть Денис себе такого не позволял, не за обоих вас краснеть. — У него просто футболка настолько в обтяжку была, что её так легко не снимешь, нужны усилия, которые ему или мне лень было прилагать, да ведь, Хигги? Райден пробормотал что-то неразборчивое в свой кофе, наверное, полностью соглашаясь. — А на конкурс ты зачем записался? — продолжила Елизавета Павловна. — Мне Наташка всё рассказала. Что, Федя, никак и дня не можешь прожить без представления? — У них была впечатляющая рекламная компания, — Тео сокрушённо развел руками, — они бросили мне вызов, и я не смог устоять. — Я тоже, похоже, — сказал Райден. — Что-то меня заставило это сделать. — А не кто-то часом, а? — срого посмотрела на внука Елизавета Павловна. — Не даёшь человеку отдохнуть! Что хоть делать-то там будете? — Впечатлять, восхищать, вызывать бурю эмоций и оваций, — торжественно начал Тео, а потом резко поник и стушевался. — Короче, пока не знаю. — Светлана тоже участвует, — сказал Райден. — Все таланты в одном месте. О, кажется, мы согласились прийти к ней. Кажется, это даже сегодня. — Правда? — удивился Тео. — Я мог такое пообещать? А, ну да. Точно, мог. — Она сказала, что наш долг познакомиться с мистером Никитиным, — напомнил ему муж. — Захватывающая перспектива! Но с другой стороны… немного любопытно, кто согласился выйти за неё. Это, похоже, неординарный человек. Возможно, святой. Или очень странный. Да, скорее всего, второе. — Нормальный мужик, — возразила бабушка, — из Кирова сюда переехал. Я, правда, видела его пару раз всего, но впечатление довольно положительное. — Из Кирова. Сюда. Переехал. К Светке — и нормальный? Ну, это мы ещё посмотрим. До «посмотреть» неплохо было бы выяснить, в котором часу должна была состояться эта интереснейшая встреча, и не пообещал ли Тео чего-нибудь ещё, например, посвятить Светке свою первую книгу или назвать в её честь кошку, которую ещё предстояло где-то раздобыть. Тео вышел из-за стола и направился на поиски телефона, который, на счастье, обнаружился почти сразу и даже был поставлен на зарядку. Светка ответила после первого же гудка и говорила таким счастливым голосом, что Теодор скрипнул зубами, поняв, что похмельем из всех участников вчерашнего мероприятия страдает лишь он один. — Доброе утро, дорогой, — пропела девушка, — уже соскучился? Мы же только на вечер договаривались. — Когда у вас тут начинается вечер? — уточнил Тео, стараясь быть предельно вежливым и приятным в общении человеком. — Когда сумерки опустятся на крыши домов, — загробным голосом начала Светка, — когда последние лучи предзакатного солнца потухнут на горизонте… Когда птицы… В шесть, в общем. — Ничего ещё не потухнет в шесть. То есть сегодня такая мерзкая погода, что никакого солнца не ожидается, так что тебе придётся приложить мно-о-о-о-ого усилий, чтобы как следует развлечь дорогих гостей. — Стриптиз не обещаю, если только у Никитина настроение будет хорошее, а так, могу предложить стих. Хочешь стих? — Больше всего в жизни я не хочу стих… А, нет, больше всего в жизни я не хочу алкоголь. Задача усложняется, Светлана. Трезвый Тео будет хотеть высокоинтеллектуальных разговоров и прочих изящных стимулов. — Тогда я оставлю вас на Вовку, он как раз окончил пятый класс, так любит поговорить с образованными людьми, ты себе даже не представляешь! — Я сделаю вид, что не говорю по-русски, если ты заставишь меня общаться с несовершеннолетними Никитиными… Подожди, а твои дети, случайно, не пошли в отца и не отличаются невероятно высоким IQ? — Мои дети специально не пошли в отца и получили только мои великолепные гены. — Oh. My. God. Что ни утро, то беседы про размножение делением! Кажется, у нас образовались срочные дела. Канаву надо докопать под дождём, картошку, что там ещё бывает? Всё нуждается в нашем безраздельном внимании! — Что? Ничего не слышу! Плохая связь! В общем, в шесть. С собой возьмите… Решив, что ничего важного он больше не услышит, Тео сбросил вызов. — Что, опять на весь вечер и ночь уйдёте? — спросила Елизавета Павловна, по случаю похолодания натягивающая старую шерстяную кофту. — На ночь — сильно сомневаюсь, — ответил Тео, — ба, ты чего это? Замёрзла? — Конечно! Всё, кончается лето! Дров бы принёс, печь затопим, а то смотри, Дениска уже с синими губами сидит. — Я помогу, — вскочил Райден. — Куда надо идти? — В дровяник. Только… ты думаешь, что я один не справлюсь? Ты сомневаешься в моей впечатляющей силе? — приподнял бровь Тео. — Я ни за что и никогда не буду сомневаться в твоей поражающей воображение силе. — Так-то лучше. Твоя сила тоже вполне ничего. — Вы пойдёте уже или нет?! — не выдержала бабушка этой демонстрации взаимной поддержки и восхищения. Перемещение дров из отдельно стоящего сарая с плоской крышей немного подзатянулось, потому что там Райден мягко напомнил мужу о том, что его губы на самом деле синие, а синий — не его цвет, и это надо срочно исправить. Тео посчитал требования очень разумными, подкреплёнными аргументами, а самое главное — весьма привлекательными, поэтому затащил мужа в угол помещения и целовал до тех пор, пока губы Райдена не приобрели сочный, красный цвет. Впрочем, такого же цвета стали и их лица, поэтому перед возвращением им пришлось постоять на крыльце, подставив головы под дождевые капли, чтобы немного охладиться. — В идеале, во всём этом доме, а по возможности — и во всей деревне — не должно остаться места, где бы мы не целовались, — сказал Тео. — Как минимум. — добавил Райден. — Да, как минимум. — Вас только за смертью посылать! — проворчала Елизавета Павловна. — Околеть можно, пока вас дождёшься. — Мы выбирали самые ровные поленья, — улыбнулся Тео, — Смотри: они все идеально сочетаются друг с другом. — Ваша с Дениской склонность к дураковалянию идеально сочетается. Ну, или это ты на него плохо влияешь. — Прекрасно я на него влияю. Повышаю уровень тестостерона в крови, а это очень положительно сказывается на мужском организме. — Он отлично на меня влияет, — подтвердил Райден. — Очень вдохновляюще. Тео уверенно направился в сторону печи, на ходу вспоминая, что нужно, чтобы сделать в доме тепло и при этом не задохнуться. Кажется, нужно было открыть трубу и поджечь поленья. Это сработало, и вскоре послышалось уютное потрескивание. И даже дым не потянуло в дом. Бабушка стояла на страже, наблюдая за процессом. На этом моменте она облегчённо вздохнула и ушла на кухню. Убедившись, что огонь не собирается коварно потухнуть, как только закроешь за ним дверь, Тео повернулся к Райдену и торжественно сказал: — Хигги, вот и настал этот момент, ты должен кое-что узнать обо мне. — Звучит многообещающе и пугающе. Что там, ещё одна Светлана? — Ну как может быть ещё одна Светлана, сам подумай! Её одной с лихвой хватает на всю жизнь. Нет, это кое-что получше. Я тебе покажу своё тайное место и план, который я разработал лет двадцать пять назад, чтобы стать знаменитым. — Какой… долгосрочный план. Хорошо, я готов. Только без спойлеров, не рассказывай сработал он или нет. — Ha-fucking-ha. Ещё посмотрим, как ты заговоришь, когда я получу Пулитцеровскую премию за свою книгу! — Я заговорю примерно так: «Не хочу хвастать, но вы знали, что мой муж получил Пулитцеровскую премию за…». Подожди, а ты её получишь по журналистике или по литературе? — По журналистике. За очерк. Мне придётся нелегко, так как у меня не будет ни расследований убийств, ни умирающих пациентов, ни даже морских пехотинцев с ПТСР, но я буду упорно идти по стопам Хауэлла Рейнса и писать о том, что интересно мне, и будь что будет. — Это то, что меня восхищает в тебе. А сколько там эта премия, миллион? — Пятнадцать тысяч. — Ну что ж, дело не в деньгах, так? А где было твоё тайное место? Это дом на дереве? — Почти. Это… — Тео таинственно замолчал, потом резко отдёрнул тёмную штору почти под потолком. — Та-да! Тайная комната на печи! Их взорам открылась… в общем-то, темнота. С одной стороны находился широкий дымоход, две другие были закрыты крашеными досками и только четвёртая имела шанс пропустить свет, но выходила в прихожую, где не было окон. Тео пошарил под узкой лестницей, которая вела на печь, и достал фонарик. Теперь можно было увидеть, что пространство наверху было размером примерно 1,80 на 1,50 метра, там лежали старые одеяла, стояло две пары валенок и ящики с сушёными травами и ягодами. — Какая-то неинтересная и на вид бесполезная трава, — пришёл к выводу Тео. — Надо убрать её отсюда, и тогда мы поместимся. — Точно? — усомнился Райден. — Ну, Хигги, тут места больше, чем в капсульном отеле в Сингапуре было! И тут так же нет окна, так что и не найдёшь много отличий. — Ты прав, — Райден отважно вступил на почти не шатающуюся лестницу и был заботливо поддержан за те части тела, до которых его муж смог дотянуться. Затем, под ворчание бабушки о том, что они, конечно, забудут вернуть всё на место, Тео отнёс сушёные заготовки на кухню и вернулся на печь с парой тетрадей и фотоальбомом. — Будешь себя хорошо вести, покажу свои детские фотографии, — пообещал Теодор, пытаясь устроиться в пространстве высотой около метра. Оно явно уменьшилось со времён его детства, когда казалось огромными владениями. Несколько раз ударившись головой о потолок и локтём о дымоход, он крикнул вниз: — Ба! Принеси пару подушек! — Фёдор, ты знаешь, что они не для печи! — Ну, принеси! — это аргумент почему-то подействовал, и место слегка приблизилось к стандартам бюджетного капсульного отеля. — Может, вам туда ещё и конфет с сухарями, как ты раньше просил? — поинтересовалась Елизавета Павловна. — Было бы неплохо! — обрадовался её внук. — Ох, я с вами чувствую себя на пятьдесят — опять всё подай да принеси, — не очень убедительно возмутилась бабушка, но предложенную снедь всё-таки принесла, получив искреннюю благодарность от своих гостей. — Это так прекрасно, — вздохнул Райден. — Ты представляешь, сколько свитеров пришлось бы надевать сейчас в Атакаме? — Три? — предположил Тео. — Это же на три больше, чем я хочу прямо сейчас! Но если ты в таком восторге от этого места, давай здесь навсегда останемся. Купим такой же дом, будем зимой себя выкапывать из него. Со временем разбогатеем и позволим себе водопровод. — А как мы разбогатеем? — Откроем кофейню, назовём Star…&Mlad Coffee, люди будут с утра выгонять коров пастись и заходить на чашечку эспрессо, трактористы в обед заглянут на капуччино, а вечером людям будет куда приглашать друг друга на свидания. — Похоже на совершенно гениальную и легко реализуемую бизнес-идею, — кивнул Райден. — И как это ты настолько хорош во всём? — Мы ещё и веганскую пекарню откроем со временем и магазин органической косметики из… крапивы и… картофеля. Очень инновационно! — В этом и состоял твой план с самого начала? — спросил Райден. — На много лет уехать из деревни, найти мужа, желательно, с самой неподходящей и непрактичной профессией, вернуться сюда и сколотить состояние на кофе, тыквенных маффинах и креме для рук из картошки? — Сейчас проверим, — Тео открыл тетрадь, в которой было множество не очень понятных рисунков и мало текста. — Так, вот это часть про отъезд отсюда, я ещё смутно помнил про перелёт, так как в три и четыре года меня иногда забирали домой. Похоже, бабушку я намеревался прихватить с собой. И кота. Ага, это не сработало — нас разлучили. Я собирался жить рядом с… пальмами? Да, похоже на пальмы. Удачи тебе, мелкий Тео, в Нью-Гэмпшире тебя ждёт много пальм! Тут ещё и небоскрёбы! Какое у нас там в Берлине самое высокое здание? — Четыре этажа? — Три, мне кажется. — Зато у вас там отличные горы. — О да, это то, о чём мечтают все семилетние дети! Зато у меня почти не было культурного шока: просто переехал из одной деревни в другую, чуть-чуть побольше. А что у меня тут с карьерными планами? М-м-м, не очень много про журналистику или писательство. Кажется, я намеревался быть певцом и/или астронавтом. А что, эти две профессии вполне можно совмещать! — Клэй Андерсон играет на пианино и органе, кажется, и Джуди Резник была пианисткой, насколько я помню, — задумчиво сказал Райден. — А я тоже хотел быть астронавтом. — Ты бы смог. Тебя бы не разорвало на части от замкнутого пространства, режима дня и одних и тех же людей вокруг, — уверенно заявил Тео. — Мой муж — астронавт… звучит круто, на самом деле. Только я бы с ума сошёл, если бы тебе реально пришлось лететь в космос. — А как у тебя с планами на личную жизнь тут? — кивнул Райден на тетрадь. — Ноль. Это было ещё до того, как я осознал важность матримониального статуса и вообще хотя бы понял, кто я. Тут надо другую тетрадь рассматривать, а её я, кажется, сжёг. — Жаль. — Нет. Ты бы не вынес такого количества ангста, перемежающегося восхищением собой и заканчивающегося отчаянием вперемешку с надеждой. — Звучит захватывающе. — Ещё бы, это же я! Готов к альбому? Тут несколько коротких фотосессий примерно с года до тринадцати, дальше мы уже мало чего высылали. Есть даже мой период кросс-дрессинга лет в шесть, когда я настоял, чтобы меня нарядили ведьмой на Новый год. — О, это характерная роль, ты наверняка был великолепен! — Да, это был явный прогресс и шаг в правильном направлении, потому что за год до этого я хотел быть снежинкой, но даже из дома не успел выйти, так как бабушка отчаялась и сказала, что не бывает снежинок с таким скверным характером. — Но она помогала тебе готовить костюм? — Конечно, как бы она меня переспорила? Ба, помнишь, как я был снежинкой?! — О господи, никогда не забуду! В жизни не встречала таких упрямых и яростных снежинок! Вот не получил тогда подарок из-за того, что пришлось без костюма идти — сам виноват! — Зато я получил неоценимый урок на всю жизнь, разве это не более ценно? — Более-менее. Я эту мишуру всю ночь тогда накануне пришивала. Да ещё надо было как-то сделать, чтобы за снеговика тебя выдать, и чтобы ты этого не заметил… Ох, как вспомню, так ужас берёт! — А всё равно ты самая лучшая бабушка на свете! — Да ну тебя! — бабушка подкинула поленьев и ушла в комнату. — Какое у тебя захватывающее детство было, — пробормотал Райден чуть сонным голосом. — Я был скучным азиатским Человеком-пауком. — Он не скучный. — Ты меня не видел. О, наскальные рисунки! — он указал на потолок, где под слоем извёстки ещё можно было разглядеть весьма схематичное изображение человека и надпись ТЁ⛣. — Ну вот, теперь я не смогу сделать вид, что это не я, — Тео почувствовал лёгкое пощипывание в уголках глаз, а уже через мгновение по правой щеке скатилась одинокая слезинка. Райден забрал у него альбом, положил в сторону и притянул мужа к себе. — Я не плачу, — попытался соврать Теодор, однако короткий звук, очень похожий на всхлип, выдал его с головой, — у меня аллергия на пыль, траву, альбомы и… Закончить ему не дал Райден, решив что поцелуй действует куда более успокаивающе, чем разговоры.

***

Ближе к назначенному времени Тео и Райден собрались в гости к чете Никитиных, оставив Елизавету Павловну в компании кота и незнакомого им сериала про российскую полицию. Совсем с пустыми руками идти не хотелось, поэтому по пути они зашли в местный магазинчик, в надежде раздобыть пару банок безалкогольного пива. Там на них как-то странно посмотрели как продавец, так и остальные покупатели, однако вслух им вполне вежливо сообщили, что такого напитка нет в ассортименте товаров и предложили сок. Тео изучил зелёную этикетку с надписью «Добрый», а увидев содержание сахара, чуть не кинул пачку обратно в продавца, но его вовремя остановил Райден и, сказав: «Спасибо, тогда ничего не надо», вывел мужа на улицу. По меркам Верхней Климовки, Никитины жили в роскоши: дом у них был довольно новым, с пластиковыми окнами, гаражом и детской площадкой. В огороде росла… кажется, просто сорная трава, местами подстриженная или вытоптанная. Также за домом можно было рассмотреть беседку, гамак и прочие предметы однозначно намекающие, что эта семья не занимается огородничеством, чем, скорее всего, вызывает у окружающих или зависть или жалость — как же, люди, наверное, без своей картошки едят сплошное ГМО, прости господи! Дверь им открыла сама хозяйка, одетая в ситцевое платье на этот раз зелёного цвета и домашние тапочки с мягкими помпонами. — Никитин, они явились! — крикнула Светка куда-то вглубь дома, вызвав таким образом своего супруга. Олег Никитин предстал перед гостями в синей футболке и чёрных джинсах, которые отлично не скрывали все прелести его фигуры. Это был высокий мужчина, примерно сорока лет, с густой шевелюрой и яркими голубыми глазами. У него были высокие скулы, прямой нос и трехдневная щетина на всю нижнюю часть лица. Он сразу разулыбался, демонстрируя ямочки на щеках и ряд ровных белых зубов. — В общем, знакомтесь, это мой муж, он Олег. Дорогой, это просто Тео, а который красивый рядом с ним, его муж Райден, — тут же, совсем не запнувшись, сказала хозяйка дома. — О, отлично и очень приятно! — просиял Теодор. — Да, мы мистер и мистер Ли! Вы тут как, руки жмёте или три раза целуетесь в щёки? — Рукопожатия вполне достаточно, — продолжая широко улыбаться, ответил Никитин, — прошу вас, проходите уже. Света, что за привычка всех на пороге держать? Они прошли на кухню совмещённую с гостиной, где на столе стояла сырая пицца, поражающая разнообразием ингредиентов и количеством отпечатков детских пальцев. Один из детей, которому на вид было от двух до четырёх, как раз пытался украсить один пицце-бок зелёным луком. — Мирон, — позвала Светка, — скажи дядям привет. Мирон не ответил, сосредоточенно продолжая своё кулинарное преступление. — Он пока не очень любит разговаривать, — пояснил отец диверсанта и, на счастье, подошёл к чаду и лихо поднял его на руки, — зато читать просто обожает. Да ведь, Мирон? — Почему тут картофель? — слабым голосом спросил Тео, разглядывая творение гостеприимной семьи. — Ему место только в органических скрабах нашего будущего магазина. — Какое необычное сочетание вкусов! — улыбнулся всем Райден. — И инженерное решение. Очень впечатляет, что часть этого пирога похожа на рулет. — Сказала бы я, где место картофелю, — фыркнула Светка, — да тут дети. Мирон пока не готов слышать такое от родной матери. Теодор, мой же ты нежный, сядь, пожалуйста, за стол и прекрати так смотреть на еду. Она не исчезнет, сразу говорю. Райден, ты просто прелесть. — У нас есть ещё бутерброды, — поспешил успокоить бледного гостя Олег. — С колбасой вместо авокадо и майонезом вместо огурца, — добавила Светлана, — так что ты подумай, Тео. Теодор, действительно, кажется, принялся анализировать ситуацию, глядя как так называемая пицца исчезает в духовке. — Она шутит. Есть с огурцом и творожным сыром, — приободрил его мистер Никитин. — А вы правда астрофизик? — спросил Райдена ребёнок калибра побольше. Тот кивнул. — А вы были в Мауна-Кеа? — Да. Но больше всё-таки в Альме. — А вы вообще не похожи на Шелдона, — сообщил осведомленный в обсерваториях и вымышленных астрофизиках ребёнок. — А фотки есть? — Альмы или Шелдона? — на всякий случай уточнил Райден. — А что у вас есть? — Могу показать последние снимки с телескопа. Хочешь? Только они ещё детально не описаны, но я могу объяснить. — Хигги, аккуратнее с просвещением, — встрепенулся Тео, — у тебя же сохранились фотки с… Ты там не перелистни лишнего. — Всё под контролем, — успокоил Райден и мужа и Светку, по лицу которой пробежало лёгкое беспокойство. — Я покажу с платформы Альмы. Все, кто понял о чём следовало беспокоиться, облегченно выдохнули, а ребёнок радостно закивал головой и утащил своего нового кумира на диван, чтобы насладиться повествованием и картинками. — А у тебя, Тео, много общего с Олегом, — сказала Светлана, и гость немного напрягся, к чему она, видимо, и стремилась. — Он тоже любит… готовить! Вот недавно тут роллы сам сделал, не отличишь от оригинала. — Я же тебе уже говорил, — обиженно протянул господин Никитин, — ну разварился рис немного, не надо делать из этого трагедию. — Ах ты ж мой перфекционист! — умиленно пробормотала Светка, обнимая мужа. — Так и не научился понимать, когда я серьёзно хвалю, за столько-то лет? — Ты неплохо прокачалась в сарказме, — улыбнулся Олег, — но, я, кажется, за него тебя и полюбил. — Как вы познакомились? — быстро спросил Теодор, чувствующий неловкость от такой странно милой Светки и пытаясь отвлечь эту парочку разговорами. — О, это потрясающая история! — воскликнул Никитин. — Дорогая, расскажи, пожалуйста. — Когда я только начала свою карьеру, — протянула Светка, — мне надо было часто ездить в Киров на тренинги и мастер-классы по макияжу. В тот день светило солнце, пели птички и, казалось, сами ангелы спустились с небес, чтобы благословить этот мир. — Видимо, всех, кроме Олега, — не сказал Тео. — Потом, — в повествование включился сам господин Никитин, — что-то пошло не так: небо затянуло тучами, прогремел гром и хлынуло как из ведра. — Ага, — кивнула Светка, — мне нужно было сделать поворот, дворники не спасали, я сбавила скорость, но всё же… — Бам, и в моих глазах темно, слышу хруст черепа об асфальт, а потом темнота. Очнулся уже в больнице. — Я две недели ждала, пока он выйдет из комы, — всплакнула Светка, — держала за руку и ни на шаг не отходила. А потом… — Я очнулся и первое, что увидел — были её бездонные глаза. Тео, не отрываясь, смотрел на них, испытывая ужас, немного умиления и острое желание узнать, что было дальше. — Офигеть, прямо как в сериале. — Это и был сериал, — хохотнула Светка, — он мне ноутбук чинил, так и познакомились. Ну, а вы двое? — На космической станции спасали мир от вторжения инопланетян. — Что, реально?! — вскинул голову Вовка. — Существование инопланетян же не подтверждено? — Не слушай его, малыш. У дяди туго с воображением, вот и не смог придумать ничего более правдоподобного. — успокоила его мать. — Мы, вроде как, уже даже рассказали эпичную историю нашего знакомства Селивановым, — усмехнулся Тео. — Э-м-м, краткую версию. — Не думаю, что они что-то запомнили и могут принести это в массы, — сказал Олег. — В немного более расширенной версии это была междисциплинарная конференция, я увидел и услышал Райдена и сделал вид, что пишу про астрофизику. Но я не расчитал, что он останется на второй день и узнает, что мой доклад про связь развития кулинарии и культуры. Неловко получилось… — И как он отреагировал на твой дерзкий обман? — поинтересовалась Светлана. — Я сказал, что, наверняка, существует какая-то очень важная связь между астрофизикой и кулинарией, — сказал Райден. — И нам нужно как можно скорее это выяснить. — Связь была установлена и закреплена официально, — закончил Тео. — Свет, у тебя там ничего не горит? — У меня — нет, — совершенно не собираясь никуда бежать, заявила она, а Олег уже открывал духовку, впуская в кухню совсем немного дыма. Главное блюдо почти не пострадало и не утратило своего первозданного удивительного облика и было торжественно перенесено на стол, на который милосердный Олег поставил и другую еду. — Ну что, Теодор, вовлёк ты нас в историю, — сказала Светлана, продегустировав пиццу и пять раз похвалив детей. — Никто же не возражал! — возмутился Тео. — Ты сама говорила, что это — отличная идея. — Я просто была рада, что мы ушли из зала и находимся на пути к свежему воздуху и безопасности. Ты знаешь, сколько раз я предотвратила ваши публичные обжимания? Я была без сил! — А вы знаете, что вы не обязаны ни в чём участвовать? — прозвучал голос разума и Олега. — Вас за это даже не оштрафуют и не отругают. — Это же значит, что мы струсили и готовы принять поражение! Не знаю, как вы, а я уж точно не готов к такому. — возмутился Тео. — Тогда я, видимо, тоже, — подал голос Райден. — Спасибо, Хигги. Света? — Упустить шанс сто раз услышать, что я плохая мать и вместо дома с детьми все вечера провожу на репетициях с чужими мужиками? Ни за что такое не пропущу! — Ты же знаешь, куда нужно отправить тех, кто тебе что-то такое скажет? — спросил всё более интересный человек Олег. — Даже я не могу говорить это людям, рожденным до пятидесятого года, но, само собой, все кто не попадает в эту категорию, пропутешествуют довольно далеко, — ответила Светка. — Какая же ты у меня воспитанная и благородная дама! — восхитился Никитин. — Решено! — воскликнул Тео, чтобы прервать эту семейную идиллию. — Сделаем это, мои… э-э-э… а кто-нибудь думал над названием нашей труппы? — Теодор Ли и компания? — предложила Светка. — Ты реально согласна называться моим именем? — не поверил Тео. — Ну, а что? Я нигде не мелькаю, разве не здорово? Не подумай, что я не верю в наш успех, просто на всякий случай исключаю риски. — Нет, понятно, что я нахожусь в центре этого грандиозного проекта, но может, всё-таки что-то более впечатляющее? И связанное со всеми нами? — Слегка за тридцать? — внесла ещё немного креатива хозяйка дома. — Вы, как хотите, а я выгляжу, максимум, на двадцать девять, — напомнил Тео. — Персеиды? — 11,4-сантиметровый рефрактор Фитца, — сказал Райден. — А? Что? Мы не в ассоциации играем? — Это ж с чего у тебя такие ассоциации? — поинтересовалась Светка, кинув насмешливый взгляд на Тео. — 4,5 дюйма — это очень даже среднестатистический рефрактор! Это, наверняка, связано с Персеидами. — продемонстрировал свои знания Теодор. — Так что прекрасное название для нашей команды! Ну, возможно, только без миллиметров. — Да, это связано с нашим звездопадом, — подтвердил Райден. — Свифт его использовал, когда открыл комету 109Р, последствия сближения с Землёй которой мы и наблюдали. — Отличное название, очень запоминающееся и понятное всем! — с почти убедительным энтузиазмом воскликнула Светлана. — С другой стороны, если я не накрашусь, меня и не узнает никто… Осталась мелочь — выяснить, что мы будем делать. Отвечает режиссёр-постановщик Теодор Ли. Тео задумчиво почесал подбородок, а затем окинул всех собравшихся пристальным взглядом: — Я готов выслушать ваши идеи. — Только не говори, что у тебя нет плана! — возмутилась Светка. — И вообще, кто из нас гей? У тебя разве не должно быть креативности и живого воображения? — Во-первых, обобщения и стереотипы — очень грубо! Во-вторых, конечно же, моя креативность на высоте… просто не в данный момент. Ну, не знаю, всегда есть Рианна. — Shine bright like a diamond, — подтвердил Райден. — Рианна прекрасна, — девушка закатила глаза, — но это же совсем не креативно! Как думаешь, сколько народа будут петь и плясать на этом конкурсе? — Все? — предположил режиссёр-постановщик, демонстрируя недюжую интуицию. — Именно, — вместо жены ответил Олег, — в прошлом году меня обманным путём заставили посетить это мероприятие. За исключением одного парня, устроившего фаер-шоу и оставшегося в результате без бровей, все только и делали, что пели и плясали. Даже бабушки. Вы когда-нибудь видели вог в исполнении пожилых женщин? Мне до сих пор кошмары снятся. — М-м-м, вог… — мечтательно протянул Тео. — Я бы смог… после пары репетиций… скорее всего. Ну ладно, не хотите, не увидите этого и будете всю жизнь проклинать себя за упущенный шанс. Окей, что там ещё бывает? Стихи? Драматические отрывки и этюды? «Ромео и Джульетта», сцена на балконе? — И кто из вас двоих будет играть Джульетту? — спросила Светлана. — У меня слишком сильный акцент, я не могу, — сказал Райден. — Вообще, я за вог. — Ну, честно говоря, у вас обоих акцент, — сказал Олег, за что получил скептический, но, что странно, не убийственный взгляд от Тео. — Так что лучше без текстов. Что-то визуальное и с музыкой, но не просто танцы. — А ты же программист, да? — внезапно оживился Теодор. — Как у тебя со спецэффектами? Сможешь сделать презентацию? Я, кажется, кое-что придумал! — Ну, программист и специалист по спецэффектам — это немного совсем разное, но если что-то несложное… — Я уверена, ты сможешь сделать… — начала было Светка, а потом повернулась к Тео, — а что, собственно ты хочешь, чтобы он сделал? — Мне, а точнее, нам, нужно сделать слайды и наложить на них музыку. Потом можно будет загрузить всё в проектор и вывести на экран. Ну или что там есть в местном актовом зале. — Так нам даже на сцену выходить не надо будет? Ура! — обрадовалась было единственная женщина в труппе. — Спешу тебя расстроить. Мы будем на сцене и тебе даже двигаться придётся. Но из плюсов: там будет темно и никто не увидит наши лица. — Так вог всё-таки будет? — уточнил Райден. — Хигги, если ты так настаиваешь, то я жду танец от тебя в более приватной обстановке. Вог не впишется в концепцию нашего номера, но дома он будет смотреться очень органично. — Хорошо, мне нужно срочно начинать репетиции. — Нам всем нужно их начинать. — сказал Тео. — Но где? У бабушки мы можем случайно сбить ещё одну герань или вазу, и она нас проклянёт, так что нужно другое место. — Я могу попросить тетю Наташу дать ключи от свободной комнаты в ДК, — предложила Светка. — Всё равно большинство кружков летом не работают и они практически всегда пустуют. — О, отлично, у нас будет свой зал! — обрадовался Тео. — Тогда я должен сейчас срочно идти готовить презентацию. Он уже было вскочил из-за стола, действительно порываясь пойти домой, как его остановила рука Светланы, схватившая его за запястье: — Я совсем забыла тебе сказать! У вас есть планы на послезавтра? — Мы только что обсуждали это. У меня в планах — готовиться к разрыву публики! — выпалил Теодор. — А какие ещё варианты? — Помнишь, ты когда-то был маленьким и ходил тут в школу? В отличие от тебя, мы тут все дружно её закончили и теперь жить не можем без того, чтобы не встретиться раз в год. Или в три года. Вот и на этой неделе ожидается встреча выпускников. Ты приглашён. — Кем приглашен? — Мной! Кто сделал групповой чат, тот и повелитель приглашений! И вообще, я неправильно выразилась: не ты, а вы. Вот вам второе невидимое приглашение, — Светка сделала широкий жест рукой. — Не потеряйте, а то… вас всё равно найдут и приведут туда. — Звучит как угроза, — подметил Тео. — Скажу сразу: я не собираюсь с ними пить. — Там Елизавета Павловна будет, так что даже я боюсь пить… слишком много. — сказала Светка. — Это мы ещё посмотрим… — Тео на секунду задумался, но тут же воскликнул. — Ну что, 19-сантиметровый рефрактор Фитца, готовы побеждать?! — Одиннадцатисантиметровый. — поправил его Райден. — и четыре миллиметра. — А, точно, — сник Теодор. — Надо выучить. На этой позитивной ноте, мистер и мистер Ли встали из-за стола, на ходу расхваливая прошедший ужин. Возможно, расхваливал только один из них, а второй обменивался контактами с господином Никитиным, чтобы совместными усилиями сделать презентацию. Дети, причём оба, радостно попрощались с гостями, а их мать расцеловала их по очереди, несмотря на некую долю сопротивления. Добравшись до дома, Тео тут же начал бурную деятельность, для которой ему, в первую очередь, требовался рабочий кабинет. — Ба! Меняемся комнатами! — Это ещё зачем? — с подозрением спросила Елизавета Павловна. — Во-первых, мне нужен стол, я буду работать, и непонятно, до скольки я сегодня просижу, ты уже спать захочешь, — проявил заботу внук. — А во-вторых, мы не можем продолжать спать на той кровати, она превращает меня в горбуна. Уж лучше этот диван, если выбирать из двух зол. И даже не начинай про раскладушку! — Как будто есть смысл начинать, — вздохнула бабушка. — Долго не сиди, компьютеры плохо влияют на зрение. — Сказала женщина до полуночи играющая на телефоне, — усмехнулся Тео, уже доставая ноутбук, который со дня приезда видел свет всего один раз. Уже засыпая непонятно в котором часу ночи, Райден видел, как муж его всё ещё сидит за столом с невероятно сосредоточенным выражением лица, отгородившись от звуков окружающего мира наушниками, и только разноцветные всполохи отражаются в его очках.