Выбор

      Голос за спиной действительно застал парня врасплох. Он уже и успел позабыть о том, что когда-то был знаком с его обладательницей. На мгновение он даже усмехнулся, ощущая всю иронию происходящего. Прям какой-то неправильный день встречи семьи и друзей.       Он помедлил, не особо желая терять цель, что ускользнула где-то в лесу. Она не входила в его планы. Голова была занята совершенно иным, и эта непредвиденная встреча была сейчас не к месту. Но как бы он не хотел избежать её, она уже состоялась, и ему не остаётся ничего иного, лишь принять обстоятельства. Наконец, готовый взглянуть ей в лицо парень на свой страх и риск поворачивается к лесу спиной, понимая, что первого он всё равно уже упустил, а она стоит прямо здесь.             — Эмили, — Не сдерживая улыбки, произносит парень. — Вот уж действительно не ожидал тебя увидеть.       Девушка, что некогда была его напарницей по команде, стояла в нескольких шагах от парня. И он был готов отдать ей должное за то, что не сразу заметил за собой слежку. Белоснежная форма выглядела чересчур чистой, словно до этого момента она и вовсе не вступала в бой, когда на Локи давно уже не осталось ни одного места без крови вперемешку с грязью и пылью. Он уже и не сосчитает, сколько раз успел поваляться на земле за эти несколько длинных часов.             — Не скажи, — Эми слегка приподняла светлые брови. — Я ждала встречи с тобой.       Локи предусмотрительно сделал шаг назад, не зная, чего можно от неё ожидать. На вид она была всё такой же, хотя парень не может с уверенность сказать этого. Светлые волнистые волосы, собранные в низкий хвост на затылке, и лишь пару прядей выбивается из общей массы, обрамляя худое лицо. Локи и так помнил, что у девушки были светлые волосы, и это, по правде говоря, единственное воспоминание. Ведь он никогда не обращал на неё столько внимания, чтобы сейчас с лёгкостью заметить какие-то изменения. Но в чём он мог точно не сомневаться, так это в том, что взгляд её стал озлобление. Эмили смотрела на него в упор, явно не желая, чтобы хоть одна малейшая деталь смогла скрыться от её взора.             — Признаться, сначала была удивлена, узнав, что вы оба живы. — Девушка хмыкнула, продолжая изучать парня. — Значит, Арес не зря сходил с ума всё это время.       Медленно качая головой, на её губах проступила улыбка. Но, кажется, ничего доброго та не сулила. Локи старался сохранять отстранённое выражение лица, когда услышал имя своего друга. Ему показалось, будто Эми не знает, что Арес тоже сейчас находится здесь, иначе бы она не рассуждала о нём так, будто он где-то очень далеко. На мгновение Локи хотел было перевести взгляд и заглянуть ей за плечо, чтобы найти того, о ком завязался разговор, но тут же себя отдёрнул, заставляя не сводить с неё глаз. Если она действительно не знает о том, что Арес сейчас среди них, то он должен держать себя под контролем, если не желает выдать присутствие своего друга одним неосторожным взглядом или действием.             — Удивлена? — От подобного заявления Локи чуть было сам не удивился, но постарался оставаться сдержанным в своих эмоциях. — Я думал, обычно люди радуются, когда узнают, что лучшие друзья живы.       Кажется, парень задел совершенно не те струны её души. Эмили нахмурила брови, встречаясь с взглядом его голубых глаз, а в ней самой вспыхнула ярость. Он явно нащупал больное место, хотя совершенно не собирался заниматься подобным.       Его вопрос был пропитан искреннем недоумением от подобных слов. Он видел, как Арес радовался тому, что Локи жив, и не понимал, почему лучшая подруга Хоуп могла не обрадоваться новости о том, что та жива, а удивиться.       Остерегаясь непредвиденной атаки, парень скользнул рукой по своему бедру, грязными пальцами нащупывая рукоять ножа. Его руки всё ещё хранили на себе кровь Вала, покрывая пальцы коркой, что неприятно стягивала кожу.             — Радоваться? А чему мне было радоваться? — Эмили с призрением фыркнула, проследив за его рукой. — Тому что, если она вернётся, я опять утону в её тени?       Девушка ахнула, театрально прикрывая ладонью рот:             — Ах да, откуда же тебе знать, что такое всегда и во всём быть вторым. Слушать о том, какой же она хороший боец, гордость нашего куратора, и вечно ждать, что он заметит и тебя тоже! — Удивление, что оказалось лишь маской, слетело с её лица.       Вновь вернулась неприкрытая злость вперемешку с чем-то ещё. С чем-то новым, что Локи раньше не замечал или же просто не хотел замечать. Как, в принципе, и эту девушку. Он прищурился, наблюдая за ней. За тем, как нервно дёрнулась рука Эмили, свисающая вдоль туловища. Она пыталась выглядеть злой, но распирало её отнюдь другое чувство. Зависть.        С ней Локи сталкивался и раньше, но когда она была направлена в его сторону, ему это даже льстило. Кто-то действительно мог завидовать его положению, и это само собой предавало парню ещё большей уверенности в себе и в том, чем он занимается.             — Ты права, мне это чувство не знакомо. — Не скрывая надменной улыбки, произнёс Локи.       Парню хватило этих немногих слов, чтобы понять, в чём тут дело и осознать, что она вовсе и не собиралась становиться его союзником, хотя по началу одна слабая мысль о подобном зародилась в его голове. Было бы славно преподнести Хоуп подарок в виде встречи с её лучшей подругой. Парень даже смог улыбнуться, вспоминая какие эмоции увидел от встречи с его лучшем другом, и представил, какие бы смог увидеть, приведи он Эмили. Ведь он знал, как сильно она любила её. А ему самому, кажется, ни что не приносит счастья больше, чем улыбка той, что дорога сердцу. Но, кажется, кое-кто не особо горел желанием встречаться с бывшей подругой.             — Я была по-настоящему рада тому, что вас обоих не стало! — Продолжила Эмили выливать на Локи всё своё негодование от того, что парень жив. — Больше не нужно было притворяться хорошей подружкой, выслушивая её вечный нудёж! Не нужно было из кожи вон лезть, чтобы обратить на себя хоть каплю внимания! Я только не могла понять, почему Арес не может радоваться так же. Неужели ему нравилось ходить в твоей тени! Столько ненужных истерик было, когда тебя не стало! Я чуть не сошла с ума от его бесконечных соплей.       Может, если бы Локи больше обращал на неё своё внимание, то увидел всё это раньше. Но если быть честным, она никогда не казалась ему угрозой на пути к своим целям, и поэтому он не видел смысла в том, чтобы наблюдать за ней. У парня в голове и так было чересчур много мыслей, и если бы он выделил часть ещё и для неё, то точно бы свихнулся. Какое ему было дело до той, что никогда не представляла ценности.        Он отчаянно пытался найти в своей голове хоть одно воспоминание, связанное с девушкой, но каждый раз осознавал, что помнит её лишь размытым пятном, что вечно было рядом с его другом. Она никогда ничем особенным не выделялась. Он даже не здоровался с ней, не считая нужным тратить хоть каплю своих сил на неё.       В его голове их команда всегда состояла из трёх человек. И кажется, даже если бы Эмили вдруг пропала, Локи бы этого не заметил. Ведь как можно заметить того, кого для тебя и так не существовало. Поэтому сейчас он был согласен с девушкой только в одном. Она действительно была лишь тенью.             — Скорее всего, дело в том, что Арес никогда не был вторым, — Продолжая давить на её мозоль, парень не мог сдержать от ещё одного едкого комментария. — Тебе было легче находиться рядом из-за того, что так ты могла что-то контролировать. А вот Аресу не за что было бороться. Он и так лучший.             — Может Арес и не был твоей тенью, но почему ты всегда был за её спиной, когда так сильно ненавидел?! Хоуп то, Хоуп это! Всегда и везде она! Повсюду! Роуман, готовый стелиться, постоянно восхваляя. И вы вечно за ней хвостом! Всё время защищали эту тварь! Ладно Арес идиот, но ты! — Срывается на крик Эми, сжимая руку в кулак так сильно, что её костяшки белеют. — Я думала, раз ты испытываешь к ней то же, что и я, то мы могли бы быть за одно. Мне казалось, ты самый адекватный из всех и видишь, что она не заслуживает всего того, что имеет. Повышение, уважение старших, вечную похвалу!             — Я не такой тупой, чтобы выбирать себе в союзники слабых. А ты была слабейшим звеном среди нас. Все твои крики с пеной у рта и рядом сейчас не стоят с тем, что делала Хоуп, чтобы добиться всего, что имела. А ты лишь ползла рядом, выезжая на вашей дружбе и том, что она вовремя протягивала тебе руку. Ты знаешь Роумана раз он уважал её, значит, было за что. — Локи вскидывает бровь, не скрывая своего отвращения. — Раз он не замечал тебя, то дело лишь в тебе.       От каждого его слова щёки девушки багровели с новой силой. Локи нравилась её реакция. Нравилось смотреть, как Эмили трясёт от злости. От того, что он тянет за самое больное. Может ей и казалось, что раз она избавилась от подруги, ей стало легче, и теперь она может дышать полной грудью. Не слушая о том, что кто-то лучше неё самой. А ведь её проблема далеко не в этом. Она пыталась скрыть свою беспомощность, обвинив подругу в том, что она каким-то невероятным образом была лучше неё. Но всё чересчур просто. Эмили не способна дотянуть, чтобы её хоть кто-то заметил. А ведь Локи и раньше говорил, что не понимает, почему она в их команде.       Может, в ней что-то видел Роуман, чего не в силах разглядеть Локи? Сейчас об этом не было смысла рассуждать. Он не собирается выяснять причин, по которым она всё же была с ними. Но от точно знал, что её ошибка заключалась в том, что больше рядом с ней нет его друга, который был единственным сдерживающим фактором, не позволяющем Локи сказать лишнего. И сейчас ему действительно захотелось подавить её морально. Опустить туда, откуда не так легко выбраться, стоит лишь начать копаться в самом себе. И раз она решила заикнуться о той, кто ему дорога, то он больше не станет молчать.             — И как тебе теперь? Вижу, надела красивую форму, заняла неплохое место. И что, душа наконец, успокоилась? — Продолжал Локи, не желая дать ей возможность ответить. — А каково знать, что ты заняла её место? Знать, что если бы она не отвернулась от своего пути, то ты бы сейчас тут не стояла, потому что это повышение ждало не тебя? Нравится подбирать то, что другим не нужно?       Эмили вся сжалась от злости. Казалось, что если коснуться её, то ненароком можно получить разряд тока. Словно все грозовые тучи сгустились над её головой в этот момент. Но парня это не сильно пугало. Он вообще её не боялся. Может он бы и смог содрогнуться от страха, если бы на её месте оказался его куратор. Но сейчас, видя девушку, что, кажется, начала покрываться пятнами от переполняющей её ярости, даже его сердце не забилось чаще.       Локи теребил её душу в открытую, горя то, что она и без подруги рядом ничего из себя не представляет. Она лишь воспользовалась тем, от чего другая отказалась, не сумев добиться чего-то самостоятельно. И в этом он был прав.       Хотя это она подкралась с к нему со спины. Она застала его врасплох. Но почему-то именно Локи сейчас выглядит так, словно загнал девушку в ловушку. Словно это не по его голову пришли. Он даже расправил плечи, чувствуя, как нити, за которые он дёргает, поддаются. Видит, как в её голове зреет зерно, посаженное им только что.       Её губы трясутся от злости, когда она вновь поднимает к нему глаза. А он лишь продолжает насмехаться над ней, не скрывая своего отвращения.             — Никогда не понимал, как Арес мог быть с такой, как ты. Ты ведь — он прервался, осматривая её с ног до головы, — жалкая.       До момента, пока Эмили не начала выливать на него самого и на его семью кучи дерьма, Локи и не думал называть её жалкой. Он вообще не планировал вступать в подобные беседы, выясняя, кто и чего достоин. Но она завела эту песню первая. А он отнюдь не из тех, кто привык молчать в ответ.       Парень впервые задумался о том, что действительно рад тому, что Хоуп сейчас далеко. Меньше всего ему хотелось, чтобы она слышала всё то, что говорит Эмили. Ведь он видел, что эта девушка действительно была ей важна. Она не дружила с ней из-за того, что могла на её фоне казаться лучше. И сейчас, услышь она все эти слова, то наверняка бы очень сильно огорчилась. Не хочется знать такую правду от тех, кого ты считаешь своими друзьями. А он уверен в том, что Эми сказала бы всё это и в глаза его девушке тоже.       Он уже знал, что когда вернётся домой, ни слова не скажет об этой встрече. Может оно и не правильно утаивать подобное. Но пусть лучше он будет выслушивать её крики, чем увидит, как она расстраивается из-за того, что та, которую она считает своей подругой, говорила о ней всё это. Никто не хочет слушать от лучших друзей подобного. И зная то, как сильно она умеет грузиться от каждого пустяка, ему не сильно та и хочется стать тем, кто преподнесёт ей подобные новости.       Да и как он вообще может сообщить о подобном? «Привет видел Эмили. Она сказала, что ты тварь.» Уж лучше он побудет в её глазах недельку — вторую козлом, который не счёл нужным сообщить о подобной встрече, чем она огорчится от того, что её подруга вовсе ей не подруга. Хоуп нравится сбегать от реальности в безоблачные фантазии, и сейчас он даже готов их поддержать, обелив образ Эмили, чем окунуть её в не очень приятную реальность.             — Как же я вас всех ненавижу!       Эмили вскинула руку быстрее, чем Локи успел среагировать. Хруст собственных рёбер отозвался в боку острой болью. Только сейчас он осознал, что совершенно забыл, чем обладает Эмили. Парень так сильно был поглощён, наблюдая за её злостью, что не успел задуматься о том, что она, та тоже на кое-что способна. И прямо сейчас, корчась от боли в сломанных рёбрах, он готов признать свою ошибку. Локи так сильно увлёкся тем, что хотел пошатнуть её нерушимое чувство, что во всех её бедах виновата Хоуп, что напрочь позабыл о том, что она тоже солдат.       Раньше он таким не был. Жил всегда настороже и ни к кому не смел поворачиваться спиной. Но существовать в вечном недоверии тоже нереально. И сейчас, очутившись в месте, где люди в любой ситуации готовы прикрыть тебя, он расслабился. Позволил себе повестить на её маленький хрупкий вид и выпустил ситуацию из-под контроля. Раньше такого не случалось. Именно его осторожность и не желание верить во что либо сотни раз позволяло парню выходить из драк без царапин. А тут. С ними. Он обмяк. Научился доверять.       Не то, чтобы он собирался доверять Эмили. Но её реакция на его слова действительно позволили ему потерять бдительность. Парню показалось, что она вот-вот начнёт плакать, но никак не начнёт атаковать.       С болью при каждом вдохе, он вновь потянулся дрожащей рукой к ноге в надежде, что успеет метнуть в неё нож.             — О нет, давай мы не будем пользоваться этими дешёвыми фокусами. — С отвращением промолвила девушка.       Она вновь вскинула кисть, заставляя парня убрать руку от ноги. Взмахом другой руки она откинула выпавший на землю нож в сторону, оставляя парня безоружным. Хватаясь рукой за ноющий бок, он постарался вдохнуть, и рёбра вновь отозвались болью.        Локи никогда не думал, что умеет ощущать собственные кости, пока Эмили не начала воздействовать на них. Она медленно сжала в кулак руку, которую вновь направила на парня, с громким хрустом ломая лучевую кость правой руки на части. Всепоглощающая, невыносимо-острая боль отзывается по всей руке, и он падает на колени, срываясь на истошные крики.             — Больно? — С наигранным сочувствием спросила девушка, подходя ближе. — Не переживай, я не позволю тебе умереть.       Устрашающе сладким, мелодичным тоном протянула она, вновь взмахивая рукой.       Он слышит новый хруст. Ощущает новую волну боли, но уже не понимает, что именно она сломала ему, ведь старая не на секунду не отпустила его. В глазах двоится, но сквозь пелену из хлынувших слёз он замечает, что из-под рукава куртки течёт свежая горячая кровь. Она струится по кисти, окутывает пальцы и впитывается в землю. Не его кровью он собирался напоить эту землю. Не собирался стоять на коленях, ощущая, как рвут его плоть. И прямо сейчас корил себя за свою слепоту. За то, что повёлся на все уловки, которые она не осознано дала ему заглотить.       О том, чтобы пытаться подняться на ноги, у него и мысли не возникает. У парня вообще отсутствуют мысли в голове прямо сейчас. Ему не хватает воздуха, а каждый новый даётся с большим трудом. Ощущая, как сломанные рёбра впиваются в лёгкое. Вновь этот привкус крови во рту заставляет его сглотнуть. В глазах темнеет от одного лишь ощущения, что девушка вновь приводит его кости в движение.             — Кто теперь жалкий, Локи?! — Сжимая руку в кулак, она дробит его уже сломанную кость на мелкие кусочки, тем самым сильнее разрывая плоть на предплечье.       Парень видит руку. Она всё ещё принадлежит ему, всё ещё является частью его тела, но он не ощущает её своей. Лишь боль от ломающихся костей напоминает ему о том, что она действительно его. Нужно вставать. Нужно бороться. Он не позволит себе умереть на коленях. Только не сегодня, только не сейчас.       Он должен вернуться сегодня домой.       Он обещал.       Обещал ей, что вернётся.       Тяжело и часто дыша, парень чувствует, как его дыхание сливается с бешенным ритмом сердца. Удивительно, как оно вообще ещё бьётся, учитывая, сколько раз его хотели остановить.       Превозмогая боль, стискивая зубы, он опирается здоровой рукой о землю. Зажмуривается в надежде смахнуть слёзы, застывшие в глазах. Наваливается на правую ногу, медленно поднимая левую с колена, и упирается подошвой в землю. Ведомый лишь хлынувшим в кровь адреналином, он старается совершать как можно меньше движений. Иначе сломанная рука, что мёртвым грузом свисает вдоль туловища, начинает болеть ещё сильнее, заставляя тело сгорать в бешеной агонии.             — Куда ты собрался? — Заливается громким смехом Эми.       Девушке льстит его желание бороться. Её заводит одна лишь мысль, что он теперь не посмеет назвать её слабой. Она упивается превосходством. Тем, что смогла поставить на колени того, кого некогда звали самым лучшим бойцом. Сам Локи Лафейсон, в прямом смысле у её ног, не способный сопротивляться. И, кажется, о большем она и мечтать не смела.       Раньше её душа в страхе сжималась, стоило ему не так на неё посмотреть. От чего-то она боялась его, будто действительно верила в то, что он единственный, кто, не поморщившись, сможет причинить ей вред. Она старалась быть глупее, чем есть на самом деле. Была рада тому, что, завладев его другом, смогла не только уберечь себя от его нападок, но и подобраться ближе.       Никто из них не был её другом. Она лишь видела, каких высот они достигают, и не желала им уступать. И тогда, понимая, что до Локи ей не добраться, она выбрала Ареса. Одним нужным выбором оказалась среди тех, кто, возможно, никогда бы не принял её за свою, сражаясь она за внимание в одиночку. И хоть с Аресом тоже были свои трудности, ей всё же удалось вырвать его из череды скоротечных романов, заставив думать, что это она приглянулась ему, а не он был выбран в качестве жертвы.       Парень стал её счастливым билетом. Рядом с ним она была спокойна по поводу Локи. Ведь видела, как он способен опускать других одними лишь словами, загоняя самооценку любого под плинтус. А Арес защищал её.       Локи был прав, сказав, что парень никогда не был его тенью. Он был чем-то большим. Тем, кто заставляет этого заносчивого ублюдка молчать. Даже Роуману не удавалось подобного. Он тоже был жалким, избрав тактику во всём потакать парню. И лишь Арес умел подавлять его.       Теперь Арес ей не нужен. Девушка пересилила весь свой страх. Проглотила все его колкости, заставляя мозг уверовать в то, что он не так силён, каким всегда казался. И оказалась права. Кто он такой по сравнению с ней? Чьё бы место Эми не заняла, она умело сохраняла его в течении продолжительного времени и даже сумела подняться на ступень выше. Когда он, одному Богу известно, чем ведомый, оступился и сошёл с верного пути.             — Неужели я сделала тебе недостаточно больно, родной? — Отыгрывая беспокойство Эмили наклоняется ближе к нему. Эмоции с пугающей скоростью сменяются на её миловидном лице. В моменте она смеется, как сумасшедшая и тут же стискивает зубы в новом приступе ярости. — Может, мне сломать тебе ногу, чтобы ты точно не смог подняться. Подлый предатель!       Раздраженно фыркая. Устав видеть в нём надежду на жизнь, Эми заносит руку над головой для нового удара. Локи зажмуривается, стиснув зубы. Как бы адреналин не предавал ему сил, его тело сейчас словно совершенно отдельный организм. В ожидании нового приступа боли оно заставляет парня остановиться и не испытывать на прочность всю силу своей мучительницы. Ведь её сил явно больше, чем у него в костях.              Оно готово подчиняться. Собрать остатки своих сил и ползать у неё в ногах. Только бы та остановилась. Ему и так сейчас больно, а в сознании удерживает лишь данное им обещание.       Через боль Локи делает вдох. На мгновение ему удаётся выпасть из реальности. Откреститься от боли. Он словно смотрит на себя со стороны. На того, кем стал.       Когда-то он думал о том, что действительно сожалеет о своём выборе. Но, чёрт возьми, он счастлив от того, что принял это решение. Счастлив, потому, что впервые в жизни послушал сердце и выбрал сам. Здесь он почувствовал себя живым. Осознал, что люди не так дерьмовы, как он считал. И пусть Эми переломает ему все кости. Пусть сотрёт его в порошок. Окажись он снова в том лесу, он вновь сделает этот выбор. Опять пройдёт весь этот путь, ни разу не обернувшись.       В мире так много прекрасного, стоит лишь открыть глаза. Стоит лишь прекратить во всём видеть чёрное и, наконец, взглянуть туда, откуда светит солнце. Он оказался на своём месте впервые в жизни.       Он вспоминает её. Ту, из-за которой отступился от всех клятв. И просит прощения. Прощения за то, что не вернётся сегодня домой. За то, что слишком долго молчал. За то, что боялся почувствовать себя счастливым. Она и не догадывается, как меняла его изо дня в день. Как, несмотря на все его противоречия мозга и сердца, снова и снова заставляла обращать на себя его взор. Он старался сделать ей больно, только бы увидеть хоть какие-то эмоции, адресованные ему. И при этом страдал сам. Каждую ночь изводил себя за то, что не может быть добрее. А она, несмотря не на что, каждый раз забывала обиды, стараясь втянуть его в новый день, заставляя прожить его вместе с ней.       Она, не осознавая того, учила его прощать. Заставляла влюбляться в неё снова и снова, поражая тем, что, несмотря на всё, что он ей говорил, всё равно обращалась к нему. Ведь будь он ей, никогда бы себя не простил. Убил бы на месте, если бы кто-то позволял так себя вести. Других он готов был уничтожить лишь за то, что они посмотрели на неё как-то не так, но при этом позволял себе изводить её. За это он тоже просит прощения. За то, что не мог взять себя в руки и перестать быть конченным идиотом.       Кажется, время остановилось. Локи вернулся, ощущая боль, что вовсе его не покидала. Но нового удара почему-то не случилось. Он открывает глаза и встречается взглядом с Эмили. Её рот открыт в немом крике, пока она прижимает руки к груди.       Он часто моргает, не понимая, что происходит. А девушка медленно опускает голову, осматривая своё тело. И вдруг её ноги пошатнулись.       Арес появляется так резко, что Локи не сразу верит в то, что прибывает в сознании. Парень подхватывает падающую девушку и медленно опускается на землю, держа её тело в своих руках.             — Арес… — С тяжёлым выдохом произносит она синеющими губами.       Локи замечает нож, что торчит из её спины. Он прикладывает усилия, чтобы осмотреться по сторонам. И, несмотря на то, что в глазах двоится, осознаёт, что кроме его друга поблизости никого нет. И с ужасом осознаёт, что именно он метнул в неё нож.       Друг прижимает её к себе, дрожащими пальцами убирая с лица светлые пряди.             — Мне так холодно… — Продолжает Эми, касаясь его смуглой щеки. — Я, кажется, умираю.       С края губ у неё тонкими струйками потекла кровь, окрашивая их в ярко алый, и она, кажется, пытается вновь улыбнуться. Арес смотрит на друга, а после вновь переводит взгляд на девушку, медленно качая головой.             — Больно не будет. — Шепчет парень и, закрывая глаза, обхватывает её тонкую шею рукой.       Девушка из последних сил хватается за его руку, впиваясь ногтями в свитер. А он сжимает зубы, зажмуриваясь сильнее, только бы не слышать, как она кряхтит от нехватки воздуха. Её тело бьётся в конвульсиях, и как бы ему не было больно от осознания, что он душит ту, которую любил, парень не ослабляет хватку, пока она не перестаёт цепляться за него.             Её тело прекращает сопротивляться, повисая в его крепких руках, и Арес распахивает наполненные болью глаза. Он не позволяет себе заплакать. Ведь когда он увидел то, что творится у опушки леса, уже знал, на что пойдёт. Как повелось, клятвы на крови самые крепкие, а он из тех, кто привык держать данные обещания. Парень знал, что не промахнётся, когда целился ей в спину. Но не в его правилах было убивать людей со спины. От того он метнул свой нож так, чтобы Эми успела увидеть его лицо. Ведь со спины нападают лишь трусы, не готовые нести последствия за свои действия.       Локи тоже покидают силы. Адреналин отпускает, и он окончательно позволяет сознанию покинуть тело. Ему не страшно умирать. Он знает, что Арес сделает с его телом, и от этого становится легче.

***

      Ночь вступает в свои прямые владения, а волнение в лагере возрастает с пугающей силой. По всем, даже самым страшным подсчётам, все уже должны были вернуться. Но никого и близко не намечалось на горизонте. Тьма давит своим необъятным весом на и без того разгорячённые головы. Как бы я не старалась в сотый раз рассказать собравшимся на улице людям, что всё под контролем, сама уже ни черта не верила в этот мнимый контроль.       Пока солнце светило в небе, сдерживать порывы негодования было намного легче. Будто при свете дня все ещё могли контролировать какие-то гнетущие людские головы, мысли. Но стоило тьме затянуть небосвод, как вместе с ней людей накрыл страх.       Лея всё время находится рядом и единственная, кто поддерживает во мне чувство, что всё ещё может закончиться хорошо. Если бы не её уверенность, мои нервы сдали бы ещё пару часов назад. Ведь трудно сдерживаться себя в руках, когда вокруг каждый считает своим долгом высказать предположения о том, что же могло произойти и почему ещё никто не вернулся. Но я вспоминаю о том, что Виктор сам возложил на меня ответственность за людей, и изгоняю из головы навязчивые мысли о том, чтобы броситься искать их.       Не понимаю, как Виктор всегда живёт с таким грузом ответственности на своих плечах. Как он одним лишь взглядом умеет успокаивать эту толпу. Они даже не представляют, как могут действовать на нервы. Как, собираясь в одну неконтролируемую кучу способны задавить своим напором любые надежды на хороший конец. Я явно не из тех, кто смог бы командовать людьми. Во мне нет того стержня, который есть в Викторе, да и в Лее тоже. Сейчас девушка походит на нашего лидера едва ли меньше, чем если бы он сам присутствовал здесь. Она рявкает, когда кто-то начинает сеять панику или начинает заводить толпу своим плачем. Успокаивает тех, кто уже не в силах справиться с истерикой самостоятельно. И люди её слушают. Да, каждый в силу того, на сколько в нём ещё сохранился здравый смысл. Но слушают ведь.       Я тоже стараюсь быть как она. Конечно, кричать на людей я позволить себе не могу, но когда вижу, что кому-то становится плохо, стараюсь поддержать. Выказать любую помощь, что в моих силах, только бы держать всё под контролем.       Мы с ней уже трижды заваривали большой чан с чаем на успокоительных травах, и она в тайне призналась, что хотела бы усыпить всех и дожидаться прибытия вдвоём, потому что сама уже чересчур устала. Людская паника мне понятна. Виктор забрал с собой слишком много людей и ушёл сам. Мало того, что кто-то боится потерять братьев, мужей, сыновей, так ещё и перспектива остаться без лидера не хило так хлещет по нервам. Меня саму трясёт лишь о мысли, что Локи я больше не увижу. Но, следуя примеру Леи, отчаянно продолжаю убеждать себя в том, что он вернётся ко мне.       Неведение во время ожидания — самое тяжёлое. Уже думаю о том, что нужно было идти с ними. Не знаю, стало бы мне спокойнее, окажись я там, с ними. Но я хотя бы видела и знала, что происходит. Могла бы помочь.       Ещё и Вал куда-то запропастился. Я слишком поздно поймала себя на том, что не вижу его среди толпы. Как на зло, Энн тоже не знала, куда он мог деться. И я переживаю, как бы он не увязался за ними. Локи шкуру с меня спустит, если узнает, что я не уследила за пацаном. И никакая любовь его не остановит. Я видела, как он трясётся за него. И, несмотря на то, что пытается быть с ним строже, в тайне радуется каждой его победе. Он прикипел к мальчишке, испытывая что-то большее, чем простую радость от наставничества. И от этого осознания мне ещё хуже. Нужно было в прямом смысле привязать эту гадюку к дереву, чтобы он с места не сдвинулся. Но теперь уже поздно рассуждать над тем, как стоило бы поступить. Теперь я надеюсь лишь на то, что если он с Локи, то он в безопасности.       От волнения уже все ногти сгрызены в мясо. Я сижу, изнывая от осознания, что не в силах на что-то повлиять, нервно тряся ногой, и неотрывно смотрю в густую тёмную чащу. Если ещё хоть раз кто-то заикнётся, чтобы я осталась дома, рискует больше не проснуться. Никогда больше не стану сидеть в стороне. Любой риск и рядом не стоит с пожирающем грудь ожиданием. Оно чересчур сильное. Тягучее и затягивающее. Ладони потеют, тело трясётся, и даже горящий костёр не спасает. Благо, удалось уложить детей. От этого немного легче, ведь для полноты картины могло не хватать лишь их плача. И тогда я бы точно сошла с ума.             — Ты как? — Лея подходит тихо, чтобы не напугать меня. И, присаживаясь рядом на бревно, протягивает мне горячую кружку.             — Ужасно. — Не отрывая взгляда от тёмного леса, забираю из её рук кружку, кивая в знак благодарности.       Девушка громко вздыхает, кладя ладонь на моё колено, и слегка сжимает его:             — Даже не смей сдаваться раньше времени.             — Раньше времени? — Хмурю брови, отпивая чай.       Раньше какого времени? Которое уже давно вышло? Чего мы вообще сейчас ожидаем? Восхода солнца, что своим светом известит нас о том, что никто не придёт? Не может всё настолько затянуться, если ничего не случилось. Там бы уже давно не осталось бойцов. И не важно каких — наших или их. Кто-то уже должен был перебить всех и вернуться. И я начинаю думать о том, что вернулись далеко не наши.       Понимаю, что так нельзя. Нельзя терять веру, но я уже просто не в силах тешить себя надеждами на лучшее. Когда буквально всё кричит о том, что что-то точно случилось. Не понимаю, как Лея продолжает не поддаваться и верить. Может, и взяла бы у неё пару уроков самоконтроля, но уж точно не сейчас.             — Они всегда возвращаются. — Вновь говорит мне то, что я и так уже слышала, не сосчитать сколько раз за вечер. — И сейчас вернутся.             — Что, если нет? — Перевожу на неё свой взор.             — Тогда ты точно обязана взять себя в руки, потому что всё это останется на тебе. — Лея обводит рукой людей, что собрались неподалёку.       Кто-то сидел небольшими группками и о чём-то шептался. Кто-то дремал в тени дерева. Но больше меня поражало то, что никто не уходил. Каждый искал себе занятие, чтобы отвлечься, но при этом все оставались вместе.       Быть вместе, несмотря не на что. Этому их научил Виктор. И даже сейчас, когда он где-то блуждает в неизвестности, они продолжают следовать заложенным им правилам.             — Почему на меня? — Удивлённо вскидываю бровь, осматривая собравшихся и ужасаясь от одной лишь мысли, что придётся управлять этой толпой.             — Потому что Виктор так решил. Все слышали, кому он передал власть. И если с ним что-то случится, люди пойдут к тебе. — Лея сжимает моё колено вновь, будто пытаясь ободрить.             — Я не собиралась метить на его место. — Вздыхаю, прикрывая глаза. — И не думаю, что справлюсь лучше чем он.             — Пока что у тебя хорошо получается. — Легкий толчок в плечо заставляет меня хмыкнуть.             — Без тебя я бы не справилась. — Слова горечью отзываются на языке. Как бы девушка не старалась, я прекрасно понимаю, что сама толком ничего не сделала.       Это всё заслуга Леи. Я лишь помогала. Так не мне сейчас ей нужно возносить похвалу. Не каждому дано вести людей. И я не расстраиваюсь из-за этого. Я расстраиваюсь из-за того, что осознаю, где бы точно могла пригодиться. О том, что сейчас сижу не на своём месте и опускаю руки. Забываю о главном правиле, которое заставляли зазубрить с детства. Настоящий боец никогда не сдаётся. И я знаю одного такого. Того, кто всегда идёт до конца и не боится замарать руки. Того, кто выполняет данные обещания. И того, кто сильно расстроится, если узнает, что я посмела себе усомниться…       Лея громко вскрикивает, выдёргивая меня из собственных мыслей, и я вздрагиваю. Девушка срывается с места и, ничего толком не объясняя, бежит в сторону леса.       Из-за её суеты я не сразу замечаю движение в тени, но когда взору всё-таки удаётся его там уловить сердце в груди сжимается. Спотыкаясь об собственную ногу я едва удерживаю равновесие и бегу следом за ней. Осознание того, что вернулось лишь трое, нет, четверо шокирует меня не меньше, чем картина, что предстаёт моему взору.       Виктор, едва передвигая ногами, тащит на себе Локи, который словно кукла свисает с его плеча, не на что не реагируя. Арнод, который выглядит едва ли лучше. Сначала мне показалось, что идёт рядом с Эриком, но когда деревья перестают поглощать лунный свет, понимаю, что это вовсе не Эрик. Мужчина за шкирку тащит моего друга, у которого связаны руки.             — Что случилось?! — Лея разрывается между тремя мужчинами, не зная, кого первого начать осматривать.       Тяжело и прерывисто дыша, Виктор начинает отрицательно мотать головой:             — Я больше не могу…       Арнод отпихивает Ареса в сторону, и тот, не в силах устоять на ногах, встречается с землёй, громко выругавшись. Мужчина подхватывает обоих, от чего Локи истошно кричит. Все самые страшные опасения сбываются в эту секунду. Я бросаюсь на помощь Лее, стараясь подхватить Виктора с другого бока. Пока Арнод справляется с Локи, она одна не в силах удержать на ногах такого тяжёлого мужчину.             — Мне нужна помощь. — Закидывая левую руку парня себе на плечо, Арнод обхватывает его рукой за бок, а парень вновь кричит.             — Так прикажи развязаться меня, урод! — Арес поднимается на ноги, вновь напоминая о своём существовании.       Я разрываюсь между ними не зная к кому бросаться, судорожно мечась глазами по присутствующим. Виктор переводит дух и возвращает себе власть, что передал мне. Держась рукой за живот, он твёрже встаёт на ноги, отказываясь от нашей помощи и переводя дыхание, начинает отдавать приказы людям, что сбежались на шум.             — Нам нужен свет. Тряпки, вода. Всё, что есть, тащите в дом. — Он указывает рукой на своё жилище и поворачивается к Аресу. — Я развяжу тебя, но лишь потому, что нам нужно больше рук. Но знай…             — Я весь твой, блядь, не нужно кидать мне угрозы. — Парень протягивает руки к Виктору, не дав тому договорить.       Мужчина резким движением освобождает руки моего друга, и тот, не дожидаясь других приказов, бросается на помощь к Арноду. Я срываюсь с места вслед за Леей, и мы бежим открыть им дверь.       Девушка влетает в дом и резким взмахом руки смахивает вещи, лежавшие на столе. Кружки, подсвечник, листы бумаги — всё с грохотом сыпется на пол. Я оттаскиваю от стола стулья в край комнаты, попутно отпинывая предметы туда же, чтобы ничего не мешалось под ногами.             — Кладите его осторожнее! — Впопыхах собирая свои длинные волосы в хвост, девушка тоже начинает раздавать приказы.       Кажется, Локи стал кричать ещё громче, пока Арес и Арнод пытались уложить его на стол, стараясь делать как можно меньше движений. Тело парня словно не слушалось. Он вырывался из рук мужчин, всхлипывая и корчась, пока оба, уже выдохшиеся, стиснув зубы, старались удержать его.             — Готов? — Перехватывая Локи удобнее, Арнод смотрит на Ареса.             — На счёт три. — Тяжело дыша, пытаясь справиться с ногами парня, Арес переводит дыхание, кивая неожиданно приобретённому напарнику.       Оба не досчитали до трёх, и выдохнув в унисон, положили парня на стол. Локи, сжимая зубы, громко завывая, и пытается перевернуться на бок, пока Арес хватает его за лодыжки, не позволяя ему этого сделать. Лея суетиться по комнате, выстраивая все принесённые источники света под нужным ей углом. А я осознаю, что не в силах пошевелиться. Меня страхом сковывает каждый вскрик парня, и я забываю дышать. Сердце в груди пропускает удары, пока мозг пытается соображать, чем же я могу помочь прямо сейчас.             — Что, что мне делать? — Наблюдая, как Лея принимает из рук Виктора таз с водой, я стараюсь хотя бы не мешаться под ногами, но выходит из рук вон плохо.       Маяча перед девушкой, я всё время оглядывалась на Локи. Парень, кажется, где-то отдалённо в мозгу понимает, что ему стараются помочь, но агония прошибает его тело настолько сильно, что он не может прекратить дёргаться. Арес всё это время держит парня, не зная, с какой стороны его лучше схватить, боясь, что от каждого неосторожного движения причинит ему ещё большую боль, но изо всех сил старается, чтобы он ненароком не упал со стола.             — Выйди и не мешайся! — Отпихивая меня в сторону, Лея стаскивает через голову кофту, и оставшись в одном топе начинает обмывать руки до самых локтей.             — Долго вы ещё будете медлить?! — Рявкает Арес, наблюдая за нами. — Делайте уже хоть что-то обе!       Арнод хватает ножницы, что принёс Виктор и, подходя к столу осторожно берёт сломанную руку парня за кисть, смотря на Ареса.             — Держи его крепче. — Он стискивая зубы, касаясь руки парня.             — Я и так это делаю, если ты вдруг не заметил! — Только и успевает ответить Арес, прежде чем Локи сильнее прежнего начинает вырываться.       Громко матерясь, Арес что есть силы прижимает его тело к столу, стараясь унять его конвульсии. Пока Арнод выпрямляет парню руку, разрезает рукав куртки, а затем освобождает его и от кофты. Заглядывая за плечо мужчины. От подступившей тошноты я закрываю рот ладонью, резко отворачиваясь. Месиво из мяса, запёкшейся крови и, кажется, куска торчащей кости. Не то, что я планировала увидеть. И кажется, не я одна. Арес, не сдержавшись, присвистнул, вытаращивая глаза.        Его вопли терзают мне душу, пока я стараюсь помочь Арноду вытаскивать из-под парня отрезанные куски одежды, чтобы те не мешали Лее. Всё смешалось в кашу. Люди, которые входили и выходили, крики, которые наверняка слышали все вокруг за пределами дома. Это напоминало ужасно реалистичный сон, иначе я не могла объяснить своему мозгу происходящее.       Закончив все нужные приготовления, Лея разогнала нас в стороны, оставляя лишь Ареса, чтобы тот продолжал помогать, и начала осматривать руку. Не знаю, откуда в ней всё это. Но сейчас на её фоне даже Виктор выглядит куда встревоженней чем она. Мужчина выгнал на улицу собравшихся зевак и, оттащив меня в сторону, заставил стоять рядом с ним, пока девушка не скажет нам, что мы ей нужны.       Каждый раз, когда она касается его тела, вздрагиваю я. Она не церемонится, в отличие от мужчин. Не обращает внимания на крики, пытаясь понять, как лучше действовать в этой ситуации. Выглядит собранной. Каждое движение чёткое и расчётливое.             — Как он вообще ещё жив? — Не удерживается от комментариев Арес, наблюдая за руками Леи.             — Потому что тот, кто делал это, явно преследовал цель не умертвить его сразу. — Лея громко выдыхает, пуще прежнего хмуря брови. — Теперь наша задача — сохранить ему жизнь.             — Отлично, как? — Прижимая к столу ноги друга, не унимается Арес, облизывая пересохшие губы.             — Хоуп! — Команды Леи добрались до меня. — Иди сюда! Быстро!       Из-за ступора, охватившего тело, не сразу понимаю, что от меня хотят. Но когда Лея крикнула моё имя ещё раз, я сорвалась с места и подошла к ней. Она рывком сняла висевший кусок ткани со своего плеча и смотала его в тугой жгут:             — Вставь ему это в рот. И не давай разжать зубы.       Следующая команда прилетела Виктору. Лея приказала мужчине встать с другого конца стола и зафиксировать здоровую руку парня, чтобы тот ненароком не начал мешать во время того, как она начнёт работать.       Трясущимися руками я забрала кусок ткани и, встав у головы парня, вложила её ему меж зубов. А после, что есть силы надавила на нижнюю челюсть, заставляя сжать ткань. И в комнате резко стало тише. Парень, наконец-то стал дышать через нос. Крики стихли, а им на смену пришли стоны, которые заглушала ткань у него во рту.             — Сейчас я постараюсь вправить кость. — Озвучивает Лея свои последующие действия, осматривая присутствующих. — Ваша задача — держать его очень крепко, иначе…       Девушка не договорила, но мы и так её все прекрасно поняли. Только сейчас я опускаю глаза, чтобы взглянуть на его лицо. По лбу Локи стекают капли пота, а щеки надуваются от каждого вздоха. Как бы ему не было больно, он слышит всё, о чём говорит Лея. Его глаза судорожно метаются по моему лицу. Он осознаёт происходящее и то, что сейчас ему будет ещё больнее.             — Всё… Всё хорошо, я рядом. — Всё так же продолжая держать руки на его лице, я присаживаюсь чтобы поцеловать его мокрый лоб. — Я с тобой.       Почти обнимая его голову, большими пальцами поглаживаю его скулы, продолжая шептать одно и то же. Мне хочется своими словами заглушить слова Леи, чтобы он не слушал, как она начала считать до трёх. Мне и самой не хотелось бы слушать её отчёт. Ведь мы все прекрасно осознаём, что произойдёт после и сейчас от нас зависело то, сможем ли мы держать его как можно дольше, чтобы Лея смогла вернуть кость на место.       Мне хочется забрать весь его страх себе. Унять его боль, только бы ему стало легче. И я зажмуриваюсь, прикрывая его уши в самый последний момент, понимая, что на самом деле это единственное, чем я могу помочь ему прямо сейчас.             — Три.       Громкий сдавленный крик, что последовал, тут же заглушает хруст вправляемой кости. Зажмуриваясь так сильно, что перед глазами появляются белые пятна, я обнимаю его голову, со всей силы прижимая её к столу. В голове звенит от его криков, но я знаю, что ни за что не отпущу его и не позволю сопротивляться сильнее. Арес держит парня за ноги так сильно, что тот почти не может дёрнуть ими. Не смотря на то, что он и так уже удерживает Локи достаточно долго и начал выдыхаться, парень сам стискивает зубы, тяжело дыша через нос.       Стоны и всхлипы над моим ухом резко стихают, а тело обмякло. Открыв глаза, я посмотрела на Лею, которая продолжала работать с его рукой.             — Что произошло?! Почему он замолчал?! — Не понимая, почему её лицо остаётся таким же спокойным. Я осматриваю остальных.             — Болевой шок. Он потерял сознание. — Холодно заключает она. Окровавленной рукой указывая на стопку чистых бинтов, которые принёс Арнод пару минут назад. — Надо зафиксировать руку, пока он не пришёл в себя.       Не до конца веря, что всё это нормально, я всё же отпускаю голову парня и на дрожащих ногах иду за бинтами. Сердце в груди отстукивает бешенные ритмы, что раздаются в ушах вперемешку с эхом звенящими криками парня. Мне кажется, что я всё ещё действительно слышу их в своей голове.             — Локи уже терял сознание, пока он тащил его. — Указывая на Виктора, только сейчас Арес позволяет себе отпустить ноги парня и вытереть пот со своего лба.       Теперь в комнате точно повисает тишина. Долгожданная минута покоя. Виктор позволяет себе вновь вспомнить о том, что ему тоже не хорошо и с приглушенным стоном садится на стул. Он задирает кофту и осматривает свой бок, шипя от боли, пока ощупывает фиолетовый синяк, расплывшийся от рёбер к животу.       Мой страх тоже меня не отпускает. Я не хочу отходить от парня, который прибывает без сознания. Пугает мысль о том, что если меня не будет рядом, что-то вновь может случиться. Беру свободный стул и сажусь у его головы, машинально кладя руку на лоб, чтобы проверить, нет ли жара. Ведь когда я держала его голову в прошлый раз, мне показалось, что он чересчур горячий.             — Что там произошло? — Промывая окровавленные руки в тазу, Лея с тревогой в глазах смотрит на Виктора.             — Засада. — Шипит Виктор, продолжая рассматривать бок. — Кто-то предал нас.             — Эрик предал вас с потрохами. — Арес скрестил руки на груди, продолжая стоять рядом со столом, не позволяя себе окончательно расслабиться. — Он предавал вас три года.       Арнод молча помогал своей жене убирать разбросанные бинты и куски разрезанной одежды. После того как они вдвоём зафиксировала пострадавшую руку парня, чтобы, когда он очнётся, точно не смог ею двигать. Он не сдержался лишь на моменте, когда Арес упомянул имя того, кого они считали своим товарищем, швырнул в стену пустую кружку. Мужчина, несмотря на пару глубоких порезов, что вероятнее всего, в последующем станут новыми шрамами, почти не пострадал. И на мгновение я даже смогла этому обрадоваться.       Их ушло больше десяти человек, а вернулось лишь трое. И я не представляю, как бы мы справились, если бы каждый из них был серьёзно ранен.             — К этому мы ещё вернёмся. — Виктор проследил за своим другом и перевёл взор на Ареса. — Лучше ответь ты, мать твою, кто такой?             — Тот, кто спас твою жопу, красавчик. — Хмыкая, парень тоже проследил за молчаливой агрессией Арнода.             — Арес, не нужно. — Обеспокоено шепчу я, смотря на Виктора. — Это наш с Локи друг.             — Друг такой же, как Эрик? — Наконец вмешивается Арнод.       Не выдержав, вмешалась Лея. Девушка была на взводе и явно не желала, чтобы сейчас завязывался спор.             — Замолчите все! У нас сейчас есть дела по важнее, чем выяснения, кто и чей друг. — Девушка мельком осмотрела лоб своего мужа и, убедившись, что помощь ему не требуется, переключила своё внимание на Виктора. Девушка подошла к мужчине и, вновь задирая его кофту, начала прощупывать рёбра.             — Какая? — Стискивая зубы и недовольно морщась, Виктор дёрнулся, когда она надавила на синяк чересчур сильно.             — Нужно где-то достать обезболивающее. Хотя бы пару доз. — Поднимая взгляд к Виктору, она продолжила ощупывать ему живот. — Если мы Локи не обезболим, он может умереть. В идеале, конечно, ему нужна квалифицированная помощь. Ведь если я сделала что-то не так, то убить его может не только болевой шок. Он сильно дёргался. Я переживаю за кость. Правильно ли всё сделала.             — Я могу достать морфий. — Не собираясь оставаться в стороне, вмешался Арес.       Арнод смерил Ареса мрачным взглядом, преграждая ему путь, когда тот, не дожидаясь чьего-либо одобрения, собрался выйти из дома.             — Никуда ты не пойдёшь . — Он подошёл к парню и посмотрел ему в глаза. — Я тебя вижу в первый раз. И то, что ты друг Локи, не говорит о том, что я тебе доверяю. Лагерь ты не покинешь.             — Мой друг может умереть у тебя на столе, а ты нашёл время, чтобы считать меня предателем?! — Арес настойчиво пытается обойти мужчину, который явно не собирается ему уступать.       Я глажу Локи по волосам, наблюдая за нарастающей перепалкой. Сейчас меньше всего хочется, чтобы кто-то из них спорил и выяснял, кто и куда пойдёт. Раз есть проблема и хоть один знает её решение, то за него нужно цепляться.