***
— Чифую, ты единственный, кто знает о моей способности. Мы с Наото обсудили всё и решили, что… нужно рассказать основателям всё, ради победы в битве в августе. — Думаешь они поверят? Особенно Баджи. Не…эти не поведутся, хотя Майки возможно, — предположил Чифую, вспоминая их натуры. — Больше шанса выиграть Хокан не будет, и настанет снова ужасное будущее, — опечалено проговорил Ханагаки. — Шанса вернуться не будет… — чуть ли не заныл парень. — Ладно, Дерьмичи, я доверяю тебе. Выглядишь хуёво, — ответил Мацуно, смеясь над, в очередной раз, побитым другом. — Соберёшь верхушку? — Ага, завтра вечером у заброшки. И перепроверь этот не внушающий план. Наото точно уверен?***
— А если бы я… влюбилась в тебя, ты бы ответил? — уголки её губ незаметно поднялись, голос вялый, опьянённый. Затуманенная твоя башка, что ты несёшь? Конечно, на утро она и не вспомнит, что говорила, но… Блять, она верно догадывалась к чему идёт ход её грёбанных мыслей. Сейчас, в данный момент, она не до конца осознавала свой вопрос и к чему он был, вернее вообще не осознавала. Кейске потупил, он ожидал всё, что угодно от этой безбашенной дамы в пьяном виде, но не такой вопрос. И у него ступор. А его сердце знает что ответить, однако до него самого ещё не дошла эта информация, только отговорки от неё. — Впрочем забудь… — она нежно улыбнулась и скрылась в комнате Эмы, придерживаясь за стенку, оставив Баджи одного в коридоре. Теперь. Такой неловкий вопрос. Как. Ему. Чёрт. Уснуть? Парень бы сейчас со всей силой впечатал кулак в ближайшую стену до крови. Но постояв пару секунд у закрытой двери, смотря в пол, ушёл, попытавшись не думать о том, что сейчас произошло.***
Да, она не помнила что говорила, этот отрывок времениВы: Привет. Да, в бар?
Кёши: Да, в 4 встретимся, не заезжай, я в городе Прекрасно, он будет её воспринимать по-другому, после того, как сказал, что влюбился.***
— Чего пялишься? Я ёбнулась об угол кровати и упала с кружкой и тарелкой в руках, они разбились, и я на осколки с горячим чаем пизданулась. Ещё и ожог получила… — объяснила Минами парню. — Сдурела, блять? Неуклюжая… — удивляясь, проворчал он, смотря на её запястья, перемотанные бинтами чуть ли не до локтя. — Больно? — чуть мягче спросил Баджи, хмурясь. — Ага. Раны не глубокие, но их дохера. И поэтому писать я тебе ничего не смогу, — слегка улыбнулась она, показывая свои умершие руки. — Ах да, скоро семестр, кстати, начинается, можно после уроков в пустом классе тогда оставаться, чтоб туда-сюда не мотаться. — Ладно, как хочешь. — Ты сейчас что сделал? — спросила она, наклоняя голову. — Что я уже успел сделать? — Отвёл взгляд, — ответила она. — Я видела. Ты что-то сделал? — хмурясь, проговорила Мира. — Проехали, ебашь эту геометрию, — сказал он, пододвигая задачник. — Ладно, доставай свою домашку, — вздохнула она. — Слышь, ты чо понял, как работает теорема Пифагора? — спросила Мира, смотря в его тетрадь с работой, которую она сама ему задала. — А-то, Чифую мне только соотношение местами поменял, а так я всё сам, — гордо проговорил Баджи, щёлкая ручкой. — Серьёзно?.. — проговорила она, выражая на лицо своё недовольство. — Баджи, ты мне мозги не делай пожалуйста. — Ни в коем случае. Я на такое не способен, — сказал он, строя фирменную ухмылку. — Могу предположить, что эта херабора решается через вот эту херобору, — проговорил Баджи тыкая в листок и, ожидая ответа от девушки. — Да, решай эту херобору и закругляемся. — О, заебись. Мне как раз надо уже валить. — С чего это? — У меня собрание, а надо ещё домой заскочить. — Так у вас же собрания чуть ли не ночью? Чего так рано? — Я без байка, — пробурчал Кейске. — Я его слегка разъебал, теперь он в автомастерской. Поэтому пешочком. — Бля… — расстроилась Минами. — Я тоже пешочком теперь…***
Они разошлись в разные стороны, и оба на ногах. Баджи, как и сказал, направился домой, а затем на собрание Свастики. А Мира медленно и мирно поплелась домой. Как обычно вечер не пройдёт без происшествий, у дома её поджидает некто высокий. Присмотревшись в фигуру, она с трудом, но признала бывшего одноклассника из младшей школы, с которым девушка дружила как… перезнакомые, недодрузья, так сказать. — О, пришла наконец. Я уже думал не явишься, Ми-ни, — улыбнулся ей тот. — О-о-о, привет, — сказала она, быстрее подходя к дому. — Ты какими судьбами? Как узнал что я тут живу? — Акияма рассказал, — ответил тот, ухмыльнувшись, после чего Мира остановила свою ходьбу и нахмурилась. Она надеялась, что ей послышалось. — Чего остановилась? — А то ты не понял, — пробурчала Минами, — Ханма. Акияма? Кореши теперь? Тогда пиздуй отсюда. — Ну я вообще-то решил навестить тебя, одноклашка-полторашка, — весело пробасил он, почесав затылок.— Хья-ха… Мини, — его дебильные прозвища, которые Шуджи давал ей в школе, — ла-а-адно, перейду тогда к делу. Я знаю, что у вас с там с Акиямой какие-то перепалки, но… он мне разрешил поиграть, — Ханма расплыться в довольное мерзкой улыбочке. — Слышь, я говорю пиздуй отсюда, — проговорила она и направилась к дому, однако Шуджи перехватил её руку, тем самым останавливая девушку, которая была ему чуть ли не по пояс. Она вырвала руку, пронзая его острым нахмуренным взглядом. — А что с твоими прекрасными ручками? Поранилась? — Чо тебе надо от меня, придурок? — Сказал же… Поиграть, — проговорил он довольно. На это её нервов нехватило, Мира замахнулась кулаком и влепила его ему в грудь, из-за чего Ханма влетел в стену дома. А рука дико защипала… ничего, сейчас обработает, как доберётся до квартиры. — Хья-ха… Акияма прав, бьёшь отпадно, даже с раненой рукой. — Нарываешься? Закрой рот и пиздуй, — кинула она ему и снова направилась в дом, но Шуджи позвал её. — Мини, — она повернула голову в его сторону, — понимаешь же, что скоро встретимся ещё раз? — Съебывай, пока морду не набила. — В отличие от Тосвы, я могу ударить девушку… — Мне похуй, вали, — сказала ему напоследок и удалилась с горящими рукой и нервами. Успокоившись, Минами приняла горячий душ, обработала свои мелкие порезы на руках и уселась в тёплой толстовке пить чай, открывая на телефоне… галерею. А в галереи те фотографии, сделанные как-то с ним на пляже. Настроение заметно поднялось. Она перелистывала их, почти ничем не отличавшиеся друг от друга, только на некоторых кто-то из них моргал, а одна вышла идеальной, её Мира добавила в «избранные». Она заметила его странное поведение, хотя… не то чтобы странное, несвойственное ему. А вообщем-то… эта черта у него есть, делать то, что не свойственно обычным и адекватным людям. От этой мысли девушке стало смешно, и она слегка улыбнулся, убирая телефон в сторону экраном вниз. Допивая чай, в голову стукнуло какое-то… воспоминание? Она вдруг округлила глаза, сердце застучало. Это где? Это когда? Это: крыльцо дома Сано, коридор, дверь, Баджи с пристальным непонимающим взглядом и… странный вопрос, который задала она. Мира чуть не подавилась чаем, пытаясь вспомнить откуда у неё эта картина в голове. Из-за этого Баджи избегал прямого взгляда? Да ну нет. — Сон? — предположила она, воротя голову, — нет, он мне ещё не снился, — уверила Минами себя, — или когда я напилась, он снился… нет, не снилось мне ничего. Или не помню? ЧЁРТ, КАКОГО ХЕРА, БАДЖИ? — закричала она на всю квартиру и ударила кулаки о стол, — сука… — прошипела она, забыв про раны. Она не отрицала его ужасную привлекательную сторону, эта его неординарная сторона, чёрт, бесила, но и импонировала. — Что я чувствую? Название этого всратого чувства Мира не находила… Но, да… она никому не может довериться на сто процентов, даже прекрасной Эме… процентов семьдесят. Ей хочется, но Минами просто не может позволить себе такую роскошь.***
Новый семестр, последний в этом году. Девушка как обычно пахала на этой грёбанной учёбе, учитель ещё не успел придраться, Слава Богу. Что на счёт будущего? Выпуск из старшей школы не за горами, а чем она хочет заниматься по жизни, не знает. «Можешь быть моим ассистентом в ветеринарке». Ага, щас. Хотя… Ладно, мозг уже пылиться от столь большого груза новых познаний, ведь Мира никогда так внимательно не слушала сенсея на биологии. Хах, серьёзно пойдёшь ассистентом Баджи? Они встречались каждый день, ну как каждый день, эти первые два дня семестра. Баджи встревал перед ней посреди коридора, прося её любезно поделиться конспектом или помочь на скорую руку сделать домашку. Она писала левой рукой, несмотря на то, что Мира правша, но на левой раны зажили больше, теперь все её последние рукописи корявые, но Баджи доволен даже этим. — Серьёзно, и это тебе нужно «удовлетворительно»? — спросила она, складывая руки на груди. Стоя возле подоконника, Кейске быстро переписывал конспект по той самой биологии из тетради подруги. — Я не успел, поздно пришёл с собрания, — между письмом проговорил Баджи. Он неплохо держится. — И даже не успел затянуть свой шикарный галстук и очки напялить? Разочаровываешь… — Я ж теперь итак умный, благодаря тебе. Не дождёшься наверное ещё раз мой прикид увидеть… так что… — посмеялся он, глядя в тетрадь. — Ага-ага, лучше не надо, было убого, — ухмыльнулся Минами, прикрывая рот, будто насмехалась. — Чего? — закончил писать. — Всё-ё-ё, большое спасибо, мелочь. Выручила как всегда, — сказал он, улыбаясь. — Пошли в столовку? Время есть, отблагодарю тебя чудесной булочкой. — Ага, пошли! — заблестели её глаза. — Тебе повезло, что у нас одинаковая программа, Баджи. — Знаю, я ж везунчик по жизни. — А, Баджи, — позвала она его, пока они направлялись в столовку. — Тогда… Дома у Майки, ничего не произошло? — ничего не смогла вспомнить. Баджи вскинул бровями и глянул на неё, затем выдохнул и сказал: — Ну… ты задала мне один вопрос, над которым я долго думал. — Что за вопрос? — Повторю твои: «впрочем, забудь», — ухмыльнулся Кейске. — Я серьёзно, у меня башка три дня разрывалась, вспомнить не могла. — Потом как-нибудь узнаешь, мелочь, — проговорил он, кладя здоровую ладонь на голову девушке. — Да харе уже, а? — не прикосновению, а прозвищу. — Мелочь, блин… Прикоснулся. Ей нравится. Они оба скрывают… нет, не рассказывают некоторые события: к чему это? Просто незачем. Вообщем-то, Кейске почему был уверен на безответность его любви, потому что глядя на эту девчушку, он не сказал бы, что она заинтересована в нём с точки зрения романтических отношений. Но он… думает над тем, чтобы сделать то, что делает лучше всего: выражать чувства и эмоции действиями, а ни словами, не зря же он поджог столько машин. А Мира не рассказывала никому о столкновении с бывшим одноклассником, ведь «это её личное дело», но она не знает, что Ханма - бывший вице-командир Вальгаллы, с которой некогда дралась Тосва. А сейчас он при Хокане, мразь. — О, Такемучи, здоров, — проговорил Кейске, встречая в коридоре блондина, с неспадающими синяками. — П-привет, Баджи, — заминаясь, ответил он и почесал затылок. — Минами, ты как? — спросил Ханагаки, смотря на её забинтованные руки. — Херово, если ты про руки, — увидев его взгляд, устремлённый вниз, ответила Мира. »Этот странный парень. Кто он такой? Почему он появляется, когда что-то происходит?» — думала девушка.***
— Блять, почему так хуёво выходит? — спрашивает Баджи сам себя, глядя в тетрадь. — Она бы сейчас сказала: «Больше на “спокойствие” похоже, придурок». Но блять, херотень какая-то! И в натуре больше на “спокойствие” тянет, — крикнул Кейске, смотря то в тетрадь, то в телефон, и откинул ручку на край стола. —Ебанная любовь! Какого хуя ты не вырисовываешься?! — он пытался написать иероглиф «любовь». Тот самый, который когда-то показывала ему Мира в пустом классе, в его исписанной тетради, когда они были совсем не знакомы. Он попытается, конечно, сделать всё романтично, как в манге у Чифую, но не обещает гарантий, что всё выйдет как надо. Завтра после уроков, и после урока Минами, он покажет ей совершенный фокус. После того, как он вбил в себя эту фразу: «Я люблю её», кажется, что Баджи начал влюбляться больше… чёрт.***
Это был простой учебный день, но не для него. За ночь Баджи успел продумать наигениальнейший план по написанию этого грёбанного иероглифа. Чистая поглаженная рубашка, пиджак, туго затянутый галстук, немного парфюма и уложенные волосы - всё это ему не понадобится. Как всегда слегка мятая рубашка, распущенный галстук и распущенные волосы. И совсем немного свободы чувствам. Кейске благополучно прослушал все уроки Тайяки-сенсей и нашёл самый чистый лист в его учебной сумке. Кейске уже ждал её урока в опустевшем классе, но девушка ещё не появилась, эта та самая примерная ученица, которая всё делает секунда в секунду? Прошло пятнадцать минут, Баджи не выдержал и направился в её класс, потому что видел её утром и был уверен, что на уроках она была. Её уроки закончились, и Мира была готова идти на репетиторство с самым придурковатый парнем, но… незнакомая ученица, со своими пассиями по бокам, подошла в упор к её парте, смотря на Минами сверху вниз. Её выражение лица говорило о том, что сейчас будут кого-то буллить. Девушка стукнула по её парте, добиваясь внимания Миры, другие ученики, ещё не ушедшие домой, обратили на них внимание. — А… Минами Мира? — спросила незнакомая с ехидной улыбкой. — Ну да, — сухо ответила девушка, убирая сумку на стол. В её глазах виднелось недоумение, которое разделяли одноклассники. — А-м… Слухи то о себе слышала? — спросила та, наматывая свои блондинистые волосы на палец. — Какие слухи? — спросила Минами, сохраняя спокойствие. — Говорят…ты тусуешься с янки бандой? — спросила та, мерзко щуря глаза. — А что ж твоей отец не следит за тобой? А… извини… он же бросил тебя, — «посочувствовала» девушка, прикрывая рот рукой, будто загрустила. Минами резко встала, отчего с грохотом опрокинула стул. В классе повисла немая тишина, говорили только Минами и девушка, явно испытывающая к ней неприязнь. — Нарываешься? — грубо процедила Мира, сжимая кулаки сквозь горячую боль ран. Она итак не желала слышать об отце, так ей ещё и говорят о том, что он бросил её с насмешкой. Минами сейчас было абсолютно наплевать откуда эта информация, она уже есть, ничего не поделаешь. Гораздо важнее почему это считают смешным. — Ударишь? Это тебя твои друзья-янки научили? — продолжала хихикать она, посматривая на своих подружек, стоявшие чуть позади неё. — Какое ты права имеешь говорить о моём отце? — она ещё не кричала, но казалось, что скоро Мира высвободит этого придурковатого зверя, который крушит всё окружение. — Ой… нельзя? Я задела твою гордость?… — издевалась она. — Ничуть. Мне поебать, кто что знает обо мне. Но какого хера ты насмехаешься? — Воу… Минами, ты сейчас разнесёшь класс? — она была уверенна, что Мира ничего ей не сделает, так как они в школе, и её репутация может пострадать, но, кажется, она ещё не всё знает об этой безбашенной. — Где ж твои гопники? Не придут защищать тебя? — спросила она, «оглядываясь» по .сторонам. На этом терпение Миры лопнуло, она замахнулась, чтобы впечатать мерзавке смачную пощёчину, но… Тот самый друг-гопник появляется из неоткуда, придерживая в воздухе её забинтованное запястье. Красивая сцена, как в манге Мацуно. Класс в шоке, стоит с открытыми ртами, смотря на эту картину. — Во-первых, у тебя итак разъёбанные руки, — ухмыляясь проговорил он, смотря в её хмурое лицо. Не похоже на Кейске Баджи, да? Но это он. — Во-вторых, такими темпами у тебя тоже не будет «удовлетворительно», — продолжил он, затем повернул голову в сторону удивлённой его красотой ученицы, ворвавшейся в чужой класс. — А в-третьих, — нахмурился, — низко с твоей стороны говорить подобное. Я б ударил за неё будь ты парнем. Но прости, идеалы моей банды-Янки не бить девушек. — Мира высвободила руку, кинула грозный взгляд на собеседницу, давая ей пощёчину взглядом, потому что Баджи, чёрт, был прав. Эта девчонка точно нажалуется сенсею, в худшем случае директору, ведь одним ударом в лицо вряд ли всё бы закончилось, и репутация её правда будет идти на дно, особенно если сенсей не забыл её выходки с прошлого семестра. — Пошли, — кинула Мира Кейске, закидывая сумку на плечо, и Баджи послушался, не снимая ухмылку, направился за злой подругой. Что будет с этой козой, они не узнают, но скорее всего она больше не полезет унижать Миру, потому что у неё есть - горячий друг-гопник. Минами уже направилась в нужный класс, а Баджи задержался пару секунд, спрашивая у той девушки: — А кто слух то начал? — спросил он, вспоминая подслушанный им разговор. — А, — запнулась она. — Высокий парень, брюнет с окрашенной прядью. На руках… татуировки: преступление, наказание, — объяснила девушка. Баджи удалимся с задумчивым выражением лица, конечно он понял кто этот «высокий парень с окрашенными волосами», но… откуда у него эта информация о Мире? И зачем ему распространять про неё слух? Они сидели в пустом классе. Минами сложила руки на груди и чуть ли не кипела от злости. Баджи сидел на против, глядя на эту картину. На самом деле он тоже немного кипел, но он должен сохранять спокойствие, хотя бы потому, что если они вдвоём выйдут из себя, то это вам не машину поджечь, а Солнце на Землю упадёт. — Слышь, мне тоже не понравилось то, что она говорила, и я сам бы ей морду набил. — Блять, ты не можешь, а я могу, — съязвила она. — Забей, только долбоёбы несут подобную хуйню. — Но… — начала она, выпуская пар. — Ты дело сказал. С такой репутацией, учителя не поставили бы даже «удовлетворительно». И руки болят, — проговорила Мира, смотря на кисти своих рук. — Ладно, давай свой алгебру. — На сегодня всё, меня заебало твоё знание корней, — спокойно проговорила она, убирая задачник в сумку. Уже вечерело, самое то, чтобы закончить напрягать свои мозги. — Минами, — позвал её Кейске, кладя на парту белый листок и чёрный маркер, — смотри, — Мира слегка вскинула бровями и пододвинула корпус ближе к середине парты, с интересом смотря, что Баджи собирается делать. — Чего это? Баджи вздохнул, он не волновался и был удивлён этому. Парень просто делал то, что умеет делать лучше всего. Выражать чувства действиями. И он пробует сделать это без капли волнения. Свободно. Кейске проводит линию, затем другую, следующую и… переворачивает лист, чтобы Мира смотрела не вверх ногами. — Отвечу на твой вопрос, который ты задала мне в доме Майки, — спокойно начал он. Кейске видел её, вернее он никогда не видел такого непонимающего выражения её лица. — Да, я бы ответил. Перед её глазами опять пролетело то событие. И её губы чётко проговаривали: «А если бы я… влюбилась в тебя, ты бы ответил?»Сейчас же её губы слегка дрогнули, она не знала что ответить, и ей не пришлось. Телефон Кейске прервал этот разговор, и она вздохнула. — Сука, — ругнулся он, отрубая мобильник, и переметнул взгляд на девушку. Телефон опять зазвенел и на этот раз Баджи принял звонок. — Какого хера, Чиф? — наорал Баджи в трубку, вскакивая со стула. — Повторяю один раз. Через час встречаемся на заброшке, где встречаются основатели, это важно. Они тоже там будут. На кону твоя жизнь и жизнь Минами. Понял? — протараторил Мацуно и отключился. Сейчас Кейске хотел убить всё и вся. Потому что до их заброшки добираться полтора часа пешком, не меньше, а так как байк его сидит в автомастерской, логично, что нужно бежать. Перед ним сидит девушка, которой он только что признался в чувствах, а на другом конце Шибуи собрание, на котором обсуждается жизнь этой самой девушки. Баджи отбросил ту мысль, что Мацуно шутит, нет, его голос серьёзный и, кажется, он тоже уже ехал туда, судя по звукам несущегося байка. — Блять, Минами, потом договорим, — первое, что пришло на голову кинул он и удалился, закидывая сумку на плечо. Он проклинал, Чифую, у которого какое-то срочное дело, проклинал это время, что не смог должным образом объяснить ей. И блин, надо бежать на заброшку, к которой ни одно такси не доедет. Ушёл. Она всё ещё сидит. Сердце колотится. Губы хотят что-то сказать, шевелятся и не говорят. Взгляд прошёлся по оставленному им листу, на котором был японский иероглиф. Похожий то ли на “любовь”, то ли на “дьявола”. В её голове крутилось то, что она спрашивала в доме Майки, крутилось то, что он сейчас сказал. Крутилось всё. Но он ушёл. Только что, бросил её в пустом классе. Делать нечего, Мира сложила лист втрое, аккуратно положила его во внутренний карман сумки и собралась уходить. — Чёрт… чувство, что… — она не договорила себе, выходя за ворота школы, потому что не успела пройти и пяти метров, как в глазах потемнело, после прислонённой к её рту тряпки. Мира только слышала звук заведённого мотора и шагов. Не таким должен был быть день прекрасной среды. Слишком много всего за один день, и заканчивается он… похищением? Нет. Просто игра!