***
— Что за чёрт, Минами? Мира испугалась ответной реакции парня, поэтому с первых слов подумала, что он будет злиться, хотя верно ошибалась. — Извини! Я не знаю, что на меня нашло… Я сама не ожидала… — она отпускает его руку, в надежде избежать ругани. — Да ничего, просто… Как ты это, чёрт возьми, сделала? Сама училась? — с опаской спрашивает Тоору. — Я просто придумала такую атаку в голове и решила попробовать и… получилось… — Прости за выражение, но это пиздец. Десятилетняя Минами спарринговалась с Акиямой, уговорив его на это сумасшествие, во дворе своего же дома. И вот, эта непоседливая девчушка уже была бы побеждена парнем, который и то, дрался в неполную силу, дабы не навредить девчонке. Она стоит на коленях, а Акияма возвышается над ней, шутя, держит у её лба руку в жесте «пистолета». Но… Мира поморгала несколько раз ресницами и схватила этот недопистолет, затем резко свернула кисть Тоору вниз, параллельно с этим движением, воспользовавшись замешательством парня, выдвигает свою ногу вперёд и ударяет по его щиколотке, он рефлекторно падает, пока Мира всё ещё держит руку Акиямы, заводит её вокруг его тела и объявляется, сидя на спине парня, всё также крепко удерживая кисть. Она прекрасно понимала, что он не будет драться с ней в полную силу и в принципе чувствовал себя расслаблено во время спарринга, но… теперь Тоору столкнулся с победным взглядом Миры, которая уже ответно показывала жест «пистолета» у его затылка. — Я почти испугался. — Я представляла, что успею захватить две кисти, с одной ты легко выбрался. Просто ты больше меня, — добавила Мира, вставая с Акиямы. — На самом деле, неплохо вышло, было неожиданно. Молодец, — признался он. — Серьёзно?! — её глаза заблестели яркими звёздами, услышав похвалу от Тоору. — Повторим это, когда я выросту! Ушатаю тебя на раз, — удар в воздух правой, — два, — и левой.***
Чифую рванул к Баджи, но не прошёл и пары шагов, как Акияма направляет на него пистолет, говоря: — Кто подойдёт к нему - убью, — абсолютно ровным голосом проговаривает Тоору. Мацуно останавливается, было бы глупо сейчас геройствовать, он встречается с взглядом главы, который мимикой лица говорил «успокойся, сейчас что-нибудь придумаем». И он верил ему. — Эй, Акияма, мы договаривались без оружий, помнишь? — в разборки влез один из судей. Ран. Спокойным и ровным голосом ходит по шёлковой нити, которая скоро оборвётся. — Заткнись, косичка, — язвит Тоору и направляет дуло на Рана. Выстрел. — У нас свои счета, не лезьте, Хайтани, — и переводит оружие обратно на склонившуюся девушку, которая уже продумывала свои следующие действия вперемешку с паникой. Риндо молниеносно бросился к окровавленному брату, окидывая Акияму терпким взглядом. И скорее уносит Рана за пределы свалки. Хайтани выбыли, они не в игре. Может они бы что-то и сделали, но… Как только один из братьев на грани смерти, другому уже посрать на окружение. Он держит пистолет, как и семь, почти восемь, лет назад, у её лба. Но уже самый, что не наесть настоящий, блять, пистолет. И только тогда Акияма вспомнил тот случай во дворе дома, когда Минами, не упуская ни одной секунды, хватает дуло пистолета правой рукой, скручивает его кисть, выдвигая правую ногу, ударяет со всей силы по щиколотке врага, после хруста в ноге, она перекручивает руку за спину, хватая вторую, выхватывает пистолет левой. Всё произошло за считанные секунды, приём очевидно стал лучше, чем в прошлый раз, хотя Мира его даже не практиковала. Она сидит на нём верхом, в одной руке крепко удерживает его кисти, вдавливая в спину, а в другой приставила пистолет к его затылку. — Позорище, — шипит она. Нужно скорее разобраться с этим засранцем. Хокан огорчённо зашептался, неужели они спокойны и чувствуют себя сильными только благодаря рядом стоящему главе? Сузуки тоже не двигается, смотрит на происходящее с открытым ртом. Рядом с ними стоят Майки, Дракен, Казутора, которые недавно закончили свои бои. Правда Казуторе, пришлось немного помочь, Дракен по-братски удружил. Мира кладёт пистолет в карман штанов, привстаёт, не отпуская его руки, поднимает ногу и вдолбила ботинок в икру парня. Навряд ли он сейчас встанет. Минами опасливо отпускает его, Акияма, кряхтя, верно уже теряя весь настрой, переворачивается на спину, сразу получая от Миры пощёчину всё тем же ботинком. Кровь хлынула из его носа, губа разорвана, но она не остановится на этом. Минами уже сидела на нём верхом, приподнимая парня за ворот куртки, начинает безостановочно избивать лицо. — Ты, — удар, — вместе с моим папашей, — удар, — ебали мне мозги так долго, удар, — заебали, сволочи! — последний кулак выдалбливает его в землю, и Мира быстро встаёт. Хокан начал потихоньку рассасываться оттуда откуда пришёл, понимая, что главарь проиграл. — Это и есть Хокан? Придурок, кто таких уёбков набирает? Майки что-то объявил Тосве, и свастоны победно побежали по другой стороне свалки, подальше от Кейске, за Хоканом, чтобы хорошенько надрать им задницы. Никакие хоканцы вовсе и не гопники, они начнут молить свастонов о пощаде, если только не убегут поскорее. Остались только основатели, некоторые капитаны и их заместители. Она слышит, Кейске уже захлёбывается собственной кровью, отходя от своей мести, метеором бежит к Баджи, ранняя пистолет из кармана. Два попадания пули: в живот и ключицу, совсем рядом с шеей. Приземлившись возле него, Минами кладёт свои уже кровавые ладошки на эти пулевые ранения, дабы приостановить кровь. Затем поднимает с этих ран взгляд на него, а глаза уже плыли от слёз. Он такой измученный: глаза полузакрыты, пытается хоть раз нормально вдохнуть, но дышит часто, и кровь предательски стекает по лицу, будто она и не его вовсе. — Хорошо, что я с ним бился, да? — он улыбнулся, — не плачь, Мира, — небрежно проговаривает Баджи, — мне не больно. — Дебил! — хотелось его ударить или толкнуть, как всегда, но нет. Не получиться. Следующие действия произошли быстро. Сердце не переставало колотиться, пока она накручивала себя, что может произойти с Баджи в ближайшее время. Оставшиеся свастоны окружают Баджи с другой стороны. Мира слышит, как Мицуя заказывает такси чуть ближе к городу. Дракен берёт Кейске на спину, заставляя Миру убрать руки. Они собрались все бежать, но… чёрт. Сколько выстрелов она уже слышала? Через чур много за свою жизнь. И вот опять. Выстрел. В неё. Девичий вскрик. Он попал. Слишком расслабилась. В то же место, что и в прошлый раз. В глазах потихоньку темнеет, она услышала только «Минами!» голосом Баджи, который вдруг раскрыл глаза, слышала, как Такемичи крикнул, чтобы вызвали полицию из другого района, и «Я убью тебя, тварь!» голосом Баджи. Только Кейске потом начал отрубился, продолжая терять кровь.Кажется, что… этот момент прочувствовался ею никак в прошлый раз, когда пуля поразила её тело. Сейчас Минами Мира, ощущая касание нечто металического в животе, вспомнила самые тёплые воспоминания: не с отцом или матерью, не с другом детства, с которым таки были веселые моменты, а с Баджи. Баджи подарил ей так много тепла, любви и своей неумелой заботы всего за несколько месяцев их общения.
— Меня пугает твоя безответность, знала? — серьёзно и с ноткой грубости проговорил Кейске, наконец отлипнув он девушки. — Не закрывайся, — хрипло проговорил Баджи, убирая руку девушки от её же рта, — я хочу слышать тебя. Откройся мне… Ты же дала согласие? — Я всегда поддержу тебя, а ты смотри только на меня… Мира… — он впервые произнёс её имя и с такой тёплой нежностью, что хотелось растопиться. — А я буду только на тебя. — В таком случае… Я люблю тебя, Минами, — уверенно проговорил Баджи. — Раз, — Минами начала считать, строя улыбку на фоне моря и неба, — два, — Кейске обнажает белые клыки, — три, — он целует её в щёку при вспышке камеры. И таких моментов у неё много. Много и ещё накапливаются. Неужели всё закончится так? Так некрасиво и совсем никак в манге Чифую? Но… Тосва выиграет, если эти двое выживут вместе. Поэтому… Как там говорится? Надежда умирает последней?***
Пик, пик, пик… Этот запах, лекарств, медицинских средств и… несносный пикающий аппарат. Глаза слипаются, хочется открыть, но тяжело. Получается разъединить веки, только когда боль начинает проявляться на том же месте. Больно… Насколько же далеко зашла пуля, учитывая, что на ней был бронежилет? Она пытается привстать, чёрт, не самая приятная боль. Она держится за живот, замечая перебинтованные кисти. В голове всплывает только он. Где он? Где его, блядь, носит?! Девушка, скривив лицо, сползает с постели и надевает тапочки. Тумбочка возле кровати. Стакан воды, пакет с фруктами, может Эма? Мира потянулась за водой и, сделав пару жизненных глотков, встала. Она ещё не смотрелась в зеркало, но уже понимает насколько убого выглядит, похуй. Где он? Она выходит из своей палаты, убирая пряди мешающих волос за ухо. Оглядывается по сторонам и подходит к информационной стойке, находящейся в паре шагов от её палаты. — Извините, в какой палате лежит Кейске Баджи? — голос такой хриплый, вялый, она буквально выжала первую фразу после пробуждения. Сразу в голову полезли следующие вопросы: сколько она спала? День? Два? Где свастоны? Что произошло с Акиямой? Покопавшись в бумагах, женщина отвечает: — Да, Кейске Баджи в сто четвёртой, а вы… уверенны, что Вам можно ходить? Вы Минами Мира, верно? Девушка благополучно проигнорировала вопрос женщины и направилась налево по коридору. Мира была в девяносто пятой, его палата должна быть на этом же этаже. Получилось пойти слегка быстрым шагом через стреляющую боль. Сто четвёртая палата, сто два, сто три, сто… четыре! Не теряя времени, она врывается в палату. Глаз, кажется, задёргался. Было страшно спрашивать у стоящих возле койки грустных друзей. Такемичи, Майки, Дракен, Мицуя, Пачин, Казутора и… Эма, она первая бросилась к Минами с объятиями., остальные молчали, стискивая губы. Нехорошо. — Ми-чан!! Ты проснулась!— чуть ли не плача, радуется Эма, только вот. Парни глянули на пришедшую девушку с печалью и не проронили ни слова. На кровати явно кто-то лежал, верно Баджи, но… почему он полностью накрыт белой простыней, а на тумбе лежат цветы? — Ми-чан… — Что. За хуйня. Здесь. Происходит? — по словам спрашивает она, губы начали дрожать, а вместе с ними и слова из её уст. Свастоны смотрят вниз, не смея поднять на неё взгляд. Казалось, они подавлены. До смерти подавлены и сейчас расплачутся. — Мира, — первый подаёт голос Майки, прости… Минами смотрит на Такемичи, пытаясь найти в нём ответ. Он поднимает взгляд, будто видел, что она смотрела на него. — Баджи… — лишь прошептал Ханагаки. — Что за шутки? Угараете надо мной, да? — пытаясь не верить, с дрожью в голосе спрашивает она. Затем делает неспешные шаги к кровати. — Баджи, ответь, придурок. — Минами, мне жаль, — подаёт голос Казутора. — Но он уже не отве… «Нет, нет, нет… Не верю», — проносилось в голове. — Да нет же… — голос начал невыносимо дрожать, как и руки, а глаза стали мокрыми. — Хуйня. Он не мог… Не мог бросить, — ладони вспотели и охладели. — Уёбок, — шепчет она. Слёзы предательски покатились по щекам, она стала часто дышать, прикрыв рот рукой. Минами подошла в упор к койке, сжимая на ней запястья. Она не верила. Не верила, что провалилась, не верила в его сказанную смерть и не хотела верить ни во что. Мира опустилась на корточки, всё также придерживая койку. Мир потерял смысл, жизнь потеряла смысл, ей казалось, что… это Вселенная начинает мстить ей за всё грехи. — Всё из-за меня… Акияма хотел убить его, потому что Баджи близок со мной, — плакала она. — Я во всём виновата… Тяжело… Именно из-за этого, из-за таких моментов она обещала себе, что никогда не привяжется, не влюбиться, что не будет больше в её жизни людей, из-за которых придётся яро биться головой о стену. Но не вышло. И вот снова. Баджи отпускает её руку, поднимается по невидимой лестнице вверх, и больше никогда не скажет ей ни слова. От этих мыслей, нахлынувших её сейчас, хочется провалиться, да хоть сразу в ад, где можно вечно гореть. Осталось только вдолбить в себя мысль, что виновата она сама. Хотя с другой стороны, существует такое глупое выражение: «Сердцу не прикажешь». Но виноват только носитель этого сердце, это тоже тяжкая ноша. — Эй, эй, — начинает Мицуя, — всё-всё, заканчиваем цирк, у неё истерика. Баджи, харе мучать её. — Эй, кот. Голос. Кейске. Хриплый. Она медленно поднимает голову, молясь, чтобы он сейчас сам убрал одеяло и сел, как обычно ухмыляясь. Полусидит, облокачиваясь о белоснежную подушку, и расставил перебинтованные руки для объятий. Мира осторожно подходит ближе, только бы не померещилось. Она аккуратно кладёт свою ладошку на его руку. Затем поднимает другую в сторону. — Да как ты мог, — и влепила ему сильную пощёчину. Но как только он взялся за ударенную щёку, Мира уже крепко обнимала его, чуть ли не душила. Всё ещё рыдая, пытается осознать происходящее. Слишком быстро. — Прости. Да, я немного уёбок, — проговорил он, ответно обнимая её. — Хватит плакать. Но слёзы не уходили, она не смела разрешать им выходить из глаз прилюдно, не смела показывать их Баджи или Эме. Но сейчас было так фиолетово, она схватила его за щеки, смотря в его живые влюблённые глаза. — Надо сказать, что мы все говорили Баджи, что ты грохнешь его, — вставил Мицуя, радуясь воссоединению этой безумной парочки. — Но он не хотел упустить шанс разыграть тебя, — добавил Дракен. — Я так хочу тебя убить, — заплетаясь в словах, проговорила Мира, близко уставившись на его измученное лицо. — И я тебя люблю, — улыбнулся Кейске и последовали уханья. Баджи уже начал хмуриться, ведь истерика девушки не проходила. — Эй, ну всё успокойся, — и начал гладить её по плечам. Бесполезно. — Чёрт. Позовите врача, — обеспокоено сказал он парням, и из палаты пулей вылетел Казутора. — Ми-чан, всё хорошо, — Эма попыталась аккуратно оттащить подругу. — Чем ты только думал Кейске?! Она скоро поседеет от твоих дурацких шуток! — Я позвал, — Тора вернулся с врачом.***
— Проснулась? Она лежала на соседней от Кейске кровати. Не самые приятные чувства после снотворного, в глазах немного плыло, но голос Баджи отрезвил её. — Прости меня, видишь, я у тебя поехавший, — на эти слова Минами вздохнула, пытаясь как можно скорее встать, покачиваясь из стороны в стороны, но подойти и сесть рядом с ним получилось. Без слов, Мира просто повисла на его шее, благодаря Всевышних за его жизнь. — Как ты меня заебал… — вспоминая его идиотскую шутку, прохрипела Минами. — Клянусь больше так делать. — Врёшь, как дышишь… Отлепившись, Минами удерживает его руку в своих, осматривая лицо, которое покрывали множество гематом и мелких ранок. Слёзы опять начали наворачиваться, но она уже осознавала, что происходит. Он рядом с ней. Сейчас. В этот момент. — Что произошло? — не подыскав слов, спросила она. — Ну… Ребята вызвали полицию с другого района, дабы наша не узнала нас. Они нашли на свалке только Акияму, в итоге потерявшего сознание. Мицуя вызвал такси поближе к городу, оттуда поехали в больницу. — И… сколько дней прошло? — Три дня после битвы. Меня оперировали, но… была большая потеря крови, так что я мог не выжить, — лицо девушки заволновалось и сжало его руку сильнее. — Казутора стал донором, — а затем её брови взлетели на лоб. Вот как… Ханемия правда очень любит друзей и теперь чувствовал вину долгое время. У него появился шанс, спасти его. — На счёт твоего состояния, пойдём вместе переговорим с врачом, лады? — кивок. — Итак… Акияма просто так не отделается, ты жива, я жив, а значит… — Будущее спасено, — договорила с улыбкой Минами. — Об этом поговорим потом, — Баджи не стал спорить и кивнул. Но спокойствие длилось не долго. — КЕЙСКЕ БАДЖИ!! — в палату ворвалась его мама, за ней стояли смеявшиеся свастоны. — Мира! Ты тоже пострадала из-за драк этого засранца?! — ругалась Рёко, подходя к кровати. — Да я грохну тебя, Кейске! — мама очень привязалась к девушке, она ей импонировала с самого первого знакомства. — Госпожа Баджи, — улыбнулась Минами, — я правда в порядке, ничего страшного, — ради приличия успокаивала она маму. — Честное слово, Кейске, я когда-нибудь тебя запру дома. Да как ты мог притащить драгоценную девочку на свои потасовки?! — Рёко приобняла Минами за плечо, чему она улыбнулась. — Ну, мам, — протянул Баджи. — Хватит отчитывать, я итак тут практически пристреленный, — проворчал Баджи.***
— Ну что, всё тип-топ? — Да, Чифую… И Казутора помог, Мира и Баджи живы, Акияма за решёткой. Его раскрыли за торговлей наркотиков и убийство Рана Хайтани. — Вот придурков… Когда собираешься в будущее? Вернее в настоящее? — Не знаю, мне нравится эта подростковая жизнь, хочу ещё немного покайфовать. За одно посмотреть на этих двоих, — Чифую и Ханагаки сидели в баре, по случайности чистой, заметили рядом сидящую парочку, которая недавно выписалась из больницы. — И чего тут глазеть? — посмеялся Мацуно, опирая голову на локоть, и уставился на них. — Вспомнил, как ты ворвался с воплями в палату Баджи, — шутя, проговорил Ханагаки. — «Баджи! Я так волновался, что ты не выживешь!», — перекривил Чифую друг, — я думал ты расплакался. — Заткнись, Такемучи! Как это незабываемо круто, когда можешь попытаться взять будущее в свои руки и изменить его с помощью верных друзей. Этим Такемичи гордится. — Всё же… мы встретимся в настоящем. Как думаешь, они уже поженятся? — спросил с улыбкой Мацуно, почёсывая затылок. — Я в этом уверен. Они оба рискуют жизнями ради друг друга. И всё-таки, эта история должна была закончится также, как манги Чифую. Кто тоже сначала узнаёт какой конец у истории и продолжает читать, если он хороший? Это всё Мацуно.В это же время~
— Так ты знала, что я должен умереть? — спросил Кейске, отпивая газировку. — Иронично. — Я только не знала о прыжках во времени и, честно говоря, всё равно с трудом верится в эту сказку, — проговорила Минами, перематывая сказанные слова Баджи о сверхъестественной силе Ханагаки. — В любом случае, она оказалась правдой. Как это прекрасно… — расплылся в улыбке Кейске, — принцесса спасает своего принца, рискуя жизнью! — По большому счёту, это ты принцесса, — шутила Мира. — Ну что, — она подняла банку своей газировки, — за твою выписку? — За нас!