Быть или не быть, жить или не жить...

Часть третья. Расстрел на О - ском мосту. Продолжение. Мужчина пришел с работы и собирался снова, как на работу, сосредоточенно и последовательно. Вот - вот должны были подъехать его «пацаны». А женщина оставила все попытки мужчину завтраком накормить. Перед ответственным «выходом» еда никому как - то в глотку не лезла. Потом муж уйдет «на задание», как на обычную для него, дополнительную и малооплачиваемую работу, а она останется внутри дома и будет метаться по окошкам, как тот галчонок из мультфильма «Трое из Простоквашино», что прыгал по подоконнику, обученный кричать два слова: - Кто там? И женщина так же будет, совсем испереживавшись, подпрыгивать под дверью, срываясь на каждый шорох, на каждый стук в дверь, подпрыгивая, с вопросом полным надежды: - Кто там? Ребята у мужа были дивно хороши. Законченные сыскари и по характеру своему и по манерам, закрепленными привычкой к оперативно - розыскной работе. - Как странно складывается, иногда, судьба, решала женщина. - И я бы ни за что не разрешила себе увлечься этим мужчиной! Меня моя подружка или товарка по похождениям совместным внутри города, Нинка, нечаянно на это увлечение сооблазнила. Когда рядом с твоими ушами постоянно вздыхают и томно охают: - Ах! Ты только посмотри, какие у него руки красивые! И пальцы, пальцы! Ты смотри! Такие длинные и музыкальные! И ты представь только, что он вдруг тебя обнимет! Этими руками и пальцами обнимет! - Вдохновлялась бывшая балерина, а теперь безработная женщина в среднем возрасте - Нинка… Смотрела на Нину, разглядывала ее, прозрачную и бледную от постоянного хронического недоедания. И думала, что чувство любви - главнейшее из всех женских чувств. Сначала от нехватки средств, от любой женщины уходят дорогостоящие и женственные вещи: пеньюары в бантиках и кружа́вчиках, хорошие духи́, дорогое и качественное белье. Потом не хватает средств на вкусную или хорошую, или только лишь, хотя бы, приличную еду… Теперь, шмыгая по городу вдвоем с Нинкой. в поисках работ, подработки или пропитания, женщина понимала, что ежедневная большая тарелка горячего супа и вдоволь к супу кусочков хлеба, могла бы Ниночку сильно украсить, а, может быть, даже спасти. Но творческая душа балерины - артистки грезила любовью, а не питанием. Итак, будущий муж втянулся в орбиту ее будничных встреч и знакомств. С какого - то момента, после какого - то приближения, берешь на себя ответственность за другого человека, решаешься изменить собственную жизнь. И глухо возмущался внутри женского организма всеми последними остатками здравый смысл: - Зачем мне эти перемены? К чему непонятные отношения? Мужчина пришел и вошел, а комната уменьшилась вдруг, оттого, что пространство оказалось разделено на ширину худых плеч и длину его ног… И скучно вдруг стало внутри, оттого что было необходимо играть заезженную жизнью встречу не то сооблазнения, не то соединения… Мужчина поискал место, куда бы присесть. И не нашел его, потому что мебели в комнате было меньше, чем у поклонников минимализма, островных и сумрачных японцев. Мужчина вздохнул и грустно сказал: - И я, как мотылек, полечу на твой огонь. И так же сгорю… И стало вдруг легче дышать, потому что в комнате остались рядом двое напуганных жизнью людей. И было им необходимо пережить холодную, злую, зиму. « Ребята» мужа оказались дивно хороши. Они запустили оперативный розыск. Мужчина немедленно заболел. От всех перенапряжений, организм держался, держался, держался. И не болел. Но стоило только ему попасть в тепло и получить немного еды и минимальный уход, как организм понял: - Все! Уже можно! - Ответил кашлем и повышением температуры. Мужчина лежал, беспомощнее котенка. Он болел. И грустно говорил: - Теперь я уже, наверное, не выживу. Ты посмотри, какие худые у меня коленки? - Из под одеяла высовывалась худая волосатая нога. - Вот ты накормила меня пирожками и я их съел. А только коленки все время продолжают худеть. Я так и умру. С такими худыми коленями, я не выживу. В отчаянии женщина стала различные овощные и фруктовые домашние заготовки с антресолей снимать. Муж пробовал осторожно. Он одобрял закуску из баклажанов и виноградный компот. И все - таки продолжал быть уверенным, что ни за что не выживет. В отчаянии женщина мобилизовала на борьбу за спасение больного мужчины врачей. И участковая терапевт, удивленно посмотрев, на это неожиданное приобретение в виде очень замученного мужчины, организовала на неделю больничный лист, подключая к подписям Всей Поликлиники Заведующего Врача. Мужчина лежал, ел пирожки, запивал их компотом. Рассказывал, что простудился он оттого, что очень долго ее на свидании около мусорного бачка ждал. А куртка кожаная у него не зимняя была, а демисезонная, только лишь осенняя, поэтому для зимних морозов неприспособленная и слишком легкая. - Я там стоял и стоял около мусорных бачков, я мерз и мерз, - обиженно говорил мужчина, подъедая пирожки с картошкой. – А ты все не приходила. Совсем я замерз. - Мужчина поглядел на последний пирог, поднатужился и тоже его съел. - Поэтому я и заболел, и свалился, оттого что ты не пришла к тем мксорным бакам на наше первое с тобою свидание. - Какое свидание? Когда? - Не понимала женщина. - Кто мне его назначал? – Вопросы остались незаданными, потому что мужчина справился с последним пирожком и посмотрел вопросительно. Из кухни донесся звонок. Там таймер звонил. И сообщал, что подоспел еще один противень с выпечкой. И нужно было срочно на кухню бежать. И вынимать из духовки пироги. Кормить и спасать мужчину! В дверь позвонили. Затем повторили звонок настойчиво. И требовали открыть дверь так, что времени, чтобы переодеться и достойно встретить гостей не было. Одергивая, потуже запахивая длинный халат, женщина поворачивала кругляшок английского замка. Дверь открывалась стремительно. - А где Сергей? - На пороге стояли двое в камуфляже. Женщина от неожиданности и растерянности замерла. И вот она уже идет по коридору следом за двумя камуфляжными, повыше и пониже ростом. И думает, что же случилось? Вот только недавно в их квартире два оперуполномоченных в полушубках какого - то известного барсеточника искали. Но чаем с деревенским вареньем, ее соседкой Риммой напоенные, душой отмякали и заявляли, что никого им нужного в этой квартире они не нашли… Ее мужчина собирался стремительно. До этого с постели только лишь в туалет встававший, он оказался мгновенно одет и обут. И уходил, задержанный, между двумя бойцами в камуфляже: повыше ростом и пониже. Захлопнулась глухо дверь, язычок замка звонко защелкнулся. В квартире стало тихо. Только из крана капала вода. И так одиноко стало, что вместо облегчения, что вот он нашелся, наконец - то, неуловимый мошенник, специалист - наперсточник, тот самый барсеточник. Он не успел в их подъезде никому вреда причинить! Но глупое сердце ныло и ныло, не переставая. Женщина думала, что она ведь не успела привязаться к этому странному и непонятному мужчине, ведь не успела же, нет?... В дверь позвонили. И с тайной надеждою, женщина бросилась к двери, поторопилась открывать. Но это была врач - терапевт участковая. Она спросила: - Где больной? Его я должна осмотреть, чтобы решить, на сколько дней мне еще больничный лист ему продлять будем. - Больного больше нет, - бубнила женщина, протискиваясь узким коридором внутри квартиры вслед за пышной врачихой, которая становилась еще полнее, оттого что была одета в громоздкий пуховик. И надо было видеть взгляд Настоящей Женщины, наполненный правильного женского презрения: - Подобрала, мол, мужика, пару раз трахнул он тебя, потом с гриппом свалился, теперь очухался и домой, к жене и детям от тебя сбег. Правильный женский взгляд отражал все мысли врачихи. Ее уверенность правильной, оквартиренной женщины, порядочной настолько, что у нее все было по - порядку: муж, работа, зарплата, дети. - Больничный лист закрывать можно будет только через подпись главного врача. - Сказала терапевт. - А взгляд ее говорил: - Если в этом будет еще хоть какая - нибудь надобность. И женщина вздохнула, соглашаясь. Новый Соцгород был переполнен одинокими женщинами разных лет. А одиноких мужчин брачных возрастов, пригодных для создания брачных союзов, в этом городе совсем не было… И врач уходила. А женщина, глядя ей вслед, смотрела на подпись и расшифровку подписи на больничном листе. И вспомнила! Врач - терапевт, с фамилией такой же. И толстый такой же. Врачихин муж? Однажды засопел ей в грудь во время вечернего приема. Женщина растерялась.Она жаловалась на боли в сердце. А врач, вместо прослушивания больной груди́, ей увлеченно гру́ди мял. Потом начал валить на топчан, укладывая поудобнее. Она тогда вовремя вышла из удивления, удачно брыкнулась, разорвала дистанцию, так что чужое сопение уже не могло ей никаким действием угрожать. Потом подхватила блузку и сбежала из кабинета, от врачебного приема. Но цель была достигнута. От стресса боль в сердце прошла. Потом женщина долго опасалась жаловаться на сердечную боль и обходилась корвалолом, если дежурный врач - терапевт бывал мужчиной… Но догонять бесконечно уверенную в себе врачиху, допытываясь, не ее ли муж работает врачом в той же больнице, было бы для нее, одинокой женщины, верхом безрассудства, не так ли? Нет? Прошло три часа. В дверь позвонили. Женщина думала, что если соседка Римма пришла. И, как всегда, не хочется ей с ключами возиться, то дверь открывать для соседки, она не подойдет. Звонок повторился. Он стал длиннее и неувереннее. Женщина открывала дверь. На пороге стоял Сергей. Хотелось спросить: - Тебя как выпустили? - Ты пустишь? - Спросил Сергей. Она посторонилась, пропуская его в квартиру. Снимал куртку мужчина медленно. Потом, шатаясь от слабости прошел в комнату и рухнул полежать. Мужчине было плохо, его лихорадило. - Я кипяточку бы попил, - сказал мужчина. И женщина пошла. Сварила в кружке кипятку. Вернулась. Поставила кружку на тумбочку рядом. Подождала объяснений. - Меня ребята нашли. – Отпивал кипяточек по глотку и оживал на глазах мужчина. – Я должен был важную разработку вести. И вдруг исчез. Они решили, что ты меня похитила. Сейчас я отработал. С ребятами съездили. На взятку раскололи начальницу паспортного стола. Она за взятку прописывала нужных ей людей. Я - идеально подходил. Паспортистка со мной стала работать. Ребята довольные такие, прослушивали запись. Меня хвалили: - Серега, ты все провел идеально. Теперь прокурор разрешение на арест даст. Мужчина виновато улыбнулся и сказал: - Никак я не мог сегодня эту работу пропустить. Клиент дозрел. Его надо было выводить и записывать. А пацаны уже готовятся «палку» срубить. Им за раскрытие преступления палочки выставляют, как в первом классе или, как трудодни в колхозе. Теперь им премию дадут. И, да! - Сказал Сергей. - Они мне подкинули двести рублей, чтобы, если я тебя не найду, то смог бы переночевать в гостинице. Или, если ты меня выгонишь. Он протянул руку, засунул ее в карман штанов и вытащил деньги, потом сказал: - Сходи, что ли, в магазин и трусички себе купи. А, если останется, то возьми еще и шоколадку! - Вот, сволочь! - Решила женщина. - Любой натуральный мужик - всегда козел! Если трахнется, то начинает совать мелочь на трусики. Но деньги она взяла. Действительно, надо было сходить в магазин, купить продуктов на ужин. И что - нибудь для выхаживания мужчины: больного или очень ослабленного. Она выходила из комнаты, когда мужчина сказал: - А мелкий Алексей, ну тот, что помельче ростом из тех, что за мной приходили, он что у тебя между ног проскочил? Потом всю дорогу, пока в машине ехали, ко мне приставал: - Она у тебя что, совсем белья не носит?