***
Первый мотор «Историй» назначен на половину третьего, поэтому Шастун успевает выспаться и наутро чувствует себя прекрасно, а то, что Арс все еще лежит рядом с ним, лишь умножает его радость. Ему даже начинает казаться, что они сумели обмануть пророчество, и в итоге ему действительно не суждено сбыться. Попов же выглядит так, будто всю ночь не сомкнул глаз, если бы был человеком. — Ты не спал? — интересуется Антон, когда они оба уже перебазировались на кухню. Арсений отрицательно мотает головой в ответ, поджав губы, пока Шаст возится с кофемашиной. — А надо было, — Антон вздыхает и подходит к столу, ставя перед Поповым чашку ароматного эспрессо. — Спасибо, — слабо улыбается тот, — правда, у меня есть более эффективный способ взбодриться. В этот момент Антон, приступивший к приготовлению завтрака для себя, открывает холодильник и понимает, о чем речь, когда видит на полке пакет с донорской кровью. Он достает его и вручает Арсу, который тут же встает из-за стола. — Ты куда? — не понимает Шастун. — Не хочу портить тебе аппетит, — теперь Попов улыбается как-то виновато и делает неуверенный шаг в сторону выхода из кухни. — Арс, пить кровь — твоя естественная потребность, — объясняет Антон, подходя к вампиру и разворачивая его обратно. — Мой аппетит это никак не испортит, не стесняйся. Арсений удивленно смотрит на Шаста, но все равно садится на стул и начинает медленно распаковывать пакет в своих руках, не забывая следить за реакцией Антона, которому действительно на это все равно. За последние дни он видел вещи и пострашнее, поэтому поглощение донорской крови сейчас уже кажется ему обычным делом. — Кстати, ты что-то нашел в той квартире? — Да, — кивает Арсений, все еще не решаясь до конца открыть пакет. — Самой Любы там не было очень давно, как и кого-либо еще, судя по сантиметровому слою пыли, но зато у меня появилась одна зацепка, где ее можно поискать. Антон с заинтересованным видом оборачивается и замечает, что Арс как-то совсем поник, опустив взгляд в пол и словно погрузившись в свои мысли. — И где же? — спрашивает Шастун, больше не в силах терпеть эту интригу. — В девяностых мы построили дом в Подмосковье, — с отсутствующим видом отвечает Попов. — Я думал, она не возвращалась туда с того момента, как мы… разошлись. Но в квартире я нашел кое-что, напрямую указывающее на этот дом. Они оба замирают на несколько секунд, не зная, что друг другу сказать. Антон вообще не уверен, что эту тему стоит развивать, потому что понимает, что для Арсения она все еще довольно болезненна, но вместе с этим испытывает жгучее чувство ревности и желание разобрать все максимально подробно. Ему ужасно хочется узнать, что такого произошло между Арсом и Любой, что они до сих пор об этом помнят, причем каждый со своей точки зрения. Например, вампирша всем своим существом ненавидит Попова, а вот он сам, кажется… сожалеет о случившемся? Эта мысль крайне не нравится Антону, но он решает отложить ее обсуждение на потом, когда Арсений будет в более удачном расположении духа для подобного разговора. Шасту остается только надеяться, что Попов, вступая в отношения с ним, понимал, на что идет, и что в итоге он не поменяет свое мнение и не сбежит с Любой под ручку. Когда Шаст садится напротив него и принимается невозмутимо есть, Арсений окончательно расслабляется и пьет кровь совсем непринужденно. Правда, теперь это немного отвлекает Антона, то и дело рассматривающего вампира и в очередной раз восхищающегося его красотой. Шастуну вдруг почему-то начинает казаться, что капли крови на губах Арса сейчас выглядят намного аппетитнее, чем его человеческий завтрак, и он старается прогнать эти мысли подальше. Однако у Антона это не выходит от слова совсем, поэтому спустя пару минут он все-таки задает вопрос, который крутится у него в голове чуть ли не с того самого момента, как он узнал о том, кем на самом деле является Арсений. — Как думаешь, какой бы из меня получился вампир? Попов с тенью испуга округляет глаза и отвлекается от поглощения крови, чтобы внимательно посмотреть на Антона. — Да расслабься, — усмехается Шаст. — Мне просто интересно. — Антон… — голос Арсения все еще звучит недоверчиво. — По шкале от Эдварда Каллена до Виаго из «Реальных упырей», — не дает ему закончить фразу Шастун. — Даже не думай об этом, — Арс отказывается принимать его шутку и опускает взгляд. Антон расстроенно вздыхает и принимается ковырять вилкой остывшую еду, теперь уже точно потеряв аппетит и расстроившись из-за реакции Попова на свой, казалось бы, безобидный вопрос.***
Тот факт, что теперь они с Арсом стараются вести себя, как будто между ними ничего нет, ужасно забавляет Антона, потому что ему кажется, что со стороны это выглядит очень странно. Даже сегодня, несмотря на то, что Дима, Сережа и Стас в курсе, что они ночевали вместе, Арсений как-то неуверенно мнется перед тем, как открыть дверь в гримерку, поэтому Шаст делает это за него. Пока что там находятся только Дима и несколько человек из съемочной группы, снующих туда-сюда, поэтому Антон, поздоровавшись со всеми, садится на диван рядом с Позовым, а Арсений устраивается в соседнем кресле и достает телефон. — А это уже… настоящий Арс? — вдруг тихо спрашивает Дима, на что Шастун устало прикрывает глаза, понимая, что с этими пророчествами и своей работой совсем забыл рассказать Попову, что Поз обо всем знает. — Так, — Арсений отвлекается от телефона и наклоняется поближе к Диме и Антону, смотрящему на него виноватым взглядом. — И давно ты обо всем знаешь? — С самого начала, — с тенью непонимания в голосе отвечает Позов, поворачиваясь к Антону, вжавшемуся в диван. Оценив состояние своего друга, Дима вновь поворачивается к удивленному Арсению и едва слышно добавляет: — Шаст тут ни при чем. О вампирах я в курсе еще с ординатуры, а тебя спалил сразу же, как увидел. — И почему ты говоришь мне об этом только сейчас? — теперь Арс звучит уже слегка раздраженно. — Да откуда мне было знать, как ты отреагируешь? — тоже начинает возмущаться Дима. — Я решил, что безопаснее делать вид, что я ничего не знаю. — Поз, я не монстр из фильмов ужасов, — вздыхает Арсений. — Я бы никогда не причинил вам вреда. — Очень надеюсь, что так будет и дальше, — отзывается Дима, откидываясь на спинку дивана и явно давая понять, что он этот разговор дальше развивать не намерен. Антон тихо выдыхает с облегчением, когда Арсений тоже возвращается к залипанию в свой телефон, хоть при этом и бросая неоднозначные взгляды то на Позова, то на Шаста. Однако эту тяжелую паузу прерывает подошедший Сережа, который, конечно, тоже играет хорошее настроение на публику, но в отличие от своих коллег справляется с этим на ура.***
К началу съемок всем четверым удается абстрагироваться от недопониманий, несмотря на то, что возможности все обсудить без посторонних у них до сих пор не было. Пока Дима расспрашивает подробности истории девушки из зрительного зала, Антон то и дело косится в сторону сосредоточенного Арсения, на которого в освещении этой сцены хочется смотреть вечно. Когда тот все же поворачивается к Шасту, чтобы увидеть его реакцию на крутой сюжетный поворот в повествовании, Антон быстро отворачивается, не совсем понимая, зачем, и из-за этого чувствуя себя влюбленным школьником. Когда они начинают играть историю, Шастун полностью погружается в сюжет и на время забывает обо всех своих проблемах, как и Арс, который как обычно привносит в их импровизацию немного безумия, заставляя всех вокруг в очередной раз задуматься, что происходит у него в голове. Сколько бы времени ни прошло, Антон никогда не перестанет восхищаться им в такие моменты и завороженно смотреть при первой же возможности. По окончании первого мотора Арс ждет Шаста за кулисами, не намереваясь упускать его из виду ни на секунду, и такое внимание от него Антону намного приятнее, чем вчера от Стаса, который со своим внимательно-осуждающим взглядом исподлобья походил на какого-то сталкера. Во всеобщей суете съемочной группы никто не замечает, как они улыбаются друг другу с особой теплотой, и как Арсений едва ощутимо касается руки Шастуна, чтобы увести его в какое-нибудь более тихое место. — Шаст, курить пойдем? — вдруг как из ниоткуда появляется Дима. — Ага, — без задней мысли соглашается Антон, меняя свой курс в сторону гримерки, где оставил пачку сигарет, потому что Арсений Арсением, а нехватка никотина в крови по расписанию. Попов следует за ними, а в коридоре они сталкиваются с выходящим из гримерки Сережей. Матвиенко останавливается и словно понимает их без слов, видя в данной ситуации отличный шанс поговорить вчетвером, как и Антон, который давно ждал подходящего момента. На улице заметно посвежее, чем в тесных коридорах студии, и Шаст с наслаждением вдыхает свежий воздух, который сейчас кажется ему каким-то особенно насыщенным. Он переводит взгляд на Арсения, идущего рядом и забавно морщащего нос. Антон невольно задается вопросом, насколько сильно у вампиров обострено обоняние, но додумать не успевает, потому что тоже начинает чувствовать запах табачного дыма от закуренной Димой сигареты. — Получается, тебе тоже все рассказали? — спрашивает Сережа у Поза, когда они находят наиболее подходящее место на улице, скрытое от посторонних глаз. — Да, — кивает Дима и делает очередную затяжку. Антон тоже достает сигарету из своей пачки и поджигает ее, вдыхая едкий дым, уже готовясь насладиться первым перекуром за день. Арсений, до этого стоявший чуть ли не вплотную к нему, отходит назад и присаживается на железную лестницу, ведущую к какому-то служебному выходу. — Правда, новость про ваши… — Позов окидывает взглядом Арса и Антона, — отношения удивила меня больше. — Да ладно тебе, — с улыбкой машет рукой Сережа и опирается на перила. — По тому, как эти двое вели себя друг с другом, можно было сразу все понять. — Вообще-то, мы все еще здесь, — беззлобно фыркает Шаст. — И мы нормально себя вели. Матвиенко и Поз переглядываются, а в следующий момент одновременно усмехаются, заставляя Антона закатить глаза. Привычный вкус дыма во рту почему-то кажется ему каким-то особенно едким сегодня, из-за чего Шастун всерьез начинает думать, что ему продали какую-то некачественную подделку. — Конечно, странно, что это волнует тебя больше, чем факт существования вампиров, — продолжает Сережа, обращаясь к Диме. — Просто про вампиров я уже давно в курсе, — отзывается тот. — Бля, — с досадой заключает Матвиенко. — Как всегда я обо всем узнаю в последнюю очередь. Антон уже хочет с ним поспорить и попросить назвать хоть один такой случай, но от новой затяжки его вдруг опять начинает подташнивать. Он задерживает дыхание, чтобы больше не вдыхать дым вблизи, и в два шага доходит до мусорки, туша об нее наполовину выкуренную сигарету и недоумевая, как можно было напихать туда настолько отвратительный табак. Кажется, его мимолетно ухудшившееся состояние никто не заметил, поэтому Шастун тоже садится на ступеньку рядом с Арсом, не испытывая никакого желания стоять и пошатываться как осинка на ветру. К тому же, к Попову его тянет словно магнитом, и сейчас это можно не скрывать, поэтому Антон пользуется моментом. — Но как ни странно, делать вид, что все по-прежнему, довольно легко, — подает голос Сережа, задумчиво глядя перед собой. — Потому что все и есть по-прежнему, — впервые за последние минуты заговаривает Арсений, поднимая до этого опущенную голову. Антон смотрит на него с недоумением, и Попов это словно чувствует. Он поворачивается к Шасту и вздыхает, не намереваясь никак объяснять свой странный комментарий. Дима пересекается взглядом с Сережей и едва заметно кивает ему в ту сторону, откуда они пришли. Матвиенко неоднозначно вскидывает брови, но молча следует за Позом, оставляя Антона наедине с Арсением. Немного подождав, тот пересаживается поближе к Шасту так, что их колени теперь соприкасаются, и берет подрагивающую руку Антона в свою. — Все по-прежнему, Антон, — тихо повторяет он, внимательно смотря в глаза Шастуна, который замечает непоколебимую уверенность и спокойствие в его взгляде. Только в этот момент до него доходит, что имеет в виду Арсений. Он понимает, что поменялось лишь то, что у них обоих появилась смелость называть вещи своими именами, потому что это необъяснимое притяжение друг к другу они действительно чувствовали с самого начала, пусть и выражалось оно довольно своеобразно. Шаст неуверенно улыбается и в следующую же секунду чувствует на своих губах неторопливый поцелуй Попова, который отчаянно хочется продолжить, но в текущих условиях Антон может позволить себе только короткое и мимолетное прикосновение к губам Арса в ответ, когда тот неохотно отстраняется. — Надо возвращаться, — с досадой вдыхает Шастун, не отрывая взгляда от губ Арсения и невесомо проводя пальцами по его слегка отросшей щетине, — а то мало ли, что они там о нас подумают. — Например? — Арс усмехается и хитро смотрит на Антона. — Например, что ты тут обращаешь меня в вампира, — отшучивается тот, говоря первое, что приходит ему в голову. Антон встает на ноги и спускается с лестницы, увлекая за собой Арсения, который на его слова лишь многозначительно хмыкает. Попов послушно идет следом за Шастом, но тот все равно оборачивается, чтобы проверить, так ли это. Антон сразу начинает жалеть, что не доверился своему чутью, потому что за эти доли секунды Арс не успевает натянуть на лицо умиротворенную маску. В его глазах, которые сегодня как будто ярче обычного, отражается печаль, а уголки губ едва заметно опущены. Такое выражение лица заставляет Антона не на шутку забеспокоиться, хоть он и знает возможную причину. — Что-то случилось? — прямо спрашивает Шаст, слегка замедляясь и теперь идя рядом с Арсением. — Нет, — максимально будничным тоном отвечает Попов, при этом выглядя так, будто он сам знает, что ему не поверят. И Антон ему действительно не верит, ощущая, как внутри него нервы сматываются в тугой и запутанный клубок. С момента их соглашения об отсутствии лжи это первый раз, когда Арс его нарушает, и Шастуну уже кажется, что причина этой лжи уже совершенно отличается от той, что была недели две назад.***
Оставшиеся моторы Антон проводит в каком-то подвешенном состоянии, уже стараясь лишний раз не поворачиваться в сторону Арса, который теперь безукоризненно следит за своим выражением лица и поведением, потому что знает, что на него смотрят. Шаст решает во что бы то ни стало разобраться в сложившейся ситуации по приезде домой, поэтому начинает считать минуты до конца рабочего дня. Никто вокруг не замечает его волнения, хотя Антону кажется, что все лишь делают вид, что не слышат, как иногда его голос подрагивает в перерывах между съемками. К концу дня становится совсем тяжело, потому что вокруг Шаста словно сгущаются все краски. Происходящее все больше становится похожим на затянувшуюся паническую атаку, которая вытягивает из него все моральные силы. Антон реагирует на каждый негромкий звук, который сейчас режет ему по ушам не хуже, чем звук трения пенопласта по стеклу. В последней истории он крайне удачно отыгрывает своего единственного персонажа, но только потому, что в контексте повествования у него были похожие проблемы. Шаст очень сомневается, что справился бы с какой-то юмористической ролью с таким настроением. Раньше у него получалось отделять личные проблемы от работы, но сегодня почему-то все совсем по-другому. Пару раз он отвешивает многозначительные реплики в сторону персонажа Арсения, действительно вкладывая в них куда больше смысла, чем может показаться окружающим. На первый взгляд, Попов реагирует на это примерно никак, но Антон, наизусть выучивший его повадки, видит, что после его фразы, звучащей как «у меня все в порядке», Арс на секунду выпадает из образа и смотрит на него каким-то виноватым взглядом. Попрощавшись со зрителями с последнего мотора, все четверо дружно уходят за кулисы, и Антон хочет сразу подойти к Арсению, но тот быстро вылавливает среди людей Стаса и едва слышно сообщает ему: — Мне надо позвонить, — Шастун недоумевает, потому что слышит его голос слишком отчетливо для такого большого расстояния между ними, которое вдобавок заполнено голосами окружающих, — присмотри за Шастом. Стас кивает и сразу подходит к Антону, а Арсений быстро скрывается за дверью, ведущей на лестницу. Рядом с Шастом стоит Дима, который тоже прекрасно видит все эти движения и смотрит на это подозрительно. — Можешь отвлечь Стаса? — шепчет ему на ухо Антон, которому отчаянно хочется узнать, что это за важный звонок, который он не имеет права услышать. — Как? — шикает на него Поз. Дальше обсудить этот спонтанный план они не успевают, потому что к ним приближается Шеминов с неловкой улыбкой на лице. Дима думает пару секунд, после чего достает из кармана телефон и, не давая Стасу ничего сказать первым, начинает: — Мне тут твит один прислали, — серьезным голосом произносит он, копаясь в телефоне и привлекая внимание продюсера на себя. — Ты должен это увидеть. Шеминов не замечает подвоха и начинает внимательно следить за каждым движением напряженного Димы, но при этом иногда посматривает в сторону Антона, который замирает на месте, выжидая подходящий момент. — А, ты про этот твит? — вдруг подходит к ним Сережа, загораживая собой Шастуна, насколько это возможно при его росте. — Нашел, — говорит Позов, разворачивая свой телефон. Подобравшийся от волнения Стас наклоняется и начинает читать, что там написано. Матвиенко, который каким-то чудесным образом понял, что они затеяли, бросает быстрый взгляд в сторону Антона, который тут же срывается с места и тихонько ретируется к лестнице, стараясь лишний раз даже не поднимать своими движениями потоки воздуха. Закрыв дверь, Антон теряет всякую осторожность и бежит вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньки и рискуя себе что-то сломать. О том, что надо вести себя тихо, он вспоминает только у двери, ведущей на улицу, поэтому снова сосредотачивается и осторожно открывает ее, чуть ли не высовывая кончик языка от усердия. На улице Шаст напрягает слух, пытаясь услышать Арса, которого здесь, конечно, уже нет, но и очень далеко он уйти за это время не мог. Он слышит глухой стук со стороны курилки, в которую они ходили днем, и сразу идет туда, даже не шурша ногами по асфальту. Арсений действительно оказывается там, но Антон не решается к нему подойти, поэтому выглядывает из-за угла. Попов все так же сидит на лестнице, держа телефон у уха, слушая долгие гудки и нервно тряся ногой. Шасту почему-то кажется, что у него включена громкая связь, настолько хорошо он все слышит. — Люба? — неуверенно спрашивает Арс, когда гудки прекращаются. Антон на полном серьезе думает, что только что перенес микроинфаркт. Он внимательно следит за каждым движением Арсения, дыша через раз. — Прости, — едва слышно продолжает Попов. — Я поступил неправильно… Да, я понял, что ты хотела до меня донести, но из-за того, что ты стала пить вампирскую кровь, за тобой скоро начнут охотиться древние. Пока что эта задача на мне, и я могу потянуть для тебя время. Тебе надо бежать. Антон не верит своим ушам. Ему хочется выбежать из-за угла, выхватить телефон из рук Арсения и крикнуть в микрофон, что это была шутка, но его тело совсем перестает слушаться. Шаст не может сдвинуться с места, чувствуя себя парализованным. В их отношениях с Арсом никогда не может быть все хорошо, и это ощущение подвоха сидело в его голове с самого начала. Правда, Антон до сих пор не верит, что Попов все это время ему безбожно врал. — Почему я тебе это говорю? — Арсений слегка усмехается. — Я все осознал и выбрал путь наименьшего сопротивления. Я не хочу, чтобы из-за наших разборок страдали люди. Если ты пообещаешь, что они будут в безопасности, я сам сдамся совету и приму за все наказание. С каждым новым словом Арса Антону кажется, что он все ближе к нервному срыву. Он отворачивается от вампира и припадает затылком к холодной бетонной стене, прикрывая глаза в надежде хоть немного успокоиться, пока Попов молчит и выслушивает не особо разборчивый ответ Любы. — Тебя казнят, если поймают, — отрешенным голосом говорит Арсений. — И если тебе плевать, будешь ты жить дальше или нет, подумай хотя бы о тех, кому ты важна. Шаст чувствует, как у него начинает щипать в носу, а вскоре после этого из глаз начинают течь обжигающие слезы, которые он всеми силами пытается сдержать, но не может. Антон винит себя за свою веру в то, что он может быть важнее для Арсения, чем Люба, которую он знает больше ста лет. Сейчас это уже кажется ему совсем очевидным, и он не может понять, почему всерьез не задумался о таком варианте раньше. — Шаст! — вдруг слышит он голос Стаса откуда-то со стороны. — Ты ебнулся, что ли?! Тебе же сказали: никуда не ходи один, что непонятного? От резкого тона продюсера Антон подпрыгивает на месте и быстрыми движениями стирает с щек слезы, а когда открывает глаза, видит перед собой недоумевающего Шеминова. Арсений, заметивший за собой слежку, уже сбросил свой невероятно важный звонок, и теперь тоже стоит неподалеку, в замешательстве смотря на Шаста и, наверное, размышляя, все ли он услышал. На смену отчаянию быстро приходят гнев и раздражение, поэтому Антон обращается к Арсу с шипящими нотками в голосе, игнорируя присутствие Стаса. — Только попробуй сказать, что я все неправильно понял, — произносит он, глядя в глаза Попова и уже начиная их ненавидеть за то, что даже в такой ситуации они слишком прекрасны. — Антон… — пытается объясниться Арсений. — Отвези меня домой, — теперь Шаст уже обращается к Стасу, не давая Арсу продолжить. — Раз уж я вынужден отказаться от своей машины и находиться под присмотром ебаных вампиров. С этими словами он срывается с места и быстрым шагом идет к двери, ведущей на лестницу. Антон успевает заметить, что Шеминов кидает на Арсения какой-то неоднозначный взгляд, но думать об этом ему уже не хочется.***
В машине Стаса Антон окончательно отключается от внешнего мира, лишь краем уха слыша слова продюсера о том, что надо заехать на заправку перед тем, как отвезти его домой. Шастуну на это, откровенно говоря, плевать, потому что в свою квартиру он не особо торопится. Убегая из студии, он хотел лишь одного — оказаться как можно дальше от Арсения. Его телефон разрывается от сообщений и звонков, поэтому Антон просто его выключает и не планирует брать в руки в ближайшее время. Среди попыток Арса достучаться до него в разных мессенджерах он замечает и тревожные сообщения от Димы и Сережи, которые так и не видели Антона с того момента, как он побежал за Поповым. Шаст чувствует себя виноватым, игнорируя их, но понимает, что если начнет отвечать, то скорее всего не сдержится и напишет заодно и Арсению. Вскоре телефон начинает звонить уже у Стаса, и тот, в отличие от Антона, отвечает. — Да, Арс, он со мной, — говорит Шеминов, бросая быстрый взгляд на Антона. — Все в порядке, я прослежу. Когда вампир вешает трубку, Антон все-таки подает голос впервые за последние минут десять: — Может, просто перестанете давать мне кровь Арса и внушите все забыть? Так всем будет проще. — Точно, ты сегодня еще не пил кровь, — отзывается Стас, усвоив только тот смысл фразы, который захотел. Антон тяжело вздыхает и обращает внимание на пейзажи ночного города за окном машины, которые постепенно начинают сменяться спальными районами. — Мог бы и поближе заправку выбрать, — подмечает он. — Тебе что, нужна какая-то особенная? Бонусы какие-то копишь? — Ага, — с отсутствующим видом бросает Стас. — Мы почти приехали. Все происходящее начинает казаться Шасту каким-то странным, но его измученный за сегодня мозг уже отказывается это анализировать, поэтому Антон решает плыть по течению и больше не задавать вопросов. Он закрывает глаза, ощущая внезапно навалившуюся на него усталость, и забывается беспокойным сном, который в его текущем состоянии намного полезнее, чем бодрствование.***
Он просыпается окончательно от толчка в плечо и в первые секунды совсем не понимает, где находится. Шаст по-прежнему в машине Стаса, но только приехали они совсем не на заправку и не во двор дома Антона. Они стоят на какой-то гигантской парковке перед торговым центром у пригородного шоссе, из-за чего Шаст уже начинает жалеть, что выбрал довериться именно Стасу, а не Арсению. Шеминов выходит из машины, делая это как-то механически, и в этот же момент кто-то открывает пассажирскую дверь снаружи. Видя перед собой лицо Любы, Антон просыпается окончательно. — Иди сюда, — ласково говорит вампирша, при этом довольно грубо вытягивая Антона на улицу. — Что происходит? — не понимает Шастун. Люба улыбается в ответ и передает его в руки каким-то двум мужчинам, которые тут же вцепляются в него вампирской хваткой. — Спасибо, Стас, — произносит она, подходя к продюсеру поближе. — А теперь садись в машину и езжай в квартиру Антона. Никого туда не пускай, говори всем, что он плохо себя чувствует. Как только ты поймешь, что они что-то подозревают, забудь обо всем, что было. Шеминов покорно кивает и без лишних слов возвращается в машину. Люба, довольная результатами своего внушения, вновь поворачивается к Антону. — Какого хуя ты творишь?! — выпаливает Шаст, дергаясь ей навстречу, но не в состоянии вырваться из хватки вампиров. — Он же пообещал тебе сдаться и предупредил, что за тобой охотятся! — Антон, — с искренним сочувствием обращается к нему Люба, — Арсений врет на каждом шагу, если ты еще не заметил. Поэтому ты сейчас поедешь с нами. Мы тебя не тронем, просто подождем какое-то время и тоже внушим обо всем забыть. — Нет, — умоляющим голосом произносит Антон, провожая взглядом уезжающую машину Стаса. Даже несмотря на предательство Попова, Шаст вдруг понимает, что чуть ли не панически боится обо всем забыть, когда у такого исхода появляется вполне реальная вероятность. Он даже не сказал ни слова Стасу о том, что Арс решил предупредить Любу об опасности, тем самым выгораживая его. От осознания этого факта Антону становится тошно от самого себя, потому что он еще на заднем дворе студии простил Арсения за то, как он с ним обошелся. — По-другому никак, — едва слышно отвечает Люба, завязывая ему глаза какой-то тканью и сажая в другую машину. — Мне жаль.