_________ ГЛАВА 8 _________
ИСКУШЕНИЕ
Молчи — сойдешь за умного… Скрывай грехи — сойдешь за праведника… Им быть сложно, а еще сложнее им притворяться… Мир верхов кишит лицемерами! Они делают вид, что гладят тебя, в то время как вытирают об тебя свои грязные руки. Показушное воспитание этих «белоснежек» помогает им спрятать свои недостатки и проступки, лишь подтверждая, что внешность обманчива… В словах Ким Намджуна — высокие убеждения, в действиях — низость. Пиздец! В этом лицемерном мире спасти может только интуиция. Ким Намджун… Интуиция, как обычно, не подвела… Чон Чонгук… Как сильно он отличается от своего друга? Почему всё и все указывают на то, что эти двое одним миром мазаны… А интуиция говорит, что Чонгук другой. Удушающая неизвестность… — Пиздец! — сорвалось с губ Чимина. — Ты чего ругаешься?! — сделав глоток карамельного цвета напитка, поинтересовался Тэхен. — Я размышляю… — За последние пять минут частота твоих матерных размышлений увеличилась в геометрической прогрессии. — А? Да! Я просто подошел уже к выводам, — усмехнулся Чимин и, взглянув на друга, одарил его утрированной улыбкой. Монотонный шум разговоров по сторонам вперемешку с музыкой помогал собрать все мысли воедино. Чимин вновь поймал себя на том, что поглощен своими рассуждениями. Ким Намджун — как серый кардинал. Желание вывести этого альфу на чистую воду, явив общественности его истинное лицо, и проявить себя в глазах наставника уже граничило с одержимостью. Собственное тщеславие ослепляло и играло против Чимина, выжимало все соки, затмевая привычные интересы обычного студента. Дом именинника был полон одногруппниками Тэхена, но также Чимин встретился глазами и с несколькими своими. Сложно было оставаться незамеченным. Домашние дни рождения «золотой молодежи» на Лонг-Айленде разнились с вечеринками в арт-кафе, где он работал, лишь ценой алкоголя, а так — всё тот же неизменный неконтролируемый хаос, спутанный бубнеж на потребительские темы. — Пак! — послышалось рядом. — Я могу угостить тебя выпивкой?! — Ты решил угостить меня и так бесплатной выпивкой?! Ха! — Чимин не смог сдержать усмешки от предложения знакомого альфы. — Давай в другой раз… Когда тебе придется приложить хоть сколько-нибудь усилий. Нарочито игнорируя внимание к себе, омега развернулся в сторону гостиной и облокотился спиной о небольшую барную стойку. Отсюда сквозь вычурную просторную комнату через панорамные окна открывался завораживающий вид на океан. Горечь алкоголя ласкала горло приятным жаром, но неожиданной вспышкой полыхнуло где-то под ребрами, стоило только появиться темному силуэту. Это был он. Чонгук, как хищник, плавно продвигался через толпу, словно выслеживая свою жертву. Осматриваясь по сторонам, он вглядывался в лица. Удерживая стакан у губ, Чимин, словно скрываясь за ним, нагло украдкой рассматривал альфу: его волосы небрежно собраны в низкий пучок, накинутый поверх домашней одежды кожаный бомбер подчеркивал широкие плечи, а прилегающая к рельефному торсу белая майка не позволяла отвести взгляд от плотных мышц. Чонгук был сегодня «совратительно» красив. Мощный, сильный взрослый альфа выделялся на фоне студентов-сопляков. Не только Чимин обратил внимание на медийную знаменитость. Какой-то омега преградил Чонгуку путь и абсолютно бесстыдно положил свою руку на его плечо. Ревность тут же оставила царапины внутри. Терзая себя, Чимин продолжал наблюдать, как альфа смотрел в ответ тому студенту, глаза в глаза, как его губы приоткрывались и в улыбке отвечали — видимо, поддерживал разговор. Слишком мило беседуют. Слишком! Легкие кивки головы — согласие? На что? Любопытство росло, желание подслушать их беседу разгоралось и не давало покоя. Еще один! Бесцеремонно вклинившись в разговор, второй омега стал что-то бурно объяснять, а затем, вскинув кисть, указал себе за спину. Альфа моментально устремил свой взор в их с Тэхеном сторону. Стоило только встретиться глазами с Чонгуком, паника перекрыла кислород. Рвано вздохнув, Чимин развернулся спиной к пространству гостиной и взглянул на друга. Удары сердца отдавались диким ритмом, заставляя тело дрожать. — Тэ, ты давно проверял свой телефон?! — напряженно спросил Чимин, понимая причину визита кузена своего друга. — Да… Погоди! — Тэхен ощупал карманы джинсов, затем осмотрел столешницу бара. — Я, кажется, его в куртке оставил… в какой-то из комнат. А что?! — За тобой пришли. — Кто?! Я же слинял, когда все спали. Кому вздумалось в три часа ночи меня искать?! Братья уверены, что я сладко сплю в своей кроватке… Вот же ж! Чим, мой надзиратель здесь! Всеми фибрами души Чимин ощущал приближение Чонгука. Еле ощутимый запах его феромонов приятно кольнул по рецепторам и с каждой секундой становился всё насыщеннее и насыщеннее, а вздохи омеги всё глубже и глубже. Альфу было комфортно ощущать рядом — он стал так близко, что можно было чувствовать касание его торса к спине. Что-то будоражащее тут же всколыхнулось внутри подобно взмахам гигантских черных крыльев Parnassius apollo , такой же красивой и редкой, как темный альфа. Разбушевавшийся вихрь разносил жар по телу, закручивая всё тугим узлом и отзываясь дрожью даже в кончиках пальцев. Притянутый, подобно магниту, Чонгук, наглея, прижался плотнее и положил ладонь на бедро Чимина, чем снова свел с ума тело омеги — оно отзывалось и пробуждалось обжигающими мурашками, что миллионами электрических разрядов разбегались под кожей. Чимин замер от волнующего прикосновения. Смотреть в глаза другу было стыдно, и омега, не двигаясь, лишь разглядывал тающий лед в своем стакане. — Как ты нашел меня? — первым спросил Тэхен. — Считай, что пташки напели… Объясниться не хочешь? Что за вольность? — Мы же договорились, что до конца курса… — Машина со стороны пирса. Собирайтесь. Я вас забираю, — альфа заткнул своего кузена. — Двоих забираешь? Может, Чимин хочет остаться? — стал дерзить Тэхен. — Не нравится мне твое такое игривое настроение! Я думал, мы обо всем договорились?! — Ты лучше думай, как будешь выстраивать отношения со своим будущим супругом, а я буду строить свои, — огрызнулся в ответ Чонгук. Чимин испугался своих желаний, приняв последнюю фразу на свой счет. Чтобы заглушить волнение, он сделал глоток, а затем еще один. Опустошая стакан, стараясь выпить всё до капли, омега запрокинул голову, ненароком уложив затылок альфе на плечо. Мимолетная близость одурманивала больше, чем алкоголь, и он полностью облокотился на Чонгука. Чимин почувствовал, как дрогнула рука альфы на его бедре. Ему казалось, Чонгук чувствует то же, что и он — особую взаимную тягу, которую ядом залили последовавшие внезапно слова друга: — Ага! И это сказал опытный альфа, самые длительные отношения которого составляли одну неделю… Что?! Будешь отрицать? Давай поспорим: следующие не просуществуют дольше двух дней. — Сука! — пренебрежительно рявкнул Чонгук. — Животное! — парировал Тэхен. — Подожду вас на улице, — Чимин выскользнул из рук Чонгука и направился к распахнутым дверям на террасу, туда, где был спуск к пляжу. Погода к глубокой ночи ухудшилась. Волны частыми глухими ударами били о каменный причал. Убегая обратно, они утаскивали с собой в глубину мелкие камушки, создавая шум, который своим шуршанием напоминал возню множества мурашек, пробежавших сейчас по телу Чимина от порывов холодного ветра. Он продувал легкую прозрачную ткань блузы, хотя омегу все еще немного согревало остаточное тепло касания тела альфы. Ноги вязли в песке, а Чимин в своих мыслях. Дойдя до лежака, он рухнул на него спиной и затем, поднявшись на локти, запрокинул голову назад. Омега вздохнул полной грудью. — Ты тут совсем продрогнешь, я могу тебя согреть… Совершенно не хотелось вступать сейчас в перепалку и Чимин спокойным тоном размеренно проговорил: — Просто оставь меня в покое и уходи… Альфа не слушался и нависал над ним, раздражая. Не выдерживая назойливого внимания к себе и понимая, что от надоедливого альфы непросто будет отделаться, Чимин, отпихнув его, поднялся с лежака и попытался уйти, но его тут же дернули за руку. — Нэйтон! Я же сказал, оставь меня! — закипая от злости, Чимин сопротивлялся и отталкивал альфу. — Отпусти! Ты пьян. Жгучей болью хлестнуло где-то ниже запястья — кольцо на пальце альфы, подобно росчерку пера, оставило след на нежной коже. Дыхание перехватывало от ярости. — Да, Пак, расслабься… Мне кажется, ты чересчур себя сдерживаешь… — Сдерживаю?! Окей. Ты прав… Не стоит себя сдерживать. Давно пора было это сделать, — процедил сквозь зубы Чимин и, сжав пальцы в кулак, со всей силы ударил Нейтона в лицо. Удар резкой ломотой отдался в руке. Чимин обхватил пальцы, шипя от неприятных ощущений. Но оно того стоило — видя, как раздражающего его альфу скрючило от удара, омега не мог сдержать улыбку. Собственная боль уходила на задний план. — Ты идешь? — знакомый тембр ласкал слух. Чимин отшатнулся назад и поднял взгляд выше перед собой, туда, откуда слышался голос. Его грудь вздымалась от частого дыхания, челку неприятно сдувал в глаза ветер. Сквозь пряди омега увидел, что в нескольких метрах позади Нейтона стоял Чонгук. Глядя на альфу, омега пытался понять его реакцию на произошедшее, но тот, ничего больше не сказав, развернулся и пошел к машине, безмолвно давая понять, что нужно следовать за ним. Одарив напоследок Нейтона гневным взглядом, омега обошел его и направился вслед за Чонгуком. Шагая с усилием по мягкому песку, Чимин рассматривал альфу со спины — он был внешне, как скала, непоколебим, лишь спешные шаги выдавали раздражение. Омега еле поспевал за ним. Подойдя к машине, Чонгук достал из бардачка небольшую черную сумку, похожую на аптечку. Чимин опомнился и взглянул на свою руку — тонкая красная витиеватая нить тянулась от запястья вдоль ладони и густой каплей собиралась на кончике безымянного пальца. Легкое онемение окутывало руку. Тем временем Чонгук открыл заднюю пассажирскую дверь и строго сказал: — Садись. Расстегивая манжет на рукаве, где была рана, Чимин пошел в указанном альфой направлении, а затем сел на сидение, оставляя стопы на песке. Он наблюдал за всеми последующими действиями Чонгука, нахмуренные брови которого выдавали крайнюю сосредоточенность. Достав из аптечки ватные диски и смочив один из них бактерицидным средством, альфа подошел к омеге и присел перед ним на корточки. Их ноги соприкоснулись. Чимин мог бы поспорить, что Чонгук не упускал ни единой возможности касаться его везде, при всех, в любых обстоятельствах. Альфа уложил свою руку на бедро омеги ладонью вверх и мягко обхватил раненую руку за локоть. Легкий трепет от теплых прикосновений пробежался по ребрам. Обведя смоченным ватным диском вокруг царапины, Чонгук полностью вытер потеки крови и, взяв еще один, стал обрабатывать непосредственно рану. Он был нежен. Легкими касаниями проходился по коже. Не обращая внимания на пощипывания, Чимин, пользуясь возможностью, старался лишь рассмотреть лицо альфы, что находилось к нему сейчас так близко. Его опущенные ресницы подрагивали — хотелось оставить на них невесомые поцелуи. — Ты не преувеличивал, когда говорил, что можешь за себя постоять, — ухмыльнулся Чонгук и, приподняв голову, встретился глазами с Чимином, чем смутил его. — Дикая кошка! Взгляд альфы полностью приковывал к себе и утягивал, словно в омут. Его рука до сих пор лежала на бедре и отдавала жаром — Чонгук был так близко. Ветер доносил его феромоны, соблазняя больше. Считанные сантиметры и сказанные ранее Тэхеном слова отделяли омегу от желанных губ. Можно ли рассчитывать на взаимную искреннюю симпатию? Или же это, действительно, с его стороны только прихоть, желание добиться очередной цели. Чимин смотрел в глаза Чонгуку и пытался найти в них ответы. Альфа потянулся рукой к его лицу — омега слегка отвел голову в сторону. Чонгук осекся, завис, не прикасаясь, и затем выдохнул тихо: — Можно? Чимину льстило, что он имел над альфой такую власть, какой ни у кого другого не было. Легким кивком он разрешил прикоснуться к себе. Альфа его слушался — широкая ладонь моментально прижалась к щеке омеги. Казалось, расстояние между ними таяло. Теплое дыхание из приоткрытых губ Чонгука ласкало и отдавалось трепетом в животе. Это был первый раз за всё время, сколько омега помнил себя, когда его так сильно тянуло к альфе. — Ты такой красивый, Чимин... Ты мне должен эту ночь, — прошептал Чонгук прямо в губы. Внизу живота у омеги связался тугой узел. Прямолинейность альфы возбуждала и пробиралась дрожью под кожу — искушение одновременно и пугало, и предостерегало от опасности обжечься. Не справляясь даже с секундным ожиданием еще раз почувствовать вкус вожделенных губ, Чимин отстранился, уводя взгляд в сторону. Вернувшийся разум прошептал за него: — Сейчас Тэхён придёт. Он не должен нас видеть. Он против… — Этому истеричке незачем о нас знать! Просто не разговаривай с ним обо мне, он и не догадается… Появление впопыхах выбегающего из дома друга было сейчас таким нужным спасением от взволновавшего омегу предложения близости. Сказанное на одном дыхании «Тэхен идет», вынудило Чонгука убрать руку и подняться. — Чим, твоя куртка. Еле нашел. Держи!.. Чим, что случилось? — Ничего страшного, — вместо Чимина резко ответил Чонгук и принялся убирать аптечку в бардачок. — Небольшая царапина, даже следа не останется… Тэхен, садись! Случившееся потом обсудите. Уже поздно. Я хочу уже оказаться в кровати… Давайте живее! Едем! Послушно закинув ноги в машину, Чимин потянулся к ручке, чтобы закрыть дверь, но завис, всматриваясь в одинокий силуэт на пляже. Это был Нейтон. Предположение, что всё это время тот, оставаясь поодаль, наблюдал за ним с Чонгуком, поселило внутри чувство неприятной тревоги. Пронзительный взгляд отвергнутого альфы, что словил на себе омега, не предвещал ничего хорошего. Чимин захлопнул дверь кроссовера, отсекая тем самым все внешние раздражители. Резко пропавший шум океана, перемешанный с доносящейся из дома музыкой, породил тишину, что стала давить на виски неприятным писком. Пристегнув ремень, он посмотрел в зеркало заднего вида, встречаясь с темными глазами, — Чонгук был явно нетерпелив и, словно подтверждая это, изо всех сил надавил на газ. Машину повело на песке, но после небольшой пробуксовки они смогли выехать на дорогу._________ В МАШИНЕ _________
Ночь давила сквозь окна темнотой, и лишь цифры спидометра создавали легкое свечение на изящных и сильных руках альфы, что сжимали руль. Омега украдкой разглядывал выступающие вены и завораживающие чернильные буквы, контрастирующие с медовой кожей. Редко проезжающие встречные автомобили заливали светом салон машины, давая возможность Чимину рассмотреть в зеркале заднего вида отражение напряженного лица вожделенного им альфы. Хотелось обхватить его руками и нежно целовать в складку между бровями, что выделялась нарочито сильно оттого, что Чонгук хмурил их. Целовать до тех пор, пока он не расслабится и, доверив своё сердце в ответ, раскроет губы для глубокого поцелуя. Хотелось любить его, отдавая себя без остатка. Хотелось, чтобы этот альфа только ему принадлежал. «Ты мне должен эту ночь». Всплывшая в сознании хлесткая фраза, слетевшая с тех самых губ, что хотелось целовать, отрезвляла, выставляла прокрученные только что в мыслях желания столь наивными. Чонгук взрослее, искушеннее и опытнее. Связь с таким альфой казалась очень притягательной, а томительное желание отдаться ему обречено было обернуться неутолимой страстью. Но чем больше Чимин напоминал себе о разнице в возрасте, тем, казалось, шире становилась пропасть между ними. «Ты мне должен…» Кислотой обожгло в груди от понимания, насколько они по-разному относились к близости и друг к другу. Это быстро спускало с небес на землю, как и разрушившие тишину последующие вопросы Тэхена: — Чонгук, подожди… Ты свернул к нам? Мы не повезем Чимина домой? — Ты время видел?! Я не поеду сейчас на Манхеттен, — огрызнулся альфа. — Туда-обратно два часа, а до нашего дома осталось пару минут. Чимин может и у нас переночевать. Омега рвано втянул носом воздух — стало совершенно не по себе. За него словно всё решили. Волеизъявление Чонгука в последней фразе — будто признание безвыходной сделки неоспоримой — ударило словно обухом по голове и породило панику. — О! Не, не, не! Не беспокойтесь! Я вызову такси. — Нет! Неизвестно, какие мысли у альф за рулем такси в такое время. Остаешься этой ночью у нас, а утром вернешься в город… Тэхен, позаботься о друге и приготовь ему комнату для гостей. Хладнокровно произнесенные Чонгуком слова порождали чувство безысходности от явного давления. Чимин хотел этой близости, но не таким способом. Омеге казалось, что он врос в сиденье, тело ощущалось ватным, но ремень цепко придерживал его. Чонгук явно был намерен провести эту ночь вместе с Чимином. Машина быстро скользила по асфальту, расстояние до дома сокращалось с неимоверной скоростью и давило морально. Слишком остро. Слишком волнительно. «Я перестал запоминать имена его омег». «Давай поспорим: следующие отношения не просуществуют и дольше двух дней». Ранее сказанные Тэхеном едкие фразы хлестали отравленным кнутом по груди. А откровенное предложение альфы «переночует, а утром вернется в город» воспринималось словно прихоть. Оставшиеся сотни метров Чимин лишь мысленно повторял вопрос: убить ли в себе романтику? Одна ночь без обязательств. Одна, но такая желанная. С характерным шумом приминая колесами мелкий гравий, кроссовер остановился перед входной дверью в особняк. Тэхен первым открыл дверцу машины и выпрыгнул из неё. Размяв разморенные алкоголем «сонные» мышцы, он медленно поплёлся к дому. Боясь оставаться с альфой наедине, Чимин суетливо дернул ручку, но ничего не вышло — видимо, была установлена блокировка. Пришлось лишь наблюдать, как Чонгук вышел из машины и, обойдя её, отщелкнул замок с наружной стороны. Благодаря открывшейся двери в салон проникла прохлада ночи, одаривая омегу легким ознобом. Повторная волна дрожи пронеслась, когда Чимин увидел перед собой протянутую руку альфы. Снова утопая в пучине темных глаз, он вложил свою ладонь в его, как в первый день их знакомства. Видя, что Чимин замешкался, Чонгук дернул его на себя и, подхватывая второй рукой за талию, прижал к груди. От столкновения с торсом альфы электрическим разрядом кольнуло низ живота, а от шепота и легкого касания его губ к уху в груди разлилось обжигающее олово: — Я приду к тебе через полчаса. — Вы идете?! — назойливый вопрос Тэхена вынудил Чонгука отстраниться от Чимина. — Спокойной ночи! — резко выпалил альфа и, убрав руку с талии омеги, направился, опередив обоих, в дом. Навязчивая нежность этого альфы будоражила, удушала отсутствием выбора, пугала. Чонгук — как коварный соблазнитель, Чимин — как наивная жертва бессовестного разврата. Омега принял решение: — Тэ, я, правда, не хочу вас утруждать! Комната для гостей — это лишнее… — Сам хотел предложить, чтобы ты у меня спал. Не нужно тебе оставаться одному, — Тэхен положил руку на плечо друга и потянул его в дом. — Но перед сном ты должен кое-что услышать о нас с Хосоком… Предупреждаю: расскажу с интимными подробностями, а то будет непонятно._________ ОСОБНЯК ЧОН _________
ЛОНГ-АЙЛЕНД, РАЙОН ГРЭЙТ-НЕК
Искушение — некий процесс, позволяющий
человеку выявить в себе нечто,
до поры скрытое, как хорошее, так и плохое.
Это всего лишь набор обстоятельств,
в которых мы оказываемся перед необходимостью
выбирать между правдой и ложью,
честью и низостью, верностью и изменой.
И в зависимости от того, что мы выбираем,
искушение может закончиться
как нашим поражением, так и нашей победой.
Эта ночь была такой же темной, как и спутанные мысли Чимина. Уснуть не удавалось. Но стоило только Тэхену завалиться на него, омега получил необходимое чувство защиты и, тая в дружеской поддержке, провалился в сон до солнца в зените. Просыпаться в этом доме и в этой комнате стало некой традицией. Чимин выполз из-под своего телохранителя и поплелся в душ, зная наперед, что Тэхен ему первому уступит ванную. Еще он знал, где лежали выделенное ему полотенце и набор для умывания. И считал, что эта ночь последняя, когда он так сильно убивался чувствами из-за альфы. Шум воды вытеснял дурные мысли. Теплый душ обновлял, заставлял мнимо думать, что всё сегодня начнется с чистого листа. Главное: больше не смотреть на Чонгука, больше не думать о нем. Спустившись в не тронутую ароматами завтрака кухню, Тэхен сперва включил кофемашину, поставил вариться кофе, а затем, всё еще полусонный, стал проверять кухонные шкафы. Воспользовавшись положением гостя, Чимин занял место за столом. Дотронувшись ладонями до идеально гладкой серой поверхности, он повел пальцами вперёд пока полностью не лег руками на стол. Опустив голову на них, омега продолжал наблюдать за другом, итогом суетных метаний которого стала найденная в холодильнике банка шоколадно-ореховой пасты. Подставив стекло под горячую воду, Тэхен пытался хоть немного растопить очень охлажденное содержимое, чтобы сделать его более податливым для использования. Шум льющейся воды действовал гипнотически: веки тяжелели, сознание норовило отключиться, потонув вновь во сне. Но раздавшийся приятный голос вошедшего на кухню Ким Сокджина заставил Чимина распахнуть глаза и выпрямиться. — Ты что творишь?! Давай помогу! Не собираешься же ты гостя кормить Нутеллой? Взяв с полки упаковку готовой муки для панкейков, Джин подмигнул Чимину. Омега не смог сдержать ответную улыбку, но тут же, смутившись, отвел ненадолго взгляд, а затем стал с умилением наблюдать за семейным общением. — Ты почему дома? — Тэхен сдвинулся, уступив место брату у плиты. — Чон прав… и где твое воспитание? — с улыбкой прокомментировал Джин, замешивая тесто. — Ни тебе доброе утро, брат. Ни рад тебя видеть. — Это всё от неожиданности увидеть тебя дома в субботу днем, — выкрутился Тэхен, но, желая еще больше задобрить старшего брата, подошел к нему со спины и стал разминать ему плечи. — Думал, ты по рабочим вопросам уже убежал. — Нет, это Чонгук с утра пораньше сбежал из дома. Мне чуть позже на благотворительный обед. Весть о том, что Чонгук не дома, приятно расслабляла. Тэхен сел напротив друга за стол и протянул ему горячую кружку со свежесваренным кофе. Чимин сделал глоток, чтобы насытиться любимым приятно-терпким вкусом. Утро с запахом молотых кофейных зерен, панкейков и… мускуса… Ноздри расширились при глубоком вдохе — Чимин чувствовал приближение Чонгука. Надежды не встретиться с ним сегодня рухнули вместе с первыми глотками кофе. Ломая настрой на спокойный завтрак, Чонгук, вернувшийся с пробежки, влетел на кухню ураганом. В молчании открыл холодильник и, взяв оттуда бутылку воды, прислонился к столешнице. Как бы Чимин себя ни пресекал, он всё равно позволил себе посмотреть на Чонгука: тот, откручивая крышку, прожигал его взглядом. Обхватив горлышко плотно губами, альфа прикрыл глаза и стал остервенело глотать воду. Скатившиеся вдоль виска капли пота проскользнули по выступающей на шее артерии и скрылись под воротом мокрой футболки. Приподняв веки, альфa колким взглядом сквозь завесу ресниц снова уставился на Чимина. Его тяжелое дыхание выдавала с периодичностью нарочито вздымающаяся грудная клетка. — Ты чего такой злой? Весь пыхтишь. Не выспался?! — поинтересовался Джин, закрывая за Чонгуком оставленную открытой дверцу холодильника. — Очень смешно, — процедил Чонгук. — Сам виноват! Три часа ночи… помчался… Куда? Зачем? Вы же договорились с Тэхеном, что ты не будешь донимать его до конца курса? Ему тоже нужно иногда развеяться. Мы это уже обсуждали, — отчитывая кузена, Джин выставлял на стол тарелки с приготовленными панкейками. На сыплющиеся риторические вопросы Чонгук и не планировал отвечать, лишь несдержанно пояснил: — Но всё равно должны быть соблюдены рамки приличия… — Чон, странно слышать от тебя о приличиях. Я уверен в своем брате. — Тебя не смущает, что он без спроса ушел? Читать потом статейки про взбунтовавшегося омегу… Нафиг надо! — Ты преувеличиваешь и на него наговариваешь. Перепалка кузенов набирала обороты. Переглянувшись между собой, Тэхен с Чимином молча продолжили завтракать. — Я не понимаю, что тебя так злит? — продолжал докапывался до истины Джин. — Мне нужно было проверить его круг общения. — Тэхен уже не ребенок. У него своя голова на плечах есть, чтобы понимать, с кем дружить… — Ты бы видел всех этих… его друзей. Прозвучало словно оскорбление, побуждая Чимина отложить вилку и посмотреть на Чонгука. Встречный взгляд разбушевавшегося альфы лишь подтвердил предположение: сказанная реплика однозначно была на его счет. Закралось еще одно: неужели отказ от близости настолько разозлил и обидел альфу? Как играют желваки на лице Чонгука, как он мнет губы, как смотрит в ответ — всё говорило об одном: этот альфа зол на него. — Я уверен, что он выбрал друзей под стать себе, — продолжал защищать младшего брата Джин. — Или ты что-то имеешь против них? — А ты в глаза вообще смотрел этим его друзьям?! Строят из себя монашек, а в глазах сплошная похоть, — Чонгук ткнул языком в щеку, не сводя взгляд с Чимина. Откровенные намеки возмущали и перекрывали доступ кислорода в легкие, не давая возможности противостоять оскорблениям в свой адрес. Чимин сейчас на все сто процентов был уверен, что Чонгук не смирился с отказом. — Чон, прекращай! Ты наговариваешь. Чимин, а ты не слушай его… Последней каплей было услышать собственное имя из уст Ким Сокджина — обиженный альфа добился своего: выставил Чимина в невыгодном свете перед всеми. Сделав глубокий вдох, омега набрался смелости, чтобы вступиться за себя, но начавший вибрировать мобильный переключил внимание всех присутствующих. — Кто там такой назойливый?! Ответь, — раздраженно рявкнул Чонгук. Взглянув на побледневшего Тэхена, Чимин увидел испуг в его глазах. Друг, закусив губу, прикрыл рукой фото на экране телефона, лежащего рядом с его тарелкой. Яркая подсветка сочилась и сквозь сомкнутые пальцы. Поняв, кто позвонил Тэхену, Чимин суетливо встал из-за стола и начал непринужденно импровизировать: — Могу поспорить, что звонок из-за проекта по основам редакторского дела. Ты сроки проваливаешь. Лучше ответь из свой комнаты… Тэ, за меня не беспокойся, я уже тоже пойду. Можешь не провожать. Я помню, где выход. Справлюсь сам. — Вот, смотри: из-за всех этих тусовок он уже стал плохо учиться! Воспользовавшись предоставленной спасительной возможностью, Тэхен пулей вылетел с кухни. Стараясь отвлечь внимание от ситуации, Чимин стал собирать использованную посуду со стола. Составив стопкой, понес её к раковине. — Только не вздумай мыть посуду! — сделал замечание Джин. — У нас есть посудомойка. Просто поставь сюда, — он открыл нужную дверцу и демонстративно медленно, визуализируя инструкцию по использованию, убрал свою чашку в машину, а затем вышел из кухни. Игнорируя присутствие Чонгука, Чимин молча стал загружать чашки и тарелки в посудомойку. Чувствуя, как альфа прожигает его взглядом, он держался и старался не реагировать на него до тех пор, пока не услышал вопрос: — Почему тебя не было в комнате для гостей? — Может, не захотел… — Чимин, ты должен был… — Я никому ничего не должен! — эта фраза была произнесена уже альфе в лицо. — Не люблю, когда мне указывают, что делать… — Указывают?.. Еще скажи, что тебя принуждают к чему-то! Мне казалось, я вчера четко прочел в твоих глазах желание. — Казалось — здесь главное слово. — Ты слишком смело говоришь со мной! — Чонгук схватил омегу за локоть и притянул к себе. — Пусти меня! Тэхен или Сокджин могут вернуться… Обхватив Чимина за запястье, альфа потащил его с кухни мимо лестницы. Пальцы Чонгука были сжаты в стальной хватке — омеге не удавалось скинуть их с себя. Открыв единственную дверь в небольшом коридоре, альфа пихнул Чимина вглубь комнаты. Опешив от громкого хлопка, омега обнаружил себя в спальне, прижатым к закрытой двери. Две сильные руки альфы были выставлены преградами по обе стороны от его плеч. Острым взглядом до самой глубины души пронзали глаза напротив: — Здесь нам никто не помешает… ни Тэхен, ни Джин… И что ты мне еще хочешь возразить? А теперь хватит смелости?! Самоуверенность альфы выбивала почву из-под ног, жутко выбешивала и оставляла на коже фантомные неприятные пощипывания. Хотелось дать отпор — Чимин приблизился к его лицу, и обида заговорила в нем: — А я смотрю, тебе подавай только доступных омег, которые сами идут к тебе в руки. Их и менять проще… хоть каждую неделю! А если кто-то из них возмутится, всегда можно сказать, что сами навязались… — Меньше слушай Тэхена. Он тебе все мысли спутал, — холодно прокомментировал Чонгук. — Он не стал бы мне врать… К тому же, я изначально тебя именно таким и представлял… — Каким?! И где?.. Ты ничего не знаешь о моей жизни, чтобы судить, — остервенело проговорил Чонгук в непозволительной близости от губ омеги. — Хочешь сказать, что Тэхен мне соврал? — задираясь, нападал Чимин. — А если и нет, то что?! Чимин видел, как альфа сейчас играл им, как наслаждался его замешательством от дразнящей прямолинейности. Чонгук заглянул ему в глаза и с легкой ухмылкой победителя потянулся с поцелуем к шее. Омега отдернул голову, не дав коснуться губами кожи, и строго сказал: — Я тебе не очередной омега из Lotte… — Fuck! Да у тебя полная каша в голове! Ты, видимо, сам не знаешь, чего хочешь… — Зато я точно знаю, чего не хочу… — У меня нет желания возиться со своенравной омегой. Когда повзрослеешь, приходи, — огрызнулся Чонгук и, оттолкнувшись от двери, сделал шаг назад, а затем скрылся за дверным проемом справа, откуда послышались дальнейшие слова: — Уж прости, провожать не буду. Дверь позади тебя… — Ты омерзителен, — словно убеждая самого же себя в этом, несдержанно выпалил Чимин и, не удовлетворившись исходом ссоры, направился вслед за Чонгуком. — Меня обвиняет в незрелости альфа, который обиделся из-за того, что ему не дали! Что, впервые столкнулся с отказом?! Давай оговорим это раз и навсегда: перестань постоянно хватать меня и пытаться затащить в свою комнату. Тэхен против наших отношений. Так дальше не может продолжаться! Я не хочу вечно объясняться и оправдываться из-за тебя. Я не могу врать ему. Я не хочу терять дружбу с Тэхеном. Он стал слишком дорог мне. Мне не по себе от того, что я… Чимин прервал свои наставления и взглянул под ноги, чтобы посмотреть, на что он наступил. На черной плитке небрежно валялись сброшенные футболка и спортивные брюки, поверх которых лежали «кельвины». Засмотревшись на такую интимную вещь, омега вполголоса пробубнил остаток фразы: — Что я… обманываю друга… — Ничего не слышу! Подойди ближе, вода заглушает… — Чонгук, ты у себя?! Я вхожу, — послышался за дверью громкий голос Тэхена, выведший Чимина из ступора. Растерянный взгляд скользил по ванной комнате — бежать было некуда. Чувство позора выплеснулось адреналином в кровь. Дернувшись с места, омега отодвинул занавеску, залез в ванну, закрыл шторку. За какое-то мгновенье сердце отдалось сотнями ударов в виски, такая же сотня капель перед глазами усыпала медовую кожу. Медленно поднимая взор выше, Чимин встретился с шокированным взглядом Чонгука. Осознание того, что он сделал, пришло к нему только сейчас. Ни единого вдоха — Чимин замер, слыша голос друга совсем близко, за занавеской. — Слушай, Джин уехал с водителем. И с кем мне теперь ехать? Чонгук, ты поедешь сейчас в город? — Свали отсюда!.. Вызови Uber, — громко рявкнул Чонгук. Больше ни единого слова. Шум воды гипнотизировал. Горячие струи били по широким плечам альфы и отлетали от них мириадами частичек, образуя дымку. Остальные, объединяясь крупными каплями, скользили по коже и смывали пену, обнажая ключицы. Чимин смотрел, как вода ласкала тело альфы, сбегая вниз. Хотелось, подобно каплям, касаться его. Горячие брызги оседали на волосах и одежде омеги и, контрастируя с горящим от вожделения сознанием, провоцировали в теле озноб. Альфа взял руку Чимина и прижал ладонью к своей груди. Его учащенное сердцебиение выдавало желание. Каждый удар, ощущаемый под подушечками пальцев, словно твердил, что Чонгук был готов отдать Чимину своё сердце. Стоило только послышаться хлопку дальней двери, альфа усилил хватку, повел ладонью Чимина вниз по мокрому торсу и в итоге опустил её на свой член. Неосознанно обхватив его, омега смог ощутить, как тяжелеет от растущего возбуждения плоть альфы. Обрушившиеся на Чимина эмоции выплеснулись нескрываемой дрожью влажных пухлых губ. Не справляясь с дыханием, Чимин приоткрыл рот и жадно хватанул воздух. Чонгук тут же опробовал упругость нижней губы, поводил по ней подушечкой большого пальца, слегка надавливая. Чимин видел, как альфа смотрел на них завороженно, облизывая свои. Наконец, склонив голову, Чонгук сглотнул и накрыл губами губы Чимина. Нежными касаниями альфа изысканно мял и посасывал их. Дрожь продолжала пронизывать тело омеги, распаляя всё внутри. Сильной хваткой Чонгук приобнял его за талию и притянул к себе, подставляя полностью под струи воды. Вторя действиям альфы, Чимин переместил руки ему на спину. Спускаясь ими ниже, он огладил ягодицы Чонгука, ощущая под ладонями напряженные мышцы. Чимин сдавался под натиском альфы. Он осознавал, что Чонгук чувствовал его тело, уверенно и умело управлялся с ним, делал податливым в своих руках. Теплая вода распаляла всё больше. Альфа углублял поцелуй, проникая внутрь горячим языком. Поцелуи становились более жаркими и быстрыми. Не отрываясь от губ омеги, Чонгук опустил руки на застежку его джинсов. От приближения интимного момента Чимин чувствовал, как всё тело сжалось в пружину. Помогая альфе, он стянул с себя всю одежду и в одно мгновенье вновь оказался прижатым плотно к его телу, к тугой вставшей плоти. Сильные руки с легкостью подхватили омегу под ягодицы, и альфа усадил Чимина на себя. Омега ухватился за его плечи. Внутри всё горело от нетерпения. Чимин был возбужден, смазка стекала по бедрам. Мощный альфа удерживал его на весу. Омега чувствовал, как головка касалась его сфинктера: всего лишь одно движение — и он будет внутри. Как будто прочитав мысли, Чонгук, раздвинув ягодицы, плавно проник в омегу, заставляя того простонать ему в губы. Сотнями игл удовольствия пронзило всё тело — Чимин закрыл глаза. Вырвавшийся стон из-за пронизывающего холода заставил от неожиданности прогнуться в пояснице — омега почувствовал, как был прижат к прохладной стене. Чонгук входил в него деликатно, медленно, постепенно увеличивая амплитуду проникновения члена. Припав губами к шее, альфа целовал её жадно, ласкал языком, побуждая громко стонать от беспощадных ласк. Зарываясь рукой в его влажные волосы, Чимин придерживал Чонгука у шеи и, двигаясь бедрами ему навстречу, помогая глубже насаживаться, получал удовольствие, доводя себя до грани…