Ручной зверь злодейки

Поскольку Иллиана являлась единственной дочерью маркиза, на счету у нее было достаточно золота, которое я могла пожертвовать церкви. Подумав, я решила невзначай обмолвиться об этом перед священнослужителем, чтобы у того не возникало ненужных вопросов в течение всего времени, когда я собиралась посещать церковь. Священник продолжал лебезить, а я задумалась о родителях Иллианы, которые оставили ей сейф в особняке и счет в банке с кругленькой суммой. Странно, что я до сих пор их не видела. Достав золотой слиток, я положила его перед священником. Глаза последнего мгновенно загорелись. — Это все, что есть у меня на данный момент, — как бы невзначай проговорила я. — В следующий раз мои пожертвования Богу будут гораздо щедрее. Понимаю, что этого, скорее всего, недостаточно… — Ох, ох! Пресвятой Регнева! — перебивая, воскликнул мужчина и изумленно уставился на золотой слиток. Если мне не изменяла память, таково было имя бога, которому поклонялись в мире новеллы. Хорошо, что в голове отложилась эта информация. — О, Всевышний, благодаря твоей доброте к нам присоединился еще один верующий! — с этими словами священник резко упал на колени перед алтарем, где на возвышении стоял огромный крест и каменная статуя в балахоне. Мужчина воздел руки к небу и принялся молиться, а я не знала, что делать. Он долго бормотал молитву и затем снова повернулся ко мне: — Прошу, простите меня, такие люди, как вы, редко приходят в наш храм. Я обязан воздать благодарность Богу за то, что он привел вас к нам. — Ничего страшного, я понимаю, — я снисходительно улыбнулась в ответ. Это была, конечно же, ложь. На самом деле я причисляла себя скорее к атеистам, и никогда не верила в божественную суть религии. Я не отвергала ее и никогда не оскорбляла тех, кто искренне поклонялся богам и отмечал все религиозные праздники. Но мне было трудно понять тех людей, которые вместо того, чтобы отдохнуть, ходили в воскресную школу, посещали церковные службы, или проповедовали Евангелие. К счастью, я помнила слова, которые однажды услышала: «‎Если у тебя нет сил, тебе нужно прийти туда, где ты сможешь на кого-то положиться в трудную минуту». Вряд ли получится найти того, кто виноват в печальной ситуации, в которую я попала, но теперь мне хотя бы будет проще уверовать в бога. Более того, в душе я жаждала этого. Может быть, именно вера мне поможет? — Выдача сертификата прихожанина занимает около недели. Вам следует заполнить документы. Лучше это сделать сегодня. Если вы придете ко мне через неделю, я отдам вам специальное удостоверение, а пока возьмите временное. Оно имеет тот же эффект, — священник протянул мне длинный деревянный брусок. Он оказался очень старым. Должно быть, передавался из поколения в поколение. На гладкой лакированной поверхности кое-где был стерт лак. Подушечками пальцев я прошлась по выжженным буквам, после чего спрятала удостоверение в потайной карман в рукаве платья. Священник достал бумагу с пером и передал их мне. Быстро записав все необходимые данные, я вернула их мужчине, предварительно подув на чернильные буквы, чтобы они скорее высохли. Довольно взглянув на них, мужчина свернул пергамент в трубочку. — Простите, — вспомнила я о важной детали, — я не уточнила, как мне к вам обращаться? — Ах! Простите, я забыл представиться, — засмущался служитель храма. — Мое имя Кван Оуэн. Я 107-й апостол бога Регневы. Пожалуйста, зовите меня просто священник Оуэн. Я буду звать вас Иллиана. — Хорошо, священник Оуэн, — кивнула ему в ответ. — Прошу, скажите, что я должна делать? На широком лице расплылась довольная улыбка: — Каждый раз, когда будете приходить в молельню, просто положите пожертвование в ящик, закройте глаза, встаньте на колени и помолитесь перед статуей бога. Он протянул мне золотой слиток, который я передала ему ранее. Взяв его из чужих рук, я опустила слиток в узкий проем для пожертвований и закрыла глаза. Тонкие грациозные пальцы разжались, и слиток со звоном упал на дно шкатулки. Пути назад нет, теперь идти только вперед. — Да пребудет с тобой благословение Регневы, — с трепетом проговорил священник Оуен за моей спиной. Скрестив ладони, я прижала их к груди и склонила голову. Все новое казалось необычным. Хотя я успела привыкнуть к этому телу. Хорошо… Моя молитва не будет долгой. Я желала лишь одного. Боже, пожалуйста, пусть задуманное мной исполнится. Это все, что я хочу. Мне больше нечего просить. Закончив молиться, я попросила священника Оуэна проводить меня до выхода. Все это время он следил за мной, будто пытался найти подвох. На выходе он попрощался, и я вышла из храма. Кучер быстро спрыгнул на землю, завидев меня, и отпер дверцу кареты. На мгновение я задержалась. — Госпожа, все ли хорошо? — внезапно поинтересовался молодой человек. — Отвезти вас домой? — Все в порядке, отвези меня домой, — не глядя на него, ответила я и чуть погодя добавила, — я передам тебе книги. Потом отвези их в хижину. — Я все сделаю. Я знала, что кучер был человеком Иллианы. Девушка платила ему за молчание, а он беспрекословно выполнял указания и не задавал лишних вопросов. Иллиана платила ему в пять раз больше, чем получал средний кучер за свою работу. Похоже, он до сих пор отлично справлялся, и я тоже могла ему доверять. За мной закрылась дверца кареты. Молодой человек вскочил на козлы, схватил поводья, и повозка тронулась с места. Колеса покатились по брусчатке. Теперь этот путь будет мне как родной. Сегодня не последний раз, когда я приеду в храм. Я слушала цоканье копыт лошадей, разглядывая в окне высокие шпили храма и размышляла над своей судьбой.

***

Магнус был умным. Прошла неделя, как я передала ему необходимые книги. Вскоре он поймет весь ужас собственного положения. Помню, в романе он узнал о мире из книг, которые дала ему Иллиана. Именно это событие стало краеугольным камнем, благодаря которому он задумал побег. Я слегка опережаю события, но не думаю, что это выйдет мне боком. По крайней мере, я на это надеюсь. Единственное, чего мне не хотелось, так это того, чтобы Магнус делал какие-либо выводы обо мне. Поэтому я решила не навещать его. Ему не нужна лишняя информация обо мне настоящей. Он должен перестать воспринимать меня, как свою хозяйку. Не хочу усугубить его состояние. Да, прошла неделя. Оригинальная Иллиана Глейн была частью жизни Магнуса. Она приходила раз в пару дней. Но мне не хотелось этого делать. В первую очередь, потому что Магнус задавал слишком много вопросов, на которые я не знала, как реагировать и что отвечать. Потому на прошлой неделе было положено начало конца. Пока я размышляла об этом всем, служанки одели меня к обеду и теперь наносили макияж. Я успела привыкнуть к тому, что меня обслуживали, и воспринимала все как должное. В дверь постучались, когда прислуга подкрашивала пушистой кистью мои бледные губы. — Мисс Иллиана, — раздалось за спиной, когда мягкий спонжик коснулась бледной кожи моего лица и частицы пудры осели на ней. Голос служанки казался странно испуганным и напряженным. — Только что после осмотра владений в особняк вернулись господин и госпожа Глейн. На мгновение я замерла. Это было причиной отсутствия родителей Иллианы? До этого момента я ни разу их не видела, но почему-то чувствовала тревогу. Рука горничной, которая одевала меня, тоже дрогнула: — Госпожа, думаю, будет лучше снять все браслеты и ожерелье. Она не подняла на меня глаза, но я почувствовала, что она права. В знак согласия лишь молча кивнула. Мне казалось, или все служанки в моей спальне принялись смотреть на меня с жалостью? Была ли причина для этих взглядов? Не припомню, чтобы в романе Иллиана общалась с маркизом и маркизой. Драгоценности в один миг были сняты. Вдоль позвоночника пробежала дрожь. Откуда это? Странное чувство налетело на меня, словно коршун на маленькую мышку-полевку. Ощущения были ужасными, к тому же они возникли без всякой причины. Я вспомнила следы синяков на своем теле. Не может быть, что они нанесены… Продолжать мысль стало страшно, и я вся покрылась мурашками, а на пояснице проступил холодный пот. Ощущение, будто тело вспомнило нечто ужасное. — Они хотят меня видеть? — держа лицо, поинтересовалась я у служанки, которая оповестила о возвращении родителей. — Нет, — качнула она головой. — Они желают отужинать с вами. — Поняла, — кивнула я. Горничная, которая одела меня, оглядела с головы до пят и глубоко вздохнула. Она как будто слегка расслабилась. Думаю, все эти телодвижения и вздохи не беспочвенны, но если спросить в лоб, то вопросы вызовут подозрения. Могла ли Иллиана Глейн вести дневник? По крайней мере, в романе об этом не говорилось. — Пожалуйста, подготовьте обед в мою комнату, — попросила я у служанок. Пару минут спустя они принесли роскошные блюда на серебряных подносах. Взяв в руки вилку и нож, я принялась за трапезу. На протяжении всего времени меня не покидала мысль об отце и матери Иллианы. Не знаю, почему я чувствовала такую неловкость и страх. В голове вырисовывалась жуткая картина. Могли ли быть натянутыми отношения между дочерью и маркизами? Поэтому Иллиана стала злодейкой? Вилка ударилась о тарелку. Я взглянула на нее. Рука будто принадлежала чужому телу. Она дрожала. Почему? В горле стоял комок. Мне удалось кое-как заставить себя съесть пару кусочков. Аппетит окончательно исчез, и я решила, что больше не голодна. — Я ухожу, — попросила я горничную, которая стояла в стороне от меня, — оповестите кучера пригнать карету к главному входу. — Госпожа, к вечеру вам необходимо быть дома, — напомнила мне служанка. Молча кивнув, я покинула комнату и направилась к выходу. Атмосфера в особняке стала напряженной. От слов служанки веяло опасностью. Я чувствовала, что вся прислуга напряжена. Узкая морщинка прорезала мой лоб. Кроме того, было необходимо снова посетить храм. Да и самое время проверить, как проходит детоксикация Магнуса. Думая об этом, я спускалась по лестнице, когда за спиной раздался леденящий душу голос: — Куда ты собралась? Я остановилась, словно вкопанная. Волоски по всему телу встали дыбом от жесткого звука мужского голоса. Низкий, мрачный тембр заставил тело Иллианы напрячься. Я медленно повернулась, почти рефлекторно, и сложила ладони в замок. Он был одет в идеально сидящий на сильном теле дорожный костюм. Такого же цвета белоснежные волосы, как и мои, были уложены в модную прическу. Чуть приоткрытые веки и небесно-голубые глаза. Они вперились в меня, словно сотня игл. — Вы вернулись домой, отец, — единственное, что смогла выдавить из себя я. Наши глаза встретились, и мне показалось, что он о чем-то глубоко задумался. Что-то тут не так. Маркиз Глейн не беспокоился о титуле своей дочери. Он никогда не говорил, станет ли она его наследницей. В любом случае, я думала, что мне повезло. Или нет? — Я желала посетить храм, — ответила я на его вопрос. Думаю, мой внешний вид не очень соответствовал походу в храм. Но не говорить же, что я собираюсь навестить пленника в лесу. — Тебе говорили про ужин? — осведомился отец Иллианы. — Конечно, — кивнула я. — Не опаздывай. Ты как никто другой, знаешь, что я ненавижу, когда кто-то опаздывает, — бросил маркиз, сузив глаза. Он выглядел так, будто что-то взвешивал в уме, оценивал сложившиеся обстоятельства. Такой взгляд я помню на собеседованиях в старые времена, когда будущий работодатель оценивал мои способности, считая меня ниже по статусу. Мне стало не по себе. Думаю, именно отец вырастил Иллиану, но что могло произойти, что она стала такой? Возможно, он недолюбливал ее с самого начала. Могла ли Иллиана быть нежеланным ребенком? Я склонила голову, не желая сталкиваться со взглядом голубых глаз. — Да, я буду иметь в виду, — ответила я мужчине, который спускался по лестнице вниз, проходя мимо меня. — Разрешите откланиться. Несмотря на сухость, я попрощалась с ним так вежливо, как только могла. Чувство, будто я стояла перед очень строгим учителем математики, который отчитывает нерадивых учеников. Я чувствовала себя плохо во многих отношениях. Я развернулась и быстро удалилась из особняка. Дворецкий распахнул передо мной дверь, и я быстро прошагала короткий путь от нее до кареты. Кучер уже дожидался, когда я взберусь внутрь. — Немедленно поехали, — шепнула ему я, взявшись за мужскую ладонь в белой перчатке. Ни слова ни говоря, он помог мне взобраться на сидение. Дверца закрылась за мной, и я прижалась спиной к мягкой спинке. Жуткое чувство неминуемого охватило меня. Чтобы как-то унять его, я потерла ладони друг о друга. Они были ледяными. Карета тронулась и быстро помчалась прочь от замка. Никак не получалось унять дрожь во всем теле. Хотелось спрятаться куда-то далеко, в самую глубокую черную дыру. Сердце ушло в пятки, стало тошнить. — Понимаю… — пробормотала я сама себе. Тело так реагировало, потому что эта реакция не моя, а Иллианы. Ей было чертовски страшно рядом с отцом. Всегда. Что же с тобой произошло, Иллиана Глейн? Я обязана как можно скорее вернуться в свой мир. Не хочу брать ответственность за то, чего я не совершала. Последнее, чего мне хотелось, так это бояться чужих эмоций, которые испытывало это тело. Карла следовало поторопить. Тем временем я буду объяснять Магнусу, кто он на самом деле, и освобожу его от оков, которыми сковала его истинная Иллиана. Тогда я искуплю ее грех и вернусь в свой мир.