Унесенный временем на Американский Юг

- Так значит, это был тот самый Пинкертон? - спросил Джон Пассмор, когда вся компания выкатилась из Ричмонда и мчалась на поезде в сторону Франкфорта, в Кентукки. - Он самый, - кивнул Чарльз. - Серьезный человек и крайне информированный. Мужчина за эту неделю стал очень задумчивым - ему было не по себе при воспоминаниях о Пинкертоне и его смерти. Он никогда никого не убивал - ни в том мире, ни в этом, хотя в прошлой жизни ему приходилось достаточно часто серьезно драться. Но одно дело убивать на войне и совсем другое - вот так. Гамильтон вздохнул - "все ради победы"... Он с радостью отметил, что после ликвидации Алана Пинкертона команда стала уважать его еще больше. Чарльз держал себя со всеми с достоинством, но дружелюбно, никогда не отказываясь от работы и не считая, что он всегда прав, не корчил из себя белоручку и никому не напоминал, что он богатый белый джентльмен. Кроме того, Гамильтон уважал свою компанию и всегда спрашивал их совета в том, в чем они разбирались лучше него. Доверие на войне - это как наркотик и его ждут все. Вот и команда за одно только доверие стала уважать его так, что была готова полезть в самое пекло. - Через час уже приедем, - заметил индеец Джим, глядя в окно. - Ну что, парни, готовы теперь ловить беглых негров? - весело спросил у всех Чарльз и народ дружно кивнул. Берия Магоффин сидел в своем губернаторском кресле в столице Кентукки Франкфорте и голова у него шла кругом. Коренной южанин, явный сторонник Юга, придерживающийся мнения что сецессия является законной, он попал в очень щекотливую ситуацию. Богатый и густонаселенный штат оказался пограничным не только географически, но и по настроениям. Несмотря на то, что большинство жителей были выходцами из более южных штатов - Виргинии, Южной Каролины и Теннесси, их дети уже вовсю работали на Севере, поскольку Индиана и Огайо были совсем рядом и торговые связи у Кентукки были ориентированы в сторону янки. Многие граждане штата искренне не понимали, почему они вообще должны ссориться и с Союзом, и с Конфедерацией, хотя сторонников Юга в целом было намного больше. Зато людям крайне не нравилось постоянное повальное бегство негров из их штата и через него далее на север, что отравляло отношения с соседями. - Господин губернатор, к вам посетитель, - в кабинет зашел помощник, обращаясь к Магоффину. - Мистер Чарльз Гамильтон из Джорджии. - Зови, - махнул рукой губернатор, - может быть хоть какие-то новости узнаю... В зал вошел молодой человек с пристальным взглядом карих глаз и вежливо поздоровался с губернатором. - Мистер Гамильтон, правильно ли я понимаю, что вы сын полковника Уильяма Гамильтона - героя Мексиканской войны? Какие новости с Юга? - Да, господин Магоффин, полковник Гамильтон - мой отец. К сожалению, что происходит сейчас на Юге я не знаю, потому что последние недели провел в Вашингтоне. Там я получил определенную информацию, которую счел своим долгом довести прямо до вас, причем лично. Губернатор заинтересованно посмотрел на Гамильтона. - Умоляю, скажите, что знаете хоть что-то о "Подземной железной дороге", через которую негры бегут на Север! Мои сограждане в ярости от того, что эта "дорога" проходит через Кентукки и ведет к людям, которые уверяют нас в своей дружбе. Но как могут быть друзьями те, из-за кого пропадает ваше имущество? Чарльз улыбался - он успел и тут. Возможно, Кентукки являлся ключом к обороне КША на западе - из-за реки Огайо штат мог стать для Юга тем, чем в той истории не стал Теннесси, где три года подряд шли страшные бои. Но для этих целей данный штат еще надо будет получить - он имел не только торговое и военное значение, но и идеологическое. В Кентукки когда-то родились, жили и работали и Джефферсон Дэвис и Авраам Линкольн - вот так забавно распорядилась судьба. В другой истории штат умудрился сохранять нейтралитет все четыре года, хотя на него облизывались и федералы, и конфедераты, периодически залезая туда. Если он будет с КША... И тут у Чарльза-Алекса мелькнула гениальная идея. На грани фола, на уровне фантастики - и никак не реализуемая без бронепоездов. Но если у него получится, то это станет концом США - удар вразрез между Огайо и Пенсильванией отрежет Средний Запад от остальной страны. Правда остается еще фактор западной Виргинии, но теперь, без Алана Пинкертона, каролинцы и виргинцы должны сами справиться с этой проблемой... - Скажу, - рассмеялся молодой мужчина. - У меня действительно есть информация о "дороге" для беглых негров - я получил ее в Вашингтоне. Берия Магоффин смотрел на гостя в шоке, но тот сначала начал говорить о другом. - Господин губернатор, - почтительно обратился к нему Гамильтон. - Я прибыл в ваш штат с единственной мыслью - срочно помочь. Не буду скрывать - помочь не только лично Кентукки, но и всему Югу. Я являюсь доверенным лицом Александра Стивенса и могу заявить от своего имени, что в покое ваш штат не оставят обе стороны. Скоро начнется гражданская война и на нее уйдет сто шестьдесят тысяч жителей вашего штата - сорок тысяч будет сражаться за Север и сто двадцать тысяч за Юг. Нигде не будет такого, как у вас - ну разве что еще в Миссури: брат на брата, сестра против сестры. Как потом люди из одной семьи, которые будут воевать по разные стороны, станут смотреть в глаза друг другу?!? Губернатор вздохнул и согласился - этот юноша видел суть и знал ситуацию. - Я пытался..., - глухо и отчаянно сказал он. - Я пытался достучаться до обеих сторон, но они меня не слушали. Никто... - Потому что Север настроен на войну до победного конца и единую страну любой ценой, а Юг - на независимость любой ценой. Извиняюсь, но уже слишком поздно - точка невозврата конфликта была пройдена еще при предыдущем президенте. Теперь остается только воевать и весь вопрос - на чьей стороне. Да, мы знаем, что вы пытались убедить всех сесть за стол переговоров и что вы очень честный человек. 27 декабря вы созвали Генеральную Ассамблею штата, но она отказалась собрать съезд жителей. А все потому, что депутаты отлично понимают - большинство людей проголосует за Юг. 4 февраля Ассамблея отправила делегатов на мирную конференцию в Вашингтон, чтобы обратиться к Конгрессу - и вы знаете, что это тоже не сработало. Вас никто не будет слушать, а "компромисс Криттендена" даже не станут рассматривать. Северу нужны все мы со всеми потрохами, со всеми нашими богатствами и ресурсами. Сегодня 15 февраля. 20 марта ваша Ассамблея планирует собраться снова - и снова ничего не решит, потому что никакого съезда пограничных штатов уже не будет. И вопрос не в неграх - это всего лишь предлог. - Вы хотите, чтобы Кентукки вступил в КША? - усмехнулся губернатор. - Ну да, что же еще... Мне вы это можете и не говорить - я согласен. Но депутаты другого мнения - у нас действительно раскол среди Ассамблеи и граждан... - Господин губернатор, у меня есть информация, которая поможет вашей Ассамблее сделать правильный выбор, но я прошу разрешить мне устроить "показательное представление". Я на ваших глазах вскрою цепочки "Подземной железной дороги" и вы получите всех преступников у вас в штате. Всех укрывателей, всех "кондукторов", всех "машинистов" и "механиков". Или по крайней мере, их подавляющее большинство. Единственное, о чем дополнительно прошу - позволить мне сотрудничать с вашими шерифами до начала Ассамблеи. Это понадобится для предварительной подготовки операции. Губернатор потрясенно смотрел на гостя из Джорджии, но уже хотел верить ему. Положение в Кентукки было сложным и Магоффин мечтал сохранить свой штат хотя бы единым. - Хорошо, тогда я созываю Ассамблею на 1 марта, - кивнул губернатор. - Располагайтесь в моем доме, мистер Гамильтон. Чарльз с радостью воспользовался приглашением - почти весь день он провел на ногах и вымотался. Но еще он успел разместить свою "банду" в гостинице Франкфорта, дав задание узнать местные настроения, снова сославшись на торговые интересы. Затем пришло время знакомства с шерифом, его помощниками и руководством ополчения штата - видимо, именно эти структуры будут в будущем являться в штатах национальными гвардиями. К удивлению Чарльза, местное ополчение возглавлял сын губернатора - тоже Чарльз, с которым они быстро перешли на упрощенное "вы"; все-таки в этой местности отношения были еще более простые, чем в Джорджии и молодые мужчины одного социального круга общались как правило по именам, без прибавки "мистер". - Отец мне уже сказал - неужели этот кошмар закончится? Неужели мы сможем хоть кого-то поймать из беглых рабов?!? - Не просто кого-то, а почти всех. Они свили гнездо у ваших соседей - в Индиане и Огайо. Моя задача - не просто их переловить, а сделать это на глазах у вашей законодательной Ассамблеи. - "Всех?" Ого! - к ним вошел высокий кряжистый мужчина с красным лицом и громогласным голосом. - Нам бы хоть кого-нибудь из них поймать! - Шериф Уэйн Донахью. Здорово, парень, - он протянул руку Чарльзу; рукопожатие было крепким, а взгляд добродушным. Гамильтон весело хмыкнул - его знакомые в Джорджии пришли бы в ужас от таких манер - но тут это было уместно и всех устраивало. Его самого - в том числе. Кентукки вообще по менталитету был почти западным штатом - со всеми вытекающими. - Слушайте, да я на Западе десять лет прожил, в Калифорнии! - громогласно заявил шериф за обедом. - В свободном штате! Плевать я хотел на негров - пусть хоть все они будут свободными! Но нельзя воровать имущество, нарушать закон и обманывать соседей! Ладно, Чарльз, хотя бы намекните - кто эту "Дорогу" возглавляет? Нам вы уже можете сказать. - Квакер Леви Коффин, - был ответ. - И вся их квакерская компания, местная и соседская. Еще баптисты, но уже по мелочи. Ну и негры с мулатами разумеется. Мужчины выругались. - Черт, все-таки эти лицемерные святоши, - проворчал шериф. - Я как чувствовал... - Ну ничего, - кивнул Чарльз Магоффин. - Мы за десять дней все подготовим так, что ни одна мышь потом не убежит. - О чем это вы? - симпатичная голубоглазая рыжая девушка в дорогом, но простом платье вошла в столовую. - Опять собрался на войну за свой Юг, Чарльз? Или негров гонять - видимо, вместе с шерифом, который тебя на это давно подбивает? Да, мистер Донахью? - насмешливо спросила девушка. - И не жалко тебе этих несчастных, брат? Ой, извините, - она заметила за обеденным столом Гамильтона, который весело смотрел на бойкую леди. - Чарльз Гамильтон, Джорджия, - встал и поклонился он девушке. - Лора Магоффин, - кивнула та. - К своему несчастью, дочь местного губернатора. - Почему к несчастью? - весело поднял бровь ее собеседник. - Вам не нравится быть девушкой из уважаемой состоятельной семьи? Знаете, все познается в сравнении. Если бы вы стали бедной женщиной в небольшом городке - неужели так было бы лучше? Лора с интересом смотрела на гостя. - А вы занятный... Не женаты? Гамильтон едва не поперхнулся ветчиной и покраснел. - Э... Нет. Наверное, мой статус – "влюблен по уши". Девушка хихикнула. - Это не считается. - Ладно, молодежь, - весело крякнул шериф. - Пошел я работать. Ах, да, Чарльз - спасибо вам за ваших людей - очень толковые ребята; я их привлек к слежке. И я догадываюсь кто они, но тут у меня широкие взгляды - чего я только в Калифорнии во время золотой лихорадки не видел... Лишь бы служили вам хорошо. Уэйн Донахью вышел из столовой, а трое молодых людей продолжили разговор. - Чарльз, а ведь наши кузены Лайл и Рик - они за Север. Ты готов встретиться с ними в бою?!? - девушка уперла руки в бока. - Лора, не начинай снова! - Дались вам эти несчастные негры! Да их вообще надо было давно освободить! Вот посмотрите, мистер Чарльз, - она повернулась к гостю из Джорджии. - Да-да, посмотрите на местную аболиционистку! Вы меня даже уважать после такого не должны... - Ни в коем случае, мисс Лора, - ухмыльнулся тот. - Открою вам страшную тайну - я сам концептуальный противник рабства и за его отмену, но не так, как это планирует сделать Север. - А как он это планирует? Не бойтесь - можете не считать меня леди, да у нас ко мне все так и относятся, даже отец, который уже рукой махнул на меня, так что говорите честно. На Юге заведено, что надо быть глупой, чтобы найти мужа. Что ж, я согласна остаться старой девой, лишь бы не корчить из себя дуру... Гамильтон весело рассмеялся. - Мисс Магоффин, вы леди. Я и дома часто говорил, и тут еще раз скажу - никогда никакую леди ум не испортит, а только украсит. Умных женщин боятся разве что глупые мужчины. Девушка распахнула глаза и восторженно уставилась на гостя. - Мисс Лора, чего бы вы хотели в жизни? - внезапно с интересом спросил ее юноша. - Стать писательницей, - выдохнула она. - Как Шарлотта Бронте, как Жорж Санд, как Джейн Остин. Я уже пишу вовсю, но кто же меня будет печатать... - Тогда напишите потом о войне, которая будет, - торжественно сказал Гамильтон. - И вас обязательно напечатают. Только напишите честно и без прикрас - так, чтобы красиво, страшно и наотмашь. И история нас рассудит, кто был прав... Девушка серьезно кивнула. - Теперь о Севере. Север не интересуют свободные бывшие рабы - их интересует дешевая наемная рабочая сила. Мисс Лора, Северу нет дела до черных - им есть дело лишь до своих и до чужих прибылей. Они хотят отнять у нас рабов, чтобы навредить нашей экономике - и помочь своей. Безусловно, есть много людей, искренне выступающих против рабства, вот только они как правило вообще не разбираются в экономике вопроса. Янки просто нужны прибыли - а их легче зарабатывать, используя людей, о которых не надо заботиться. - Патриархальные отношения хозяев и рабов? - подняла бровь Лора. - Что-то вроде того. У меня есть дядя - не тот, который родной. Но он с детства рос рядом с моим отцом и был ему как брат. Если бы не он, отец погиб бы в Мексике. И сейчас я зову его Дядюшкой Питером. Он - черный член нашей семьи. Знаете, что он скажет, если я ему завтра дам вольную? - Догадываюсь, - усмехнулась Лора. - "Масса Чарльз, зачем вы меня гоните, не нужна мне эта ваша свобода!" - Ну вот вы и сами все отлично понимаете, как умная девушка - именно такое рабство у нас на Юге в девяти случаях из десяти. Север о черных так заботиться не будет. Так что же вас не устраивает на настоящий момент? - Я бы хотела, чтобы в будущем белые и черные стали настоящими братьями и сестрами - на одном и том же уровне. Со схожим образованием и воспитанием. Но да, я понимаю, что это как-то иначе надо делать, а методами янки можно посеять только разобщение... - Ладно, джентльмены, - девушка встала и присела, прощаясь, - приятно было с вами пообщаться. - Чарльз, рада знакомству, - она искренне улыбнулась Гамильтону и вышла из столовой. - Знаете, а вы понравились моей сестре, Чарльз, - весело усмехнулся сын губернатора. - Она вообще мужчин не очень любит - за отношение к ней как к дурочке, а сама слишком честная и резкая, но вы с ней так говорили, что она сразу расцвела. Вот такое отношение она очень уважает. Гамильтон тряхнул головой. "Не вздумай. Не смей тут любезничать со всеми девицами из приличных семей, даря напрасные надежды и обманывая в чувствах. Так что веди себя просто как добрый знакомый. А самое главное - это некрасиво по отношению к Скарлетт, пусть она ничего тебе и не должна." - Ладно, Чарльз, нам и правда пора за работу... Прошло две недели, за которые они аккуратно выследили все цепочки негритянской "Подземной железной дороги". Главное было не вспугнуть подозреваемых и у "следователей" это получилось. В какой-то момент Чарльзу-Алексу стало не по себе - ведь здесь будет иметь место не ликвидация врагов уровня Алана Пинкертона, а поимка несчастных, измученных людей. Он отлично понимал, что потом сделают хозяева с пойманными рабами. Это была общая проблема рабства, как и проблема крепостного права, как и проблема любой личной зависимости. Нормальные и адекватные хозяева составляли условно 95% рабовладельцев. Но условных 5% мерзавцев и отморозков хватало для того, чтобы испортить имидж плантаторов, особенно если такую информацию правильно (точнее, неправильно) подать в газетах и в книгах вроде "Хижина дяди Тома". Садисты встречались редко и во всех слоях населения, но примеры таких плантаторов были крайне болезненными, потому что от них зависели черные, а средств правовой защиты для рабов не было. Чарльз вздохнул; он знал, что своих "Салтычих" на Юге и правда хватало... А кроме того, мало кто обращал внимание на то, что в романе "Унесенные ветром" говорилось про негров-слуг, а не про негров-рабов на плантациях. Домашние дела и полевые работы - это две большие разницы... За эти дни он окончательно сдружился с Чарльзом и Лорой Магоффинами, став своим в их доме, а также с шерифом Донахью. "Банда" Гамильтона в этот момент работала на власти штата, весьма компетентно участвуя в слежке и наблюдении за "Подземной железной дорогой", улучшая тем самым свои навыки и зарабатывая полезные связи. Ребята пообтесались, попривыкли после каторги, а еще Чарльза поразило то, что одним из помощников у шерифа был какой-то бывший бандит из Калифорнии, которого через своих знакомых знали братья-грабители. И правда - чего в жизни только не бывает... К 1 марта все было готово; депутаты Генеральной Ассамблеи уже собрались в административном центре Кентукки Франкфорте и готовились к обсуждению наболевших вопросов. Берия Магоффин встал перед собранием из своего кресла; он был чем-то крайне доволен. - Господин губернатор! - обратился к нему председатель Ассамблеи. - Вам есть, что сказать нам? Что-то важное случилось? - Да, господа. Но не только и не столько мне, сколько мистеру Чарльзу Гамильтону из Джорджии, представляющему Конфедерацию. Он не так давно был в Вашингтоне и его информация может иметь ключевое значение для ваших решений. Чарльз вышел на небольшую трибуну и начал свою речь, слегка волнуясь - перед столь крупной аудиторией он еще публично не выступал в этом мире. Мужчина представился, рассказал о своих обоснованных подозрениях в отношении "Подземной железной дороги", аккуратно скрыв основной источник информации и обозначил свое предложение властям штата. - Господа, я отдаю себе отчет в том, что мои слова - это только слова. Пока что я их ничем не доказал, но собираюсь доказать в ближайшее время. Можно даже в ближайшие дни. - Что ж, поехали, - хоть не зря собрались и будет что-то веселое, а не только говорильня! - радостно крикнул кто-то из молодых плантаторов. До этого Чарльз-Алекс даже не представлял себе такую практичную демократичность в США - или же думал, что ее время ушло еще лет пятьдесят назад. Но нет, оказалось, что сельская жизнь на Юге подразумевала для себя именно подобное поведение законодателей - плантаторов, логистов, торговцев, владельцев предприятий, ведь в Кентукки были и такие. Все эти люди являлись не только депутатами, но и собственниками своих хозяйств, разбирающимися во всех тонкостях дел. Они платили налоги и всегда первыми несли бремя защиты штата. Современным депутатам (любым) было далеко до этих людей... Да и не все из местных законодателей являлись богачами; многие были адвокатами, учеными, докторами, видными военными в отставке. На следующее утро депутаты сели на лошадей и поехали по городам на севере Кентукки. Луисвилл, Хендерсон, Оуэнсборо - за неделю они доехали до Падуки и вернулись обратно еще за пять дней, накрывая все сетевые ячейки "Подземной железной дороги" по пути. Никто не ушел - квакеры, баптисты, мулаты, негры, аболиционисты. Как правило, ничего даже не надо было доказывать - почти в каждом доме нашелся беглый негр, а у квакеров хранились документы, свидетельствующие о том, кого они уже переправили и кого еще должны отправить. Арестованные были в ужасе - власти откуда-то знали их всех поименно. Возмущение овладевало представителями Ассамблеи Кентукки по мере перемещения по штату - такого они себе не могли представить даже в кошмарном сне... 13 марта вся Ассамблея вместе с шерифом, его помощниками и частью ополчения вернулась из этого импровизированного "похода", прихватив с собой несколько сотен арестованных, включая беглых негров и засела в капитолии штата. - Что ж, мистер Гамильтон, мы можем лишь искренне поблагодарить вас. Если бы не ваша информация, это безобразие продолжалось и далее. Седовласый председатель Ассамблеи с гордым взглядом благодарно смотрел на гостя из Джорджии. - Спасибо, мистер Ричардсон, но это был мой долг. И сейчас я прошу вас и всех остальных депутатов выслушать меня. Чарльз собрался с мыслями и начал говорить. - Господа, все это аболиционистское действо продолжается в вашем штате не месяц и даже не год, а тридцать лет - с того самого времени, как аболиционисты начали набирать силу на Севере - где-то с 1830 года. Вы жили с соседями, которые вам годами лгали в лицо, обманывая и лишая имущества. С соседями, которые врали даже о том, что они являются противниками рабства - достаточно увидеть, что именно и как делали аболиционисты. Я уверен, что после того, как вы допросите самых высокопоставленных арестованных, окажется что нити этой деятельности ведут далеко на Север и преследуют свою целью подорвать экономику вашего штата, ведь за каждого беглого они получают деньги. Разве вы теперь сможете считать своими друзьями этих господ из Огайо и Индианы? Разве они добрые соседи для вас? Ропот согласия прошел по капитолию. Годами ситуация с беглецами отравляла Кентукки; несколько депутатов обнаружили за эти две недели среди беглых рабов даже нескольких собственных рабов и возмущение законодательного органа власти достигло критической отметки. - Север от вас не отцепится - а потом он придет сюда и заберет все и сразу, как забирал тридцать лет по чуть-чуть. Аккуратно, исподволь, на якобы законных основаниях - именно так и поступают янки. Сначала они придут за нами, а потом и за вами. И тогда уже некому будет вам помочь. Законодатели Кентукки кивали, соглашаясь. Чарльз усмехнулся, что-то вспоминая. - Один умный человек, англичанин, однажды сказал, что если страна, выбирая между войной и позором, выберет позор, то сначала она получит позор, а потом не сможет избежать и войны.* Это конечно не про вас, но ваш нейтралитет тоже закончится потерей реальной независимости от федеральных властей и утратой имущества - свободные Кентукки Вашингтону не нужны, зато без рабочей силы негров ваш бизнес будет поглощен конкурентами... Рэнд Ричардсон спокойно и довольно смотрел на Чарльза Гамильтона, переглядываясь с друзьями и знакомыми по Ассамблее. - Еще раз благодарим вас, мистер Гамильтон. Господин губернатор, готовьте протоколы для голосования. А потом включите телеграф и дайте нам связь с Монтгомери... Чарльз уезжал уже на следующий день, 14 марта - ему еще надо было успеть в столицу Конфедерации, а это почти пятьсот миль и четыре дня пути на поезде до Алабамы. На станции его провожали Чарльз и Лора Магоффины. - Если война придет в Кентукки - нам будет чем ответить, - говорил сын губернатора. - Но прошу тебя намекнуть Конфедерации, что нам нужна кавалерия - и тогда янки даже не смогут форсировать Огайо. - Берегите себя, Чарльз, - с улыбкой сказала Лора. - А первые главы моей книги уже написаны - благодаря вам. Она вздохнула, а ее брат тактично отошел. - Лора, вы невероятная девушка. Простите меня, если я..., - мужчина опустил голову. - Все нормально, Чарльз. Единственное что могу честно и прямо сказать - я завидую вашей будущей супруге. Но если какая-то девушка окажется столь глупа, не поняв, какой вы – возвращайтесь сюда… Чарльз распрощался с командиром ополчения, поцеловал руку Лоре и вскочил в отходящий поезд, следующий на юг. Его "команда" отправилась еще вчера - напрямую в Атланту. Он махал своим друзьям с подножки поезда рукой и лишь молил Бога, чтобы Кентукки была уготована менее печальная участь, чем досталась в той истории Теннесси...