Унесенный временем на Американский Юг

В Алабаме было тепло и солнечно; все-таки, климат южных штатов был менее уныл, чем на Севере, думал Чарльз, сходя с поезда. Монтгомери жил размеренной жизнью, но так было раньше - а теперь город гудел, как растревоженный улей. Именно здесь 4 февраля собрались представители штатов, составивших костяк Конфедерации и именно здесь руководство новой страны приняло свои присяги. Документы Гамильтона сослужили ему хорошую службу - ведь теперь он был полноценным представителем вице-президента КША Александра Стивенса. Сегодня было 17 марта - и Чарльз еще не забыл про пикник в Двенадцати Дубах 15 апреля, на котором он обязательно должен быть. И еще много о чем - в частности, о форте Самтер и его бомбардировке 12 апреля. "Вот бы как-нибудь задержать атаку...", подумал мужчина. Он заселился в гостиницу, привел себя в порядок и направился в капитолий, где кипели события. Прошло уже полтора месяца с момента образования КША, но страсти не утихали. Встречи, переговоры, суматошные люди, крики - все смешалось перед глазами юноши. Он вырос в куда более шумном мире, но сейчас тихая Алабама напоминала ему родную Москву. А что окончательно удивило Гамильтона, когда он смог пробраться через толпу и подняться по ступенькам здания - это то, что при входе в капитолий его узнали. "Где я интересно наследил уже? Или это из-за Кентукки?" - Добрый день, мистер Гамильтон! - заявил выбежавший секретарь президента. - Прошу вас - правительство как раз сейчас готовится обсуждать важнейшие вопросы, и они будут очень рады вас выслушать. Я доложу им о вашем прибытии; ожидайте. "Ой. Ну что, доигрался? Впрочем, ты знал, что этим все и закончится. Сейчас у тебя будет или грудь в крестах или голова в кустах. Так и должно быть; чем больше известности - тем больше ресурсов можно получить..." Он ждал в коридоре, волнуясь, пока через полчаса не вышел секретарь и не пригласил его в главный зал. "Что ж", усмехнулся про себя мужчина, глядя на тех, кто сидел за столом. "У меня все-таки есть перед вами преимущество - я вас знаю, а вы меня нет." Государственный секретарь Роберт Тумбс. Явные плюсы - тоже родом из Джорджии, друг Стивенса и противник резких наступательный действий на начальном этапе конфликта. Умен, хорошо разбирается в финансах и внешней политике, очень упорный - отказался потом от обращения к президенту США за помилованием, без которого было невозможно занимать выборные должности в штатах, подвергнутых Реконструкции. Минус - уйдет на войну через полгода. Ну, или теперь не уйдет… Министр финансов Кристофер Меммингер. В той истории он безуспешно пытался торговать виртуальным хлопком и печатал деньги, что привело к жуткой инфляции, тем более в свете неразвитости на Юге банковской системы, а его налоговые идеи не понравились штатам, но в этой истории все должно быть иначе. В остальном вполне компетентен. Военный министр Лерой Уокер. Сомнительный человек - пробыл в должности меньше полугода; все, что успел сделать - провести мобилизацию 200 000 человек в армию. Новый вооружений так внедрить и не смог, а потом ушел в войска Алабамы, где даже повоевать не успел. Сторонник активной войны и атаки на форт Самтер. Плюс - в вопросы военного развития не лезет; ими Дэвис начнет заниматься лично, так что Уокер тут мешаться не будет. Министр почт Джон Риган и генеральный прокурор Джуда Филипп Бенджамин соответственно. Просто работяги, как и их ведомства, хотя Бенджамин вскоре станет военным министром, причем не самым плохим. Минус - таки всегда стремится к своему личному гешефту - шо ви хотите, этническая принадлежность дает о себе знать, ха-ха. Плюс - реально умный и деловой; надо взять его на заметку. Министр ВМФ Стивен Мэллори - ну, тут вообще никаких вопросов. Если бы у него все получилось, то никакой морской блокады Севера бы не было. Тогда не получилось - теперь получится. Вице-президент Александр Стивенс - главный союзник в этом правительстве; Чарльза Гамильтона наверняка уже считают человеком из его команды. Прекрасный политик и идеолог. И президент Джефферсон Дэвис. Самый главный человек в КША - и самый же неоднозначный. То, что он честен, умен, активен - никаких сомнений. Но его мелочность там, где нужно было смотреть более широко и невнимание к деталям тогда, когда требовалась мелочность, привели к очень нехорошим последствиям для Конфедерации, в том числе. Завистливость и обидчивость очень плохие качества для политика... И самая главная проблема Юга – это, собственно конфедеративное устройство, в отличие от Севера, точнее, Союза США. При подходе "каждый да будет сидеть в своем уделе", победить точно не получится. - Господа, - поклонился присутствующим Гамильтон, - сердце мое радуется, глядя на то, как правительство Конфедерации уже работает на благо всего Юга. Господин президент, господин вице-президент - рад поздравить вас лично со столь высокими постами, которые теперь будут в надежных руках. Не могло быть лучше кандидатур на эти должности. - Уважаемые министры, - обратился он к остальным. - Счастлив всех вас приветствовать и ожидаю вопросов. Лесть и поздравления пришлись ко двору; кабинет министров КША благосклонно смотрел на никому не известного до этого выскочку. - Это нам надо вас поздравлять и благодарить, мистер Гамильтон, - первым говорить начал разумеется президент. - Ваши действия в Кентукки - выше всяких похвал. Вы без единого выстрела подарили нам ключевой штат - и мы перед вами в долгу. А возможно подарите и еще один штат - Миссури. Вот что значит учиться на Севере - иногда это весьма полезное дело... - Я просто четыре года подряд обращал внимание на слова людей, которые меня окружали, - скромно ответил юноша. - И информация о "Подземной железной дороге" - это только часть того, что я узнал. У меня еще есть данные о шпионах Севера; сейчас некоторые из них находятся в Ричмонде. "Вот теперь это можно вываливать - и именно при всех, чтобы никто не смог потом отвертеться." - Чарльз, мы благодарны вам и за эти данные, - вступил в разговор Стивенс. - Генерал Джонстон в Виргинии и генерал Борегар в Южной Каролине займутся шпионами в ближайшее же время - вы получите доступ к телеграфу. Но прежде всего мы все хотели видеть вас еще и по другой причине. Ваша аналитика почти по всем ключевым проблемам, выводы которой полностью совпали с текущими событиями, поразила нас и у моих коллег будет к вам много вопросов. - Я готов к ним, господа. Вопросы не заставили себя долго ждать; министров интересовали финансы, армия, военно-морское дело, логистика, торговля, блокада. - Так вы тоже являетесь сторонником "наступательной обороны"? - довольно уточнил президент. - Безусловно - на настоящем этапе. Военные действия еще не начались и как мне представляется, идеальным будет наносить жесточайшие поражения врагу на своей территории. Пусть весь мир видит, что это Север на нас нападает, а не мы на него. Заодно это сделает мистера Линкольна крайне непопулярным в "своих" штатах и понизит боевой дух федеральной армии. - Каково ваше мнение в отношении форта Самтер? - спросил Тумбс, явно уже считая Гамильтона "своим человеком" от Джорджии. Чарльз задумался. - Идеально будет тянуть время. Линкольн хочет выставить нас мятежниками, ожидая прямой атаки и провоцируя на нее. Если атаки не будет, а мы просто вынудим их уйти, нас будет сложно обвинить в каком-либо мятеже. Однако я думаю, что Конфедерацию все-таки спровоцируют - Линкольн направит к форму Самтер корабли ВМФ США. Александр Стивенс усмехнулся. - Генерал Борегар перегородил бухту Чарльстона плавучими минами, о которых никто не знает и уже ждет прибытия подкреплений к форту. - Будет весьма хорошо, если корабли янки подорвутся на этих минах, - довольно сказал Лерой Уокер. - Вроде как сами себя наказали... И теперь Линкольн может что угодно писать губернатору Южной Каролины мистеру Пикенсу - мы все сделаем красиво... Мистер Гамильтон, меня заинтересовали многие ваши военные идеи, хотя они зачастую причиняют излишне жестокий ущерб врагу... - Это лишь желание сберечь наших солдат, сэр, - просто ответил Чарльз. - Северян больше, а еще они начнут массово нанимать эмигрантов. При таких раскладах нам придется беречь любого солдата. Да и в целом - если мы считаем, что северяне нам враги и чужаки, то они ничем не лучше мексиканцев, с которыми мой отец очень сурово воевал когда-то. - Так ли была нужна закупка винтовок Генри? - продолжал спрашивать юношу военный министр. - Все-таки сорок долларов за ружье - это очень дорого, ну пусть тридцать пять, как получилось у вас с учетом опта, а еще вопрос - как их вывозить с Севера? - Для операции по вывозу у меня уже есть достойная кандидатура. И это не просто ружье, сэр. Винтовка, которая теперь будет у нас и которой не будет у северян, очень важна. Ее можно заряжать в воскресенье и стрелять всю неделю. В зале раздался веселый смех.* - Мои поздравления вашему протеже, Александр, - Тумбс был в отличном настроении. - Он не только умен, но еще и с отличным чувством юмора. Но все-таки Спрингфилды и Энфилды мощнее и дальнобойнее. - В рамках концепции линейного пешего боя - да, - ответил докладчик. - Но эта концепция скоро покажет свою полную несостоятельность против обороняющегося противника в рамках "окопной войны". В кого стрелять, если человек сидит в окопе за бруствером и точно выпускает по десять пуль в минуту? У северян будут такие потери, что они придут в ужас. А еще нам срочно нужна партия английских снайперских винтовок Уитворта с оптическими прицелами - сейчас это самое точное оружие в мире. Цена конечно безумная - 120 долларов за штуку и никаких скидок, но потом данное оружие может подорожать в десять раз. "А уж если мы их заманим в "клещи" на Виргинском полуострове", подумал Чарльз, "так и вовсе кровавыми слезами обливаться будут." - А что ваше собственное предложение по винтовке под унитарный патрон? - внезапно задал вопрос Бенджамин. Хитрые глаза министра горели интересом. "На подряд напрашивается что ли?" - хмыкнул про себя Гамильтон. "Это хорошо - с таким можно работать." - Скоро будет готова и начнутся испытания. Я предлагаю не торопиться с новым оружием - к нему надо привыкнуть и насытить им и боеприпасами войска. К несчастью, у нас не так много возможных мощностей для производства; я буду очень благодарен джентльменам, которые смогут организовать на своих предприятиях выпуск этого оружия, - он внимательно посмотрел на ушлого еврея, который сразу его понял и улыбнулся. - Что ж, - подвел итог "опроса" президент, - я думаю, мы задали достаточно вопросов мистеру Гамильтону и ему пора дать отдохнуть, а при необходимости мы его снова позовем - ведь как я понимаю, в следующие дни многие из вас будут проводить с нашим новым аналитиком практические консультации в рамках своих полномочий? Отлично. - Но у меня вопрос к вам, - президент посмотрел на Чарльза. - Какие ваши личные планы в отношении грядущих событий? - Сэр, мне в любом случае надо вернуться в Джорджию на оружейный завод - контролировать разработку оружия. Я уже подал прошение о зачислении на военную службу - и готов приступить к ней с середины апреля. Но мои планы шире - не только воевать, но и заниматься военными вооружениями, видя ситуацию, так сказать, изнутри. А еще контрразведка, но полагаю, что через месяц она нам будет нужна уже меньше, хотя секретность соблюдать потребуется в любом случае - в том числе в отношении чернокожих, в присутствии которых южные джентльмены привыкли говорить, ничего не скрывая... - Разумно. Мистер Стивенс представил вас к воинскому званию майора, - продолжил с улыбкой президент. - Но полагаю, что это тот самый случай, когда я могу перевести его представление сразу на следующий уровень... - Мистер Чарльз Гамильтон, вы получаете звание подполковника вооруженных сил Конфедерации с дополнительными полномочиями и с правом финансирования своего... добровольческого отряда в качестве боевого подразделения. Признаться, когда я узнал про каторжников, то сильно удивился. И не только я. Но видимо, вы нашли к ним какие-то ключи; надеюсь, вы сможете их контролировать... На этом совещание было окончено; Чарльз ушел, но следующую неделю был нарасхват у всех министров, одновременно изучая конституцию нового государства, на что раньше у него просто не было времени. Его имя начали произносить в Алабаме, а затем и на всем Юге благодаря присоединению к КША Кентукки. Через какое-то время оно дошло и до Севера. Первая встреча у него была со Стивенсом, Тумбсом и Борегаром, прибывшим в Алабаму буквально на несколько дней. - Что вы думаете по поводу Европы, мистер Гамильтон? - спросил его государственный секретарь. - Нейтралитет. Никто из них не вступится за нас, если только... - Говорите, Чарльз, тут все свои, - усмехнулся Стивенс. - ...Если только не будет скандального "казус белли", от которого уже не получится отмахнуться. Мы его сами можем организовать. Например, летом или осенью мы пошлем наших послов в Лондон и Париж - и обязательно на английском корабле. Допустим он будет называться... хотя бы "Трент". Пусть его перехватят северяне и задержат наших послов - а корабль при этом... утонет, но позволит успеть спастись с него морякам. Вот тогда Англия в войну все-таки вступит - иначе это будет страшный позор. Помогать нам они все равно не станут реально, но определенное давление со стороны Канады окажут. А самое главное - тогда английский флот выйдет на морские коммуникации и хотя бы своим присутствием окажет нам поддержку на море. Если мы сможем продолжать продавать хлопок в Европу, это решит все наши финансовые запросы. - Есть мнение, что Северу могут помочь русские, - нахмурился Тумбс. - У них сейчас такие отношения с Лондоном и Парижем, что они начали сотрудничать с Линкольном. Чарльз улыбнулся. "Нет-нет, вот про Аляску я вам ничего не скажу - такое никому не надо знать." - Если Англия вступит в войну, то русские уже не станут присылать свои эскадры к берегам США, - был ответ Гамильтона. - Но для этого надо спровоцировать британцев. - Я займусь этим, - спокойно кивнул Борегар. - Мы реализуем эту идею так, что никто ничего не узнает. - И еще один момент, господа, - вздохнул попаданец. - Мистер Стивенс, я полагаю, что именно вас можно поздравить с изменениями в Конституцию КША, которые вы смогли продавить в последний момент - я успел сравнить проект и итоговый текст. Я не знаю, чего это стоило лично вам, но полагаю, что было непросто. Более мягкие и обтекаемые формулировки в отношении рабства оставляют нам неплохое пространство для маневра. Да, у нас рабство, но мы над этим работаем. Сами, без чужой помощи. Да, будем отменять. Когда-нибудь, лет так через ...дцать, но уже работаем. В Конфедерации подобное громко озвучивать не следует, но вот для остального мира это станет важным "маяком". А в отношении Севера надо постоянно напоминать, что никакой Линкольн не аболиционист, а просто популист, играющий на настроениях и продавшийся финансовой элите Севера. У меня тут нет доказательств, но вот мои соображения, изложенные на бумаге, которые неплохо было бы вбросить через прессу, в том числе и оппозиционную северную, - он передал Стивенсу свои записи, - пока эту прессу еще не прикрыл кабинет Линкольна. И у меня особая просьба к вам, мистер Тумбс. Вы и правда станете нашим прекрасным государственным секретарем - лучшим из всех за всю историю. У нас будет много отличных генералов, а вот гениальных дипломатов почти нет... Следующая встреча у его была с Мэллори. Чарльз заявился на нее с чертежами новейших нарезных орудий и чертежами новых силовых установок - паровых машин для броненосцев, чем покорил военно-морского министра окончательно. О морских минах и торпедах министру уже рассказывал Борегар, а Гамильтон принес все чертежи и обозначил технические характеристики с возможностями применения. - Как видите, мистер Мэллори, вопрос упирается в морские испытания, которые не могут быть быстрыми, но в 1862 году все может заработать - если мы начнем заниматься этим уже сейчас. И самое главное - секретность... Затем был Джуда Бенджамин. Идя на встречу, Чарль-Алекс уже заранее смеялся. Он всегда уважал евреев за мозги и деловую хватку, но сроду не предполагал, что сто пятьдесят лет назад они были такими же, как и в его время. Генеральный прокурор и будущий военный министр был махровым дельцом, везде видящим личную прибыль, за что в той истории и пострадал (вместе со своей страной), но в данном времени попаданец планировал использовать этого человека с куда большей отдачей. - Благодарю что выслушали мое деловое предложение, господин Бенджамин. Также я уверен, что через полгода смогу поздравить вас с портфелем военного министра, который позволит нам сотрудничать еще более плодотворно. Я готов представить свои патентные изобретения под производства на предприятиях у вас и ваших ближайших друзей. Ваши комиссионные - это свято. Условие только одно - контракты действительно должны выполняться. То есть, если армии нужно будет сто тысяч сапог, то они должны быть поставлены. И не на картонной подошве, а на настоящей. Если десять тысяч винтовок - аналогично. Иначе нас распнут – и меня заодно с вами. Джуда кивнул. - Но все это будет дорого... - Если хлопок пойдет в Англию, то денег у нас будет предостаточно. Как говорил еще великий Наполеон, "для ведения войны нужны, в сущности, лишь три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги". Бенджамин засмеялся. - Молодой человек, вы меня приятно поражаете! Вы случайно не из "наших"? - Сомневаюсь, - теперь смеялся уже Чарльз. - Но с вами приятно будет работать... Последним среди желающих приватно пообщаться оказался министр финансов Кристофер Меммингер. - Мистер Гамильтон, я прекрасно понимаю, что у нас будет инфляция даже при благоприятных раскладах по экспорту. Но что нам делать, если мы не сможем какое-то время импортировать хлопок? - Есть несколько вариантов, но все они сомнительные. На Юге банковская деятельность даже близко так не развита, как на Севере, а значит, мы не сможем уйти в банковские кредиты. Есть вариант - остаться на золоте и просто выпустить государственные казначейские облигации - так и на Севере будут поступать. Если мы выиграем - окупимся за счет контрибуции. Если проиграем, то потом уже будет неважно, сколько и чего мы сейчас напечатаем и раздадим. - Присоединяюсь к мнениям своих коллег - вы удивительный человек, мистер Гамильтон. По своей практичности и финансовому цинизму вы напоминаете мне мистера Бенджамина. Вы случайно не...? - Нет, хотя он у меня тоже самое про мою семью спрашивал. Оба засмеялись. - Мистер Меммингер, у меня есть еще одно предложение. Оно совсем уж неджентльменское, но чего не сделаешь ради победы Нашего Дела? В конце концов, этим же когда-то занимался и Наполеон... - Я слушаю вас, - министр финансов собрался. - Фальшивомонетничество, - мило улыбнулся Чарльз. - Разумеется, в особо крупных размерах. Точнее, в данном случае – подделка федеральных банкнот, а именно кредит-нот, которые будут выпускаться Министерством финансов США со следующего года, а в этом году - подделка текущей эмиссии. - Ох, это же...! - Да, это скандал. Но это и чудовищный удар по янки. Мы в этом плане почти неуязвимы - у нас банковское дело слабо развито, а общей финансовой системы нет. Но Север, который с 1846 года опирается на независимые казначейства, очень уязвим. Уже с этого года янки активно начнут создавать долговые обязательства; по моим расчетам, Министерство финансов за пять лет напечатает и распространит около 450 миллионов долларов. Пятьдесят миллионов уже в этом году - пока что якобы обеспеченных по текущей эмиссии и еще четыреста миллионов кредит-нот в течение следующих четырех лет. - Сколько?!? - потрясенно спросил министр. - Четыреста пятьдесят. Они могут компенсировать это только своей победой и последующим освоением наших рынков сбыта, иначе Север станет еще и банкротом, причем полным. Но и это не самое интересное. Гамильтон придвинулся к министру. - Мне в очередной раз повезло - я от своих знакомых в Вашингтоне знаю номера купюр, которые будут использоваться как в новой эмиссионной партии, так и в последующих долговых "гринах". - А почему "грины"? - У них просто не окажется другой краски для такого количества бумаги - да и то хватит лишь на одну сторону банкноты, - и вновь раздался общий смех. - Интересная идея..., - кивнул Меммингер. - Но перевести фальшивки в золото или закупиться в условном Нью-Йорке крайне сложно - там очень серьезный контроль. Но... Глаза министра распахнулись, а Чарльз усмехнулся. - Да, я вижу, что вы сразу поняли. Запад - штаты и территории, входящие в США. Они используют доллары и нами туда будет вброшена ничем не обеспеченная резаная бумага на огромные суммы. Кроме Калифорнии и Орегона; эти господа вообще бумагу принимать не будут - и кстати, правильно сделают. - То есть, из Вашингтона сообщают номера в местное казначейство, привозят спустя неделю-две туда деньги с известными нам номерами, а оказывается, что эти доллары с этими номерами наши люди уже обменяли на золото или за них произведены закупки? - Именно. Кстати, вот вам и полные спецификации на эти доллары. Представьте себе, как начнут относиться западные территории к Союзу - Невада, Юта, Колорадо, Дакота, Небраска, Нью-Мексико, Ари... Извиняюсь - Аризона выйдет из состава Союза, но в КША не войдет. И за Айову, Миннесоту и Канзас я бы взялся. Они в составе Союза, но там вольница как на Западе - и можно будет устроить финансовый хаос. И это только начало - а потом мы и "гринами" займемся... - Что ж, мистер Гамильтон, я согласен с вашим планом. Целиком его в КША буду знать только я, так что секретность обеспечим. Но нам для такой работы понадобится умный, деловой и активный человек, разумеется, достойный южный джентльмен. Я не знаю никого, кто бы взялся за подобное. - А я вот знаю такого - и обещаю направить его к вам месяца через три. У него есть связи на Западе, есть острый ум, а еще он патриот. А вы как раз за это время можете отработать печать будущих федеральных купюр. "И звать его в этой истории будут наверное не Капитан Батлер, потому что прорывать блокаду не придется - из-за ее отсутствия, а например Ковбой Батлер, ха-ха-ха. Озолотиться ты и тут сможешь, Ретт." Чарльз в течении нескольких дней завершил все свои дела во временной столице КША (он отлично знал, что планы перенести ее в Ричмонд уже сформировались в руководстве Конфедерации), передал по телеграфу генералам Борегару и Джонстону сведения о всех шпионах, которые ему были известны, провел еще несколько встреч - в основном с оружейниками, успел заказать и пошить себе мундир, получил в казначействе значительную сумму золотом на "специальные операции" и отбыл в Джорджию. 28 марта он спрыгнул на землю Атланты в родном штате.