Унесенный временем на Американский Юг

07 марта 1862 года, Хэмптонский рейд, 06:00. "Восемь узлов - слишком мало", - думал лейтенант ВМФ США Джон Уорден, стоя на палубе. "Да тут и восьми нет - чтобы не нагружать машину, скорость снижена до семи, а ведь обещали вообще девять." Ощущение было крайне непривычным - палуба возвышалась над уровнем моря всего на фут; ватерлиния здесь по сути отсутствовала. Корабль был неплохо готов, экипаж обучен и настроен очень бодро, но морского офицера не покидало какое-то нехорошее предчувствие. По сообщениям наблюдателей с фортов, контролируемых Союзом, вчера здесь заметили "Виргинию", после чего "Монитор" получил срочный приказ выдвигаться в сторону Хэмптон-Роудс, а остальные корабли отошли на внешний рейд. Никто из северян еще не знал возможностей "Виргинии", хотя моряки примерно представляли себе, на что способен даже один корабль нового поколения и рисковать не хотели. Броненосец против броненосца - вот только Уордена беспокоило полное отсутствие настоящей информации в отношении врага. Они не знали ни о броне, ни о вооружениях "Виргинии"; разве что ее скорость можно было предположить - исходя из того, что корабль был переделкой захваченного "Мерримака" и обладал его паровой машиной, которые на Юге строить никто не умел, да и мощностей для этого не было. Что-то казалось странным лейтенанту в поведении южан - они слишком осторожничали, никак не проявляя себя на рейде все эти месяцы, будто чего-то ожидая. Но теперь, своим появлением "Виргиния" просто не оставила северянам выбора и "Монитор", покинув базу, приближался к "бутылочному горлышку", в котором морские силы Союза заблокировали всё морское сообщение Норфолка и Ричмонда. Броненосец прошел внешний рейд и вошел во внутренний; в предрассветной мгле видимость была отвратительной, но и сам "Монитор" являлся малозаметной мишенью, которую было сложно идентифицировать; лейтенант Уорден надеялся воспользоваться этим. Пелена тумана начала рассеиваться и исчезать - и в этот момент с "Монитора" прямо по курсу заметили врага. Черный силуэт "Виргинии" шел на них, находясь уже в нескольких милях; броненосцы медленно, неуклюже и неотвратимо сближались друг с другом. - Сэр, там что-то странное! - крикнул вахтенный. - Мы не можем рассмотреть что происходит за "Виргинией", но такое впечатление, что у мятежников три трубы дымят, а не одна! По спине лейтенанта побежал холодок и он уткнулся в свой бинокль. И правда - будто за "Виргинией" шел кто-то еще, но как такое может быть - мачт не видно, а ведь броненосец врага тоже низкий и открытый?!? И тут командир "Монитора" похолодел совсем - он понял, что это может означать. И тогда все странности в поведении южан, вся их секретность вокруг верфей Норфолка, вся якобы свободно получаемая Севером информация о строительстве "Виргинии" начала смотреться логично и страшно. И через две минуты лейтенант Уорден в ужасе опустил бинокль: вместо единственного броненосца на "Монитор" шли три. - Какое расстояние до "Монитора"? - спросил у своего помощника командир флаг-броненосца КША Фрэнклин Бьюкенен, стоявший на палубе и смотревший в свой бинокль на приближающийся вражеский корабль. - Полторы мили, сэр. - Дайте команды капитанам Джонсу и Лоберну на маневр расхождения - пусть "Северная Каролина" и "Южная Каролина" возьмут "Монитор" в клещи. Морской министр Стивен Мэллори и его команда все-таки успели. Интересующиеся вопросом в другом варианте истории всегда насмехались над морскими неудачами южан, но это была не вина дикси, а их беда и несчастье - почти все морские промышленные возможности страны располагались на Севере. Исключением являлась Виргиния с ее верфями и заводами - и морское ведомство, пользуясь советами Чарльза Гамильтона, на этот раз смогло спасти все верфи Норфолка и почти все корабли. Министру Мэллори, артиллеристу Джону Бруку, судостроителю Джону Портеру и инженеру Уильяму Уильямсону пришлось за этот год преодолеть огромное количество сложностей, но цель того стоила. Паровые машины для трех броненосцев так и не стали строить сами - воспользовались теми, которые стояли на захваченных кораблях северян, как и самими корпусами "Мерримака", "Камберленда" и "Джеймса". Они не знали, откуда получали крайне дельные технические советы, но избежали всех проектных и производственных ошибок, уложившись точно в сроки. Сложнее было избежать огласки о строительстве сразу трех броненосцев, но у них получилось и это. Когда возник вопрос с секретностью, Чарльз мучился тремя возможными вариантами - огласить о новых кораблях всё, не оглашать ничего, или выставить на видное место информацию про "Виргинию", но скрыть остальное. Он и Мэллори пришли к мнению пойти по третьему пути, дабы спасти часть тайны, а еще (этого министр не знал, зато знал попаданец в Чарльза) максимально сохранить инерцию истории. В будущем профессора истории из России "Виргиния" была одна - против одного "Монитора". В этой истории Югу требовалось сохранить в неизменном виде корабль врага, его возможности и единичное исполнение, зато своих броненосцев будет больше. И они справились; верфи работали в три смены, но успели. А Фрэнклин Бьюкенен, стоя на мостике "Виргинии", в этот момент вспоминал свою необычную встречу с бригадным генералом Гамильтоном в Ричмонде две недели назад, когда обсуждалась операция "Антиоверлорд", которая подразумевала координацию действий сухопутных и морских сил КША. Почему операция так называлась, генерал Гамильтон не сообщил, а лишь весело усмехнулся, но будущего командира броненосца поразил один из его вопросов. - Мистер* Бьюкенен, а пушки "Виргинии" будут готовы стрелять литыми бронебойными снарядами? - Конечно, мистер Гамильтон. Номенклатура снарядов у нас достаточная, но бронебойные мы брать не собирались. Зачем они нам, если мы будем атаковать только деревянные корабли? - Уверяю вас - не только деревянные. Так что просто дружеский совет братьям-морякам - не забудьте бронебойные снаряды, когда выйдете против "Монитора". Он отвернулся чуть в сторону, но оцепеневший Фрэнклин Бьюкенен помертвел, когда услышал последние слова Гробовщика Гамильтона. - На этот раз не забудьте... Корабли сближались, а лейтенант Джон Уорден уже понимал, что это конец. Он заметил, что "Виргиния" медлительна и неповоротлива, но остальные два броненосца, несмотря на меньшую забронированность чем основной, быстрее и маневренней. И "Монитор" они уже не отпустят, а уходить нельзя - иначе беззащитными останутся корабли на рейде. Что ж, оставалось рассчитывать только на удачу - хотя бы сбить трубы у всех кораблей противника и окончательно замедлить вражеские суда, а потом срочно бежать к своим и предупреждать. Он не знал, что в этот момент командир вражеской мини-эскадры броненосцев спокойно перебирает в памяти технические характеристики "Монитора", полученные от генерала Гамильтона - толщину брони, ее прочность, мощность и стабильность двигателя, скорость и ускорение, а самое главное - все слабые места. Бьюкенен отдал приказ. - Осколочными бомбами - с трех кабельтовых на пристрелку. "Северной Каролине" и "Южной Каролине" - окружить "Монитор" и сосредоточиться на стрельбе по командной башенке и основной башне, целясь прежде всего в маску сдвоенных орудий. Сбейте ему трубу, а потом меняем снаряды на бронебойные - и сосредотачиваем весь огонь на башне. Через полчаса Фрэнклин Бьюкенен, глядя на водяную воронку, уже проглатывающую останки "Монитора", лишь тихо помолился. Он не знал его командира и никого из команды лично - и сейчас благодарил Господа за это. Избиваемый корабль, даже с раскуроченной башней и потерявший ход, согласился спустить флаг лишь тогда, когда стало слишком поздно. Именно в этот момент один из снарядов "Виргинии" все-таки продрался до каземата "Монитора" и подорвал его пороховой погреб - с броненосца уже некому и некогда было спасаться. "Будь проклята эта война", печально думал командир южан, оборачиваясь к своему помощнику. - Сигнал на "Северную Каролину" и "Южную Каролину" - курс на внешний рейд и сменить боеприпасы. Тараны не применять, ведем огонь осколочными бомбами с кабельтова. Главные цели - фрегаты. Стоявший неподалеку от рейда французский корабль "Гассанди" выполнял примерно ту же функцию, что и любой нейтральный корабль в такой ситуации - то есть, собирал информацию о применяемых сторонами новых вооружениях, тактиках и построениях, надеясь узреть какие-либо новинки и их практическое применение. Ну и пошпионить заодно - куда уж без этого. Капитан и наблюдатели были взбудоражены появлением сразу четырех броненосцев и с интересом смотрели в бинокли и подзорные трубы за сражением, ничуть не сомневаясь в его итоге. Но самое важное и страшное зрелище они увидели спустя два часа, когда три бронированных чудовища в сопровождении пяти канонерок подошли в упор к стоящей на рейде эскадре ВМФ США. Смотря за тем, как броненосцы КША методично и целенаправленно отправляют на дно корабли Союза - "Камберленд", "Конгресс", "Сент-Лоренс", "Роанок", "Миннесоту" и "Брендивайн", зайдя по широкой дуге в их сторону и не выпуская с Хэмптон-рейда, французский капитан лишь понимающе пожал плечами, обратившись к команде. - Что ж, сегодня всем нам было продемонстрировано будущее флота, - констатировал капитал Лаваль. - И разумеется, нам такие корабли будут очень нужны и быть они у нас должны лучше чем у остальных... - Капитан, там что-то случилось! - крикнул один из наблюдателей. - Все у этих американцев криво получается, - хмыкнул Лаваль. - Ну да, не выдержала машина - и сейчас "Виргинии" очень повезло, что оба оставшихся броненосца еще на ходу. Наблюдаю буксировку, причем крайний корабль тоже еле ковыляет. Что ж, южане победили, но развить этот успех они не смогут. Впрочем, им и так хватит - теперь они долго будут ремонтироваться. - Сэр, ваш приказ выполнен. Машина заглушена, имитируем критичные повреждения. На "Северной Каролине" отключили половину котлов; идем на полутора узлах в Норфолк. Мы точно все правильно делаем? - Да. Это приказ президента Борегара и министра Мэллори. Наша цель заключалась в том, чтобы уничтожить "Монитор" и снять блокаду с рейда Хэмптон. Мы не должны вспугнуть врага - пусть этот французик, который болтается от нас в трех милях, разболтает в Вашингтоне о том, что мы ушли на ремонт в Норфолк. Впрочем, мы и правда туда пойдем - подлатаемся и приготовимся к новому походу. Тогда, когда это станет действительно нужным. - Кто же в Ричмонде такой хитрый? - помощник Бьюкенена потрясенно смотрел на командира. - Не знаю, но догадываюсь - Гробовщик Гамильтон. Наше дело - морская часть будущей операции. То, что они придумали, поставит янки на колени - в буквальном смысле слова... 10 марта 1862 года, Виргинский полуостров, Йорктаун. "Что ж, вот и победа, о которой я мечтал", думал Чарльз Гамильтон. "Блестящая победа нашего флота - и Хьюджер теперь сможет перебросить свою дивизию из-под Норфолка к Ричмонду. Не будет в этой истории уже никакой "ничьи" между "Виргинией" и "Монитором", теперь - наша чистая победа." В который раз он ловил себя на мысли о том, что нечестно играет. Ему было жаль солдат и моряков Севера, гибнущих в бессмысленной войне, но от того, что именно он их убивает своим послезнанием, ему становилось совсем не по себе. Исчезала какая-то военная честность и даже мысли о долге не спасали. Пусть без него погибло бы еще больше с обеих сторон, пусть война была бы страшнее - неважно. Это будет его личный крест и он его понесет до конца своих дней в новом мире. "Лучше думать о Скарлетт", хмыкнул он про себя. "Когда я вспоминаю ее, так сразу получается включить "я подумаю об этом завтра". Бригадный генерал Гамильтон вздохнул и направился к человеку, который только что прибыл из Ричмонда и сейчас слезал с лошади, демонстрируя нечасто применяемое умение. - Добрый день, мистер Сэмс, - с уважением обратился Чарльз к уже немолодому мужчине с внешностью южного джентльмена и взглядом типичного морского волка. "Лучший пират XIX века" (что интересно - в обоих вариантах истории), Рафаэль Сэмс, протянул руку бригадному генералу. - Добрый день, мистер Гамильтон. Рад видеть вас, хотя и был несколько удивлен вашим приглашением. Впрочем, с учетом того, что вы предложили на том совете... Да и мое каперство по сути закончилось. Такая вот ирония судьбы - Англия вступила в войну на нашей стороне и я мог бы продолжать мои рейды, но в них больше нет смысла. Так что теперь только в составе флота КША - на моей "Алабаме"! Эх, хорош был "Самтер", но слабоват... Чарльз внутренне рассмеялся - ему и тут удалось изменить историю. Знаменитый рейдерский шлюп Сэмса уже построили и спустили со стапелей в Ливерпуле, где он был успешно куплен КША как сказали бы в будущем "через подставные фирмы". Сэмс еще не успел порезвиться на нем в море, только-только перегнав в США замаскированным под французское торговое судно и поставив в сухой док Норфолка, где его срочно дооборудовали по особой программе. - Не верите в новое оружие? - весело и дружелюбно спросил Чарльз; ему, как историку, всегда импонировал этот человек, сочетавший в себе лучшие качества патриота своей страны и условного Генри Моргана, хотя повешения за пиратство в той истории он избежал лишь чудом. "Англичане, радуйтесь, потому что в той истории художества "Алабамы" вам в итоге стоили 15 миллионов долларов золотом в виде решения международного арбитража - как компенсации за причинение ущерба морской торговле США. Теперь этого не повторится." - Мы, моряки, суеверный и консервативный народ, - улыбнулся Сэмс, заражаясь оптимизмом джорджианца. - Я поверю, когда увижу ваши торпедные аппараты в действии. Министр Мэллори их испытывает уже почти год, но где успехи в реальных морских боях? Самодвижущиеся мины эффективны только тогда, когда вы знаете, где и в какое время пойдет вражеское судно, причем желательно не поперечным курсом. При статичной обороне прибрежных фортов с пристрелянными фарватерами идеально - и мы это уже доказали, но не более того. Да и восемь узлов - маловато... - Я полностью согласен с вами, капитан. А если вы будете знать, где пойдет флот противника и в каком составе? Или даже не пойдет, а уже будет стоять на якорях? Вот чем торпеды хороши для нашего флота: выпустили и ушли. Не надо лезть в перестрелку и абордажи, а устанавливать аппараты возможно даже на небольших шлюпах. Главное - не допустить попадания торпед в руки врага. - Извиняюсь за свою логику пирата, - рассмеялся Рафаэль Сэмс, - но вражеский корабль приятнее захватить и "ощипать", чем утопить... - Торговый - да. А если на его борту полк солдат? - тихо спросил Чарльз. Знаменитый капер Юга вздрогнул и побледнел. - Я знаю, что отношение к морякам у сухопутных военных бывает неоднозначным, - кивнул Гамильтон. - Как и наоборот. Но что лучше - если этот полк вообще не доплывет до берега, или же он доплывет, а потом десант с него начнет убивать наших солдат? Для меня здесь нет альтернативы - лишь выбор между плохим вариантом и очень плохим... - Вы правы, мистер Гамильтон, - вздохнул Сэмс. - Проклятая война... Ладно, расскажите мне про диспозицию - все равно у меня еще две недели свободные, пока торпедные аппараты устанавливают в Портсмуте на мои корабли. - Расскажу с удовольствием - ведь успех операции будет зависеть в том числе от согласованности действий всех участников. Первую часть "представления" прекрасно отыграли ваши коллеги с броненосцев; теперь дело за нами. Ну и самое главное - зачем я вас, собственно, пригласил - хотел на месте посоветоваться относительно минирования рейда Йорктауна. Свои мысли у меня были, но вы наш лучший морской командир - и как никто видите "с той стороны" где будет лучше заминировать реку Йорк. Кстати, при торпедировании позвольте подсказать вам приоритетные цели... Спустя два часа Чарльз Гамильтон проводил Рафаэля Сэмса в лагерь армии - завтра капитан флота КША должен был уже уехать, а Гамильтон продолжал прогуливаться по укреплениям города, соблюдая свою постоянную осторожность и задумался. "Вот интересно, каким надо быть идиотом, чтобы заманить в ловушку армию противника численностью 120 000 человек, имея у себя максимум 27 000?!? Да, надо быть именно таким идиотом, как я." Но вопреки всему, искушение оказалось слишком велико и оно же являлось по сути единственно возможным действием. Изучая историю "Компании на полуострове", Алексей Гамов поражался, на каком волоске от полного разгрома находилась Конфедерация в тот момент. Север был настолько сильнее, настолько Юг был не готов, что дело дошло до отправки сюда двух полков вообще без винтовок! На этот раз ситуация развивалась куда менее критично, но глобально она всё равно оставалась опасной: Союз быстрее провел набор в армию, быстрее готовил и вооружал войска (правда, уровень готовности солдат оставлял желать лучшего), а еще у него имелся такой фактор, как господство на море, благодаря которому он мог перебросить любое количество войск - при желании. Когда еще в ноябре, после избрания Пьера Борегара президентом КША, их "команда" (сам Борегар, вице-президент Александр Стивенс, государственный секретарь Роберт Тумбс, генерал-майор Томас "Несокрушимый" Джексон, морской министр Стивен Мэллори, бригадный генерал Чарльз Гамильтон и два новых члена этой компании - генералы Роберт Ли и Джозеф Джонстон) обсуждали будущую компанию 1862 года, то пришли в шок от предложения Гробовщика. Однако, особого выбора не было - Конфедерация уступала и в военных, и в людских резервах Союзу, так что с предложением в целом согласились. - Так вот в чем дело..., - прошептал Джонстон. - Вы все-таки Пророк... - Не совсем. Будущее всегда в движении, - улыбнулся Гамильтон. - Я вижу лишь один из вариантов, который вам сейчас вкратце описал. И чтобы мы могли успешно воевать в нем, надо загнать янки именно в такую же ситуацию - в тех же местах и в то же время. - Тогда предлагаю максимально усилить армию генерала Джексона в долине Шенандоа, - сразу предложил Роберт Ли. - Этим мы окажем опаснейшее давление на Вашингтон, вынудив Союз резервировать там максимальное количество войск. Чарльз познакомился не так давно, но достаточно быстро сложил свое мнение о знаменитом генерале Ли (знаменитом скорее уже в другой истории). Ли и правда был велик, но прежде всего - в оборонительных фронтовых конфигурациях. Никто лучше него не владел искусством гибкой мобильной обороны - и возможно, равных ему не будет еще больше пятидесяти лет. Однако, в атакующих ситуациях Ли был уже не так хорош, но тут (точнее там) у него был "Несокрушимый". Вместе они составляли великолепный тандем командующих, громивший превосходящего врага больше года подряд - с весны 1862 года по лето 1863 года. Когда в той истории Джексон случайно погиб после Чанселорсвилля, то военная "магия" Юга закончилась. Попаданец не винил Ли за Геттисберг и ошибки, приведшие к фактическому поражению в Пенсильвании - ни один военный гений не может воевать без ошибок. Грустно осознавать, но там Юг был просто обречен и даже победный Геттисберг не факт что помог... Здесь же ничего еще не было потеряно и даже больше, а Чарльзу грело сердце вот это совещание. Вместо неуважения, высокомерия и недоверия к своим командармам, которое демонстрировал Дэвис, Борегар всегда выслушивал генералов и общался подчеркнуто доверительно и демократично (хотя бывало принимал и единоличные решения после советов). В отличие от Дэвиса, он был настоящим военным и что такое война прекрасно знал. - 50 000 будет достаточно? - спросил президент. - Более чем, - ответил Джексон. - Я не понимаю, как можно быть такими беспечными, но они засели в долине тремя разрозненными армиями - и я этим воспользуюсь. У меня уже 20 000 - осталось найти еще 30 000. "Конечно воспользуешься", кивнул сам себе Чарльз. "Там у тебя было 17 000 против 50 000 - и ты их сдержал, пусть против тебя и воевали худшие командующие Севера. Тут у тебя будет 50 000 против 60 000 - и мне даже страшно подумать, что ты сделаешь с ними теперь." - Я отдам две свои дивизии, - сразу вступил в разговор Джонстон. - И буду изображать в Манассасе из своих оставшихся 30 000 аж 100 000, чтобы пугать янки. За столом все засмеялись. - А еще одну дивизию отдам я из Западной Виргинии - там сейчас тихо, а наши укрепления взять нереально, - добавил Ли. - И в случае чего, я готов сорваться сам. - Сэр, я надеюсь что этого не потребуется, - вернулся в разговор Чарльз. - Моя дивизия и корпус генерала Макгрудера справятся, но тут надежда на флот. Мало вынудить янки высадиться на Виргинском полуострове - еще необходимо и не дать им потом оттуда уйти морем. - Мы успеем, - кивнул Стивен Мэллори. - С броненосцами, минами и торпедами; мы поддержим вас, Чарльз. - Но все-таки такой страшный перевес..., - вздохнул Роберт Тумбс. - Мы будем воевать не числом, а умением, - улыбнулся Гамильтон, но улыбка получилась какой-то вымученной. - Времени на подготовку достаточно; главное - чтобы все наши "гостинцы" успели... Совещание было закончено; три генерала ушли вместе с морским министром, но президент попросил задержаться Чарльза. Военных больше не было - остались только политики и у Гамильтона сразу испортилось настроение. - Чарльз, какое у вас мнение о Джуде Бенджамине? - обеспокоенно спросил Александр Стивенс. - Честно скажу - меня этот человек беспокоит. Он мечтал пролезть на должность военного министра - и он это сделал, а теперь под его контролем поставки вооружений в армию. - А меня беспокоит международный финансовый вопрос, - еще более озабоченно заявил Роберт Тумбс. - Может быть вы об этом что-то знаете? Кристофер Меммингер - честный и порядочный министр финансов, а еще очень... изобретательный человек - одна его авантюра с фальшивомонетничеством чего стоит; мы всё понимаем, но в подробности не вдаемся, однако мистер Меммингер занимается только внутренними финансовыми вопросами. - И что нам вообще делать с Севером потом? - завершил глобальные вопросы сам Борегар. - Это же бомба замедленного действия. Чарльз искренне улыбнулся - ему нравилось чувствовать себя нужным. В этот момент ощущение вины уходило. - Господа, по порядку - и сначала о Джуде Бенджамине. Прямым предателем скорее всего он не является и никогда являться не будет, но это тот тип людей, которые любят заключать военные контракты только со "своими" контрагентами и получать с этого дополнительные доходы. Мистер Стивенс, вы его постоянно держите под контролем и проверяете, но таких людей не переделать. При этом я искренне считаю что господин Бенджамин превращается в очень толкового министра, когда он в чем-то лично заинтересован. Вот почему я отдал подряд на свою винтовку его партнерам - держим врагов близко, а таких "друзей" еще ближе. При этом на заводах его знакомых собираются только сами винтовки, без ключевого элементов - бойка и поворотного затвора; патронов там также не видят и об их хитрых закраинах не знают. Чем меньше... неоднозначных людей будет в курсе нашего нового оружия целиком, тем меньше шансов на промышленный шпионаж. Скоро Бенджамин сам погрязнет в махинациях и скомпрометирует себя, что выяснит... мой человек - и тогда вы сможете его законно отправить в отставку. Однако куда больший интерес представляет то, что у мистера Бенджамина есть связи на Севере и если его выгнать, то... Вот это опасно и за ним нужен глаз да глаз. Главное - ни в коем случае не допускать к основным военным тайнам. Их должны знать только восемь человек - это мы. А пока что пусть он лучше работает на благо Конфедерации, чем вредит ей. - Теперь второй вопрос, финансы. Присутствующие вздрогнули, когда Чарльз обвел глазами кабинет. - Mon ami, я вас первый раз таким встревоженным вижу, - усмехнулся Борегар, который за эти месяцы еще больше зауважал Гамильтона - когда понял, что ему есть с кем говорить на родном французском языке и давно относился к молодому генералу почти по-отечески. - Чарльз, всё что вы скажете, не выйдет из этого кабинета, - добавил Стивенс, а Тумбс кивнул. "Расскажу. Не все конечно, но хотя бы часть. Эти люди - лучшее, что сейчас есть у мира на Западе, а точнее - за океаном. И теперь КША - последняя надежда уже не моего того будущего, а этого. Без таких людей не получится начать глобальную игру. А если и они такие же, то в этом мире тоже сражаться не за что. Но почему-то им я верю." - Есть такой банковский финансовый клан - Ротшильды, - Чарльз говорил тихо и спокойно. - За последние 80 лет они оплели всю Европу своими банками и финансовыми инструментами, им принадлежат денежные потоки и многие золотые запасы. Ротшильды отчасти контролируют кабинет министров Великобритании и имеют значительное влияние на правительство Франции. А еще на правительства Австрии, Испании, Бельгии, Нидерландов, итальянские и германские княжества. Чуть меньше их присутствие в Швеции, Пруссии и России. - Я знаю кто они, - зарычал Борегар. - Император Наполеон I отказался с ними работать. В 1800 году он создал Банк Франции, независимый от Ротшильдов или им подобных и подконтрольный только государству. Вот почему русского императора убили. И вовсе это не был заговор англичан - это был заговор Ротшильдов. Их не устраивало то, что Павел I был готов совместно с Наполеоном раздавить Англию как главное укрытие Натана Ротшильда. И вот почему Ротшильды финансировали кого угодно, лишь бы уничтожить Наполеона. - И пока французы и русские убивали друг друга в Европе, эти мерзавцы руками англичан прибирали себе колонии по всему миру, - кивнул Роберт Тумбс. - Вест-Индийская компания, Ост-Индийская - мы всё понимаем... - И именно поэтому они сожгли Вашингтон в 1814 году - вся та война была не войной Великобритании и США, а войной Ротшильдов за влияние на США, - грустно усмехнулся Александр Стивенс. - Мало кто о таком знает, но умные джентльмены Юга из родовитых семей в курсе этого. Мы никогда не зависели от Ротшильдов, но... - Чарльз, - внезапно добавил вице-президент, - я вижу по вам, что вы всё это знаете - не буду спрашивать откуда. Я задам другой вопрос - что теперь этим субъектам снова понадобилось у нас? Гамильтон выдохнул. - Три или четыре года назад кабинет министров Великобритании по своим каналам обратился к США с "деловым предложением" - британские кредиты и статус их главного союзника в мире на долгие годы в обмен на роль эдакого "агента хаоса" во всех мировых конфликтах, особенно в Новом Свете на стороне Англии, а на самом деле - на стороне Ротшильдов. Собравшиеся в кабинете охнули, а Чарльз продолжил. - Тонкость была в том, что обратились банкиры не к правительству США, а к Республиканской партии, заранее просчитав, что та выиграет выборы 1860 года. Интересная штука получилась за последние 80 лет - то ли Ротшильды не учли США, то ли недооценили молодую республику, но когда они опомнились, было уже поздно - на Севере вырос зубастый конкурент, которому очень помогла огромная миграция из стран Европы через океан. Капиталисты Севера отказались от "предложения", после чего стали для Ротшильдов конкурентами № 1 в мире. В каком-то смысле, Север в лице своих капиталистов сейчас пытается победить даже не нас, а Ротшильдов, потому что без Юга, за счет которого могло пойти дальнейшее развитие страны, они проиграют. Если бы они выиграли, то заняли главенствующее место в мире. Так что я абсолютно уверен в том, что королева Виктория объявит США войну - к вящей радости этих банкиров. Несмотря на влияние Ротшильдов в отношении ее правительства, сама она весьма хитрая леди, а лорд Палмерстон всё отлично понимает и лишний раз идти на поводу у богатейших банкиров не хочет - самой Великобритании война не нужна. Не будь инцидента с "Трентом", войны бы не было. Теперь же она будет - я уверен в этом на 99% и мы можем ждать конвоя из Англии, а заодно кого-то из Ротшильдов на переговоры. - Все равно не понимаю..., - хмыкнул Роберт Тумбс. - Ну ладно Север, а что им от Юга то надо? - А вот это самое страшное, - вздохнул Гамильтон. - Господин президент прав - Ротшильды всегда борются против сверхсильных государств и самых харизматичных лидеров. Их цель - баланс стран, примерно равных по силе друг другу, которые будут воевать между собой, а этим банкирам дадут заработать, да еще и позволят себя контролировать. Именно на этом основано влияние Ротшильдов в мире, да и спустя сто пятьдесят лет ничего особо не изменится. Конечно, они не всесильны и всего контролировать не могут, но влияние у них огромное. Борегар смачно выругался на французском. - Полностью с вами согласен, господин президент. Вот почему они нам помогут - за хлопок разумеется, но им не нужно, чтобы одна из сторон в нашем конфликте победила полностью. И как раз именно поэтому нам требуется победить окончательно и бесповоротно - чтобы Ротшильды не смогли лет через двадцать накачать кредитами и торговыми поставками уже Север, который снова попробует нас завоевать. Вот почему наша идеальная война - это если мы не пойдем на Вашингтон до последнего момента, истощив Север до предела, а потом резко ударим, изображая перед Европой и ее банкирами наивных дурачков - "ну вот так получилось". Сразу с ними конечно ссориться не надо, зато изобразить глупое вежливое непонимание "последних рыцарей мира" - очень даже нужно. В том варианте истории, который я получил в своих... видениях, Север победил и встал в мире с Ротшильдами на равных. В нашем варианте победить должны мы, после чего вопрос с хозяевами европейских финансов придется решать более... глобально и творчески. Не сейчас, не через десять лет, а много-много лет спустя. - Что конкретно сейчас, если мы победим, нам надо учитывать? - заинтересовался Тумбс. - Никаких бумажек - только золото. Никаких частных центральных банков с правом эмиссии - только государство. Никаких необеспеченных долговых обязательств. И никаких инвестиций с чужими собственниками южных предприятий - нельзя пускать Ротшильдов в наш "огород". А самое главное - полная капитуляция Севера. - Для этого затем потребуется много, очень много золота, - пожал плечами Стивенс. - Оно у нас будет, сэр, - от веселой и искренней улыбки Гамильтона всем присутствующим стало не по себе. "Я найду золото - ведь я знаю, где оно лежит по всему миру. И не только золото. Но это будет уже мой личный проект - мой и моей семьи." - А еще нам будет нужна индустриализация, наука и много чего еще. И всё это у нас будет. "До чего же хорошо обладать отличной памятью и знать месторождения полезных ископаемых. Я доберусь до всего, что смогу прибрать к рукам. И что самое главное - вся нефть будет находиться на территории КША." - Как мы это потянем? - Стивенс был конкретен. - Первым делом надо усыпить бдительность Ротшильдов "здесь и сейчас". Скажем им: да, мы воюем - может быть, сможем победить янки. Да, будем с вами всегда торговать. А кредиты нам пока что не нужны, но если когда-нибудь понадобятся, то возьмем их только у вас. И начинаем работать на долгую перспективу. - Чарльз, а сколько вообще по времени хлопок еще будет "белым золотом"? - задал умный вопрос Александр Стивенс. - Полагаю, до конца XIX века. Затем его значимость снизится, а самое главное - в мире появятся и другие источники данного сырья. "А еще нам придется взяться за новое сырьё - и я даже заранее знаю за какое." - Что ж, господа, на том и решим, - начал подводить итоги совещания президент. - Когда мне ожидать в гости этих господ? - После нескольких наших крупных побед, когда Ротшильды убедятся, что Север без пяти минут проиграл. Вот тогда они наверняка встретятся в частном порядке со всеми вами. А возможно, не только с вами, но и еще раз попытаются надавить на Линкольна... - Нам будут нужны союзники по всему миру, - государственный секретарь Роберт Тумбс обозначил еще одну важнейшую задачу. - Есть ли страны, которые Ротшильды не смогли подмять под себя до настоящего момента? Еще один умнейший вопрос. Еще одна уверенность попаданца, что из всех стран мира, из всех времен, ему максимально повезло - он попал туда, куда надо и к тем людям, которые этого заслуживали больше всего. И именно здесь можно было лучше всего "со стороны" изменить ход истории. Даже для своей настоящей страны. - Есть. Из соседей в Новом Свете можно рекомендовать Мексику и Парагвай, из других стран - Япония, а самый важный потенциальный союзник - Российская Империя, - высказал мнение Гамильтон. - Но это уже дела не самого близкого будущего... - Что ж, господа, тогда за работу! - окончил совет Пьер Борегар.