Завоевание. Кордэс

Страшный крик коня заставил заткнуть уши, зажмуриваясь, а потом было не менее страшное падение. Кордэс едва успел испугаться, как они уже катились по земле, причём Драмон прикрыл его голову рукой, оберегая от удара. В какой-то момент Драмон вскрикнул, а потом затих, разжимая руки. Кордэс еще немного полежал, приходя в себя, и прислушался. Птицы, потревоженные их неожиданным появлением, тревожно посвистывали, но ни криков, ни звона оружия слышно не было. Драмон лежал неподвижно, дышал неровно, едва ощутимо. Осмелев, Кордэс завозился, разворачиваясь, поднял его голову, вглядываясь в лицо. Спокойное, каменно-неподвижное, оно пугало кровавой полосой, идущей ото лба вниз. Чуть приподнявшись, Кордэс вытер рукавом кровь с лица Драмона, потряс его за плечо, позвал, но король так и не очнулся, хотя и тихо простонал, когда он потрогал голову вокруг раны. Увы, лекарем Кордэс не был и понять, насколько опасно ранение, — не мог. Кордэс огляделся. Лес был практически таким, как тот, через который они ехали, только располагался он не в горах. Ёлок здесь было больше, они были выше, а еще никакой дороги поблизости не наблюдалось. Немного поколебавшись, Кордэс покричал, в надежде, что рядом окажутся люди, но его голос только встревожил несколько птиц, слетевших с ветвей. Так и не дождавшись ответа, он выбрался из объятий Драмона, сел, потирая ушибленное бедро, и осмотрелся, прикидывая, куда в случае чего идти. За спиной обнаружился труп коня, вернее часть коня. Голова и шея животного была пробита пятью арбалетными болтами. Задних ног у него не было, их отрубило так ровно, словно горячий нож разрезал масло. Кордэс невольно содрогнулся, отводя взгляд. Животное было жаль, но помочь ему он уже ничем не мог, а вот привести помощь для Драмона следовало как можно быстрее. Полуденное солнце ярче светило откуда-то справа, туда он и пошел, прихрамывая, чтобы через полсотни шагов оказаться на маленькой поляне, на которой… Кордэс испуганно попятился, глядя на лежащего медведя, из-под которого виднелись вполне человеческие ноги. Однако зверь даже не думал двигаться, а кружащие вокруг него мухи давали понять, что медведь уже неживой. А человек?.. Пересилив себя, Кордэс приблизился к ним, постоял, прислушиваясь, потом наклонился и прикоснулся к ноге человека. Каменно-твердая и холодная, она никак не могла принадлежать живому. — Как жаль. Кто же мне поможет? — Кордэс вновь огляделся, подмечая кусты с красными ягодами, густо растущие на поляне. Скорее всего, именно из-за них сюда пришел медведь, а может и человек. Хотя… При более внимательном осмотре полянки Кордэс обнаружил большой разряженный арбалет, заплечный мешок и поясной колчан с болтами для арбалета. Всё это было отброшено в сторону, видимо в пылу борьбы со зверем. Немного поколебавшись, Кордэс всё же влез в чужой мешок. Там нашелся маленький бурдюк с водой, завернутый в тряпицу кусок хлеба, полоски вяленого мяса, маленький котелок, ложка и лежащее в отдельном мешочке огниво. Судя по всему кресало, кремень и трут были не единожды использованы. В походе по диким местам это было одной из самых нужных вещей, именно так писали во всех книгах о путешествиях. С помощью огня можно было и еду приготовить, и зверя дикого отпугнуть, да и люди ночью могут костер заметить, а значит, больше шансов получить помощь. В том, что короля будут искать, он не сомневался. Оставалось только понять, что вернее: остаться на месте и ждать или идти в поисках помощи. А если идти, то куда? Так, размышляя и поминутно оглядываясь, Кордэс собрал все вещи охотника и вернулся к Драмону, всё еще лежавшему без сознания. Сидеть и ждать неизвестно чего, было невыносимо. Кордэс начал припоминать все прочитанные книги, пытаясь отыскать в них руководство к действию, но те знания мало помогали. Вот разве что… — Нужно раздеть и осмотреть тело, вдруг рана не только на голове. Развязать застежки на плаще и снять нагрудный панцирь — просто. Кожаные застежки панциря находились по бокам и были вполне доступны. Спереди ран не было, а вот перевернуть Драмона, оказалось довольно сложно. Он был крупным мужчиной, тяжелым, а Кордэс совсем недавно чашку с чаем был не в силах удержать в руках. И всё же он справился. Тянул, толкал, упирался всем телом, пока не перевернул, и тут же охнул, заметив кровавое пятно чуть выше лопатки справа. Болт не вошел глубоко, Кордэс видел его «хвостик», торчащий из раны, но доставать его было страшно, а вдруг кровотечение усилится? Превозмогая себя, Кордэс подошел к мертвому коню и кое-как стащил с него седельные сумки, надеясь найти там что-нибудь полезное. Сумки оказались полупусты. Фляга, аккуратно сложенный кусок мягкой ткани, служившей Драмону походным полотенцем, миска с ложкой, деревянная баночка с какой-то мазью и тщательно закупоренный небольшой флакон из темного стекла. На поясе Драмона нашелся нож, еще одна фляга, ножны меча и маленький кошель с монетами. Меч валялся чуть в стороне, видимо выпал из руки, когда они падали. Вот и всё богатство. Немного подумав, Кордэс осторожно срезал рубашку, собираясь использовать её для перевязки, и занялся огнём. Костер он развел не с первого раза, всё-таки делать это дома в камине или в лесу — разные вещи. Воду из фляги охотника вскипятил в его же котелке. Потом, побродив немного по окрестностям, насобирал подорожника, благо знал, как тот выглядит еще с детства. Руки от волнения дрожали, но болт нужно было вытащить, так что Кордэс всё же решился, припомнив все советы из умных книг. Промыв для начала место вокруг раны, Кордэс прокалил нож на огне, а потом подцепил его кончиком болт и очень осторожно потянул, молясь про себя, чтобы он не оказался с зазубринами, тогда телу короля точно будет нанесен еще больший вред. Болт чуть сдвинулся, поднимаясь выше и замер, пришлось повторить всю операцию еще раз, но уже с другой стороны, а потом еще и еще раз, пока кусок железа не оказался извлечен из тела настолько, что его стало возможно подцепить пальцами. Как ни старался Кордэс действовать осторожно, но кровь потекла с новой силой, так что пришлось заново всё обмывать. Во время всей этой процедуры Драмон не издал ни звука и даже не пошевелился, так что Кордэс с тревогой прислушивался к его дыханию. А вдруг умрёт? А если умрёт из-за него? Из-за того, что он не сумеет оказать помощь? Но Драмон дышал всё также медленно, но уже равномерно. Облегченно переведя дыхание, Кордэс отбросил в сторону злополучный болт и, вымыв листья, немного размял их между пальцами, чтобы выступил сок, после чего наложил на рану и, как смог, перебинтовал творение своих рук полосками ткани от рубашки и разодранной тряпицей, служившей раньше походным полотенцем. Переведя дыхание, Кордэс взглянул на небо. Солнце перевалило за полдень, когда их найдут — неизвестно, так что нужно было соорудить хоть какие-то удобства, вдруг придется провести здесь ночь. — Что нужно сделать прежде всего? — задал Кордэс сам себе вопрос, оглядываясь. — Вода. Нужно найти воду. Огонь есть. Значит, нужно еще нарубить веток для постели. Жаль, одеял нет. Придется спать под одним плащом, вернее под двумя. Так, разговаривая сам с собой, Кордэс еще раз обошел поляну, пытаясь придумать, как найти воду. Он когда-то читал, что все маги способны чувствовать воду, но, то ли это касалось лишь обученных магов, то ли некроманты не были способны чуять ничего кроме смерти, идей по поводу воды в голове так и не возникло, зато он нашел невысокую сосну с пушистыми нижними ветвями, которые вполне можно было срубить и использовать для постели. Рубить сначала хотел мечом, топора же не было под рукой, а меч большой и тяжелый, но всё, что Кордэс смог — приподнять оружие над головой, после чего клинок рухнул вниз, просвистев мимо ветки и едва не рубанув его по ноге. Для его рук меч оказался слишком тяжелым. Но идею соорудить лежанку из веток он не оставил, просто воспользоваться пришлось кинжалом, найденным на поясе Драмона. С непривычки он даже порезался пару раз, пока пилил и рубил ножом ветки, но всё же справился. Мокрый и довольный собой, Кордэс натаскал веток к костру, сооружая рядом с Драмоном нечто вроде походного ложа, как писали в книгах о путешествиях, застелив сверху одним плащом. Переворачивать Драмона на спину он решился не сразу, вдруг потревожит рану, но перетащить его волоком на ложе было просто нереально, а потому Кордэс постарался осторожно перекатить раненого так, чтобы на самодельном ложе он оказался на животе, благо расчет с ветками был точен. На костре тем временем закипела новая порция воды в казанке, и Кордэс отправил в неё пару полосок мяса из запасов охотника. Пока он вновь осматривал рану, прикладывал к ней новую порцию подорожника, своеобразный суп сварился. Соли у них не оказалось, но куски вяленого мяса были достаточно просолены, чтобы получившийся бульон можно было пить. Кордэс попробовал его, как только бульон немного остыл, пожевал кусочек мяса и маленький ломтик хлеба, а Драмон всё не приходил в себя. Попытки напоить его бульоном оказались безрезультатными. Всё, что удавалось влить ему в рот с помощью ложки, просто вытекало, так что Кордэс отставил котелок в сторону, в надежде, что к утру раненый придет в себя, тогда уже и поесть сможет, и попить. Нужно было ждать. Солнце опускалось всё ниже, скоро должно было стемнеть, а их еще никто не нашел, и Кордэс начал сомневаться в том, что вообще найдут, очень уж лес вокруг был густой. Наверняка крупных поселений рядом нет. А если они вообще оказались в другом государстве? Думать об этом было страшно. Оставалась надежда, что кто-нибудь пойдет охотника искать, и на них наткнется. Когда солнце село, в лесу похолодало. Кордэс лег рядом с Драмоном, так чтобы оказаться между ним и костром, постаравшись плотнее прижаться, и укрыл обоих оставшимся плащом. Так было намного теплее и не так страшно, особенно когда совсем рядом кто-то заухал, а вдалеке послышался протяжный вой. Да и подбрасывать заранее собранные ветки в костер можно было, вытянув руку и не вставая с места. Всю ночь Кордэс глаз не сомкнул. Дрожал под плащом от страха и холода, и всё сильнее прижимался к бесчувственному телу, так и пышущему жаром. А волки, или еще кто-то, всё ходили и ходили кругами, не смея приблизиться к горящему огню. Только в кустах что-то трещало, и чье-то шумное дыхание слышалось в темноте. Когда утро всё же наступило, и на деревьях защебетали птицы, Кордэс был готов разрыдаться от счастья. Драмон так и не очнулся, а тут и пыхтящий зверь показался возле импровизированного лагеря. Им оказался… — Ёжик? Это стало последней каплей, и Кордэс действительно разревелся, навзрыд, как может плакать только испуганный, потерявшийся ребенок. Он плакал долго, пока икота не началась, а потом, вытерев слезы, дал сам себе зарок: — Никогда больше не буду плакать. Стану сильным. Назло всем стану! Только сначала нам надо выбраться из леса. Это было проще сказать, чем сделать. Рана Драмона выглядела не так уж страшно, но он был очень горячим и в себя так и не пришел. Осторожно перевернув его на спину, так чтобы рану не потревожить, Кордэс всё же умудрился влить в раненого немного бульона, приподняв за плечи и прижав голову к своему плечу, чтобы он не захлебнулся. Напоив Драмона, пусть и совсем немного, Кордэс его одел, также осторожно, а потом начал думать, как выбираться из леса. Всё, что он смог придумать, — это волокуши, о которых он когда-то читал. Прогулявшись по кромке поляны, Кордэс присмотрел пару молодых деревьев, которые он мог бы попытаться срубить мечом. Их можно было использовать как опорные жерди, поперечные ветки найти было и вовсе не сложно, а вот чем их скрепить друг с другом? Оглядев поляну, Кордэс решительно направился в сторону конского трупа, чтобы снять сбрую и седло. Нужно было еще придумать, как прикрепить эти волокуши к себе, чтобы утащить раненого, но это можно было сделать по мере работы. Кордэс собирался разрезать на полосы всю сбрую, а что останется, приспособит как-нибудь. Полдня Кордэс трудился над своей идеей, исцарапал себе руки, даже на щеке получил царапину, и только когда полдела было сделано, понял, что сооружение получается громоздким и тяжелым. Он самого Драмона утащить вряд ли смог бы, а с этой деревянной несуразицей… — Я и десяти шагов не пройду. Руки опустились. Кордэс с тоской посмотрел на свою работу, оказавшуюся совершенно бесполезной. Если бы конь был жив, можно было бы прицепить волокуши к седлу, закрепив их стременами, а так… Кордэс осел на землю, переводя дыхание. Он не мог придумать, как ему быть, а потому закрыл глаза, думая, вспоминая, может, еще что нужное вспомнится из книг, но в голове всё время вертелось: «Помоги мне. Помоги мне. Помоги мне». Кого именно просил Кордэс, он и сам не знал, однако, когда рядом послышался шум тяжелых шагов и треск собранных для костра веток, на которые этот пришлый наступил, Кордэс открыл глаза, чтобы содрогнуться всем телом и закричать. Рядом стоял медведь. Только спустя несколько секунд Кордэс понял, что нападать на него никто не собирается. Медведь просто стоял, и мухи вились вокруг его морды. А еще медведь… не дышал! Кордэс осторожно поднялся, не отрывая взгляда от мертвого зверя, того самого, который погиб от руки охотника, успев заломать своего убийцу. — Ты… пришел помочь? Медведь, естественно, не ответил. Кордэс же обошел его вокруг, пару раз толкнул зверя в бок, проверяя, а потом вновь остановился перед его мордой. — Поможешь? Тогда подожди, я сейчас. Кордэс подхватил седло, закинул его на спину медведя, и тут столкнулся с новой проблемой. Зверь был толще погибшего коня, так что застегнуть подпругу оказалось невозможно. — Думай, думай, что делать, — бормотал Кордэс, вновь обходя медведя. — Отрезать стремена и удлинить подпругу? А как я тогда прицеплю к седлу волокуши? Кордэс снял седло, попытался его вновь пристроить на спину, но уже ниже, а потом, застонав, в сердцах шлепнул седлом о землю: — Какой же я идиот! Зачем крепить к медведю волокуши, когда можно на нём верхом ехать? Нужно только привязать Драмона, чтобы не свалился. Иди за мной, — Кордэс схватил медведя за ухо и потащил его за собой, а тот послушно пошел, словно бычок на привязи. И даже лег на землю возле Драмона, когда Кордэс ему приказал. Первым делом Кордэс накрыл спину медведя плащом, прежде чем затаскивать на него Драмона, а потом ему пришлось помучиться, устраивая бесчувственное тело на мохнатом «коне», привязывая, чтобы не свалился. Еще около получаса Кордэс потратил на сбор вещей в седельные сумки и водружение их на шею медведя, вместе с мечом, а вот потом перед ним встал самый трудный вопрос: куда идти? — Кто бы дорогу показал к ближайшему поселку? — вздохнул Кордэс, и тут медведь пошел вперёд. — Ты знаешь дорогу? — медведь, естественно, не ответил. — Ладно, веди. Первое время Кордэс шел легко, поглядывая по сторонам, но постепенно сапоги, что были чуть велики, начали натирать пятки, да и не привыкшие к долгой ходьбе ноги быстро устали, так что пришлось ему ухватиться за шкуру медведя на плече, чтобы не отставать. Еще через некоторое время Кордэс поймал себя на том, что бездумно переставляет ноги, стискивая зубы, чтобы не стонать, и всё крепче сжимает в кулаке шерсть, иначе он просто упал бы. Нужно было отдохнуть, и он скомандовал привал. Медведь тут же встал как вкопанный, а Кордэс осел на землю рядом с ним, с трудом переводя дыхание. Когда ноги чуть отдохнули, Кордэс встал, постоял, покачиваясь, и скомандовал: — Вперёд. И вновь они пошли, только теперь Кордэс шагал тяжело, спотыкаясь о каждую ветку или корень, и долго их путь не продлился. Им вновь пришлось останавливаться, отдыхать и снова идти, чтобы вскоре опять остановиться. И так они шли до самых сумерек, пока не оказались перед небольшой полянкой, усеянной белоснежными цветами. Медведь пошел было вперёд, но Кордэс схватил его за ухо, останавливая. — Не надо. Красиво. Не будем топтать. Кордэс устало вздохнул и огляделся. Ноги болели жутко, сделать несколько лишних шагов казалось чем-то невозможным, но топтать маленькие белые цветы… На такое кощунство он оказался не способен. — Пойдем в обход, — Кордэс потянул медведя за ухо, заставляя обойти поляну справа, а когда они её почти миновали, Кордэс услышал журчание. — Вода, — остановившись, выдохнул Кордэс, покрутил головой, определяя откуда идет звук и пошел на него. Через десяток шагов перед ним расступились заросли каких-то кустов, а за ними… — Водичка… Кордэс рухнул на колени перед родником, погрузил в него ладони, зачерпывая воду, а потом пил, пил, пил, обливаясь и захлебываясь, и никогда еще он не пил воду вкуснее. Стоило напиться, как усталость навалилась со страшной силой, но устраиваться на отдых было рано. Уложив медведя, Кордэс стащил с него Драмона, устроив его у воды, осмотрел рану, немного напоил, как смог, разжег костер, набрал в котелок воды и поставил вариться еще два кусочка вяленого мяса из запасов охотника. Только на этот раз к мясу он добавил пару перьев дикого лука, найденного тут же у ручья. Пока бульон варился, Кордэс присел рядом и сам не заметил, как начал проваливаться в сон. Усталость взяла своё. Пробуждение было резким, словно его кто-то окликнул из окружающей темноты. Костер оказался погасшим, бульон почти весь выкипел и давно остыл, Драмон так и лежал без сознания, а медведь возвышался чуть дальше черной, меховой горой. Кордэс покрутил головой, пытаясь понять, что же его разбудило. Ночной лес жил своей жизнью. Полная луна освещала лес, заставляя деревья отбрасывать причудливые тени, а вот там, откуда они пришли свет между деревьями был каким-то странным. Кордэс встал, опираясь о землю руками, постоял, собираясь с силами, а потом похромал на свет. Стоило оказаться на той поляне, которую они миновали, как Кордэс замер, открыв от удивления рот. Белые цветочки буквально сияли серебром, над ними кружились светлячки, а в воздухе плыл тихий перезвон хрустальных колокольчиков. Нет, не перезвон, смех. Смех маленьких светлячков, трое из которых подлетели к самому лицу Кордэса, так что он смог рассмотреть их во всех красе. — Феи. Вы же… сказки. И вновь зазвенел перезвон смеха, три маленьких крошки закружились в хороводе, танцуя в воздухе, а у Кордэса в голове зазвучали их тоненькие голоса: — Человечек. — Смешной. — Добрый. — Не стал топтать нашу полянку. — Хороший. — Поможем. — Поможем. — Поможем. — Дай руку. Кордэс протянул вперёд раскрытую ладонь, и на неё опустилась крохотная фея. Усталость и боль тут же начала утекать, словно вода в решето, а когда фея вспорхнула, на ладони остался крошечный, размером с ноготь мизинца, кокон. — Это тебе. — Тебе. — Подарок. — Наш дар. — Благодарность. — Однажды он тебе пригодится. — Выполнит самое заветное желание. — Самое-самое. — Такое, что не в силах человека. — А нам под силу. — Мы всё можем. Кордэс сжал кулак, решая попросить, чтобы они, как можно быстрее, покинули лес, но феи закружились вокруг его головы, хихикая. — Глупый. — Добрый, но глупый. — Лес тебя не держит. — Сам завтра к людям выйдешь. — Не надо желание так глупо тратить. — Не надо. — Сохрани дар. — Сохрани. — Сбереги. Кордэс поглядел на дар фей, прикидывая, как его не потерять, он же такой маленький. И тут кокон начал таять. — Как же так… а как же… — Кордэс провел пальцами по пустой ладони, а феи просто заходились от смеха. — Глупенький. — Человечек. — Маленький еще. — Дар фей не исчез. — Он останется с тобой. — Пока самое заветное желание не исполнится. — Исполнится. — Его нельзя потерять. — Подарить. — Украсть. — Продать. — Он только твой. — Твой. — А теперь иди. — Ступай. — Возвращайся. — Отдыхай. Кордэс уже готов был уйти, когда вспомнил о Драмоне. — Подождите, со мной раненый, можете ему помочь? — Нет. — Нет. — Нет. — Он другой. — Не добрый. — Сильный. — Сам себе поможет. — Сам. — Сам. — Со временем. — А ты иди. — Иди. — Спать. Кордэс открыл глаза, вглядываясь в рассветное небо. Какой странный сон ему приснился. Прекрасно-волшебный. Зато чувствовал он себя таким отдохнувшим, бодрым, что готов был еще шагать и шагать. Даже Драмона погрузить на медведя удалось намного быстрее и легче, да и шел он через лес веселее, а когда впереди показался просвет среди деревьев, и легкий ветер донес до Кордэса запах дыма, он готов был бегом бежать вперёд, к людям. Вскоре они оказались на краю леса. Впереди виднелся небольшой хутор на три двора, лаяли собаки, сбоку паслись коровы с телятами, а между домами сновали играющие дети. Пугать людей не хотелось. Пока их не заметили, Кордэс приказал медведю лечь, стащил с его спины Драмона и их вещи, а потом обратился к мертвому зверю: — Спасибо тебе. Прости за то, что побеспокоил. Вернись и спи спокойно. Прощай. Медведь ушел, степенно шагая между деревьев, а Кордэс, поглядев ему вслед, повернулся в сторону хутора. К нему как раз бежал какой-то мужчина, держа в руках большой арбалет, а игравшие до этого дети и две женщины стояли кучкой и настороженно следили за ним издалека. Люди его явно опасались, а вот сам Кордэс был счастлив. Он дошел! Он смог! Теперь Драмону окажут помощь, а он… отдохнет. Кордэс сделал шаг вперёд, показывая мужчине пустые ладони, чтобы он понял, их семьям не угрожают, но тут сзади раздался какой-то шорох. Кордэс начал было оборачиваться, но сзади мелькнула тень, и удар по голове погрузил его в непроглядную тьму.