— Всё хорошо, не переживай, — сказав это, учитель отвернулся от меня, закрывая лицо рукой. Всё же, несмотря на отговорки Арсения о том, что якобы всё хорошо я слышал, что это не так. Дрожь в голосе и неожиданный, но тихий всхлип дали знак того, что я прав.
— Ну я же слышу, что ты плачешь, — с небольшим напором сказал я, кладя свою руку ему на плечо, от чего тот немного подпрыгнул и после утёр слёзы, смахивая их с лица, — Расскажешь – легче станет, по себе знаю.
— Да всё нормально, — не люблю, когда долго отпираются.
— Хорошо, либо ты мне рассказываешь, что у тебя произошло такого, что даже настолько безэмоционального человека, как ты довело до слёз, либо я ухожу в комнату и оставляю тебя здесь одного морально умирать под натиском твоих проблем, которые давят на твою голову и постепенно поедают твои нервные клетки, — меня прорвало. Хотя, я сказал правду и в этом ничего такого не вижу. Преподаватель обернулся на меня и посмотрел щенячьими, испуганными глазами-стекляшками.
— Ладно, — вздохнул он и наконец развернулся ко мне лицом, — У меня дикие завалы на работе, неразделённая любовь, проблемы в личной жизни и с семьёй, — нехотя поведал он мне. Я думал, что будет что-то другое, что можно менее эмоционально пережить, а у него было три достаточно сильно бьющие по психике вещи, да ещё и одновременно, — Доволен?
— Нет, расскажешь поподробнее? — я продолжал вытягивать из него буквально каждое слово, что мне со временем надоедало.
— Нет, — резко ответил он и я, закатив глаза, вновь принялся выпытывать у него хоть что-то. Сука, он мне нравится и я не могу его бросить в таком состоянии одного. Будь на его месте тот злой и ненавистный мне учитель истории, я бы даже подходить к нему не захотел бы.
— Да почему? — я уже начал понемногу выходить из себя, но держал себя, как только мог. Я агрессивный и очень раздражительный человек, поэтому такое поведение способно вывести меня за три счёта.
— Прости, но мы с тобой малознакомые люди, а таким, к сожалению я не доверяю, — он опустил глаза в пол, видимо думая, что этим он способен меня обидеть. Он будто испытывал вину за то, что он плачет и не хочет мне рассказывать о своих проблемах, когда я сам подошёл к нему с надеждой выслушать.
— Хорошо, я просто хотел помочь, мне иногда тоже нужно выговориться, но некому, поэтому никому ничего не рассказываю, — я пытался разрядить обстановку и чуть улыбнулся, рассказывая что-то из своей жизни и своего опыта, — Я такой, хотя сам не понимаю таких людей. То есть других людей, у которых есть возможность выговориться и они этим не пользуются, я не понимаю, хотя сам зачастую это игнорирую. Я тебя понимаю, тебе страшно, но поверь я – могила. Если хоть кто-то что-то узнает из того, что ты мне сейчас скажешь, можешь меня ударить по голове кирпичом и сделать так, чтоб больше я никому ничего не смог рассказать.
Я услышал, как учитель чуть усмехнулся и от этого дёрнул плечами. Видимо, страх не давал ему сказать то, что мешает ему жить, что тянет его на дно, особенно мне, учитывая то, сколько раз я его обманывал за все наши школьные годы вместе.
— Я.. я не могу, — вздохнув, выдавил из себя он, закрывая лицо руками и сжимаясь в маленький беззащитный комочек. Я увидел это и пододвинул к нему свой стул, который изначально поставил как можно дальше. Я положил ему руку на плечо и прижал к себе. Арсений упал мне на плечо и сильный поток слёз и истерического припадка охватили его. Я чувствовал, как его трясёт, как моя футболка становилась всё мокрей и мокрей, а Попов не выдержал и всё же начал доверять(?) мне.
— Я из-за работы просто не сплю ночами, стресс, постоянные крики, ругань, куча бумаг, да ещё и уволить грозятся, я не высыпаюсь, у меня нет сил даже на то, чтобы элементарно встать с кровати или взять в руки телефон, да и родители мои разводятся сегодня, поругались очень сильно, маме это надоело и спустя пятнадцать лет совместной жизни с моим папой она решила развестись, со мной тоже поругалась и оборвала любую связь, бабушка с больницу с инсультом попала недавно буквально, у меня уже просто опускаются руки, ну не могу я пережить это всё за раз. Не могу! — постепенно он начинал рассказывать всё более эмоционально, а я внимательно слушал и не мешал. Видно, что всё это в совокупности со мной, то есть ещё одной проблемой в его жизни, которая появилась из неоткуда, сильно повлияло на него и его состояние. Он вытирал слёзы с лица, а они не прекращали капать на наши ноги и перекручивать всё моё нутро, — Я уже не знаю, куда себя деть, я начал пить, как не в себя, курить, да и появилось много других привычек, не свойственных мне. Я всегда хотел найти человека, который сможет выслушать моё нытьё, а не послать нахуй и уйти, а после вновь появиться в моей жизни, как ни в чём не бывало.
Я всё терпеливо выслушивал, не перебивая и не прерывая и без того эмоционально-нестабильного преподавателя.
— А что за неразделённая любовь? — выдержав минутную паузы спросил я и почувствовал, как Арсений чуть сильнее прижался ко мне, словно стремясь скрыться от своих проблем под моей рукой.
— Да так, забудь, — он тяжело вздохнул и на этом наш диалог закончился аж на двадцать минут, и всё это время мы сидели с ним в обнимку. Я чувствовал, как его тело постепенно остывает из-за сонливости, но он продолжал держать глаза открытыми и глядеть в потолок, думая о чём-то своём.
Я же смотрел в окно, в которое попадал свет уличных фонарей и не думал ни о чём. Я сильно хотел уйти спать и голова была пуста, но я понимал, что не хочу оставлять Попова в таком состоянии одного. Мне стало его жалко.
— Может пойдём спать? — наконец предложил ему я, но тот лишь пожал плечами.
— Я не хочу, но если ты устал, то иди спи, я ещё немного здесь посижу, — он чуть приподнялся с моей руки и я смог вытащить её и встряхнуть, ведь она немного затекла за такой количество времени. Я поставил стул на место и медленно пошёл в сторону двери.
— Я пойду, но ты только не плачь, — поставил некое условие я и только после того, как учитель с ним согласился, я ушёл в гостиную.
***
Наутро я проснулся без будильника, так как просто-напросто забыл завести его вчера, поэтому проспал всё на свете и проснулся ближе к одиннадцати часам утра. Я думал, что Арсений уже ушёл на работу, но после того, как я встал с кровати и вышел на кухню, чтобы попить воды и сделать свои утренние дела, я заметил Попова лежащим головой на столе, с красными от слёз глазами и очень растрёпанного. Видимо, обещание не сдержал и после моего ухода плакал.
Я, недолго думая, прикоснулся к его руке и оказалось, что она очень холодная, от чего его и потряхивало. Я тихо сбегал за своим пледом, который мне дал Арсений и накрыл его, особое внимание уделяя рукам и носу мужчины, которые замёрзли больше всего. Отопление и горячую воду выключили вчера вечером, поэтому спать сегодня было особенно холодно.
Я увидел телефон Арсений, буквально разрывающегося от уведомлений. Я подошёл и посмотрел от кого это приходит столько сообщений. Оказалось, что всё это приходило от директора и коллег учителя, которых он конечно же не предупредил ни о чём. Сообщений было уже порядка ста, и так как телефон оказался без пароля, я зашёл в чат с Павлом и придумал весьма правдивый план.
Паша
— Арсений, ты сегодня на работу вообще собираешься?
— Извини пожалуйста, что не предупредил раньше, сегодня утром у меня поднялась температура и я даже толком с кровати встать не мог, а телефон лежал в соседней комнате, поэтому я чисто физически не смог предупредить.
— Хорошо, но впредь старайся оповещать пожалуйста. Выздоравливай.
Да, я написал от лица Арсения директору о том, что якобы у меня, то есть у Арсения, поднялась температура. На удивление Воля поверил сразу, хотя я всегда думал, что это нужно как-то доказывать и просто на слова он не верит. Он даже выговор не сделал.
Я положил телефон туда же, где он лежал и ушёл в ванную. Там я старался сильно не шуметь и всё делал настолько тихо, насколько это вообще было возможно. Я не собирался сегодня оставаться дома, поэтому оделся и пошёл на улицу, попутно договариваясь с Серёжей.
Серёжа
— Серёж, привет, можем сегодня встретиться?
— Привет, в принципе да, но зачем?
— Я бы мог сказать, что просто погулять, но не буду врать, поэтому мне нужно с тобой посоветоваться.
— Вообще я сейчас в школе, но хорошо, во сколько?
— Отпросись со следующего или с этого урока и выходи, я тебя недалеко от школы ждать буду.
— Хорошо, до конца урока три минуты, поэтому на перемене и уйду.
Я спешно отправился к школе, чтобы вовремя успеть и не подставлять убегающего с уроков Серёжу. Матвиенко – это тот самый друг, который даёт действительно хорошие и полезные советы и может выслушать и поддержать любого человека, он в этом деле настоящий мастер.
Через десять минут я уже подходил к школе и махал рукой другу, который уже доставал телефон для того, чтобы написать мне «ты где?». Он тут же пошёл ко мне навстречу быстрым шагом боясь, что за это время его пропажу заметят учителя.
— Привет, о чём хотел поговорить? Какой совет нужен, — сразу, с ходу спросил меня Матвиенко, ещё толком не приблизясь ко мне на хотя бы небольшое расстояние.
— Знаешь, такая новость, от которой ты будешь скорее всего не в восторге, но надеюсь, что хотя бы не кинешь меня.
