Яркое солнце освещало просторы небольшого парка. Отовсюду доносилось щебетанье птиц. Несколько редких деревьев отбрасывали небольшие тени.
Мальчик и девочка лет шести стояли среди этого парка. Солнце ласково создавало блики на их цветных волосах. Похожая на одуванчик короткая, но пышная копна голубых волос отбрасывали на лицо большую тень. Синяя чёлка девочки рядом создавала тот же эффект, а до лопаток свисали две косички, забранные высоко на голове. Костюмы одинаковой цветовой гаммы делали их похожими друг на друга. У мальчика — коричневые футболка и шорты до колена, у девочки — лёгкий сарафан такого же цвета, подол которого спускался на несколько сантиметров чуть ниже коленной чаши. На скрытых тенями лицах можно было разглядеть детские улыбки.
Пройдя вперёд по парку, они, не обратив внимания на несколько взлетевших в воздух от их движения птиц, дошли до расстеленного на земле красно-белого пледа в клетку.
На пледе сидела молодая женщина в коричневом платье до щиколоток, с блондинистыми волосами и серыми глазами. Она плела венок из каких-то цветов, а её лицо озаряла мягкая улыбка. Рядом с ней стояла небольшая корзинка для пикников.
Подойдя к женщине, девочка звонко спросила:
— Мам, можно мы погладим пёсика? Мы его видели, он там, — указала она за спину женщины. Когда та обернулась, она увидела у рядком высаженных деревьев беспородную дворнягу приличных размеров.
— Милая, давай мы все вместе подождём папу, хорошо? А то вы увидите, а он нет, — мягко ответила дочери блондинка.
— Ну пожалуйста! Мы не долго. Хочешь сходить с нами? — подключился к разговору мальчик.
Немного погодя, женщина вздохнула и ответила:
— Ох, ладно. Сейчас, корзинку захвачу и пойдём.
— Ура! — одновременно воскликнули дети.
— Мы будем у деревьев, — сказал мальчик.
— Ага! — поддакнула девочка.
Оставив маму, они вприпрыжку побежали к деревьям. Высокие деревья отбрасывали большую тень на эту часть парка. Кроме них здесь никого не было. Собака куда-то скрылась.
— А где пёсик? — спросила девочка.
Оглядевшись, мальчик указал за деревья:
— Вот он!
За деревьями действительно виднелась собачья морда. Большая голова с порванными ушами и светящимися жёлтыми глазами смотрела на них сквозь сучья.
Обрадованные своей находкой, дети побежали в ёё сторону. Собака отбежала назад.
***
Солнце скрылось, но свет с небес никуда не делся. Небо, которое до этого было ярко голубым с чуть оранжевыми разводами на востоке, теперь приобрело алый оттенок. На горизонте отчётливо выделялись разрушенные высотки, которые вот-вот могли упасть.
Еле передвигая ноги, двое детей шли по крыше одной из больниц Нью-Джерси. С левой стороны от них заканчивалась крыша, с другой — забор из металлической проволоки и облезлыми кустами за ней. С лиц детей бежала кровь, оставляя за непонятно каким образом живыми малышами кровавую полосу.
Спустя несколько шагов, забор и кусты, вдоль которых они плелись, закончились, оборвавшись порванными острыми нитями металла и иссохшими ветвями кустов. Крыша, по которой они шли, была сделана из неровного бетона. Под ногами детей то и дело появлялись росчерки засохшей крови и прочей грязи. У края крыши валялись чьи-то кости. Один раз они, даже не обратив внимания, перешагнули через скелет собаки.
А впереди проход загораживала машина скорой помощи. Стоявший бампером к детям транспорт приглашающе открыл перед ними заляпанные кровью двери. Внутри кузова была тьма, а на улицу из него сочилась свежая кровь, ручьями заливающая всю крышу в радиусе одного метра. К этой самой машине шли бедные дети.
Дойдя до открытых ворот кузова и испачкав в крови обувь, они залезли внутрь.
***
— Спасибо, что пришёл помочь с туалетом! — сказала женщина в нежно-розовом платье с зелёными волосами.
— «Чо?»
— «Ваще хз.»
Вернувшиеся в свой прежний вид Фишеры, к которым вернулась способность мыслить самостоятельно, стояли в квартире Миссис Сандерсон. Вот она: живая-здоровая, стоит перед ними и легко улыбается. Чистые стены и диван, горящая на потолке лампа в абажуре, целый столик с книгами, четыре фигурки пони на тумбе с другой стороны дивана.
— Всегда пожалуйста, Миссис Сандерсон. Я быстренько его сделаю! — одновременно ответили они, хотя у брата и сестры и в мыслях не было этой фразы.
— «А вот теперь я совсем ничего не понимаю,» — поделилась в мыслях девушка.
— «Почему мы одновременно говорим?» — спросил в мыслях Сал.
— Прекрасно! — хлопнув ладонями и оставив их в таком положении, воскликнула женщина. — Герман мог бы и сам это сделать, но он недавно прищемил пальцы дверью. Пока не реабилитируется — ничего не сможет сделать.
— Ничего страшного, я понимаю, — опять в один голос.
— Спасибо огромное, Ларри! Ванная там, — Миссис Сандерсон указала за их спины.
Непонимающе переглянувшись, Салли спросил:
— «И чо дальше?»
— «Понятия не имею. С каких это пор я стала Ларри?»
— Ванная там, — повторила не шевелящаяся Сандерсон.
— «Лады, пошли,» — смирился парень.
Развернувшись, они, пройдя мимо дивана и целого журнального столика, зашли в ванную.
Закрыв за собой дверь, они продолжили диалог.
— «Она говорила про Ларри. А ещё попросила нас прочистить туалет. Ничего не напоминает?» — сказала девушка.
— «Слушай… Мы, вроде как, спим, да? Так, может, мы видим то, что произошло с Ларри за день до нашего заселения?» — выдвинул теорию Кромсали.
— «Походу.»
Пройдя в сторону, они зашагали по комнате. Во всех ванных туалеты находились по левую руку. Здесь было также. Вот, только, видно его не было. Комната переросла в коридор.
— «У неё, чо, километровая ванная класса люкс?» — равнодушно спросил парень.
— «Почему у нас такой нет? Тут же такое раздолье!» — саркастично продолжила сестра.
— «Да мы лошары, просто. Квартиру неправильную выбрали.»
Наконец-то, комната закончилась. Перед братом и сестрой оказался грязный унитаз, от которого очень сильно разило.
— «Это уже не туалет. Это сральник настоящий! Бедный Ларри,» — сочувственно покачал головой Фишер.
— «Я это убирать не буду,» — спокойно сообщила сестра.
— «У тебя есть выбор?»
Вопрос, скорее, риторический. Слишком очевидно, что выбора нет.
— «Тогда предлагаю закончить это как можно скорее,» — телепатировала девушка, вздохнув на яву. — «Чур, ты берёшь.»
— «Чо это я? Давай ты!»
— «Тогда уж лучше одновременно.»
Сал возражать не стал. Лишь мучительно и протяжно вздохнул.
Подняв с пола вантуз, они, взяв его правыми руками, подняли над унитазом.
— «Насчёт три… Раз…» — начал отсчёт парень, приготовившись к своей участи.
— «Два…» — продолжила девушка, пообещав себе, что пятнадцать раз помоет руки с мылом для посуды после пробуждения. И плевать, что кожа слезет. Так будет даже лучше.
— «Три.!»
Зажмурив глаза, они опустили руки.
Послышался звук смыва…
***
— А-а-а-а-а…!
Парень шумно вобрал в себя воздух, когда, посмотрев на верх, увидел, что на него с криком падает сестра. Откатившись в сторону и отняв у Зои возможность мягко приземлиться, он присел на корточки, наблюдая, как несчастная с оборвавшимся криком шмякнулась на пол.
— Какого чёрта?! — вскликнула она, вскочив на ноги.
Когда Фишеры, опустив руки с инструментом, услышали звук смыва, они обнаружили, что падают невесть куда. Сал приземлился первым, не почувствовав боли от удара о бетонный пол. По ощущениям, Зои тоже не получила никаких увечий, не считая лёгкого шока от такого внезапного… «Съедения» унитазом.
Оглядевшись, оба увидели, что, судя по внешнему виду помещения, они находятся в канализации. Не самый приятный запах, очень слабое освещение от пары лампочек, которые испускали слабый рассеивающий свет, бетонный пол и округлые стены из коричневых кирпичей. Внизу плавала зелёная, тухлая вода, от которой и исходил ужасный запах. Сзади ребят была яма, в которой они заприметили два одиноко лежащих стеклянных глаза по разные стороны друг от друга. Радужка первого, которой находился дальше — голубая, у второго поближе — тёмно-синяя. Увидев их, у обоих поджались губы под протезами.
— Что за жопа мира? — скептично спросил Сал.
— Ну, а ты, чо, не знаешь, какие у нас гениальные сны?
— Знаю. Но этот бьёт все рекорды.
— Привыкай. Чем дальше — тем больше тупизны и кринжа.
— Мне, если честно, уже ничего не страшно.
Подростки пошли вперёд. Гулкое эхо шагов долбило по ушам. Иногда на стенах они замечали зелёный мох. Несмотря на малое количество воды внизу, было сыро.
Они шли минуты две. Пройдя мимо лестницы наверх, которую они мысленно договорились потом осмотреть, ребята остановились у ямы, выпучив глаза от зрелища, которое там происходило.
— Ох, ё…
— Ты была права… Такого я не ожидал…
В яме сидело большой розовое пони, подобно тому, которое они одолжили
стырили в своё время у Чарли. Только выглядело оно менее привлекательно, учитывая то, что все пони из коллекции «Поняшек-Блестяшек» были малость… Криповые. Но хотя бы было похоже на игрушки для детей, а вот это… Спутанные грязно-жёлтые хвост и грива, розовая, с разводами грязи на ней кожа, которая буквально висела на животном. Отчётливо было видно рёбра и другие кости. Рог уродливо торчал на голове. На спине засохшими ветвями выпирали крылья.Чуть приоткрытая пасть показывала взору пожелтевшие зубы, а выпучившиеся красные глаза умоляюще впились в Кромсали и Кромсоли.
— Эй, вы, там, — умоляюще позвало чудище хриплым голосом. — Помогите мне, пожалуйста.
— «Я… У меня нет слов.»
Собеседник промолчал. А потом, окрасив голос вежливостью, при этом затыкая поток ругательств от состояния «афигеть — мягко сказано», спросил:
— Что случилось?
— Вода. Она остановилась. Я очень хочу пить…
«Да твою… Ладно, спокойно.»
— Не переживай, мы её сейчас починим, — принимая в своей душе творившуюся в данный момент жесть, непроницательно ответил Салли.
А Зои рядом прибывала в точь-точь таком же состоянии. Она была готова взвыть от такого расклада.
— «Почему в этом сне все думают, что мы у них на побегушках?» — голосом мученицы спросила девушка.
— «Потому что это сон.»
— «Логично. Но почему я на побегушках в СВОЁМ же сне?»
— «Предлагаю побыстрее с этим разделаться и проснуться.»
— Пожалуйста, поторопитесь… — жалобно протянуло пони. Ребятам в какой-то момент даже стало его жалко, несмотря на то, что они здесь не так долго, а уже пару-тройку раз наслали на это место несколько проклятий.
— «Пошли,» — смирилась сестра. — «Думаю, нам к той лестнице».
Даже если бы животного на его месте не было — они бы всё равно не смогли бы пройти. Пони сидел в яме, подобной той, в который валялись глаза. Подростки бы не смогли пролезть через неё — борта слишком высокие.
Дойдя до железной лестницы, которая вела вверх, они поднялись по ней. Ребята оказались в округлом помещении, словно попали в большие трубы. Под ногами были небольшие лужицы затхлой воды. Коридоры продолжались с двух сторон от них.
— Я — направо, ты — налево, решил Сал.
— Лады.
Девушка пошла налево. Пройдя по тёмному коридору метров семь-восемь, она дошла до ещё одной лестницы. Решив пока по ней не подниматься, Зои пошла дальше. Через два метра после лестницы коридор кончался. Пройдя эти метры назад, девушка поднялась по лестнице. Она выбралась в ещё один такой же коридор, только он находился выше. Снова пройдя налево, Кромсоли опять упёрлась в стену. Повернув назад и пройдя мимо спуска, она остановилась у какого-то рычага. Смекнув, что нужно проделать простое действие, она робко протянула к нему руку, а потом резко одёрнула.
«Вот не дай Бог чо-то случится…»
Глубоко вдохнув и выдохнув, девушка аккуратно положила руку в неизменной перчатке на рычаг и потянула вниз.
Щёлк…
Лампочка под рычагом, которую она не увидела в темноте, зажглась зелёным светом.
— Фух…
А Сал в это время находился в нижней трубе. Пройдя вправо довольно ощутимое расстояние, он заметил такой же рычаг. Чуть поколебавшись, он потянул его вниз и убрал руку.
Лампа, которую скрывала тьма, замигала красным светом, а рычаг поднялся вверх. Потянув вниз ещё несколько раз и не получив результата, парень, цыкнув языком, пошёл дальше вправо. Проигнорировав лестницу, он пошёл до конца коридора в поисках чего-нибудь ещё. Но, чуть не врезавшись в стену, получив полное «ни черта», вздохнул и пошёл к лестнице.
Поднявшись по ней и пройдя вправо, он снова наткнулся на стену буквально через метра полтора. Сал пошёл назад.
Впереди зияла тьма. Ни зги не видно. Присматриваясь к стенам, чтобы ничего не проглядеть, Фишер увидел, как впереди зажёгся какой-то зелёный огонёк. Ускорив шаг, он пробежал мимо лестницы и столкнулся с сестрой.
— Ты чего тут делаешь? — недоумённо спросила она, заметив брата.
— У меня ничо не получалось и поднялся наверх.
— Справа тоже есть лестница?
— Да. Слева тоже?
— Да… Тут ещё за тобой лестница наверх есть, — Зои указала за его спину.
— Тогда я пойду туда, а ты спускайся вниз и иди направо. Там будет ещё один рычаг. А я наверху посмотрю, наверняка там тоже что-то есть.
— Хорошо. Если рычаг внизу загорится, как надо, я спущусь вниз к нашему старому приятелю.
— Хорошо, я пошёл, — бросил Сал и подошёл к лестнице за его спиной.
Поднявшись наверх, он оказался в ещё одном таком же коридоре. Слева была стена. Сделав несколько шагов вправо, он увидел третий рычаг. Дёрнув его, Кромсали увидел, как лампа загорелась зелёным светом.
Зои спустилась вниз и пошла направо. Напрягая глаза, чтобы увидеть рычаг, она прошла весь коридор, перед тем как наткнуться на него в самом конце. Дёрнув его вниз, она лицезрела, как он поднялся обратно, а лампа зажглась красным. Через мгновение, она снова погасла. Подёргав рычаг раз так десять, она наконец-то зажглась зелёным. Вода понеслась по трубам, что-то загудело.
«Ура.»
Когда она дошла до лестницы, Зои быстро спустилась по ней. Оказавшись внизу, она начала дожидаться Сала. Когда девушка огляделась, девушка увидела, что канализация изменилась. Мёртвая тишина превратилась в звук капель, падающих в воду, зелёная вода ушла, уступив место прозрачной, с голубоватым оттенком. Воздух, который и без этого был сырым, стал ещё влажнее.
Услышав где-то на верху эхо шагов, она, насторожившись, крикнула:
— Сал, ты?
Сверху послышался ответ и какие-то удары о железо.
— Я.
Подняв голову вверх, девушка увидело спускающегося по лестнице брата.
Скрип.
— Твою…!
Лестница заскрипела и начала качаться. Сначала повиснув на одном креплении, она после упала вниз вместе с Салом. Зои, успевшая отскочить в сторону, увидела, как лестница упала на железные концы и опёрлась сломанным концом о стену, а Салли, не ожидавший такого исхода, упал вниз на корточки.
— Мать… — договорил он.
Зои подошла к нему.
— Ты живой?
— Почти. А если честно — нет.
— Бедняга, — сочувственно усмехнулась сестра. — Пошли, посмотрим, что там с нашим пони.
Дойдя до ямы, в которой ранее сидел пегас, они остановились, скептически уставившись на ожившую игрушку.
Всю яму заполняла розовая масса. Спина пони, как поняли Фишеры. Раздутое тело, мокрые грива и хвост, голова и рог таранили борт стены. Животное сидело с опущенной головой. Над спиной кружила стайка мух. Очевидно, животное, увидев столь желанную воду, захлебнулось и раздулось, пока жадно пило жидкость.
— О, Боже… — страдальчески вздохнула девушка.
— Зато пройти можно, — пробубнил Фишер.
— По его спине? Издеваешься?!
— Давай на чистоту — у нас нет другого выбора. Иначе мы всю жизнь проспим.
Зои взвыла от такого расклада дел. Хотя, брат и сестра в принципе были брезгливы. Первый просто смирился.
— Пошли, — парень шагнул вперёд и наступил на мягкую спину пони.
«Чо-то я выспался, забирайте меня отсюда. »
Пройдя по нему несколько шагов, он уже просто побежал по нему. Идти по мёртвому пони чисто ментально было крипово.
А Зои всё это время стояла в стороне и отрешённо наблюдала за братом. Когда он оказался на другой стороне, он шумно выдохнул и позвал:
— Иди быстрее. Не знаю, как ты, а я выспался.
Подняв голову вверх, у девушки в мыслях пронеслось:
«Почему у меня такое кринжовое подсознание?»
Сделав шаг вперёд, она аккуратно наступила на пони. Так как она делала это медленно, послышался сжатый скрип. Пузыри влаги лопались под её кедами.
Уже решив плюнуть на все эти ощущения, она закрыла глаза и побежала. Как только она оказалась на той стороне, где её, скрестив руки на груди, ждал брат, девушка повернулась к спине пони и показала средний палец в его сторону.
— Ну нафиг, давай домой! — воскликнула она.
— Да пошли, пошли. Вон там выход, — парень усмехнулся и указал за свою спину.
За три метра от них действительно был выход в виде дверного проёма. Подойдя к нему, они увидели, что он вёл в ванную Миссис Сандерсон. Виднелся сумрак комнаты и так и не прочищенный унитаз.
Не сговариваясь, брат и сестра вошли в комнату.
Помещение стало в разы меньше. В комнате царил полумрак. Туалет неизвестным образом резко стал нормальным и сжирать Фишеров не собирался. Наверное.
А вот за дверью было как-то тихо.
Слишком тихо.
Предчувствуя нехорошее, ребята чуть приоткрыли дверь, решив предохраниться и не выдавать себя.
В гостинной было также темно. Лишь слабый рассеивающийся свет от лампы освещал комнату.
Мёртвую тишину нарушил грохот. Дверь чуть не слетела с петель, если, конечно, осталась на своём месте. А вот на стене появилась массивная тень человека, по которой можно было отчётливо увидеть нож в руке неизвестного. Вот влетевший замахивается рукой с ножом, и…
…и раздался душераздирающий крик, эхом отозвавшийся в голове.
На стену брызнула кровь.
Неизвестный скрылся.
Наблюдавшие за этим брат и сестра в шоке открыли дверь, когда в комнате не осталось никого. Никого, кроме их двоих и одного трупа.
На ватных ногах выйдя из ванной комнаты, они подошли к убитой женщине. Всё пространство под ней было залито кровью. Лицо скрылось под копной зелёных волос, которые медленно пропитывались кровью. Ворот розового платья был в крови.
Безмолвно смотревшие на убитую ребята не сразу смекнули, что им уже пора бы и уходить. Только пока девушка не сказала об этом, они не развернулись.
— Пошли отсюда… — прошелестела Зои.
Сал лишь кивнул и молча развернулся. Выйдя из квартиры, они оказались в коридоре Апартаментов Эдисона с одной единой приоткрытой дверью, которую перекрывали жёлтые ленты. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что коридор длиннее, чем обычно. По нему от двери вели красные следы.
Идя по этим следам, которые с каждым их шагом становились бледнее, они дошли до конца помещения, которое обрывалось чёрной пустотой и дырами в стенах, сквозь которые ощутимо бросалась в глаза съедающая темнота. Остановившись у края, Кромсоли равнодушно сказала:
— Мне уже надоело. Просто давай покончим с этим.
Сказав это, она шагнула в темноту и уже приготовилась проснуться, но не тут то было. Зои просто стояла в чёрной пустоте.
— И? — безэмоционально спросил парень.
Сестра сделала ещё один шаг. Ничего не происходило.
— Давай ко мне, — бросила она.
Брат проделал то же самое, что и она. Чернота была со всех сторон, но стоять среди неё по ощущениям было абсолютно
никак. Словно они всё ещё стояли в коридоре апартаментов.
Они вместе пошли вперёд. Коридор за их спинами пропал во мраке. Они просто шли.
В темноте появился какой-то цветной силуэт. Подходя к нему всё ближе, в глазах ребят вырисовывалось старое зелёное кресло, а в нём сидел Чарли. Когда он на них посмотрел, Фишеры остановились.
— Сал, Зои, подойдите. Мне нужно вам кое-что показать, — монотонно сказал он. Его глаза не выражали совершенно ничего. Словно они были сделаны из стекла.
Тревожно переглянувшись, брат и сестра медленно подошли к мужчине.
— Я знаю, что вы трогали мою поняшку, — никак не шевеля губами, сказал он.
А Фишеры заприметили, что его лицо пересекает молния, заканчивающаяся бегунком где-то на голове.
— Я думал, мы друзья.
На долю мгновения оба почувствовали к нему толику жалости, пока…
Вжж.!
…пока молния на его голове не расстегнулась, оголяя полупрозрачный череп с красными глазницами…
***
Сал вскочил на кровати со сдавленным выдохом, вцепившись ногтями в одеяло. Зои, запутавшись в своём, упала с кровати, путаясь в одеяле и длинных волосах.
В комнате было темно и спокойно. Протезы висели на изголовьях кроватей, стеклянные глаза не шевелясь плавали в стаканах со специальной жидкостью на прикроватных тумбах. За двумя окнами мирно шёл снег, а между тучами выглядывала луна.
— О, Боже… — выдохнул Сал, пытаясь с помощью дыхания привести в порядок пытающееся выпрыгнуть из груди сердце. — Напомни мне, какие антидепрессанты мы принимали вечером?
— Это было снотворное, — ответила тяжело дышащая Зои, выпутавшись из одеяла и откинувшая волосы назад.
— Плевать, больше мы его не пьём.
— Мы и так уже ничего не пьём кроме него, хотя должны.
— Ага, а ещё должны смотреть какие-то наркоманские сны.
Девушка встала и подняла одеяло.
— Чо-то я выспалась.
— Да я тоже. Сколько времени?
— Пять утра доходит.
Сал вздохнул и откинулся назад на подушку.
— Тогда встаём.
