Anhur

      Темнота отступала, непроглядно-черный лес светлел и серел. Шепард пошевелила затекшей ногой, на которой спал Гаррус. Она потерла глаза влажными перчатками, открыла их пошире и поморгала, пытаясь справиться с сонливостью. Всю ночь она боролась со сном, щипала себя, складывала и вычитала числа едва работающей головой, а до того, как Гаррус лег на нее, вскакивала и ходила.       Шепард посмотрела на рюкзак, на непромокаемой ткани которого блестели капли воды. Хотелось бы поесть, пока Гаррус спал, чтобы он не видел этого. Она высвободилась, приподняв его, и он даже не пошевелился.       После того, как Шепард съела батарианскую пищу со странным непривычным вкусом и безуспешно попыталась снова связаться с «Нормандией», она позвала Гарруса. Он не откликнулся, и она потрясла его за плечо. Он продолжал неподвижно лежать, и Шепард, подавив тревогу, принялась лихорадочно вспоминать все, что она знала о турианской физиологии. К сожалению, почти все ее знания сводились к тому, какие у них были слабые места и как лучше нанести им ущерб, а не как оказать помощь.       Гаррус открыл глаза, неохотно пошевелившись, и Шепард, незаметно выдохнув, помогла ему подняться на ноги.        – Как ты себя чувствуешь?        – Брось меня здесь, Шепард, – с пафосным надрывом хрипло произнес он. – Спасайся сама. Передай «Таниксу», что я люблю его.        Шепард фыркнула, Гаррус покрутил головой, разминая затекшую шею. Раз шутит, значит, силы пока еще есть. Вколов ему панацелин, Шепард отыскала на карте инструметрона их местоположение.        – Сегодня доберемся до населенного пункта. Идем.       Повесив рюкзак за спину вместе со «Вдовой», она вместе с Гаррусом вернулась на дорогу и продолжила путь.       Непрекращающийся дождь усилился, и если раньше он едва моросил сквозь листву, то теперь стал довольно ощутим. Голова быстро вымокла, но броня, к счастью, была водонепроницаема. Шепард потерла пятна батарианской крови на нагруднике и наручах, смывая их с себя, затем осмотрела Гарруса, который плелся в нескольких шагах позади от нее. Его броня казалась чистой, но повязка на голове пропиталась синей кровью.        – Гаррус, – Шепард поравнялась с ним. – Что тебе Чаквас говорила по поводу ожога? Когда повязку можно снять?        – А что? – вяло спросил он.        – Не хочу вызывать у местных лишних подозрений. А у тебя повязка вся в крови.        Он помолчал, вспоминая.        – Говорила неопределенное «скоро». Но буду рад избавиться от нее прямо сейчас.        – Тогда остановись.        Шепард осмотрела конструкцию крепления повязки к голове и аккуратно сняла ее. Извилистые бугристые рубцы, тянущиеся вниз с головы до шеи и уходящие за ворот брони, выглядели просто ужасно и только больше напоминали о том, как же близко тогда Гаррус был к смерти. Шепард не знала, как бы справилась со всеми трудностями после своего воскрешения, если бы потеряла его в тот день.       Тогда не потеряла, и в этот раз тоже вытащит живым.        – Не болит? – спросила она.       Гаррус покачал головой.       Шепард активировала инструметрон, предприняв очередную попытку связаться «Нормандией». Прошло много времени, корабль уже должен был выйти из зоны без связи, потому что если нет, то надо бы начать волноваться.        – Шепард! – воскликнул Джокер. – Боже, да где ж тебя носит?       Она услышала его полный облегчения вздох, и сама подавила точно такой же.        – У меня тот же вопрос. Я сутки не могла с вами связаться.        – Вы с Гаррусом долго не возвращались, Миранда с отрядом отправилась на ваши поиски, но на базе Новых никого не было, все свалили – и турианцы, и батарианцы. Нам пришлось прочесать окрестности базы, и вообще всю систему, но так никого и не нашли. Только недавно вернулись в Скепсис.        – А что с бомбами? – спросила Шепард. – Вы их не подорвали?        – Да там уже некого было взрывать.        – Надеюсь, вы сообразили забрать их обратно на «Нормандию»? Мы спустили на них прорву кредитов.        – Миранда сказала то же самое, слово в слово, – усмехнулся Джокер. – Да, забрали. Так где же вас носит?        – Мы с Гаррусом сейчас на Анхуре.        – Анхур, – повторил Джокер, вспоминая, где это. – Срань господня, Шепард, это же туманность Орел! Ты в курсе, что с поверхности Тригинта Петра до «Нормандии» на ее орбите есть более короткий путь, и такой крюк делать было вовсе необязательно? – едко спросил он.       У Шепард возникло впечатление, будто ее сейчас отчитывают как какого-то заблудившегося курсанта.        – Эй, ты вообще-то со своим командиром разговариваешь, не забыл?       Джокер сердито вздохнул. Помолчал.        – Так где вы с Гаррусом? Все в порядке? – спросил он, наконец.        – В относительном. Я скину тебе координаты, нужно будет нас забрать.        – Только быстро не получится прилететь. Мы тут вроде как в пробку попали.        – В пробку? В космосе? – критически спросила Шепард и тяжело вздохнула. – Только не говори, что у ретранслятора кварианцы застряли.        – Ага. Возможно, тоже с Тригинта Петра.       Как же они не вовремя, черт возьми.        – У ретранслятора куча кораблей, мы тут застряли минимум на сутки, – добавил Джокер. – Как получится, сразу же отправлюсь за вами.        – Тогда не нужно. Возвращайтесь лучше на Омегу и заканчивайте ремонт, мы сами вернемся, – сказала Шепард.       Джокер усмехнулся.        – Просто признайся, что захотела урвать немного выходных на райской планете наедине с Вакарианом.        – Джокер, – угрожающе процедила Шепард. – Третья неподобающая фраза – и будешь чистить унитазы на «Нормандии». По соседству с Вакарианом.        – Прошу прощения, коммандер,- невозмутимо сказал Джокер, ни капли не раскаиваясь. – Постараюсь сдерживаться.        – Постарайся. Конец связи.       Хотя, вообще-то, неплохая идея с выходными. Основная миссия выполнена, «Нормандия» будет на ремонте еще долго, работы особо никакой нет.        – Мне сообщить Миранде, что Шепард с Гаррусом найдены? – услышала Шепард далекий голос СУЗИ прежде, чем отключиться.        – Ха, нет, – усмехнулся Джокер. – Я хочу лично посмотреть на ее лицо, когда скажу, где они.       Покачав головой, Шепард отключилась.        – Я слишком его распустила.        – Зато он смешной и поднимает тебе настроение, – сказал Гаррус.       Шепард фыркнула, но мысленно согласилась.        – А мне в чистке унитазов компания бы не помешала, – добавил он. – Хотя я надеялся, что ты забыла об этом наказании.        – И не надейся.       Шепард взяла за его локоть, позволяя опереться на себя.       Вскоре тащить его пришлось буквально. Гаррус вроде и был способен идти, но так медленно и неустойчиво, что было проще и быстрее снова его нести. Перевесив на него свой груз, Шепард взвалила его на себя и двинулась дальше. Никогда прежде ей не приходилось носить чего-то настолько тяжелого, и она не была уверена, что смогла бы долго это выдерживать, если бы не укрепленные мышцы с костями. Хоть Шепард после воскрешения и жаловалась самой себе, что Цербер превратил ее невесть во что, и до сих пор периодически отгоняла от себя подозрения в том, что является искусной подделкой себя прежней, но теперь, свыкшись, она иногда подумывала о том, что им следовало бы получше постараться над укреплением тела и добавить побольше синтетики. А то эти костяные мясные мешки, именуемые телами, были слишком хрупкими.       При каждом шаге бедро, простреленное на базе Коллекционеров и вроде уже зажившее, болезненно ныло. Дышать жарким душным воздухом было трудно. Грязь хлюпала под ногами, хоть и Шепард и шла у самой обочины, где было более-менее ровно. Вес Гарруса с каждым шагом давил все сильнее, угрожая намертво придавить к земле. Чтобы не сосредотачиваться на страшной усталости, Шепард попыталась развлечь себя размышлениями о том, как еще можно усовершенствовать человека с помощью технологий. В первую очередь ей был нужен крепкий и надежный позвоночник. Вторым по важности усовершенствованием были колени, которые не убивались бы так просто обычными прыжками с какой-нибудь высоты. А еще глаза, способные видеть в других диапазонах с функциями приближения, фокусировки и тому подобное. Полный список желаемого ей все же не удалось составить, спустя какое-то время она устала даже думать.       Из леса Шепард выбралась ближе к вечеру по местному времени, и перед ней отрылись просторные поля, засаженные рядами неизвестных овощных культур, отдаленно напоминающих тыквы. Вдалеке виднелись ветрогенераторы, несколько построек из стандартных жилых блоков, за ними – скопление малоэтажных зданий.        – Гаррус, слезай, – проговорила Шепард, различив человеческие фигуры на дорогах.       Она подождала. Затем потрясла его за руку, свисающую через ее плечо.        – Гаррус.       Он пошевелился. Шепард медленно поставила его на землю. Самой хотелось очень сильно упасть в траву и отдохнуть хотя бы несколько минут, но тогда она уже не сможет встать. Они почти дошли, нужно еще немного потерпеть.       Шепард уперлась руками в колени, постояла, и тяжело выпрямилась. Спину просто нещадно ломило.        – Кажется, старость пришла, – пробурчала она, наклонившись из стороны в сторону, чтобы немного снять напряжение.        – Какая старость, Шепард, ты же, можно сказать, родилась несколько месяцев назад, – сказал Гаррус, запрокинув голову кверху.       Дождь постепенно заканчивался, за облаками виднелись кусочки голубого неба.        – Скорее, меня просто собрали, как конструктор, из того, что было, – сказала она, а затем тяжело вздохнула и добавила. – В такие моменты я всегда вспоминаю программу N7. Какой же ад там творился, я до сих пор в шоке, что смогла это пережить, а сейчас всего лишь две ночи без сна, немного перестрелок и марш-бросок в простых условиях, и я уже хочу сдохнуть.       Гаррус снял с плеча рюкзак и принялся в нем что-то искать. Вынув паек, он кинул его Шепард, а сам достал ампулу панацелина.        – Проклятье, – пробормотал он, и Шепард заметила, что его пальцы мелко трясутся.       Она сделала ему инъекцию сама, а потом вколола себе.        – У тебя что-то болит? – спросил Гаррус.        – Нога. Не особо сильно, но некомфортно, – ответила Шепард. – Идем. Чем быстрее доберемся, тем быстрее отдохнем.        – Подожди немного, панацелин еще не подействовал, – мрачно сказал Гаррус и отвернулся. – Духи, даже когда меня окружили на Омеге, я не был так беспомощен.        – Сходил за набором инструментов, называется.        – Наверное, ты теперь мне всю оставшуюся жизнь будешь это припоминать, – проворчал он.        – Как ты пошел в магазин на Омеге, а в результате дважды попал в плен к двум разным бандам и в спасательной капсуле свалился на Анхур? Конечно, буду, – кивнула Шепард.       Она вскрыла упаковку питательного батончика и попыталась съесть его как можно быстрее. Гаррус уставился на него жутким голодным взглядом, шевельнув носовыми пластинами. За дрогнувшими мандибулами угрожающе мелькнули острые белые зубы.        – Гаррус, нет.       Шепард моментально закинула недоеденный батончик обратно в рюкзак, Гаррус проводил его немигающим взглядом. Пустой желудок протестующе заворчал, но Шепард почувствовала некое облегчение. Она ощущала себя виноватой, когда ела, в то время как Гаррус голодал.        – Тебе нельзя левую еду. Ты не сможешь ее усвоить, – она протянула ему вскрытую банку с водой.       Запасы воды уже практически подошли к концу. Гаррус моргнул, заторможено взял банку.        – Ешь, я отойду подальше.        – Лучше не буду рисковать. Рюкзак сама понесу. И винтовку мою отдай, я ее уберу. Обычные люди могут разнервничаться даже от простого пистолета.        – Чего нервничать-то? – устало фыркнул Гаррус. – Они что, оружия не видели?        – Во-первых, у людей нет обязательной военной подготовки. Во-вторых, тут восстание было несколько лет назад, и я понятия не имею, как в этом маленьком городке могут на нас отреагировать. И постарайся никак не взаимодействовать с местными жителями, вряд ли они тут часто турианцев видят.       Они отправились дальше. Когда дошли до первых домов и людей, Шепард спросила у первой попавшейся женщины, где тут какой-нибудь мотель. Та перевела испуганный взгляд с нее на Гарруса и поторопилась пройти мимо. Следующие попытки были тоже неудачными, на вопрос Шепард просто качали головой, либо говорили, что не знают. И круглыми глазами смотрели на Гарруса за ее спиной. С каждой последующей попыткой Шепард злилась все больше и старалась казаться все более дружелюбной, выдавливая из себя приветливую улыбку. Наконец, нашлась смелая пара человек, которая сделала ей отметку на карте инструметрона. Единственный мотель в этом городке оказался меньше чем в километре отсюда, на окраине города возле трассы.       Когда добрались до крохотного мотеля, построенного из старых жилых блоков, сумерки уже начали сгущаться. Шепард оставила Гарруса на улице и сняла один номер с двумя кроватями. Теперь наконец-то можно было отдохнуть.       Гаррус тут же рухнул на заправленную кровать, та жалобно заскрипела под его весом.        – Такое ощущение, будто мы целую вечность сюда добирались, – пробурчал он в подушку.        – Самое сложное позади. Осталось найти еду и транспорт, – сказала Шепард, разглядывая себя в зеркале перед входной дверью.       Ничего удивительного, что люди так таращились не только на Гарруса, но и на нее. Под глазами темные синяки, как у панды, на скуле синяк, на лбу шишка с ссадиной, и это не считая светящихся шрамов. Зато подводка на глазах все еще держалась, выдержав испытание временем, водой и физическими воздействиями, как и обещал производитель. Свою кусачую цену она полностью оправдала.       Приведя мокрые спутанные волосы хотя бы в какое-то подобие порядка, Шепард открыла входную дверь.        – Ты куда?        – По делам. Постараюсь побыстрее, не выходи никуда. Я запру тебя здесь.       Первым делом она купила в торговом автомате поблизости энергетик и пару шоколадных батончиков. Затем заглянула в маленький магазин через дорогу, который был еще открыт, купила сандалии и свободную белую рубашку. Попыталась подобрать брюки, но все они были либо слишком коротки для ее роста, либо велики, поэтому пришлось купить шорты. В другом магазине с мелочами она приобрела резинку для волос, тональник для кожи и дешевую подводку для глаз.       Вернувшись обратно в мотель, Шепард разобралась, как подключиться к местному спутниковому интернету, и изучила, что же есть в этом крохотном городке. Из-за сильного недосыпа мозг отказывался воспринимать новую информацию, приходилось постоянно заставлять себя сосредотачиваться и перечитывать текст по несколько раз.       Как Шепард и опасалась, здесь никто не продавал декстро-еду, а дата доставки из ближайшего крупного города Чени была только через четыре дня. Пассажирский челнок летал отсюда дважды в неделю, один был вчера, следующий будет только через три дня. В аренду аэрокары тут никто не сдавал. Шепард смогла отыскать попутчика, который будет проезжать здесь в ближайшие часы, и списалась с ним.        И только после всего этого она, наконец, смогла принять душ, переодеться в новую одежду и отдохнуть в мягкой кровати. Гаррус крепко спал. В комнате было жарко, кондиционер отсутствовал. Раньше броня поддерживала комфортную температуру, теперь – нет. Шепард закатала рукава рубашки и расстегнула верхние пуговицы, но это не особо помогло.       Потерев глаза, чтобы справиться с сонливостью, она активировала инструметрон и ненадолго зависла, пытаясь вспомнить, что хотела посмотреть. Выключила, включила снова и вспомнила. Она открыла карту Чени, поискала клиники для турианцев и магазины с дектро-едой. Подобрала отель в подходящем месте, где все это было поблизости, и забронировала два одноместных номера, указав, что один для турианца. Потом посмотрела новости, прочитала о том, что неопознанный корабль врезался в спутник Анхура, выживших не было. Местные власти приступили к поискам спасательных капсул, но те оказались разбросаны глубоко в лесах, некоторые приземлились в болотах, поэтому спасение предполагаемых выживших займет время.       Отключив инструметрон, Шепард, наконец, закрыла глаза и попыталась немного поспать. Как назло, сон после энергетика не шел, хоть она и чувствовала себя просто отвратно. Спустя какое-то время она все-таки смогла задремать, и когда зазвенел будильник, ей показалось, что она только на секунду глаза успела прикрыть. За окном уже успело стемнеть.       Растолкав Гарруса, она снова вколола ему панацелин. Потом затонировала синяки на своем лице и закрутила в пучок волосы, которые в такой влажности толком не просохли.        – Какой у нас план действий? – спросил Гаррус, неохотно садясь на кровати.        – Уезжаем в другой город.        – А можно я просто здесь сдохну?        – Нельзя.       Шепард помогла ему добраться до темной парковки, где договорилась встретиться с попутчиком, и вернула ключ-карту от номера на стойку регистрации.       В назначенное время прилетел бордовый потрепанный аэрокар. Он опустился на асфальт, и оттуда выбрался крупный мужчина лет пятидесяти с сединой на висках.        – Здравствуй... – доброжелательно начал он, но приветственная улыбка тут же пропала, как только он заметил Гарруса. – Второй пассажир – турианец? Да ну нахрен, найдите себе другого идиота.       Покачав головой, человек направился обратно в аэрокар. Шепард тут же встала между ним и дверцей.        – Мы не доставим проблем, – сказала она. – Нам просто нужно как можно быстрее добраться до Чени.        – Не мои проблемы, я не пущу в свою машину это чудовище!        – Я заплачу вдвойне.        – Сказал же – нет! – человек снова нервно уставился на Гарруса, словно опасался находиться так близко к нему, да еще и на открытом пространстве. – От инопланетян всегда одни проблемы. Тем более – это турианец! Все равно, что ехать в одном салоне с медведем, откуда я знаю, что ему в голову может прийти? Вдруг он вцепится в меня своими клыками и горло когтями вспорет?        – С чего это ему делать, он что – дикое животное? – возмущенно спросила Шепард, пытаясь сдержать вспыхнувший гнев.        – Да откуда я знаю? – воскликнул человек. – Уйдите с дороги.        – Заплачу втройне.        – Если наденете на него наручники и намордик, тогда я, может, передумаю.        Шепард стиснула руки в кулаки, впившись ногтями в кожу. До безумия хотелось врезать этому человеку в рожу.        – Шепард, – позвал Гаррус.       Она незаметно вздохнула. Спокойно. Дракой ничего не добиться.        – Мы сядем на заднее сиденье, пристегнемся, проспим всю дорогу и не доставим никаких проблем, – ровным тоном сказала она, не позволяя пролиться ни капли злости, и никто не подозревал, каким чудовищным усилием воли ей стоило подавить рвущийся наружу гнев. – И заплатим в пять раз больше.       Шепард надеялась, что желание заработать столько денег за одну поездку окажется сильнее страха, но рассчитывать на одну только человеческую жадность не стала, поэтому вдобавок решила надавить еще и на жалость:        – Он умирает от голода, для него здесь нет подходящей еды, ему просто не хватит сил напасть на кого-нибудь.        – Раз он такой голодный, что помешает ему сожрать меня? – спросил мужчина, переводя неприязненный взгляд с Гарруса на Шепард.       Она едва удержалась от того, чтобы закатить глаза от такой тупости и необразованности этого человека. С другой стороны – это можно было использовать, чтобы больше успокоить его.        – Другие аминокислоты. Для турианцев все на этой планете, включая людей, смертельно ядовито. Пожалуйста, только вы сможете нам помочь, – сказала Шепард, глядя человеку в глаза. – Мы заплатим в пять раз больше.       Тот стиснул зубы, нахмурился и упер крупные руки в бока. Мрачно посмотрел на Гарруса. Шепард затаила дыхание.        – Садитесь на заднее сиденье, – процедил он, наконец.       Шепард с облегчением выдохнула.        – Чего полезли на эту планету, раз тут нет подходящей еды, – услышала она сердитое бормотание человека.       Дверца аэрокара захлопнулась. Шепард подошла к Гаррусу.        – Не обращай внимания, – тихо сказала она. – Он просто боится.       Было ужасно стыдно за представителя своей расы. Этот человек определенно застал еще те времена, когда люди полагали себя единственным разумным видом в галактике, а затем ввязались в войну Первого контакта с турианцами, но это не оправдывало такое поведение.        – Я понимаю, – сказал Гаррус. – Невероятно, что ты его уговорила.        Она приподнялась на носочки и поцеловала его в покрытую шрамами мандибулу.        – Садись, пока он не передумал и не улетел без нас.       

***

       – Эй, выходите.       Недовольный громкий голос вырвал Шепард из сна. Она оторвала тяжелую и пустую голову от плеча Гарруса, пытаясь сообразить, где находится и что происходит. По-прежнему было темно, на улицах горело множество ярких огней, отражающихся на мокром асфальте. За окном, усеянном мерцающими каплями, шумели аэрокары.       Шепард позвала Гарруса и потрясла, он неохотно шевелился и просыпаться не хотел. Человек на переднем сиденье напряженно наблюдал за ними в зеркало. В конце концов, она привела Гарруса в более-менее осознанное состояние, расплатилась с водителем и вышла на парковку, окруженную деревьями, напоминающими пальмы.       Моросил дождь. Шепард активировала инструментрон, намереваясь найти аэрокар в аренду, и отыскала подходящий на этой же парковке. Настроив автопилот до отеля, она открыла на инструметроне меню ресторана и показала Гаррусу список блюд.        – Выбери, что тебе сейчас подойдет, – сказала она. – Людям после голодания нельзя наедаться тяжелой пищей, а как у турианцев все устроено – не знаю. Полагаюсь в этом на тебя.       Он ткнул пальцем в несколько пунктов, отмечая их, и отвернулся к окну, за которым проносился ночной город.       Аэрокар быстро донес их до отеля. Заселились быстро, но Шепард, вместо того, чтобы сразу отправиться к себе и вырубиться как минимум на сутки, отправилась в номер Гарруса, где помогла ему снять броню.        – Черт, – пробормотал он, когда Шепард размотала эластичные бинты на лодыжке.       Сустав заметно опух, на коже песчаного цвета темнели гематомы. Выглядело плохо.        – Кому-то придется поваляться в кровати, – сказала Шепард. – Воспринимай это как отпуск.       Вместо ответа Гаррус лишь шевельнул мандибулами. Точнее, одной, левая только едва заметно дрогнула.        – Ну, если ты будешь валяться рядом, то я и не против.       Шепард улыбнулась.        – Схожу пока в душ, – сказал Гаррус и похромал в ванную.       Шепард проводила его внимательным взглядом. Когда зашумела вода в душе, она устроилась в кресле и потерла глаза, которые держать открытыми становилось все сложнее, словно к векам кто-то гири привязал. Потом вскочила и прошлась по небольшой комнате, потому что в кресле начала засыпать.       Вскоре принесли заказ – коробки с едой, одна из которых предназначалась Шепард. Она тут же вскрыла упаковку с лапшой и курицей, и моментально смела ее. Гаррус, когда вышел из душа, справился со своей порцией еще быстрее – просто в один подход выпил весь свой суп-пюре. Потом открыл еще одну маленькую пластиковую емкость, наполненную камушками разных оттенков, закинул в рот несколько штук, и завалился в кровать.        – Иногда я думаю, сколько же времени можно сэкономить, если не жевать? – задумчиво произнесла Шепард, подходя к кровати.        – Много.        – Я тоже так хочу. Мне постоянно не хватает свободного времени.       Она попыталась вытащить из-под Гарруса тонкое покрывало, он неохотно пошевелился, что-то проворчав под нос. Шепард укрыла его покрывалом и отступила, чтобы уйти, но Гаррус сел и поймал ее за запястье.        – А я только начал привыкать спать рядом с тобой.        – Конечно, к хорошему быстро привыкаешь.       Она опустилась рядом с ним на край кровати.        – Спасибо, что вытащила меня, – сказал он неожиданно серьезно.        – Всегда пожалуйста. Но мы будем в безопасности только на «Нормандии», так что еще рановато для благодарностей.       Гаррус на какое-то время замолчал, продолжая держать ее за руку.        – Когда мы вернемся на корабль?        – Не знаю. У нас два варианта – либо мы добираемся до космопорта, а оттуда на Омегу, либо… думаю, никто не будет против, если мы возьмем небольшой отпуск и подождем «Нормандию» здесь.       Слово «отпуск» для Шепард прозвучало странно. Она настолько привыкла постоянно быть занятой какими-то проблемами, что такое явление, как продолжительный отпуск, казалось чем-то чуждым и неестественным.       Гаррус молчал, словно раздумывая о чем-то. Шепард ждала его ответа, и когда была уже готова предложить вернуться на Омегу, он, наконец, сказал:        – Мы на Анхуре. Здесь Ирану Дов.        – Тот волус, у которого клуб и производство красного песка?        – Да. Ты не представляешь, как много красного песка идет отсюда на Омегу. И ведь это только один астероид. Когда я отлавливал там наркоторговцев и допрашивал, большая их часть говорила, что товар от Ирану Дова. Я избавляюсь от одного – и его место тут же занимает другой, все с тем же красным песком с Анхура. Поэтому начал планировать со своей командой покинуть Омегу ненадолго…       Шепард знала, куда клонит Гаррус. И не знала, как ей на это реагировать.        – Я хочу избавиться от него, – решительно сказал он. – И уничтожить его лаборатории.        – Ты, видимо, не можешь жить спокойно, Архангел.        – Я не могу упустить этот шанс, когда Ирану Дов так близко. Пусть это будет последним делом Архангела. Просить тебя влезть в это дерьмо вместе со мной будет слишком нагло и эгоистично?       Ей это не очень нравилось. Анхур – не Омега, здесь есть власти и законы. На Омеге Гаррус мог стрелять и делать, что ему вздумается, но здесь так уже не получится.        – Я знаю, что ты все еще вымотана борьбой с Коллекционерами, – добавил он, – и пойму, если ты откажешься. В этом случае надеюсь, что ты отпустишь меня на какое-то время.        – Гаррус, ты же прекрасно меня знаешь, – вздохнула Шепард. – Неужели ты думаешь, что я бы сознательно отпустила тебя в одиночку снова злить опасных криминальных личностей? Если хочешь устроить охоту на плохого волуса, я останусь с тобой и проконтролирую, чтобы ты остался жив.        – Мы остались живы, – поправил Гаррус.       Шепард кивнула, зацепившись взглядом за его шрамы на лице.       Это была очень сомнительная, опасная затея. И никто за эту работу не заплатит, все на чистом энтузиазме. Шепард привыкла, что все ее задания и риски оплачиваются, затраты компенсируются, а если что-то пойдет не так, ей предоставят необходимую помощь – врача, оборудование, таблетки и препараты. У нее всегда была команда за спиной, Гаррус же прилетел на Омегу совершенно один, без какой-либо поддержки. Он сражался за одну лишь идею, не рассчитывая получить что-то взамен. Шепард не могла не восхищаться этим.        – Ты мне как-то сказал, что поддержишь любую мою затею. Что пойдешь за мной хоть в пекло, – сказала Шепард. – Ты еще не догадался, что это работает и в обратную сторону?       Она неосознанно сжала его горячую ладонь крепче. От пронзительного взгляда Гарруса внутри что-то переворачивалось, а от внезапно нахлынувших чувств хотелось то ли обнять его, то ли расцеловать, а лучше все вместе.        – Шепард, я... – рокочущим голосом проговорил он. – Ты – самое лучшее, что происходило со мной за многие годы.       Она обычно не слышала изменений в его субгармониках, не понимала их значений, но сейчас ей показалось, что она уловила что-то глубокое и серьезное. От этого неожиданного признания даже дыхание захватило, и Шепард растерялась. Следовало бы сказать что-то соответствующее, но отключившийся мозг оказался способен выдать лишь тупую шутку:        – Хреновые, должно быть, были годы, раз я – лучшее.       Гаррус обхватил ее длинными руками, крепко прижимая к себе. Его пластины впивались ей в тело, когти – в плечи, но хотелось, чтобы он держал еще крепче. Шепард уткнулась в его шею, закрыв глаза, чувствуя, будто растворяется в его объятиях.        – Гаррус, если ты меня сейчас не отпустишь, я усну прямо здесь.        – Я же говорил, что буду не против.       Шепард перенесла вес тела вперед, опрокидываясь на кровать вместе с Гаррусом. Она скатилась с него, намереваясь устроиться рядом, но односпальная кровать неожиданно кончилась, и внизу вдруг оказалась пустота. Перевернувшись, Шепард приземлилась на пол как кошка, на руки и на ноги, и сердито сдула прядь волос с лица. С кровати Гарруса донесся смешок.        – Ты не ушиблась? – проурчал он, глядя на Шепард. – Ложись, я отодвинусь к краю.        – Все-таки воздержусь. Я сняла два номера, чтобы мы нормально выспались и не мешали друг другу, – сказала она, выпрямляясь. – Отдыхай, Гаррус. Все дела обсудим завтра.       Шепард выключила свет в его номере и вышла.