Иллюзорна мгла. Часть четвертая. Тропами Забвения

      Через два дня, когда пепельная буря улеглась, мы покинули Тель-Митрин по побережью и направились в деревню скаалов. Пришлось позаимствовать у Нелота одну из Черных книг. По условию нашей сделки с Хермеусом Морой, я должна была передать ему знания скаалов, но смутно представляла, как это сделать. Единственное, что приходило на ум – расспросить Фрею о жизни и верованиях её народа и записать это прямо в Черную Книгу, чтобы знания наверняка попали в Апокриф. Как избежать щупалец, норовящих утащить меня в бездну Обливиона, я пока не придумала.       Миновав наполовину затопленные двемерские руины Нчардак и пополнившийся освобожденными воинами лагерь на побережье, мы через заросли сухой травы, торчащей из-под обледеневшей кромки берега, достигли северной части Солстхейма. Здесь было заметно холоднее, чем возле Тель-Митрина, и я с тоской вспоминала теплые шубы скаалов, дрожа и кутаясь в свой потрепанный меховой плащ.       Эрандуру тоже этот мороз был не по душе, только Эдриан выглядел не удрученным новым приключением. Мороза норд не страшился, он выдыхал изо рта клубы пара, и иней оседал на его густой бороде. Мне же хотелось спрятать замерзающий нос и хвост, которому местный климат тоже оказался не по нраву. Новая часть меня хоть и была покрыта мехом, но все равно мелко дрожала и сильно мерзла, отчего по моей спине бегали мурашки.       Уже с побережья был заметен светящийся магический купол, которым шаман деревни защищал оставшихся жителей от проклятья Мирака. Издали, даже на светлом небе, он напоминал переливчатое северное сияние.       – Он всё ещё держится? – в ужасе выдохнула я.       – Что? – Эдриан непонимающе повернулся ко мне, а потом проследил за моим взглядом и его брови взлетели на лоб. – Что там?       – Надо торопиться! – Эрандур ускорил шаг. – Скаалы до сих пор ждут нас!       – А разве они не все порабощены? – на ходу спросил довакин.       – Нет! Там остались люди в деревне! – перейдя на бег, отозвалась я. – Фрея, наверное, решила, что мы не вернемся!       В деревню вела узкая тропа, тянущаяся от побережья по склону. Мы пробрались по ней через густой ельник и оказались в пустой деревне, где в центре у очага сидели трое скаалов. Эта площадка вокруг них была вытоптана, а всю остальную деревню, дома и прочие постройки завалил снег, из-за чего поселение казалось брошенным. Цепочки следов в заносах вели лишь к дому Фреи и мосту – похоже, женщина ходила на разведку к Камню Ветра или на охоту. Туша хоркера, на которую я обратила внимание ещё в прошлый раз, до сих пор висела на прежнем месте, но превратилась обледеневшую, покрытую сосульками глыбу.       Сторн, не выходя из транса, вдруг повернулся к нам и заговорил:       – Я чувствую, что влияние Мирака ослабло. Один из камней освобожден?       – Да, Камень Солнца свободен! Где Фрея?       Сторн только отвернулся, ничего не ответил, но на его губах появилась едва заметная улыбка.       – Фрея! – позвал Эрандур.       – Фрея! Мы пришли! – я хрипло завопила во все горло и закашлялась. Мороз сковал связки глотком колючего воздуха.       Воительница в отороченной мехом броне вышла из дома и посмотрела на нас с удивлением. Кажется, она перестала верить в наше возвращение.       – Вы… – она только потрясенно выдохнула, но вдруг встрепенулась, словно ожила. – Скорее! Прошу вас! Мы должны освободить мой народ! Вы же… – женщина осеклась, увидев Черную Книгу в моих руках – гигантский фолиант не влезал ни в один рюкзак.       – Да, мы пришли помочь, – ответил Эрандур. – Это Эдриан. Это он освободил Камень Солнца.       Довакин подошел к Фрее и протянул ей руку.       – Скажи, куда идти. Я помогу вам.       Воительница приняла рукопожатие и кивнула.       – Иди с ними, дочь! Поспеши! – произнёс шаман.       – За мной, к священному камню! – она направилась прочь из деревни, обернувшись на шамана, сидящего в трансе. – Скоро, отец! Ещё немного! И скаалы будут свободны!       Я разделяла её воинственный настрой, но считала, что победу отмечать пока рановато. В прошлый раз из Камня появился монстр, а сейчас с нами нет мастера Нелота, который мог бы уложить его одной левой.       Оставив вещи и книгу в доме Фреи, мы перешли через мост и спускались до места по узкой тропке.       – Я каждый день ходила навещать их… ничего не меняется, – сказала Фрея, ведя нас за собой. – Черная магия полностью захватила их разумы и тела.       Камень Ветра, как и Камень Солнца, уже почти целиком облепило чешуйчато-арочное строение. Оно закутывало святыню в зловещий кокон, и я подумала, что Мирак может таким образом поглощать энергию из самой земли острова. Пока это была лишь догадка, хотя такой расклад многое бы объяснил. Если ему нужны силы, чтобы перейти из Апокрифа в Нирн, то это похоже на один из способов провернуть подобное. К счастью, мы уже лишили его одного источника энергии, надеюсь, получится и с остальными.       Скаалы по-прежнему работали, выстраивая арку за аркой, и высекали узоры на черных уже готовых конструкциях. Людям стали безразличны голод, холод и усталость – тьма превратила их в зомби, но я не сомневалась, что они ещё живы.       – Печально, – довакин обвел взглядом скаалов, встав за плечом Фреи.       В ледяном воздухе застывали голоса, монотонно вторящие одни и те же фразы. Я прислушалась к ним в этот раз, хотя раньше они казались мне сущим бредом. Но Хермеус Мора, Принц Запретных Знаний, никогда не бредит. Во всяком его послании всегда есть скрытый смысл, к которому можно подобрать шифр, чтобы всё понять. Жаль, что у этого блестящего манящего септима есть и другая сторона – можно свихнуться, пока разгадываешь.       – Все назад! – скомандовал Эдриан, обернувшись к нам. – Если тут тоже появится монстр, то будьте готовы отвлечь его магией, – довакин сразу вооружился мечом и прикрылся щитом. – Фрея, будь внимательна.       Воительница скаалов кивнула, мы с Эрандуром поднялись выше по тропе. Я остановилась и прочла защитные чары, собрала в себе всю колючую злобу на Мирака и на ладони с тихим треском сверкнула вспышка, готовая в любой момент превратиться в молнию. Эрандур решил, что меч будет бесполезен, свел руки вместе. Было похоже, что он держит невидимый шар. Вскоре между его ладонями вспыхнуло пламя. Сначала крошечное, как на фитиле свечи, но потом оно подросло до размеров небольшого костра.       Довакин крикнул. Я не разобрала слов ту'ума, но ощутила, как вздрогнул морозный воздух. Как что-то в мире вокруг меня пришло в движение, начало изменяться, подчиняясь Голосу, дарованному богами.       На несколько секунд все казалось притихшим, но свет в трещинах черных камней все нарастал, становясь ослепительно ярким. Осколки арок брызнули во все стороны. Скаалы начали приходить в себя – кто-то падал без сил, кто-то в ужасе бросался прочь, кому-то по голове прилетело камнем.       – Не бойтесь! – звонкий сильный голос Фреи вселял надежду. – Теперь вы свободны!       Но чудовище, конечно, появилось, восстало из черной воды и оглушительно взревело. Огненный шар Эрандура тут же ударил по скошенной рыбьей морде, но магия жреца не равнялась могуществу Нелота. Я выпустила следом пару молний, но они как будто отскочили от прочной шкуры чудовища – издали было заметно синеватую рябь, пробежавшую по серому горбу с плавником.       Луркер зарычал, вылезшие из его пасти щупальца зашевелились, и вдруг от них отделилось нечто похожее на чернильное пятно, словно он сплюнул. Движущаяся масса окружила довакина и повалила в сугроб.       – Эдриан! – вскрикнула я, видя только что-то черное и непрестанно шевелящееся в снегу.       Фрея помогала подняться обессиленным скаалам и по мере сил оттаскивала их подальше от воплощения проклятья камня. Но теперь она осталась один на один с луркером.       Эрандур бросил ещё один огненный шар в чудовище – пламя тому явно не нравилось – на коже появились заметные ожоги, которые… начали затягиваться.       – Он что… исцеляется? – я присмотрелась к восстанавливающемуся телу, вновь зарастающему свежей серой чешуёй.       – Дело плохо! – Эрандур все же выхватил меч и бросился в бой.       Я не знала, что делать – можно хоть бесконечно бить врага молниями, пока полностью не истощишь свои силы, но монстр будет исцеляться и это ни к чему не приведет. Нужно было что-то более действенное. Из оружия, помимо магии, у меня был только Клык Алдуина, но поможет ли драконья кость против луркера? И чтобы его ранить, мне придется подойти вплотную. Метать оружие я не умела, можно было бы попробовать и тут же потерять кинжал в сугробе… Я решила столь рискованные эксперименты оставить на потом. И сколько раз придется ударить кинжалом, чтобы свалить такую махину? И кто вообще сказал, что это сработает? Но если уж Пожиратель Мира тут бессилен, тогда мы все сейчас погибнем.       Фрея, подняв над головой топор с яростным кличем, помчалась на луркера, но он отбросил её в сторону широким взмахом лапы. Женщина отлетела в сугроб, неподалеку от поднимающегося Эдриана, доспехи которого до сих пор были перепачканы липкой черной дрянью. Возможно, она и высасывала силы, передавая их чудовищу.       Пока я строила теории и гадала, как подступиться к смертельно опасной махине, дело грозило закончиться поражением. Следовало поторапливаться и проверить свои предположения на практике. Пусть даже придется рискнуть собой.       Я бросилась вниз, видя, что Эрандур пару раз смог задеть клинком луркера и увернуться от ударов, однако полученные монстром раны уже затянулись – от них остались только белесые полосы шрамов.       Хоть я и понимала всю несостоятельность своей очередной безумной идеи, все равно бежала прямо на луркера. Если он не прихлопнет меня сразу, то точно переломает все кости.       Несколько секунд я преодолевала сугробы, держась за кинжал, как за спасительную соломинку. Удар и костяное лезвие с хрустом вошло в серый бок монстра по самую рукоять. Тот болезненно взревел, развернулся ко мне, а я отбежала назад, позабыв выдернуть своё оружие. Зато не подставилась под смертельный удар взбесившегося от боли луркера. Он взмахнул лапой, но сгреб лишь воздух и чиркнул когтями по обелиску за его спиной.       Эрандур, оказавшийся позади монстра, размахнулся посильнее и подрубил его массивную ногу. Луркер припал на одно колено – столь глубокая рана не могла затянуться быстро. Я, оглушенная его ревом, сотворила огненную стрелу, прицелившись в морду неистовой твари. Фрея метнула свой топор в рыбью голову, а подоспевший Эдриан несколькими точными ударами меча обезглавил чудище. Черная кровь хлынула из шеи, и вскоре монстр растворился у подножия Камня Ветра. Маслянистая жижа у основания обелиска вскипела, забурлила и пропала, будто испарилась.       Эдриан снял шлем и протер эбонитовое забрало от липкой черной субстанции.       – Какая гадость… – начал он, брезгливо вытирая перепачканный шлем. – Какая гадость эта ваша… Что хоть это такое-то? – довакин понюхал остатки жижи.       – Наверное, лучше не знать, – справедливо заметил Эрандур.       Мы с Фреей подошли к камню подобрать своё оружие. Мой кинжал теперь валялся у основания обелиска.       – Ура! Хвала Всесоздателю! Хвала Фрее! – громко крикнула одна из освобожденных женщин.       Я подобрала Клык Алдуина, на котором тоже остались следы черной крови, Фрея забрала топор и заткнула за пояс.       – Фанари! – воительница побежала к своим людям и обняла кричавшую женщину. Остальные подходили к Фрее по очереди и хлопали её по плечу или обнимали.       – Ну, вот и всё, обещание выполнено, – с облегчением вздохнула я. – Скаалы свободны.       – Думаешь, на этом всё закончилось? – Эдриан спрятал клинок в ножны и посмотрел на радостных людей. – Камней-то пять. Ещё один, как мне рассказал Нелот, возле Вороньей Скалы. А ещё два где-то на острове, но точного местоположения не знаю.       – Ох… я поняла, – кое-что в моих домыслах немного прояснилось. – Эдриан… Если ты не освободишь камни – Мирак вернется на Солстхейм. Но если освободишь, то вернуться ему будет проблематично. И если мы хотим положить конец его культу, то придется сражаться с ним в Апокрифе.       – Апокриф? Это где-то в Эльсвейре? – довакин нахмурился.       – Нет… чуть подальше, это где-то в Обливионе, – мрачно ответила я. В то же время к нам подошла Фрея и вместе с ней суровая темноволосая женщина-скаал в плотных дубленых одеждах. Они обе улыбались.       – Фанари, наша предводительница, – представила её Фрея, а потом указала на всех нас и назвала ей наши имена.       – От всего нашего племени благодарю вас за помощь! Воистину такой подвиг достоин пира! Давайте вместе отправимся в деревню, – сказала Фанари. – Клянусь, я так голодна, что готова сожрать целого хоркера!       Женщины и Эдриан засмеялись, а я почему-то вспомнила обледенелую тушу хоркера, которую проблематично будет приготовить. Потом попыталась в уме посчитать, сколько времени несчастные скаалы строили эти арки. Выходило порядка двух месяцев без еды и сна. Подобное даже в голове не укладывалось.       Потом вспомнилось, вернее не вспомнилось – тот самый провал в памяти, когда мы оказались в Виндхельме. Могущество Мирака, поддерживаемого Хермеусом Морой, внушало ужас. Неужели смертный с помощью даэдра и впрямь может добиться таких высот? Правда, и расплата тоже приходит скоро. Сам же Принц Знаний, утомившись от амбиций собственного слуги, хочет его заменить на нового драконорожденного.

***

      Я, жадно сглотнув, осмотрела уставленный снедью добротный стол в большом доме скаалов. Почему-то на ум приходил пир у ярла Вайтрана после победы над Братьями Бури. В сравнении с ним, у жителей деревни все выглядело очень скромно, если не бедно. Мясо хоркера на деревянном блюде, гора солёных толсто порезанных кусков с белыми слоями жира. Несколько крупных рыбин, зажаренных с какими-то сушеными травами. Всего один бочонок медовухи. Никаких овощей, и уж тем более апельсинов из Сиродила.       Конечно, все скаалы, включая охотника, провели последние два месяца возле Камня Ветра, и уж точно не мне упрекать их в скромности предложенных яств.       Главное, что теперь они свободные и пьяные, сидели в тепле очага и веселились, вместе с Фреей и её отцом, которому больше не было нужды проводить дни напролет в трансе.       Эдриан выпивал, с аппетитом съел целую рыбину, а мне кусок в горло не лез. Солонина казалась слишком жесткой, холодной и солёной, и я весь вечер грызла отмеренный мне кусок и запивала его медом. Думала, как же подойти к Сторну и попросить его передать все тайны Хермеусу Море, злейшему врагу скаалов.       От Эрандура, конечно, мои раздумья не скрылись. Но он завел беседу с пожилым нордом-исследователем, который волей судеб оказался на Солстхейме, чтобы изучить культуру скаалов. Однако магия Мирака поработила и его.       Жрец иногда обеспокоенно поглядывал на меня, и я натянуто улыбалась в ответ и кивала, что всё в порядке. Но кого я пыталась обмануть? Внезапно рядом со мной на лавку подсел мужчина из деревни – высокий, седобородый скаал. Его грубое лицо пересекал шрам, вместо правого глаза – бельмо, от одежд пахло потом и дубильными веществами. Его волосы хоть и отливали белоснежной сединой, старым он вовсе не выглядел. На несколько секунд его внимание оказалось приковано к моему хвосту, но потом он встряхнулся и обратился ко мне:       – Фрея сказала, ты привела помощь, – произнёс мужчина и положил мне руку на плечо. – Я хочу от всего сердца поблагодарить тебя за это.       – Ну… не за что, – я смущенно вжала голову в плечи, его жест насторожил меня. Разумеется, скаалы жили небольшой деревенской общиной, едва ли насчитывающей три десятка человек, и были одной дружной семьей, потому и вели себя так открыто.       – Я – Вульф, местный охотник, – представился он.       – Джулия Октавия, архимаг Коллегии Винтерхолда… – я протянула руку, подумав, что мой титул здесь ничего не значит. Хороший охотник в деревне точно важнее и ценнее, чем какой-то там маг. И наверняка, он отлично знает местные леса.       – Как же тебя занесло сюда? – спросил Вульф.       – Спасибо Мираку… – вздохнула я. – Мы прибыли в Воронью Скалу с Эрандуром, а очнулась я уже у большого Храма. Фрея привела нас в деревню и рассказала, что произошло.       – Сожалею, что ты застала столь суровые для нас времена… Хотя, жизнь у нас никогда не была легкой, – он как-то мрачно усмехнулся и отхлебнул меда. – Позволь попросить тебя об одолжении?       – О каком? – я тоже сделала пару глотков из чаши. Внимание Вульфа вдруг обратилось на другую сторону стола – там что-то начиналось.       Фанари встала и запела глубоким сильным голосом, сначала без слов, растягивая гласные звуки. Охотник отсалютовал предводительнице и, опустошив чашу залпом, встал с лавки. Я услышала мерный бой барабана, который принес один из мужчин, и тоже встала, хотя не знала слов.       Песня скаалов, сначала размеренная и печальная, превратилась в боевой гимн. Бой барабана ускорялся с каждым куплетом.       – Я слышу твоё дыхание –       Оно ещё так слабо,       Запомни моё обещание       Сберечь я хочу его.       Я клялся тебя защищать,       Когда ты родишься на свет,       Но вот скорбит твоя мать –       Жене моей счастья нет.       Я же молюсь охотнику –       Ночь, будь милосердна!       Костям земли я молюсь –       Да будет в бою победа!       Молюсь и суровой зиме       В тлене её и смерти,       И к мудрым взываю я –       Праведный путь укажите!       Воинов павших молю –       Страхи мои скройте!       Полночным ветрам пою –       Слезы мои заморозьте!       Могучий и дикий дракон       Взываю к силе твоей!       Матерь, тебя прошу,       Спаси жизнь моих детей!*       Вульф допел песню вместе с остальными скаалами и сел на скамью. Его глаза блестели от слез. И я только сейчас обратила внимание, что детей среди скаалов нет. Одна только девочка-подросток в скромном меховом платье. Наверное, для них жизнь любого ребенка ценнее всего золота мира. Каково выживать, рожать, растить и воспитывать детей в таких условиях?       В тяжелых раздумьях я допила свою медовуху и посмотрела на угрюмого Вульфа.       – Что у тебя случилось? Чем я могу помочь тебе?       – Мой брат – оборотень, что проклят Хирсином, – мрачно сказал охотник.       Мой взгляд непроизвольно скользнул по кольцу – подарку от Принца Охоты. Надеюсь, Вульф не почувствовал, что это даэдрический артефакт. Впрочем, с виду кольцо было неприметным и никаких подозрений вызвать не могло.       – Не хотелось бы мне повстречать оборотня… – призналась я. – Мне уже доводилось иметь дело… с такими проклятьями.       – Возможно, он уже давно мертв. Но если ты что-нибудь узнаешь о нем, я буду тебе благодарен, – он приложил руку к сердцу и прикрыл глаза.       – Обещаю, что если узнаю, то непременно расскажу, – я неловко повторила тот же жест. – А, ты случаем не знаешь, где находится исток реки Харстраг?       – Если перейти через мост, – охотник сразу указал мне направление на дверь, – миновать Камень Ветра и идти вниз по дороге к побережью, то скоро будет ручей, которые течет из расщелины – это и есть исток реки. Но будь осторожна – там полно спригганов.       – Это же то, что нужно! – воскликнула я. – Спасибо!       Вульф удивленно на меня посмотрел, с сомнением покачал головой и удалился. Я повернулась к Эрандуру и слегка толкнула его в бок. Данмер подвинулся поближе ко мне, и я прошептала:       – Нужно поговорить со Сторном и Фреей, но не представляю, с чего начать. Что если они не согласятся?       – Значит, нам придется найти другой способ, как остановить Мирака, – спокойно ответил жрец. – Но ты права – поговорить необходимо. Думаю, сейчас самое подходящее для этого время.       – Не хочется портить им праздник подобными разговорами, но тянуть тоже смысла нет… Ладно, будь что будет! – медленно поднялась с лавки и пошла в сторону Фреи. Эрандур последовал за мной.       Я остановилась возле шамана и его дочери и мрачно произнесла:       – Нам надо поговорить, вместе с довакином.       – В чем дело? – насторожилась Фрея.       – В Мираке. Вы должны знать, – мой твердый тон подействовал на скаалов. – Книга в вашем доме… она…       Воительница поднялась и кивком велела нам следовать за ней. Я махнула рукой довакину, чтобы заканчивал уничтожать запасы рыбы и медовухи и шел за нами. Эдриан осушил чашу и, выйдя из-за стола, сразу сделался серьезным и поразительно трезвым. Сторн покинул зал последним. Мы вышли из большого дома, попав в снегопад, и с трудом добрались до дома шамана. Уже стемнело – зимняя ночь надолго сковала весь остров. Дни были совсем короткими.       Черная Книга покоилась на кухонном столе. Зловещий оттиск печати с изображением Хермеуса Моры у скаалов вызывал только враждебность, а у меня опасения. Эдриан смотрел на фолиант также настороженно.       – Что ты хотела сказать? – спросила Фрея.       – Поговорить о способе, как победить Мирака, – я сделала паузу, чтобы собраться с мыслями. – Хермеус Мора сказал, что поможет, если я приведу ему драконорожденного и передам знания скаалов. Но… – посмотрела на потемневшие лица моих друзей. – Не мне решать за вас.       – Ты говорила с Херма-Морой? – Сторн в замешательстве посмотрел на меня. Его не испугало это признание, но он недоумевал, зачем мне понадобилось связываться с даэдра. Если бы он только знал, через какие дебри я уже проходила в поисках неизвестно чего.       – Да, и не один раз.       – Надеюсь, ты понимаешь, что он опасный собеседник. Он может запутать твой разум, посулив истину, – предупредил шаман. В его голосе послышалось запоздалое сожаление родителя, который не уберег дитя от совершения страшной ошибки.       – Понимаю, но не знаю, есть ли у нас другой выход.       – Вы все видите, что сила Мирака с поддержкой Хермеуса Моры растет, – заговорил Эрандур. – Нужно его остановить, но это не удастся, если Принц продолжит поддерживать своего Чемпиона в его безумном стремлении. То, что произошло с вашей деревней, и что происходит со всем островом – ужасно. Мы и сами испытали на себе действие этих чар. Может быть, вам ведом способ, как остановить это, не прибегая к помощи даэдра?       – Не знаю. Только Всесоздателю ведомо, как уничтожить того, кого уже давно нет в нашем мире, – ответил шаман.       – Так, что же мне делать? – развел руками Эдриан. – Если он давным-давно умер, тогда кого я видел у стены слов? Значит, где-то он засел вполне живой! – в голосе довакина зазвенела ярость. Он хоть сейчас был готов разделаться с этим врагом, но всё было сложнее.       – Хермеус Мора сказал, что откроет тебе путь на вершину Апокрифа, своего мира, – сказала я. – Думаю, настоящее воплощение Мирака там. В плане Обливиона.       – И как мне туда попасть?       Я указала на фолиант на столе.       – Через Книгу, – и куда же нас заведут мои предположения? – Твоё тело останется здесь, а разум перенесется в Апокриф, как было и со мной.       – Но взамен нужны знания скаалов? – нетерпеливо вмешалась Фрея. – Нет! Отец не соглашайся! – она схватила старика за руку. – Ты же знаешь! Херма-Мора коварен! Он наверняка подстроил ловушку! Верить ему нельзя!       Сторн помолчал, размышляя.       – За то время, что Мирак оскверняет священные камни, моя связь со Всесоздателем ослабла. Сейчас я… – лицо шамана хмурилось, – не смогу противостоять ему в полной мере. Нужно очистить все камни от его черной магии, тогда Всесоздатель в милости своей поможет мне выстоять.       – Стало быть, придется освободить всё камни, – произнёс Эдриан, почесав бороду. – Я знаю, где один, но мне нужно знать, где остальные два.       – Я тебя провожу, – вызвалась Фрея. – Мы освободим Солстхейм от влияния Мирака! Вместе. – Взгляд воительницы загорелся.       Довакин решительно кивнул ей и посмотрел на нас с Эрандуром.       – Вы с нами?       – Я должна помочь Нелоту восстановить его дом и выяснить, откуда берутся порождения пепла, – я отвязала от пояса ножны с Клыком Алдуина и протянула Эдриану. – Я очень ценю твой подарок, но думаю, тебе здесь это оружие будет гораздо полезнее, чем мне. Против тех чудовищ. А как сделаешь дело – вернешь мне его обратно!       Довакин забрал кинжал и с улыбкой поблагодарил меня.       – Хорошо, тогда выдвигаемся в путь завтра, – решил он. – Позже встретимся в Тель-Митрине. Ждите меня там.