Иллюзорна мгла. Часть четвертая. Тропами Забвения

      К Нелоту в Тель-Митрин мы вернулись только дня через три, не забыв заглянуть в деревню скаалов, чтобы забрать Черную Книгу и сообщить охотнику о странной встрече с оборотнем в лесу. Вульф, узнав об этом, решил отправиться к верховьям реки Харстраг на поиски его следов, предположив, что это может быть его потерянный брат Торкильд. Охотник принял нас как своих, подарил мне новый плащ и научил, как правильно держать щит. Конечно, силенок мне не хватало, чтобы одновременно удержать и оружие, и тяжеленный стальной щит, и при этом ещё удары наносить, но урок был довольно познавательным. Видя моё искреннее любопытство, Эрандур начал ворчать на Вульфа, что не женское это дело щитом плашмя по лицу бандитам прикладывать, а я услышала в недовольном голосе жреца согревающее душу волнение. Это оказалось полезным при таком-то морозе!       Тель-Митрин в тот день засыпал снег, а не пепел. На остров медленно опускались сумерки, и за метелью даже силуэт Красной Горы на горизонте стал неразличим, будто и не было её никогда. Фонарики на грибах Телванни светили нам издали тёплыми оранжевыми огнями, и как потерявшиеся в темноте мотыльки мы летели на свет, ощущая радость. Очень редкое чувство на этой жестокой холодной земле. Сердце внезапно сжималось от тоски и надежды на что-то хорошее. Наверное, впервые жилище Нелота вызывало во мне такие эмоции. Я позволила себе наивно размечтаться, будто бы выяснив, что происходит вокруг Тель-Митрина, и вернув стене башни прежний вид, мы получим уважение старого волшебника, почести и вернёмся домой живыми и без лишних конечностей. Может быть, даже с кошелями полными золота…       Но мечты скоро померкли за мельтешением непрестанно сыплющихся снежинок, и возвращая нас в суровую реальность, сквозь шум ветра раздался уже знакомый хриплый звук.       Около входа в Тель-Митрин слонялось, как неприкаянное, порождение пепла – чудище топталось на подъеме в главную башню, раскинув несуразные руки в стороны, и что-то бурчало на своем пепельном диалекте. Неужели существо надеялось, что Нелот наградит его своим вниманием и гостеприимно распахнёт дверь?       Жрец одарил порождение пепла недовольным взглядом и, вооружившись клинком, отправился уничтожать незваного гостя.       – Что ж за ерунда-то здесь творится?! – я, призывая защитные чары, поплелась наверх за данмером.       Он быстро расправился с порождением, что рассыпалось неровной кучкой праха на пороге, и задумчиво произнес:       – И кто же на него так взъелся?       – А кто бы на него не взъелся? – кисло улыбнулась я и, смахнув носком сапога пепел с порога, толкнула тяжёлую дверь в Тель-Митрин.       Синий луч света принес нас по очереди на верхний этаж башни, где Нелот весело проводил время за чаем и книгой, пока Талвас корпел над пентаграммой душ. Уж не знаю, что он там зачаровывал, но даже его спина показалась мне напряженной.       – К вам там порождение пепла заходило, мастер Нелот, – стряхивая снег, налипший на сапоги, выдала я.       – Да, знаю... Уже десятое за день, – судя по голосу, Телванни нервничал и даже его любимый напиток не помогал успокоиться. – Начинают раздражать. Надо срочно отыскать источник этого проклятья! – он перевел на меня взгляд, и морщинистое лицо волшебника украсила тонкая и очень коварная улыбка. – Джулия Октавия! Не согласишься ли ты помочь мне ещё с одним экспериментом?       Я положила на пол рюкзак, достала из него вымоченные стержневые корни, не успев даже подумать над ответом.       – Нет! – отказался за меня Эрандур, выступив вперед и прикрыв своей спиной. – Довольно ваших экспериментов!       – Что ж, хвост пусть остаётся на всю жизнь, – прищурился Нелот, косясь на жреца. – Ладно, как знаешь... Прямо как в той поговорке о жёнах-хаджитках.       – Погодите, – я обошла Эрандура и положила стержневые корни на стол перед волшебником. – Вы поняли, как убрать хвост?       – Да, я разобрался с этим недочетом сразу как вы ушли… Но сама понимаешь, моя помощь стоит недешево, – гордо сказал Нелот, а жрец за моей спиной пылал от еле сдерживаемого гнева, глубоко дыша.       – Так, чего же вы ждёте?! – в нетерпении выпалил Эрандур. – Сотворите свои чары и покончим с этим!       – Я жду ответа от моей маленькой… помощницы, – волшебник отложил книгу в сторону и пригубил чай из глиняной чашки, глядя на меня в ожидании. На стержневые корни он посмотрел лишь мельком – видно, считал это делом простецким и уже решенным.       – Что на этот раз вы хотите на мне испытать? Мне нужно знать все подробности и возможные побочные действия.       – Это простое кольцо поиска. Никаких побочных действий. Сейчас попробую объяснить тебе простым языком, – волшебник Телванни встал из-за стола и, сцепив руки за спиной, деловито заходил по залу. – Как вам уже известно, я подозреваю, что порождения пепла здесь появляются неспроста. Кто бы ни точил на меня зуб, он установил около Тель-Митрина некий маяк, притягивающий порождений, иначе они не действовали бы столь… организованно. Это кольцо поможет тебе обнаружить его. Достаточно просто надеть на палец. На любой палец любой руки, если ты нуждаешься в более подробных инструкциях на этот счет, – Нелот наградил меня полным ехидства взглядом и протянул маленькое серебряное колечко.       Я взяла кольцо и, чтобы не вызывать у мага Телванни очередных сомнений относительно моих умственных способностей, сразу надела его на указательный палец. В нем пульсировало слабое магическое возмущение, но я не почувствовала никаких перемен и не поняла, что именно оно должно помочь обнаружить.       – Талвас! – гаркнул Нелот в это время. – Позови Элинею! И побыстрее! Я не намерен дольше терпеть эту ужасную вонь и смотреть, как мой дом загнивает!       – Да, мастер! – просипел ученик, распрямился, устало отошел от стола зачарования, потирая шею, и направился к лучу света.       – Что-нибудь чувствуешь? – поинтересовался Эрандур, внимательно оглядев меня. Я только пожала плечами и проводила взглядом улетающего вниз Талваса.       – Ничего.       – Что, совсем ничего? – встрял Нелот в своем привычном нетерпении. – Ни покалывания? Ни звона в ушах?       – Ничего, – повторила я, прислушиваясь. Ничего не звенело, это точно. Внизу хлопнула закрывающаяся дверь башни – Талвас ушел за микологом.       – Выйди из Тель-Митрина и обойди его по кругу. Возможно, маяк расположен дальше, чем я думал, – раздал указания маг, расположившись за столом.       Я шагнула в сторону магического сияния и встретилась взглядом с негодующим жрецом. Он смотрел на меня, гневно сверкая глазами, тяжело дышал и кажется, порывался что-то сказать, но из последних сил сдерживался. Что-то очень далекое от жреческих проповедей.       – А что такое этот «маяк?» Как он может выглядеть? – напоследок я обернулась к Нелоту.       – Без понятия, – сухо проронил волшебник, вернувшись к своему чтиву.       – Это, конечно, значительно упрощает дело… – пробормотала я, отправившись к выходу. Жрец недовольной черной тенью двинулся за мной.       Когда мы вышли из Тель-Митрина и попали в пургу, застелившую глаза мелкой снежной крошкой, Эрандур все-таки выругался. Грубовато, в орочьем стиле. Не думаю, что это было адресовано мне, скорее всего, жреца удручала сложившаяся обстановка и очередные опыты на его любимой женщине.       А в ушах у меня странно зазвенело. Не так как звенят корни Нирна на берегу, звон, услышанный мною сейчас, был куда приятнее, похожий на колокольчики, и исходил он откуда-то справа. Я резко мотнула головой, удостоверяясь, что не ошиблась с направлением.       – Ты слышишь? – спросила у Эрандура, но естественно, что он ничего не чувствовал.       – Что?       – Маяк... Он близко! – я подхватилась, позабыв про усталость с долгой дороги, и едва не побежала в сторону, откуда исходил звук.       – Может, стоит сперва... – Эрандур безуспешно попытался воззвать к моему разуму. Но тот всецело был поглощён звоном. По крайней мере, я знала точно, что этот эксперимент возможно довольно просто и быстро прекратить, если обнаружить источник звука. А хвост мне уже начал порядком надоедать…       Я оббежала дом миколога и заметила наполовину заметенную снегом тропинку, вьющуюся вниз к побережью. Серые сумерки делали это местечко крайне недружелюбным, тем более, что там располагалось небольшое кладбище, по которому, как зомби шатались неспокойные порождения в количестве трёх штук.       – Туда! – я указала на кладбище и призвала молнию, бросив её в одно из порождений.       Мы со жрецом устремились вниз по склону. Пепельные чудища давно перестали быть для нас серьезной проблемой. С луркерами их точно не сравнить.       Когда на кладбище установился более подобающий этому месту покой, я спустилась к каменному ограждению, почти потонувшему в золе и снеге, от чего последний казался серым, и осмотрела захоронения. Это не было похоже на фолкритское кладбище. Перед каменными столбиками с надписями на данмерисе – буквами даэдрического алфавита – лежали массивные гробы с тяжелыми резными крышками. Черные узоры на светло-серых плитах показались мне отдаленно знакомыми. Похожая вязь была на флагах в Вороньей Скале. Я прошлась по кладбищу, заметив, что сквозь крышку одного гроба пробивается мерцающее бледно-розовое свечение. От неожиданности я вздрогнула, звон усилился.       – Здесь! – указала жрецу на гроб, и от меня не скрылось его молчаливое возмущение.       – Сколько ещё мы будем прислуживать этому ополоумевшему колдуну?! – наконец-то он высказал, что лежало на сердце.       Оставив это замечание без ответа, я склонилась у могилы и смахнула налетевший снег. Оперевшись обеими руками, попыталась отодвинуть крышку, но та не поддалась. С надеждой взглянув на данмера, я вызвала в нем очередной приступ тихого негодования, но он не смог отказать мне в помощи.       Вместе мы смогли сместить плиту с гроба. В сумерках я не увидела внутри никаких останков, один только вездесущий серый пепел.       – Из пепла мы вышли, и пеплом обратимся, – слова Эрандура прозвучали в тишине кладбища тревожно и пугающе.       Я призвала огонек и посветила в могилу. Ощупала всё, но там действительно не оказалось тела – только посох с голубым кристаллом в навершии и сердечный камень, наполненный пульсирующим магическим сиянием.       – Данмеры сжигают своих мертвых? – поинтересовалась я.       – Да, и обычно хоронят в семейных гробницах. Считается, что предки в виде духов всегда остаются с данмерами. Это то немногое, что мне известно о своих корнях. И чем больше я об этом думаю, тем тяжелее принять эту суть, которую я не в силах изменить.       – Почему?       – Это противоречит учению Восьми. Но знаешь, боги дают всем шанс, а в наших силах самим выбирать верный путь, невзирая на происхождение.       Я забрала из гробницы сердечный камень. Он был тёплый и шершавый, и именно от него исходил звон. Было похоже, будто его сюда подложили недавно.       – Почему он светится? – спросила я у данмера.       – Он не светится, – ответил он.       Мне потребовалось немного времени, чтобы понять, что в моих ладонях тот самый маяк, о котором говорил Нелот.       – Надо же, этот старый гриб оказался прав! – ухмыльнулась я. – Кто-то подкинул сюда эту штуку!       – Тогда разберёмся с этим поскорее, – Эрандур спрятал меч в ножны и направился наверх, прочь от кладбища.       – Интересно, кто тут похоронен? – я печально осмотрела могилу, и вдруг мой взгляд зацепился за гравировку на посохе.       «Илдари Саротрил».       Это имя я не слышала прежде, но почему-то в тот момент подумала об ученице Нелота, которая, по словам Элинеи, умерла. Знать, бы что стало причиной её смерти. Вздрогнув, я забрала и посох, решив, что маг может прояснить кое-что о тех событиях. Похоже, Илдари как-то с этим связана. Или кто-то решил отомстить за неё?       Теряясь в догадках, мы с Эрандуром вернулись в башню.       Там возле стены уже работали Элинея и Талвас, а Нелот руководил процессом издали. Увидев нас, он взглянул без особого интереса, но когда заметил в моей руке посох, то не смог скрыть удивления.       – Где ты это взяла?       – Вот… маяк был в могиле Илдари Саротрил…       Нелот в несколько резвых шагов оказался подле меня, выхватил камень и посох из моих рук.       – Не может этого быть!       – Чего?       – Объясните, наконец, что происходит! – потребовал жрец.       – Возможно ли это? – Нелот бережно отнес посох и камень к столу и разложил предметы на столешнице.       – Что «возможно?» – я нагнала его, но маг перестал обращать на меня внимание. – Вы хвост мне уберете или нет?       Нелот поворожил над найденным сердечным камнем. Судя по его реакции, я попала в точку – предметы лежали именно в могиле его ученицы.       – Да... Илдари определенно касалась его. И… не так давно… Неужели она выжила?       – Что? Ваша ученица жива?       – Так, ты уже в курсе… – Нелот помрачнел. – И откуда же такая прозорливость? Или кто-то разболтал? – он повысил голос, глядя на Элинею. Миколог сделала вид, что не слышит.       – Но это же хорошая новость!       – Не уверен, – Нелот скривился в горькой усмешке. – Неизвестно, во что она превратилась после замены сердца сердечным камнем.       Я замолчала, переваривая услышанное. Почему-то меня резко замутило, а получение пушистого хвоста вместо сердечного камушка в груди показалось прямо-таки настоящим везением.       – Вы пересадили ученице этот камень вместо сердца? – даже Эрандур выглядел потрясенным. – Это… немыслимо!       Нелот со скучающим видом вздохнул – перед ним стояли два дилетанта, ничего не смыслящие в нормальных магических экспериментах.       – Не нужно смотреть на меня, как на монстра! Я предупреждал её о всевозможных рисках, но она сама вызвалась добровольцем! – раздраженно высказал он. – И разумеется, я использовал не этот камень! Тот, вероятно, до сих пор в её теле!       – Так, вот зачем вам нужно было видеть, как извлечь вересковое сердце из груди изгоя! Но… – я осеклась. – Вряд ли получится сделать так же…       – Это ещё почему?       – У нас для вас очень плохие новости, – мрачно изрек Эрандур. – Гробница пуста, там были только посох и камень.       – Стало быть, она действительно жива. Вот только, где она может быть… – Нелот задумчиво погладил бороду, потом повернулся и рассмотрел лежащий на столе камень. – Мне нужно немного времени, чтобы выяснить это.       – Капитан стражи Вороньей Скалы говорил, что порождения пепла приходят от форта возле города, – припомнил Эрандур. – Может ли она тоже скрываться там?       – Вам придется самим это выяснить, а я сам попытаюсь установить точное местоположение Илдари. Проверьте тот форт и возвращайтесь обратно, – распорядился Нелот. – Мы не имеем права на ошибку.       Жрец глубоко выдохнул – очередной приказ от мага Телванни был ему не по нраву.       – А что насчет моего хвоста? – поинтересовалась я, повернувшись к Нелоту филейной частью. Хвост недовольно мотался из стороны в сторону.       – Уберу, как только вы вернетесь со своего задания, – решил маг Телванни и, забрав сердечный камень, направился к себе в кабинет позади круглой двери, куда никого не пускал. Я в тот миг подумала, что проще будет этот хвост отрубить, чем дождаться пока Нелот соизволит проявить свою данмерскую милость по отношению к низшей человеческой расе. К тому же, терпение Эрандура уже подходит к концу.       – Да хранит нас Мара, – пробормотала я, подбирая с пола свой рюкзак, и поманила жреца к выходу. Со стеной тут и без нас разберутся, а мы, судя по всему, на Солстхейме застряли всерьез и надолго. Стоит отметить это чашечкой чая из собачьего корня в доме управителя.