***
Последний зал, который нам оставалось обследовать, находился в одной из уцелевших башен. Выцветшие имперские знамена, покосившиеся на гардинах, все ещё пытались украшать давно остывшие стены бывшего штаба форта. На возвышении стоял длинный стол, а нам ним, склонившись, замер человек в древней, поржавевшей стальной броне. Я такую даже в музеях не видела. Когда мы вошли, он поднял голову. Я призвала свет, чтобы лучше рассмотреть его. Пепельная корка вместо кожи, горящие глазницы, остатки почерневших зубов на оскалившемся смертельной улыбкой лице, впалые ноздри вместо носа. Мертвец замер, тяжело дыша, и вперил в нас пылающие безумием круглые угли глаз. – Вы все-таки пришли? – раздался голос из недр ржавого стального панциря. – Это он говорит? – спросила я у жреца, тыча пальцем в необычное порождение. – Невежливо показывать пальцем, – Эрандур осторожно опустил мою руку. – Полагаю, он разумен. Не делай резких движений. Может быть, есть шанс… договориться? – Да, мы пришли, – ответила я мертвецу. – Вы генерал Карий? – Не знаю, как вам удалось перебить всех моих людей, но я был готов к этому дню! Без боя я вам не сдамся! – он довольно ловко для древнего пепельного трупа лежащий на столе огромный боевой молот. Потемневший от времени металл засверкал пробудившимся зачарованием. Стало ясно, что переговоров не будет. – Мы хотим вам помочь! – жрец выступил вперёд. – Позвольте достать из груди ваш сердечный камень... – Не понимаю, о чем вы! Изменники! Предатели! Я убью вас! – он бросился на нас гораздо быстрее, чем до этого двигались другие порождения, но всё же до движений живого воина ему было далеко. Он неловко замахнулся, но удар не достиг цели – Эрандур уклонился и мертвого генерала повело в сторону за массивной головой молота. – Джулия, камень! – крикнул мне жрец. Я будто очнулась от сна и лишь теперь заметила сквозь пролом в броне свечение в груди старого солдата. Недолго думая, я протянула руку, но ощутила жар – вырвать это так же просто, как вересковое сердце, не представлялось возможным. Я вскрикнула и отдернула ладонь. – Не выйдет! – тряся рукой, проговорила я и отбежала в сторону, подальше от зловещего оружия. Кожа пылала от ожога. – Вы получите это, только убив меня! – Карий высвободил свой молот, поднял его над головой обеими руками и устремился к жрецу. Эрандур вынужден был уворачиваться от яростных ударов молота. Я призвала молнию неповрежденной рукой, и Карий отшатнулся в сторону, что дало жрецу возможность пошире замахнуться и снести голову генерала с плеч. Лишь только он упал в пепел, сияние в груди потускнело. Данмер вырвал его сердце – черный, всё ещё тлеющий камень, похожий на раскалённый уголь, и мы внезапно услышали абсолютную тишину.Глава двадцать вторая. Пепельная могила
15 января 2024 г. в 22:00
Снежная буря, из-за которой мы снова застряли в Тель-Митрине, плавно сменилась пепельной. Нормальная погода установилась только через два дня. Наутро, когда мы снарядились в путь и зашли к Нелоту, чтобы попрощаться, маг чересчур разбушевался и так громко кричал на Талваса, что я решила, что он освоил ту’ум. Вопли, содержащие поток нецензурной данмерской брани, преодолевали все физические преграды. Мы не стали вдаваться в подробности, но кажется, попытка установить местоположение Илдари Саротрил пока не возымела успеха.
Мы с Эрандуром поспешили удалиться на безопасное расстояние от нелотской бури, пока это стихийное бедствие не настигло и нас.
Южный берег острова, по которому мы пошли, загребая сапогами влажный слой золы изобиловал корнями Нирна. Звенящие и светящиеся растения здесь произрастали в таком количестве, что можно было бы озолотиться, торгуя ими. Судя по всему, корень Нирна нисколько не боялся пепельных бурь – лишь бы водоем был рядом. Пока я пополняла кошели этим довольно редким ингредиентом, жрец отважно защищал меня от грязекрабов, вылезших на побережье после непогоды, чтобы покормиться.
Через несколько часов пути впереди показались изломанный силуэт имперской крепости, занесенной пеплом. Круглые башни возвышались на фоне красноватого неба – зима на Солстхейме это нескончаемые восход и закат. Световой день довольно короткий, а солнце порой даже не показывается из-за водного горизонта.
Форт был давно покинут, стены частично осыпались, не просматривалось никакой тропинки, ведущей внутрь. Здесь, похоже, и бандиты не стали обосновываться.
– Если я правильно понимаю, это то самое место, о котором упоминал капитан Велет, – изрёк жрец, оценивающе осматривая развалины.
Не успел он сказать это, как у подножия стены шевельнулась пепельная насыпь, словно нечто вытолкнуло её из недр. Выросла горка, которая становилась всё выше и выше, пока не приобрела очертания фигуры человека. Очень жуткой, перекошенной фигуры с глазами, пылающими как раскаленные угли. Я не удержалась и вскрикнула от неожиданности, а после призвала защитные чары.
Из руки порождения вырастал короткий искривлённый меч, и монстр, почуяв незваных гостей, двинулся в атаку, пошатываясь. Я бросила в него молнию, и он на мгновение остановился, как оглушенный. В то же мгновение подоспел Эрандур, и от странного создания осталась лишь горсть золотистого праха с осколками небольших камней. Раньше я не обращала внимания, что от этих существ остается нечто кроме пепла. Сейчас меня заинтересовало и оружие, которое появляется у многих порождений. Пепел с удивительным постоянством воспроизводит форму клинка.
Жрец наклонился и, порывшись в кучке пепла, выудил что-то небольшое и темно-зеленое.
– Это малахит, – он пристально рассмотрел найденный кусочек минерала.
– Выходит, оно вылезло из-под земли, а не из слоя пепла, – умозаключила я и, присев рядом, покопалась в пепле, отыскав еще один камень. Осколок железной руды.
– Кажется, дело не только в бурях и Красной Горе. Что-то иное движет ими. Эти останки пропитаны магией. Было бы любопытно подробнее изучить их.
Мы мельком обменялись встревоженными взглядами.
Данмер вдруг резко обернулся на рокочущий звук со стороны башни. К нам что-то летело.
Я пригнуться не успела – облако белого дыма окутало моё лицо. Горло будто наполнилось песком с привкусом гари, приступ кашля согнул меня пополам.
– Они на стенах крепости! – прокричал Эрандур, оттаскивая меня в укрытие позади уцелевшей стены форта.
Когда я, наконец, прокашлялась и прозрела, то решила не тратить время попусту, равно как и жрец, спрятавший лицо за шлемом-маской и бросившийся во внутренний двор крепости с воинственным кличем. Он отвлекал врагов на себя, чтобы я могла сосредоточиться для сотворения заклинаний. Иногда мне было неясно, почему он ничего не боится? Возможно, потому что в такие моменты за него очень сильно боялась я.
Повторив защитные чары, обратила свой взор к Апокрифу. В ладони затрещало фиолетовое пламя, колючее и очень горячее. Я сбросила его с руки, и врата не заставили себя ждать. С грохотом прорвалась ткань мира, и явился слуга Хермеуса Моры. Существо, тихонько гудя, повисло передо мной в ожидании приказов.
– Бей порождений пепла! – повелела я, и он послушно поплыл к своим целям, творя магию.
Тем временем, я призвала оберег и молнию. Осматриваясь и прикрываясь мерцающим щитом, вбежала во внутренний двор вслед за жрецом, но увидела его уже на стене крепости, сталкивающего ударом ноги порождение вниз. Тот рассыпался в полёте, а мне достался другой, только что появившийся из насыпи у ворот. Магия создания Апокрифа направилась на него, мой оберег поглотил выпущенные огненные чары, и мы вместе одолели порождение.
Эрандур вскоре спустился обратно во двор по лестнице через башню.
– Все чисто, – объявил он, покосившись на шевелящиеся щупальца. Призванное существо словно почуяло его взгляд и пропало, издав звук, похожий на громкий стон. Во дворе форта всё притихло, но я все равно продолжала осматриваться, ожидая, что пепел под ногами в любой момент может ожить.
– Полагаю, самое интересное внутри, – обвела взглядом обрывки выцветших имперских знамён на стене перед нами. Это был вход в форт, к которому вела наполовину утонувшая в пепле, перекосившаяся от времени лестница. Слева, в стене крепости, виднелась ещё одна дверь, но мы решили зайти в главные ворота.
– Если бури и впрямь не единственная причина их появления, то нужно докопаться до истины. Возможно, получится остановить это, – голос Эрандура звучал из-под шлема гулко и очень серьезно.
Я, выслушав его, романтично вздохнула.
– Что? – он не понял, что стало причиной моего мечтательного настроя.
– Почти, как в старые добрые времена, – промурлыкала я. – Когда мы спасали Коллегию…
– Какие же они, сохрани нас Мара, добрые? – возмущённо спросил жрец.
Я растерянно остановилась у двери, ведущей в форт, и дотронулась до ручки. На перчатке остался жирный черный след.
– Всяко добрее нынешних, – я потянула на себя дверь, а после вытерла руку о плащ.
В форте царила кромешная темень, но даже внутри возвышались горы серого пепла. Пока Эрандур зажигал факел, я призвала огонёк и заорала, что было голоса.
Страшное лицо с пустым провалом вместо рта, плоским носом и покрытое растрескавшейся пепельной коркой уставилось на меня пылающими глазищами, источая из груди хриплое дыхание. Если конечно этот звук можно было сравнить с дыханием.
Я в ужасе отпрыгнула назад, распушив хвост, врезалась в Эрандура. Жрец выронил зажжённый факел, и только чудом пламя с него не перекинулось на мои волосы и не подпалило плащ и хвост. Порождение сделало шаг к нам, но вмиг было отброшено шквалом молний и огня.
– Извини, – я всё ещё не могла прийти в себя от ужаса, даже когда от внезапно появившегося врага на полу осталась лишь кучка пепла.
Жрец подобрал упавший факел и с него зажёг давно потухший в креплении на стене. Пропитка того уже давно высохла, но слабый огонь сделал мрачный форт чуть более приветливым.
– Ничего страшного, – отозвался Эрандур. – Бояться – это вполне нормально.
– Ненормально терять самообладание по пустякам! – злилась на саму себя так, что щеки пылали. – Неужели я ожидала, что тут меня встретят радушные хозяева или легионеры?! А ещё архимаг!
– Не думаю, что это может считаться пустяком, – успокаивающие речи данмера как всегда благоприятно воздействовали на мой нервный разум. Хвост от страха как-то странно закрутился и зацепился за мою ногу, мешая нормально идти.
– Я начинаю понимать мужчин, – склоняясь к останкам порождения, вздохнула я.
Эрандур обратил внимание на мой хвост и коротко усмехнулся.
– Это... не то же самое.
В останках я отыскала серебряный самородок размером с кулак и убрала его в кошель. Пригодится. Потом осмотрела зал, в котором мы оказались. Дневной свет проникал сюда через узкие бойницы в стенах. Через них же сюда намело целую гору пепла. Под серой насыпью просматривался каменный пол, и я пришла к выводу, что даже не земля загадочного острова является причиной появления порождений. Понятно, что первоисточником было извержение Красной Горы, от которого сильно пострадал Солстхейм, но всё же мне хотелось докопаться до сути. Кто они? Мертвецы, оживший пепел или проклятье? Это может стать отличной темой для исследовательской работы в Коллегии.
В стене справа зиял пролом, ведущий в помещение, которое раньше могло служить спальней для гарнизона, судя по остаткам кроватей и ветхим обрывкам шкур. Вся солома уже давно сгнила, открытые сундуки и поломанная мебель оставались единственным напоминанием, что это место когда-то было населено людьми.
Налево вел широкий коридор, а справа лестница вниз, позади которой густым пятном застыла непроглядная тьма. Форт был наполнен шорохами и странными звуками.
– Кажется, я слышал шаги. Будь начеку.
От слов Эрандура моё сердце зашлось частым боем, а в горле резко пересохло. Но несмотря на приступ паники, почти завладевший мной, я сделала шаг к коридору. Внушила себе, что если там светлее, то, стало быть, и безопаснее. Однако очередное порождение, выскочившее неизвестно откуда, заставило меня быстро изменить своё мнение о правильности выбора пути. Я сбила существо несколькими молниями и осмотрела очередной зал, ведущий, вероятно, на крышу башни. Здесь под потолком виднелся люк, к которому тянулись грубо сколоченные деревянные леса. Позади них на покосившихся книжных полках истлевали старые книги. Я начала сомневаться, что ученица Нелота может скрываться здесь. Наверное, причина нападений на Воронью Скалу в чём-то другом.
– Посмотрим, что внизу, – данмер развернулся и направился к лестнице. Я обвела взглядом зал и узкие оконца, сквозь которые внутрь проникал слабый свет, и поспешила за Эрандуром, постоянно осматривая пол. Расслабляться было нельзя, здесь враги могли появиться прямо под ногами!
Подземелье, в которое нас привела очередная лестница, оказалось свободным от пепла, однако потолок в некоторых местах был обрушен, так же как и часть дальней стены, полностью оплетенная плотной белой паутиной.
– Морозные пауки? – я в сомнениях рассмотрела паутину. Она казалась гуще, а нити её тоньше, чем те, что мне доводилось видеть в Скайриме.
– Не удивлюсь, если пепельные, – коротко усмехнулся жрец и отправился вперёд, попутно зажигая факелом каждый уцелевший светильник. В форте становилось не так жутко, как было.
Шорохи всё ещё ползли за нами вдоль стен, иссохшие жёлтые кости, раскиданные по полу, прятались под саваном из паутины. Я молилась всем богам, чтобы оказалось, что это не пауки съели всех этих людей.
– Огромная пепельная могила, – прошептала я, но кроме мертвецов меня никто не услышал.
Мой огонёк осветил скелет в углу, наполовину заваленный камнями. Мое внимание привлек старый почти сгнивший темно-серый рюкзак рядом с ним. Будучи не в силах преодолеть любопытство, я присела рядом и увидела в костлявой руке сложенную записку.
– Письмо... – осторожно выудив пергамент из хватки скелета, я почувствовала, что он вот-вот рассыплется прямо в моих руках.
– Селина, любовь моя... Мы... Ага... Взрыв Красной Горы... Будто сотни врат Обливиона открылись одновременно... Максимиллиан Аксий, 5 год, 4Э. – бормоча вполголоса, я пробежалась глазами по тексту и едва не закричала от восторга. – Этому письму почти две сотни лет! Это же ценное историческое свидетельство тех событий!
О моего неосторожного движения пергамент все-таки осыпался по краям, но письмо осталось читаемым.
– Тише, Джулия, – жрец к такого рода находкам оказался поразительно равнодушен. – Мы ещё не в безопасности...
– Я постараюсь сохранить это. Думаю, Ураг оценит такое пополнение коллекции! – осторожно сложив пергамент, я убрала его в кошель и начала обыскивать рюкзак. Здесь нашлась целая стопка писем этого солдата домой, и сохранились они чуточку лучше, чем то, которое он держал в руках.
– Корабль с припасами так и не прибыл на Солстхейм, и никто не знает, что с ним случилось. Я продолжаю писать эти письма в надежде, что в один прекрасный день они-таки попадут к тебе. Ужасно быть на Солстхейме в такой изоляции, но генерал Карий продолжает твердить нам, что во благо Империи нужно поддерживать в порядке форт Морозного Мотылька… – зачитала я, глядя на Эрандура, который в это время исследовал зал и зажигал светильники.
Подойдя к одной из стен, жрец ловко когтями перчатки оторвал слой паутины со стены и оттуда на него выскочил белоснежный паук – меньше наших морозных, но гораздо противнее и шустрее. Эрандур полыхнул на него пламенем с раскрытой ладони, и арахнид, издав то ли визг, то ли скрип, скорчился и почернел.
– Может, это как-то связано? Эти пауки и порождения? – призадумалась я, призывая защитные чары и пламя. Я стала параноиком, как Нелот. Во всем начала видеть взаимосвязь.
– Маловероятно. Просто у этих тварей тут гнездо, – вооружившись мечом, Эрандур храбро шагнул вперёд, и позади оборванного савана паутины нас встретила пещера, заполненная этим белым ужасом и кучами круглых яиц. Щелкающие звуки усилились, коконы с чавканьем лопались, порождая маленьких белых паучат. Я полыхнула огнем в одну из кладок, а жрец сходу понял, что меч бесполезен. Арахниды шустро облепили даэдрический панцирь и пытались найти бреши, чтобы пролезть под него. Эрандур отбросил в сторону клинок и тоже начал действовать более привычными «огненными» методами.
Я, ощутив, как по моей спине перебираются острые цепкие лапки, закричала и завертелась на месте. Кое-как скинула с себя паука, резко наклонившись и прыгнула. Нога угодила в одну из кладок и с протяжным хлюпом провалилась по щиколотку в вязкую желтоватую жижу. Пламенем я пыталась жечь все, что движется вокруг, и истошно вопить. В какой-то момент я просто перестала видеть, что происходит вокруг меня, не прекращая поливать огнем уже сгоревшие кладки.
Эрандур подошел ближе, схватил меня за плечи и встряхнул.
– Джулия! Все! Хватит! Их больше нет!
Я открыла глаза, увидев перед собой безжизненный металлический лик Маски Вайла, но и этого было достаточно, чтобы успокоиться и обвести глазами подземелье, пахнущее теперь горелой шерстью или чем-то похожим. От пауков остались лишь хрустящие под ногами воспоминания, и стало видно, что в подземелье не всё так просто.
– Это что такое? Жила драгоценных камней?! – мне на глаза попалась сияющая рубиновым цветом выработка.
– И не только, – Эрандур отпустил меня и указал на соседнюю стену, где чернела странная руда, пронизанная мерцающими оранжевыми прожилками, будто тлела изнутри. – Это источник сердечных камней!
– Точно! И для создания «маяка» кто-то использовал такой же камень! Получается, эти камни добываются из-под земли! – я хлопнула себя по лбу, догадавшись.
– Молодец, только не отбей себе голову, – сухо прокомментировал данмер.
– Как бы нам добыть образец... – я поскребла ногтем неровную поверхность, но это, само собой, никаких результатов не дало.
– Нужна кирка, – заметил жрец. – К сожалению, не прихватил из Шахты Сидна...
– Нашел, о чем сожалеть! – я фыркнула. – Давай продолжим исследовать форт, – поспешила вылезти из царства паутины к склепу павших во время извержения имперцев. Мертвецы показались мне куда безопаснее, чем эти отвратительные арахниды.
Эрандур сразу свернул налево в ещё не освещённый коридор.
– Сколько гробов, – жрец произнес это с такой скорбью, что моё сердце на миг сжалось.
На полках по обеим сторонам коридора лежали старые деревянные гробы. Их древесина пахла прелыми гниющими досками, что немного разбавляло вездесущие зольные ароматы Солстхейма.
Через склеп мы выбрались к похожему заставленному гробами залу с каменным алтарем в центре. Моё внимание сразу притянули инструменты для бальзамирования, щипцы и ножи, разложенные на возвышении так, словно ими работали не так уж давно. Точно не двести лет назад. Рядом с ними лежала кожаная книжка-дневник, совершенно не вписывающаяся в общую картину затхлого древнего упокоища. Слоя пыли на ней почти не было.
Первым делом я аккуратно взяла дневник и открыла его на первой странице, удостоверившись, что он сейчас не рассыплется в моих руках.
– Илдари Саротрил, – кое-как прочла я надпись даэдрическими рунами и подняла шокированный взгляд на Эрандура. – Даже не верится!
– Значит, ученица Нелота действительно была здесь, – жрец снял шлем и поставил на алтарь.
– Интересно, что же она тут делала? Или до сих пор делает? – пролистывая дневник к последним записям, пробубнила я. Большинство заметок было на данмерисе, а почерк не отличался каллиграфией, и я не понимала ни слова. – Ты знаешь этот язык? Что тут написано?
Эрандур забрал книжку и хмуро посмотрел на страницы.
– Понимаю только отдельные слова. Эксперимент, сердечные камни… Мертвецы… И какие-то имена. Упоминается Нелот…
Я сопоставила все воедино. Разумеется, источник порождений пепла оказывается там же, где лежит дневник Илдари Саротрил.
– Со всем, что происходит с Вороньей Скалой и Тель-Митрином, сам Нелот и связан. Его ученица экспериментировала с сердечными камнями и воскресила эти тела... – догадалась я, оглядев гробы.
– Некромантия, – злостно процедил сквозь зубы жрец. – Эти порождения пепла – восставшие мертвецы!
– И все сходится… Здесь было полно трупов, пепла и сердечные камни под землей. Это все могло создать… своего рода необходимые условия для появления порождений! Могла ли Илдари использовать всё это, чтобы создать этих чудовищ?
– Как бы оно ни было, нужно вернуть мертвым покой! – он посмотрел на последние записи в дневнике. – Генерал Карий? Ты читала о нём…
– В той записке, что я нашла! Наверное, он где-то здесь…
– Вот только живой или мертвый? – Эрандур закрыл дневник и убрал в рюкзак. – Думаю, Нелоту будет любопытно прочесть это.