***
Кинг Конг брëл в направлении, понятном только ему одному, время от времени издавая ужасный рык. Воспоминания о прошлом смешивались в его голове с событиями настоящего, и весь путь, лежащий перед ним, представлялся ему затянутым туманом, сквозь который он с трудом продирался. Его интеллект, высокий даже по меркам Титанов, притупился. Но его глаза и уши стали более чуткими, чем когда-либо. Он видел цвета, о которых не знал. Слышал, как растут деревья. Так ему, по крайней мере, казалось, поскольку он и представить не мог, насколько его могут обманывать собственные чувства. В какой-то момент на его пути возникло препятствие. Множество животных появилось будто из ниоткуда, преграждая путь. Кинг Конг остановился и оглядел их суровым взглядом. Затем его нос уловил исходящий от них запах. Так пахла смерть. Эти звери пришли сюда не затем, чтобы сражаться. Отравленные ядом, они чувствовали, как начинают распадаться их тела, хоть и не понимали этого, и пришли искать помощи у единственного существа, которое всегда им помогало, всегда их защищало. У короля и бога. А он был в замешательстве. Пьянящая Кинг Конга ярость никуда не исчезла. Из-за зверей он не мог идти дальше. И помочь им он тоже ничем не мог. Примат шагнул вперёд, тихо рыча. Звери должны убраться с дороги. В этот момент вспыхнула искра, которая разожгла пожар. Быть может, это были хищники, потерявшие самообладание при виде добычи. Или скопление животных было настолько велико, что самых слабых начали затаптывать. Как бы то ни было, крики прозвучали с разных сторон скопления, и доведëнные до отчаяния звери стали нападать друг на друга. Туман, застлавший зрение Титана, побагровел. Подобно беспощадному шторму, Кинг Конг бросился в гущу сражения… Придя в себя, Конг понял, что лежит на пустыре. Он был весь в крови, мог даже чувствовать еë вкус, и сначала подумал, что сильно ранен, но, к своему удивлению, обнаружил, что не только не получил вреда, но и его более старые травмы исчезли. Пропала даже отметина, которую он оставил на лице после гибели Нидхëгга. Он был здоровее, чем после битвы во впадине! Кровь не принадлежала ему. Но в чëм дело? Что вообще произошло? Как он здесь оказался? Голова болела, будто от удара, и вспоминать случившееся было тяжело. Он шëл по следам Врага (так он решил называть красную тварь, что явилась из бездны). И, кажется, потом был бой. Он оглянулся и увидел нечто ещë более ужасное. Повсюду лежали останки животных. Разорванные, раздавленные, с отметинами от огромных укусов, будто бы нечто гигантское зубами вырывало из них куски плоти. Конг нахмурился. Значит, вот что произошло. Он дрался с чудовищем, может, с другим Титаном, напавшим на этих животных. Где же их убийца? Вероятно, жив, ведь его тела здесь нет. Неужели Конг дал ему уйти? Что ж, если так, ему всë равно не скрыться. Он наверняка оставил следы. Конг попытался найти их и заметил новую странность. Кроме его собственных следов и следов животных, больше ничего не было. Может, его враг летал? Примат помотал мордой. Нет, летунов в бою точно не было. С кем же он столкнулся? Конг изо всех сил пытался вспомнить и наконец пришëл к выводу, что враг был не один. Нет, против него точно сражалась стая. Стая кого? Быть может, демонов-ползунов, что были приспешниками Врага? Они не оставляют после себя трупов и их жëлто-зелëная кровь исчезает вместе с телами. Гоминид вдруг вспомнил, что кого-то кусал в этом бою, а ползунов кусать было бесполезно и даже опасно. Да и ожогов на телах убитых не было, а демоны любят использовать лучи. Наконец, эти твари мелкие и не могли так обгрызть своих жертв. Когда Конг понял, что именно произошло, то не смог устоять на ногах. Слишком развит был его ум, чтобы не понимать, что он натворил. Конечно, Конг был всеяден. Время от времени он ел не только растения. Случалось ему убивать и есть варбатов, но стоило ему понять, что некоторых существ он может отговорить от нападения, а то и вовсе сделать послушными, как его простой взгляд на мир изменился. И уж тем более, никогда он не убивал понапрасну. Конг ненавидел тех, кто поступал так. А теперь сам стал таким и даже хуже. Страшную силу, которая должна была принести победу над Врагом, он обратил против безвинных существ, пришедших к нему за помощью. Не всех он убил, о том говорили следы животных, уходившие с поля боя, но уже никогда он не сможет быть для них чем-то, кроме кошмара. Разрушителя. Слëзы бессильного гнева и горечи наполнили его глаза, и Конг закричал, обрушивая на землю удар за ударом, пока не стесал кожу с костяшек пальцев, а из-под почвы не показались растрескавшиеся от его мощи скалы. Титан остановился. В этом не было никакого смысла. Он зря тратил вернувшиеся к нему силы, а надо было продолжать путь. Гоминид осмотрелся, выбрал направление и пошëл дальше. Есть ему уже не хотелось, но выпить было бы неплохо. Вот только содержимого своих «фляг» он не коснëтся. Эту страшную силу он впустит в себя, только когда увидит Врага. Больше никто не должен стать еë жертвой.***
Пещера в одном из крупнейших горных хребтов Нижнего Мира оказалась даже не просторной, а воистину гигантской. На её стенах и потолке мерцали слабым светом бесформенные желтоватые создания, напоминающие лишайники или грибы. Самец-Гннус не обращал на них внимания и упрямо двигался вперёд, надеясь найти в недрах гор место, где им удастся передохнуть. Его сестре было страшно. Самка подумывала о том, чтобы остановиться здесь, — но тогда упрямый спутник наверняка покинет её, а оставаться в одиночестве в столь гнетущем месте Титаниде не хотелось. Но вдруг самец остановился, и самка увидела, что перед ними высилась громадная каменная стена. Возможности преодолеть её у Титанов не было, однако самка была даже рада тому, что они упёрлись в тупик — значит, в глубинах пещеры нет ничего страшного или опасного для них! Самец, однако, мыслил иначе. Стена казалась ему подозрительной, и всё же он решил проверить, не удастся ли пробить её. Разбежавшись, Титан врезался в каменную гряду и с силой ударил её передними лапами. И вдруг из-за стены раздался протяжный вой, а затем она сдвинулась с места. Прямо перед самцом разверзлась чудовищная пасть, усеянная короткими толстыми клыками, с гигантским розовым языком. Казалось, что молодой Гннус может целиком поместиться в этой пасти. Юные Титаны в испуге попятились и уже готовы были обратиться в бегство, как вдруг исполинский рот захлопнулся и стала видна голова Титана, закованная в серую каменную броню, с парой треугольных выростов на носу и круглой складкой по центру лба. Стероп был испуган не меньше самих Гннусов. После того как Фенрир был убит мерзкой обезьяной, Титан несколько дней не покидал пещер и не сразу понял, что не может из них выбраться. Расстроенный, он побрёл в случайном направлении по подземным туннелям. За это время он не встретил ни одной живой души и ничего, что можно было бы съесть. Напуганный и голодный, Стероп остановился здесь, чтобы передохнуть, как вдруг его разбудил ужасный грохот на поверхности, а потом появились эти… существа. Пускай у Стеропа не было зрения в привычном смысле этого слова, мир он ощущал не хуже других Титанов. Перед ним были два жука, похоже, тоже заблудившиеся. Он бы с большим удовольствием съел их, но вдруг они знают, как отсюда выйти? Стараясь говорить как можно более грозно, Стероп спросил, кто они и что делают в якобы его владениях. Самец-Гннус, уже отошедший от шока, вышел вперёд и издал протяжный писк. Они с сестрой — юные Титаны, затерявшиеся в хаосе, ныне творящемся в Нижнем Мире, и пытавшиеся найти убежище. Никто из них не знал, что в пещере уже живёт другой Титан, и они не собирались вторгаться в его законные владения. Стероп утробно заквакал, желая убедить пришельцев в собственной силе. Стараясь подражать властному тону Фенрира, он потребовал, чтобы они немедленно показали место, где вошли в пещеру, и отвели его туда же. Самца такие речи ввели в ступор. Титан замялся, не зная, как лучше поступить, и тут вдруг заговорила самка. Прежде чем самец, более хитрый и рассудительный, успел остановить её, она обратилась к гигантской жабе и спросила напрямую: если эта пещера была его домом и его владениями, как Стероп мог не знать, где находится выход? Каменный Титан опешил — он и не предполагал, что его о таком спросят. Почему же он не знал, где здесь выход… А всё просто! Он только недавно занял эту пещеру, убив прошлого её обитателя — гигантскую сколопендру, после чего съел её труп в один присест! Выслушав Титана, Гннус-самец понимающе кивнул. Он уже догадывался, что гигантская жаба была немногим опытнее его самого. Но при том она была сильна, и столь могущественный союзник им бы точно не помешал — особенно теперь, когда они потеряли своего Короля. Гннус сообщил, что знает дорогу назад, и двинулся к выходу из пещеры. За ним осторожно засеменила самка, а последним двинулся Стероп, в сравнении с двумя другими Титанами казавшийся настоящей живой горой.***
Влетев в глубокую пещеру, Кетцалькоатль устремился следом за Гннусами. Вскоре его змеиные глаза, прекрасно видящие в полумраке, различили вдали очертания двух небольших членистоногих существ, а также ещё одного, значительно более крупного, следовавшего за ними. Только это был отнюдь не Гннус. Пернатый Змей насторожился. Что это за жаба, оказавшаяся в компании Гннусов? Ранее он её не встречал. Может, один из прихвостней Конга, которому тот приказал сопровождать своих подчинённых? А впрочем, неважно. Если жаба была другом Гннусов, она становилась врагом Кетцалькоатля. И всё же Титан пришёл не по её душу и, если она не будет мешать свершению праведной мести, не станет вредить ей. В узких подземных туннелях Пернатый Змей не мог эффективно пользоваться главной своей силой — воздушными потоками. Пещеры сковывали его, лишали скорости и проворства, давили на него со всех сторон своей чёрной неумолимой массой. От таких неприятных ощущений гнев и злость Титана возрастали многократно. Он широко разинул пасть, и вырвавшийся из неё поток сжатого воздуха устремился к самке, всё ещё ни о чем не подозревавшей, и распорол ей плечо. Титанида взвизгнула от боли и принялась озираться в поисках врага. Её брат уже увидел Кетцалькоатля, однако вместо того, чтобы перейти в наступление, стал пятиться к Стеропу, оценив того как куда меньшую угрозу в такой ситуации. Каменный Титан испуганно квакнул, и эхо прошло по всей сети пещер. Этот змей был крупнее брата с сестрой и явно старше Стеропа. Сможет ли он противостоять вторженцу? Жабëнку хотелось в это верить. Всё-таки однажды он сражался с невероятно сильным ящером, а значит, и в этом бою не оплошает. Но всё же лучше не приближаться к врагу, а то мало ли. Сосредоточившись на ощущениях теменного глаза, Стероп выстрелил кислотой из бородавки на шее, целясь в морду змея. Но мерзкая жидкость не долетела до неё и лишь обожгла крыло Титана. Будь Кетцалькоатль в здравом уме, он бы попытался договориться со Стеропом, предложить ему отступить подобру-поздорову. Но Пернатый Змей был безумен, и, с его точки зрения, жаба, попытавшаяся защитить Гннусов, становилась ещё одним врагом, таким же ненавистным, как мерзкие насекомые и все прочие их помощники. Кетцалькоатль отобьёт у Стеропа свою законную добычу! Он расквитается за неудачи и поражения, преследующие его с момента появления в Нижнем Мире, и наконец-то получит то, чего добивался всё это время — отмщение! Пернатый Змей ринулся на врага и вновь выстрелил воздухом, на этот раз направив поток в морду Стеропа. Каменный Титан, поначалу принял движения воздуха за луч и уже сжал зубы, готовясь понести сокрушительный урон, однако вместо этого резкий болезненный удар разорвал ему ноздри. Стероп громко зарычал, скорее от досады, чем от боли. Что это только что было? Этот пернатный змей что, не считает его достойным луча соперником? Похоже, его придётся переубедить. Разгневанный Титан ринулся в атаку, едва не задавив одного из Гннусов брюхом, и под триумфальное кваканье впился зубами в туловище Кетцалькоатля. Пернатый Змей задёргался всем телом, пытаясь вырваться из хватки врага. В ярости он принялся бить жабу крыльями, ожесточённо хлестать её хвостом и даже выстрелил сжатым воздухом в морду Стеропа, снеся Титану один из носовых гребней и обнажив окровавленную плоть. Однако противник не отпускал его, и тогда Кетцалькоатль всё же ухватился за жалкие крупицы здравого рассудка, постепенно покидавшего его. По поведению Стеропа Титан уже понял, что тот был существом молодым и туповатым — такого нетрудно обмануть. Разумеется, лишь за тем, чтобы спастись самому, свершить месть и уже после отплатить мерзкой жабе за унижение. Но важнее были Гннусы, которые сейчас со всех ног неслись к выходу из пещеры. Кетцалькоатль жалобно зашипел, призывая Стеропа отпустить его и позволить разобраться со старыми врагами, с этими злобными тварями, лишившими его дома и семьи. Стероп занервничал. О чëм этот змей говорил? Он потерял семью из-за этих двух Титанов? Его семья тоже погибла в чужих когтях, но они никому не желали зла! Стероп задумался. А как бы поступил Фенрир? Доверился бы Титану, который вторгся в его дом и пытался его убить? Нет, волк бы разорвал его на месте, даже не вслушавшись в мольбы. Так хотел поступить и Стероп, но вдруг он ощутил бегство Гннусов. Ведь именно они первыми вошли в пещеру, и за ними гнался Кетцалькоатль. Так может, они и правда убийцы? Как мерзкий Конг? В таком случае Стероп обязан помочь Пернатому Змею. И, поразмыслив, Титан разжал челюсти. В следующее мгновение Кетцалькоатль вырвался из его пасти и взмыл к потолку пещеры, где противник не смог бы его достать. Титан понимал, что, если он хотел нагнать Гннусов, нельзя было медлить, однако не мог не поглумиться над тупой толстой жабой, которая не справилась даже с тем, чтобы хладнокровно добить поверженного противника. Что ж, впредь будет знать, как стоять у него на пути! С громким шипением, выражавшим насмешливый хохот, Пернатый Змей устремился к свету. И вдруг прямо перед ним возникла громадная фигура. Кетцалькоатль узнал её и взвыл от изумления и ужаса. Это невозможно! Гннус-Прайм давно мертва, и именно её нелепая, неправильная смерть стала причиной всех его бед! Как может стоять здесь его старая противница, давно гниющая в земле? Неважно! Он разберётся, даже если придётся отправить Гннус обратно в могилу!***
Лишь спустя несколько секунд к Стеропу пришло осознание. Пернатый Змей — наглый лжец и обманщик, он не кто иной, как жалкий червь, не заслуживающий пощады. Нужно было раздавить его череп, когда была возможность, наверняка он ещё и из числа подданных Конга. Злой и раздосадованный, Стероп не нашёл ничего лучше, как двинуться за молодыми Титанами. Быть может, они расскажут, чего хотел этот змей на самом деле. Молодой Титан настиг Гннусов у выхода из пещеры. Крылатое насекомое сразу заметило его приближение, но предпочло ничего не предпринимать. Судя по тому, что Стероп дрался с Кетцалькоатлем, он тоже был врагом Пернатого Змея. И если они с сестрой сумеют уговорить каменную жабу сопровождать их в странствиях, то обретут надёжного защитника. А пока требовалось удостовериться в том, что Кетцалькоатль более не будет докучать им. Протяжным писком Гннус поинтересовался: убил ли могучий Стероп их злобного врага? Когда Титан сообщил, что ему не удалось убить Кетцалькоатля, но тот бежал в ужасе, раненый и отравленный, и вряд ли появится в ближайшее время, Гннус-самец присвистнул. Жаль, что Стероп не расправился с этим коварным змеем, но, с другой стороны, так ли это важно? Если каменный Титан пойдёт с ними, Кецалькоатль, наученный горьким опытом, вряд ли посмеет напасть снова. Гннус уже хотел обратиться к Титану с предложением объединения, но в этот момент троица ступила за пределы пещеры и оказалась в Нижнем Мире, который сильно изменился за дни, проведённые Стеропом в подземельях. Сначала юная амфибия подумала, что органы чувств обманывают её. Где привычный цветущий мир? Где вся жизнь? Что-то непонятное, отвратительное заползало в дыхательные пути, словно создавая там камни, не дающие продохнуть. Столь же остро среагировал на гибельный белый туман теменной глаз Стеропа. Из него потекла маслянистая жидкость, а радиус восприятия сократился до нескольких шагов. Даже Гннусов он едва ощущал, будто их и не было рядом. Всё, что волновало Стеропа, — как такое могло случиться? Самка замялась, не зная, как ответить гигантской жабе. Её брат, как всегда, соображал быстрее. Он поведал Стеропу, что Нижний Мир подвергся атаке жуткого монстра, разбившего отряд их Короля и отравившего всю округу. Это из-за него деревья и цветы мертвы, а земля покрыта пеплом! Из-за него они с сестрой затерялись в белом тумане! Из-за него повсюду одни убийцы и враги! Стероп не знал, как на такое реагировать. Разве можно поверить в то, что мир, в котором ты родился и жил, больше не принадлежит тебе, что он захвачен и отравлен неким монстром, в одиночку одолевшем войско? Наверное, с таким чудовищем не справился бы даже Фенрир! Никто бы не справился! Разум Стеропа словно отказывался принимать эту информацию, зацепившись за упоминание Короля. Где он сейчас? Он может помочь им? На первый вопрос Гннус не знал ответа. Они потеряли своего Короля по вине Дьявола, наславшего этот смертельный туман! Но, быть может, ещё была возможность отыскать Альфа-Титана. Тот был мудрым и сильным вождём, он спас Гннусов от злобного Пернатого Змея и осмелился бросить вызов Врагу Всего Живого. Если они вернутся к нему, Король наверняка защитит их. Морда Стеропа скривилась. Его ужасала эта белая мгла, но он знал, что иного пути не было. Пришло время искать Короля. Втроём они вступили в земли отчаяния.***
Действие яда прошло через несколько часов, и Кетцалькоатль наконец перестал яростно избивать пустое пространство пещеры, где ему мерещилась старая противница. Змей опустился на брюхо, переводя дух. Что это на него нашло? Почему ему вдруг привиделась Гннус, давно мёртвая? В голову пришло одно простое объяснение: хитрость, коварство, яд! С помощью неожиданно ловкого трюка его враг, эта мерзкая толстая жаба, обезвредил и выставил его на посмешище. И Кетцалькоатль думал, что знает, какую цель преследовал Стероп — убийство Гннусов, призванное не дать свершиться его мести! Убийство, которое, как и все прошлые беды, было обусловлено исключительно ненавистью всего мира к нему, к Кетцалькоатлю! Одним из прошлых его врагов был Конг, самозваный Владыка Нижнего Мира. Он посмел разделаться со старой противницей Пернатого Змея, с виновницей всех его бед, но ему Кетцалькоатль так и не отомстил. А теперь наверняка слишком поздно — белая смерть заполонила эти земли, и Конг, быть может, уже задохнулся и издох в какой-нибудь грязной пещере. Но хуже всего было то, что Кетцалькоатль потерял главную цель — Гннусов! Привыкший всех судить по себе, он не сомневался, что злобный Стероп уже расправился с ними, а отыскать жабу в тумане не было никакой возможности. Так что же делать? Как быть теперь, когда всё, о чём он мечтал на протяжении тысячелетий, пошло прахом? Месть не свершится! Кетцалькоатль опоздал, обманутый глупой каменной жабой! Неужели все его враги вне досягаемости? Остался ли хоть один злодей, причастный к бедам и страданиям Пернатого Змея? Ответ пришёл в воспалённый разум моментально. Годзилла! Вот Титан, что был причиной всему! Ещё один наглый Альфа, истребитель Гннусов, отнявший у Кетцалькоатля три потенциальных жертвы! Именно за него Пернатый Змей был вынужден сражаться в войне с Монстром Нижнего Мира, во времена, когда он ещё восхвалял своего Короля, из-за чего и не успел прикончить Гннус-Прайм! Во всём виновен Годзилла! Кетцалькоатль не собирался больше оставаться в Нижнем Мире, где отовсюду веяло скорбью и роком. Его ждало последнее великое деяние. Убийство Короля Монстров.***
Полая Земля погибала. Но даже сейчас, когда порождённые Разрушителем бесы всё ещё жгли оставшиеся уголки жизни, не все существа, населявшие эту некогда дивную землю, стремились спастись. Были те, кто ставил чужую жизнь превыше собственной. И они платили за это соответствующую цену. Глупо. Всё же это было крайне глупый поход. Об этом рассуждал передвигавшийся под землёй Татцельвурм. Казалось, это было единственное место, где порождения ада не могли его достать. Никогда он не испытывал подобного. Татцельвурм отчётливо помнил момент, когда его жизнь едва не оборвалась. Момент, когда красный гигант сжал его тело в тисках. Но когда коса смерти пронеслась перед Титаном, инстинкты предков спасли вурма. Сам того не осознавая, в момент потери сознания он прикинулся мёртвым. И избежал участи быть разорванным на куски. Однако за своё выживание в том побоище Титан заплатил особую цену. Сила. С момента пробуждения он не ощущал привычной силы. Поначалу вурм не понимал, почему так произошло. Однако в момент, когда его атаковали находившиеся поблизости бесы, Татцельвурм осознал гибельность своего положения. Его ротовые щупальца, испускавшие свет, и орган, вырабатывавший электричество, были испепелены Разрушителем. И так и не восстановились. А ведь Ишара предупреждала их. Всю дорогу скорпиониха только и твердила о том, как опасен противник. Почему никто из них не внял её предостережениям? Была ли причиной убеждённость в собственных силах, подкреплённая победами в боях? Небывалый героизм? Банальное желание устранить угрозу своему дому, чем бы та ни являлась? У Татцельвурма был свой ответ на этот вопрос. Для него главным было желание защитить новообретённую стаю и семью. Тех, кто скрылся в Верхнем Мире. Мире, на который Враг рано или поздно обрушит свой гнев, если ещё не сделал это. Они проиграли. Алый Король лишил вурма силы, на которую тот полагался всю свою жизнь. Такова была суровая реальность. Татцельвурм понятия не имел, выжил ли в том побоище кто-то ещё. Впрочем, сейчас на выяснение этого времени не было. Требовалось разыскать семью. Разыскать и уходить куда подальше. Спасти единственное, что имело значение для Титана…***
Кампа была Титанидой из рода подземных королей — существ, подобные которым встречались исключительно в Нижнем Мире. Двуногие, покрытые серой чешуёй, с развитыми передними конечностями и острейшими зубами, они считались опаснейшими бойцами — однако встречались крайне редко. Кампа считала себя последней из своего рода и за тысячелетия жизни свыклась с этой мыслью. Её родители погибли, когда она была ещё детёнышем, а иных сородичей подземная королева не знала. Жизнь её была размеренна и приятна, и Титанида не стремилась покидать родную долину — в еде она была неприхотлива, и пищи всегда хватало, а Титанов Кампа избегала, относясь к ним с подозрением. Чужаки нечасто появлялись на её территории, но, если и забредали, были вынуждены тут же покинуть эти края — подземная королева никому не позволяла вторгаться в свой дом. Но однажды появился Ахерон, и каковы были изумление и радость Кампы — ведь это был сородич, единственное похожее на неё существо! Она-то думала, что таких больше не осталось! Ахерон был старше и провёл молодость в странствиях, но, как и Кампа, не сомневался в том, что остался последним подземным королём. Он был прирождённым воином и не мыслил жизни без хорошего сражения, однако никогда не лез в драку без повода — благо, в Нижнем Мире повод всегда находился. То были годы правления Альфа-Титана Гарута, который почти не думал о благополучии своих подданных, а занимался в основном битвами. В те времена в Нижнем Мире творилось беззаконие, и некому было контролировать жестоких убийц, тиранивших не только простую живность, но и более слабых Титанов. Ахерон, бесстрашный воин, изо всех боролся с маньяками и деспотами, с теми хищниками, что убивали ради развлечения. Десятки монстров пали от его могучих кулаков. Ахерон хотел, чтобы Кампа отправилась с ним. Она порядочно засиделась в своей долине! Пора ей развеяться, ощутить вкус хорошей битвы, вкус свободы и безграничных просторов! Но Титанида отринула его предложение. Она боялась внешнего мира, боялась других Титанов, с которыми никогда толком не контактировала. Напрасны были уговоры Ахерона, пытавшегося донести до подземной королевы, что мирная жизнь будет возможна, лишь когда они искоренят зло в этих землях. Кампа была неумолима, и Ахерон покинул её. Титанида продолжила жить своей обычной жизнью, но она ни на секунду не усомнилась в том, что рано или поздно Ахерон вернётся — и они будут до скончания времён жить в долине, среди гор и лесов, душа в душу, и у них появится многочисленное потомство. Так и произошло. Ахерон вернулся. Покрытый шрамами, прошедший через ад, он не забыл Кампу. Когда подземный король наконец пресытился сражениями и посчитал, что сделал всё, что было в его силах, он пришёл к ней. И наступила эпоха счастья.***
Тусклый свет, падающий откуда-то сверху, был первым, что увидела Падшая Королева после пробуждения. Титан среди Титанов, исполинских размеров создание, она с трудом поднялась на ноги, расправила плечи и наконец поняла, что её больше ничто не сдерживает. Она стояла на дне гигантской расселины, но была свободна. Тысячелетиями Кампа спала, живьём похороненная под толщей земли и камня, но это был беспокойный сон, и пробудиться ей не позволяло лишь глубоко засевшее в мозгу понимание того, что выбраться из ловушки, учинённой её врагами, она не сможет. Но как только земля над ней разверзлась, Падшая пришла в себя. Она не знала и не могла знать, что разлом, открывший ей путь к свободе, был создан Алым Королём. Демоном, подстроившим возвращение Кампы в качестве неприятного сюрприза для его врагов. В своих походах Разрушитель никогда не ограничивался лишь собственной силой. Обладая прекрасными стратегическими навыками, при удобной возможности он не брезговал сталкивать своих врагов между собой. И теперь, зная о пережитом Кампой, намеревался использовать её гнев в собственных целях. Работая парой мускулистых рук, подобных громадным ковшам, Титанида прорывала себе путь на поверхность. Она помнила всё. Помнила давно разрушенный дом. Помнила давно утраченную семью — многочисленных детёнышей и их отца Ахерона. Но особенной болью в её душе отдавались воспоминания о Титанах… Тех, кто лишил её потомства. Лишил Ахерона. Запер под землёй, не позволив отомстить за семью. Времена, когда Кампа довольствовалась размеренной жизнью в долине, ограждённой от Нижнего Мира горным хребтом, давно прошли. Король подземелий и его приспешники уничтожили весь её мир, и теперь единственным желанием Кампы была месть. Жестокая месть всему роду Титанов. Выбравшись из расселины, Падшая Королева застыла в ступоре. Что-то было не так. Нижний Мир запомнился ей иным. В старые времена не было белого тумана, застилающего глаза, не было странных запахов. Эти места цвели и полнились жизнью, а ныне они представляли из себя отравленную пустыню. Но кое-что оставалось неизменным. Кампа чуяла Титанов, и это было единственным, что имело значение. Довольно гаркнув, Падшая Королева направилась к своей цели. Она уже предвкушала, как расправится с врагами, сполна расплатившись за содеянное с её детьми и Ахероном. Она и помыслить не могла о том, что больна, серьёзно и необратимо. Помешательство отразилось на её рассудке, сделав Кампу отличной от всех прочих Титанов. Именно поэтому она не различила те сигналы, что заставляли пробуждаться других гигантов, вселяли в их сердца ужас и трепет и вели к Королями. Кампа давно потеряла возможность испытывать сильные эмоции. В её душе осталось место лишь ненависти и бесконечной боли.***
Неподалёку от гробницы Падшей Королевы раскинулся громадный лес. Последний островок жизни и процветания в вымершем Нижнем Мире, он всё же медленно, но верно умирал. Белый туман окружил его со всех сторон, но пока ещё не заполонил сам лес. Быть может, его отталкивала сила вековых деревьев, которые издалека можно было принять за горы. Именно в этих местах теперь жила и охотилась Сэцу. После поражения Фенрира сколопендра безостановочно ползла в одном направлении в поисках добычи. Почти все обитатели Нижнего Мира давно погибли либо покинули его, однако были те, кто сумел уцелеть в этом аду. Кто-то скрылся в скалистых горах, другие ушли в подземные глубины, а некоторые избрали своим убежищем этот лес. Оказавшись на его территории, Титанида тут же разорвала на куски удачно подвернувшегося ей рогатого ящера, после чего приняла решение, потребовавшее от неё немалой мыслительной активности — в лесу много еды, а значит, в лесу нужно жить. Несколько дней спустя, когда количество живности в лесу уже успело порядком сократиться, сколопендра искала очередную жертву, но наткнулась на нечто очень странное. Это были высокие, толстые, заострëнные камни, выпирающие из земли на равном расстоянии друг от друга. Поначалу Сэцу приняла их за деревья и поползла дальше, но через минуту вернулась. Вдруг их можно съесть? Негромко зашипев, Титанида накинулась на ближайший камень и принялась крошить древнюю возвышенность. Проглотив несколько осколков, она даже не почувствовала вкус. Быть может, нужно просто съесть больше? Сколопендра вновь ринулась в атаку на окаменелости. А потом ещё раз. И ещё. И вот, когда от одной из необычных скал почти ничего не осталось, Титанида поняла — это несъедобно. От захлестнувшей её злобы Сэцу принялась бить по земле многочисленными лапами, пока не уткнулась в нечто твёрдое. Может, это что-то окажется вкусным? Она принялась с энтузиазмом копать землю, но вдруг в ужасе отпрыгнула так далеко, как позволяло строение её тела. Она откопала гигантский окаменевший череп. Череп столь громадный, что его не удавалось рассмотреть целиком. Титанида была напугана. Вдруг убийца этого великана где-то совсем рядом? Быть может, он и её захочет убить? Не желая это проверять, Сэцу двинулась в противоположном направлении. Ей было невдомёк, что она отыскала могилу того, благодаря кому этот лес существовал на протяжении тысячелетий. Древнего Титана, вырабатывавшего столько радиации, что даже после его смерти окрестности цвели и полнились жизнью. Был ли он уникальным созданием или оставались и другие? Этого не знал никто.***
В Великий лес Кампу привело развитое чутьё. Титанида обладала электрорецепцией — способностью ощущать электрические поля разных объектов, даже самые слабые. В старые времена подземные короли применяли это умение в охоте — ни один зверь не мог спрятаться от них. Чутьё не обманывало. Но теперь Кампа использовала свою способность в совсем иных целях. Она искала тех, кого презирала и ненавидела. Тех, кто был виновен в случившемся с её семьёй. Безумная Титанида, тысячелетиями существовавшая в изоляции от внешнего мира, не делала разницы между Титанами — с её точки зрения все они были одним целым. Полчищем гнусных убийц. И теперь она чуяла одну из этих тварей, и это чувство заставляло её дрожать от предвкушения. Предвкушения скорой расправы. А Сэцу и не подозревала о роке, преследующем её. Сколопендра была так напугана видом древних останков, что бежала со всех лап, не разбирая дороги. И лишь когда перед ней возник силуэт исполинской твари, превосходящей ростом даже Шин Годзиллу, бой с которым надолго отложился в памяти Титаниды, Сэцу заподозрила неладное. Силуэт действительно был огромен, слишком огромен. Лишь однажды многоножка видела существо подобных размеров, и это было совсем недавно — когда она откопала скелет. Получается… Это он и был! Скелет восстал и оброс плотью, чтобы покарать Сэцу за то, что она вторглась в его лес! Многоножка зашипела. Она легко одолела скелета тогда! Значит, одолеет его снова! Сэцу клацнула пастью и очень быстро поползла в атаку, виляя между деревьями. На морде Кампы проступила злая ухмылка. Эта глупая Титанида даже не попыталась бежать. Значит, умрёт быстрее, только и всего. Падшая Королева с размаху ударила правой рукой, целясь в морду сколопендры. Однако на этот раз Великий лес помог Сэцу — на пути кулака её противницы оказалось гигантское дерево. С ужасным хрустом его ствол переломился надвое, но Кампа предпочла бы, чтобы с таким же звуком в её лапах хрустел панцирь сколопендры. Разъярённая Титанида принялась не глядя размахивать кулаками, и тысячелетние деревья в сотни метров высотой стали рушиться одно за другим, грозя придавить Сэцу. Однако, по всей видимости, сколопендру выручила «удача дурака» — ни одно дерево еë не задело, и Титанида добралась до своей цели. Вонзив конечности в тело Кампы, она ловко взобралась по нему и с шипением вцепилась в грудную клетку Титаниды. Сэцу с трудом, но всё же смогла прокусить прочную чешую Падшей Королевы. Но в следующую секунду Кампа сомкнула лапу на её хвосте и, приложив усилия, сорвала сколопендру с себя. Теперь она могла бы добить противницу, однако прежде Титанида желала изучить необычное создание — такие ей раньше не встречались, и Кампа, почти не знавшая мир, вдруг заинтересовалась. Она поднесла Сэцу к своей морде и принялась вертеть перед собой, разглядывая сколопендру с разных ракурсов. Но резкая смена положения и тряска выбили Сэцу из колеи. Когда морды двух Титанид оказались совсем рядом, подземную королеву окатило жгучими желудочными соками Сэцу. Кампа вскрикнула, а её противница, воспользовавшись ситуацией, выскользнула из хватки и отползла в сторону. Подземная Королева едва ощутила боль, но она была возмущена наглостью сколопендры, посмевшей окатить её морду какой-то мерзкой дрянью! В приступе ярости Титанида вновь принялась ломать и крушить, однако теперь уже и ей было понятно, что это ни к чему не приводит. С дюжину гигантских стволов лежало на земле, но в Великом лесу росли сотни подобных, и чтобы лишить Сэцу преимущества, пришлось бы выкорчевать их все. Тогда в голову Кампы пришла другая идея. Титанида подняла дерево, показавшееся ей самым удобным, и ударила его о собственное колено, сломав ствол на несколько кусков. Подняв самый увесистый из них и вооружившись не то дубиной, не то щитом, Кампа приготовилась к атаке сколопендры. Та не заставила себя ждать. Сэцу неожиданно напала сзади и, вновь забравшись по Титаниде, вцепилась в еë затылок, пытаясь прокусить череп. Но пусть многоножка и была способна пробить чешую Подземной Королевы, прочные кости Кампы были для неё слишком крепки. И прежде, чем Сэцу успела понять это, на неё обрушился удар дубины. Кампа принялась бить саму себя по спине, желая скинуть противницу любым способом. Спустя пару таких атак панцирь Сэцу покрылся трещинами, и сколопендра была вынуждена отцепиться от противницы и сползти на землю. Но она всë ещë была боеспособна. Многоножка впилась в ногу Кампы и сжала челюсти, вложив в этот укус всю свою силу. Наконец раздался хруст. Сэцу всё-таки удалось повредить кость Падшей Королевы, и теперь каждый шаг становился для Кампы испытанием. А Сэцу, не дожидаясь ответного удара, кинулась в сторону. Перед ней было дерево, и она рефлекторно полезла на него, ведь острые лапки легко пробивали кору. Мгновение — и она уже на середине ствола, там, где Кампа еë не достанет. По крайней мере, сколопендра так думала. Но Падшая, хоть и была безумна, значительно превосходила умом свою противницу. После секундных раздумий она обрушила кулак на основание громадного дерева, и его ствол угрожающе закачался. Кампа осклабилась и ударила ещё раз. И ещё. После третьего удара гигантское дерево рухнуло. Сэцу не успела вовремя сползти с него, и кончик её хвоста оказался придавлен. Многоножка зашипела и в ярости набросилась на дерево, пытаясь его разорвать. А Кампа тут же принялась наносить удары, каждый из которых был способен расплющить туловище Сэцу. Но сколопендра была манёвренна и увернулась от большинства атак. Остальные же сдержал её панцирь, пусть теперь всю его поверхность и испещряли трещины и дыры. Поняв, что еë атакуют, Сэцу развернулась и с шипением ударила одной из передних лапок по морде Кампы. Она не понимала, что таким образом вводит в тела врагов яд, но знала, что после подобных ударов враги обычно умирают. Однако Кампа была существом в высшей степени необычным. Ни одна отрава не брала её, и когда многоножка уставилась на Падшую Королеву с выжидающим выражением, выглядевшим на её морде необычайно глупо, Кампа просто впечатала ей промеж глаз свою дубину. От сильного удара Сэцу повалилась на брюхо, и лапа противницы в тот же миг сомкнулась на её шее, а другая обхватила голову. Один мощный рывок — и омерзительные внутренности сколопендры фонтаном хлынули на землю. Кампа взглянула в невидящие глаза оторванной головы Сэцу, и на её морде вновь проступила улыбка. Она знала, что вершит благое дело. Знала, что покончила с кровожадным убийцей, недостойным жизни. Падшая Королева зашвырнула голову Сэцу в чащу и, не обращая внимания на бьющееся в агонии тело, двинулась дальше. Но в следующий миг она почувствовала, что по её телу вновь кто-то карабкается. А затем на голову Титаниды полилась знакомая мерзкая жидкость, а по затылку заскребли ядовитые когти. Пусть Сэцу и была мертва, она этого не понимала. После потери головы Титанида быстро очнулась и вновь побежала в бой. Даже после смерти в этом существе кипела ярость и жажда битвы. На несколько секунд Кампа впала в ступор. Она не ожидала, что тварь, получившая фатальное ранение, не просто не погибнет сразу, но продолжит сражаться с ней. Но потом шок прошёл, и Падшая Королева вспомнила случай, произошедший с ней в годы мирной жизни. В тот день она поймала черепозавра, случайно оказавшегося в её долине, и раздавила ему голову. Однако рептилия, которая должна была сразу испустить дух, ещё несколько минут билась со смертью и даже пыталась уползти. Во всех движениях того черепозавра чувствовалась обречённость. Живой мертвец — вот что он представлял из себя. Сейчас живым мертвецом была Сэцу. Кампа без труда сорвала с себя сколопендру и с презрением бросила её вслед за оторванной головой. Сэцу влетела в какое-то дерево и задёргалась на земле, не прекращая визжать и извиваться. Но Падшая Королева не собиралась тратить время на того, кто и так обречён. Она торжествующе взревела и продолжила путь. Кампа чуяла Титанов и собиралась расправиться с каждым из них. Сполна отплатить за содеянное с её семейством. Отплатить всем и каждому.