Спектакль

Прошли дни. Она не давала знать о себе, а он не настаивал. Ей было сложно смириться с тем, чтобы отдать себя кому-то, а он не терял надежды вернуть собственный контроль, утраченный при первой встрече. Они так независимы, что впустить в свою жизнь человека – невыполнимая задача. Они одиночки, привыкшие и смирившиеся с этим, они научились с этим жить, и другого пути не знают. Вернее, они отказались от него много лет назад, найдя его ненадежным и слишком истоптанным миллионами ног, что прошли его прежде. Новый путь вполне устраивал. На нем не встречались случайные прохожие – им там не место, дорога была широка, а густой лес на обочине легко скрывал путника от ненужного внимания. Иногда правда приходилось пробивать тропу силой, но эта необходимость бороться, которую они сами и создали, закаляла, ковала характер и взращивала силу. Но теперь они встретились, они познали друг друга, и уже не могли позабыть о существовании кого-то столь похожего на себя, столь же сильного, столь же непреклонного. Будучи уверенными в своей уникальности, они не замечали окружающих, не гнушались любых способов их использования. Ведь они не имели слабости, что называется коротким словом, всего несколько букв которого так емко передают человеческую природу. Страсти. Они не знали их, не позволяли им завладеть собой настолько, чтобы потерять способность мыслить здраво, выбирая лучшее, и с презрением отбрасывая среднее. Деньги? Власть? Любовь? Что из этого могло заменить им себя: первородного, неутраченного, целостного? Они знали ответ, поэтому не позволяли захватить себя до конца. Конечно, они имели все это, но те предметы вожделения, такие желанные для остальных, не делали их рабами, они не позволяли им управлять, заставляя сворачивать с пути. Наоборот, повелевали они, и такое положение вещей устраивало. Поднимаясь по скрипящим ступенькам на второй этаж, Шерлок Холмс почувствовал знакомый аромат. Эти духи он не забудет, они всегда будут будить в его памяти ее образ – мирно спящей в его кровати женщины, которая не строит никаких разрушительных планов, не собирается никого унижать, которой не нужно подчинять себе чужую волю. Он степенно входит в гостиную, на ходу скидывая пальто, и останавливает взгляд на той, что стоит у окна. - Мисс Адлер, приятно видеть вас снова, - его голос звучит спокойно: никакого волнения, он держит себя и ситуацию под контролем. – Вы не звонили, - в трех словах слышен упрек, который он не хотел показывать. Ирэн резко разворачивается, и он уже жалеет об этом: ее глаза заставляют его позабыть обеты и желать ее с новой силой. - А разве я должна была, мистер Холмс? – неизменная усмешка в голосе действует как холодный душ, и он отводит взгляд, чтобы снова не поддаться ее чарам. Шерлок подходит к полке с книгами, усиленно начиная искать в толстых томах один, совершенно не нужный сейчас. - Шерлок, я пришла попрощаться. Я уезжаю за пределы Англии, - он замирает на мгновение, но, одумавшись, начинает поиски снова. - Куда? – вопрос звучит отрывисто. - Это неважно. Все равно я не могу сказать. Ты можешь начать искать, а мне нужна полная конфиденциальность. - Я могу найти тебя, не имея никаких начальных данных, - говорит он с нахальством, прерывая рассматривать книги теперь окончательно. - Я знаю. И поэтому прошу не делать этого. Не нужно, - добавляет Ирэн, подходя ближе, и положив руку ему на плечо. Шерлок оборачивается не сразу, но, решившись, понимает, что она слишком близко, настолько, что он чувствует ее дыхание. - Я думал, мы…,- начинает он неуверенно, но она прерывает его, не давая словам сорваться с его губ, спасая его и себя от них; ведь, сказанные, они навсегда останутся между ними. - Шерлок, нет никакого «мы». Есть только ты и я, и минутная слабость, которая погубит нас обоих, если не задушить ее в самом начале, - Ирэн отходит на несколько шагов назад, давая больше простора. - Но ты позволила…, - она снова не дает закончить. - Вот именно, что позволила. Поддалась слабости, ведь и я не железная, а вот ты, похоже, заигрался намного больше. - Мне нравится игра. Почему бы не поиграть в то, что нравится? – он с вызовом впивается в нее взглядом. - Видишь, ты тоже называешь это игрой, а значит, о чем-то большем говорить не приходится, и можно оборвать это без сожаления. Тишина повисает между ними, вырастая невидимой стеной – уже сейчас она начинает разделять то, что возникло по неосторожности, из-за минутного порыва. - Прощай, Шерлок, - Ирэн говорит последние слова уверенно, снова подходя к детективу, и целуя его в щеку. Только в щеку – большее не позволит ей покинуть этот дом так скоро, как она того желает. Он молчит, и она делает завершающие шаги к двери, прощаясь со своей слабостью. - Постойте, - его слова настигают ее у самого порога, - зачем вы приходили? Она удивленно смотрит на него: - Я же сказала, мистер Холмс, чтобы попрощаться. - Нет. Зачем вы приходили на самом деле? - Шерлок, опять ты со своей дедукцией, - Ирэн, раздражаясь, закатывает глаза. – Прощание – единственная причина моего визита. Детектив внимательно осматривает комнату, подмечая малейшие детали, расположение каждого предмета известно ему с точностью до миллиметра, и он точно сможет заметить следы ее действий. Но он не видит их. Все стоит на своих местах. Этого не может быть. Интуиция никогда не подводила его, и этот день не будет первым, когда это случилось. - Я так не думаю. Сначала я подумал, что вы что-то одолжили, если этот более мягкий вариант обозначения кражи вполне точен. - Разве у вас тут есть что-то ценное? - Есть, а вы, мисс Адлер, как никто другой можете распознать ценность предмета. - Несомненно, - улыбнулась Ирэн, - но вы сразу же заметили бы следы, что я оставила. Разве вы их видите? - Не вижу. Но это не значит, что вы ничего не взяли. Где ваша сумочка? - Я без нее, - она уже открыто развлекается его метаниями. - Ваше пальто осталось на первом этаже, а комнату вы не покидали, - говорит детектив больше себе, чем ей. – Но вы могли спрятать вещь на себе. - Обыщете? – она самодовольно разводит руки. Он замирает, просчитывая возможные последствия. - Нет. Вы не стали бы прятать на себе. Подобное вы бы учли. - Рада, что мы выяснили мою непричастность в возможном хищении, - довольно говорит доминантка. – Прощайте. Но она не успевает сделать и шага, как его новая догадка вновь останавливает ее. - Однако это не значит, что вы ничего не оставили. - И что же я могла спрятать? – ирония в ее голосе нервирует Шерлока. - Я не знаю. Это вы мне скажите. - Если бы я что-то прятала у вас в доме, разве я бы сказала, что именно? - Нет, конечно. Тем не менее, я хочу знать, - мужчина подходит ближе, чтобы не дать ей сбежать. - Этот разговор не имеет смысла. Я ничего не прятала, - упрямо повторяет Ирэн. - Я могу заставить, - звучит как обещание, сладкое обещание для них обоих. - Шерлок, силой ты ничего не добьешься, - она поднимает лицо, сокращая расстояние между ними. - Я знаю другой способ, более чувственный, если можно так выразиться, - шепчет он, и она с жадностью ловит каждое его слово. – Тем более что ты должна мне наручники. Думаю, они прекрасно бы смотрелись на твоих запястьях. Женщина вспоминает, что ей нужно дышать, и шумно вдыхает. - Шерлок, ты мне не нужен, - говорит она с расстановкой. – Ты строишь свои догадки на пустом месте. Я не останусь, - и она уходит. Но он не верит, что это лишь способ задержать ее. Что-то действительно не так.