Галлагер, ты точно, блять, больной!

Спустя пару дней, Галлагер успел кое-как обжиться в захудалой комнатушке, где теперь обитал его бывший-нынешний парень. Тэд, так звали подельника брюнета, поначалу был не очень рад такому исходу событий. Однако Микки, хрен его разбери каким образом, но сумел с ним договориться. Теперь тот обитал на кухне на небольшом диванчике, а два воссоединившихся любовника на кровати в самой «конуре». Конечно, Микки мотивировал это тем, что рыжему просто негде было жить и они ни в коем случае не будут делать ничего «пидорского». Сын самого Тэрри Милковича, отъявленного плохиша и матёрого уголовника, и гей? Ха, конечно нет! Микки лишь в тюрьме по крайней необходимости трахал всяческих неудачников, а так он тот ещё сердцеед и покоритель женских душ. Такова была легенда, придуманная Милковичем, чтобы ни в коем случае не запятнать репутацию. Нельзя сказать, что он продолжал стесняться своей сути. После того публичного признания в баре, за которое он лихо тогда отхватил, брюнет твёрдо понимал, кем он является на самом деле. Хотя, чего уж там, он это понимал ещё тогда, когда заявлялся в магазин Кэша по двадцать сраных раз за день, чтобы только ежесекундно увидеть веснусчатую рожу ещё мелкого Йена.

«— Эй, Микки! Ты можешь красть в районе, где не живёшь? Имей хоть гражданский патриотизм.

— Есть проблемы? Вы знаете, где я живу» Да… С того-то момента всё и завертелось. Пистолет, тихий секс почти перед носом чёртового Тэрри, долбаный Кэш… Йен воспринимал его тогда как вечно замкнутого гопника, к которому никак нельзя подобрать ключ. Но Милкович знал, что творилось в его душе на самом деле… — Эй, Мик, — услышал брюнет у себя над ухом. После страстной ночи, Милкович сидел и крепко затягивался, непрерывно поглядывая на спящего Галлагера, который вот теперь, чтоб его чёрт побрал, вырвал его из не совсем свойственных для Милковичей сентиментальных мыслей. — Чё, блять? — буркнул он, — иди таблетки свои хавай и собирайся. Мы кое-куда едем. Без Тэдди. — И куда? — удивлённо поинтересовался Йен. — Всё-то тебе, блять, скажи, — ухмыльнулся Микки, натягивая футболку, — считай, что это блядский сюрприз для моей рыжей принцессы. — Ну как знаешь, — слегка обиженно протянул рыжий, тоже начав одеваться. Через пару часов изношенная тачка домчала их до какого-то непонятного строения. Войдя внутрь, Галлагер понял, что это какой-то неплохой ресторан или кафе. — Что за дела, Микки? И что мы тут делаем? Милкович загадочно изогнул бровь, приблизившись к Йену настолько близко, что они едва ли не прикасались друг к другу носами. — Это ресторан. Говорят, что тут готовят нехилую жрачку, — выдал тот, потрепав рыжего за воротник рубашки. — тут в пять должна быть свадебка каких-то богатых индюков. Ну а пока… Это место в нашем распоряжении. Как видишь, поляна тут уже наготовлена. — Боже, Микки, ты серьёзно? Мы будем трахаться в ресторане, где через пару часов должна быть чья-то свадьба? — недовольно крикнул Галлагер, — да как мы вообще тут оказались? Где ты взял ключи? И где все сотрудники? — А я ебу? — отозвался Милкович, как можно сильнее пытаясь скрыть и без того явную обиду в голосе, — наверное хавку наготовили и свалили до начала. А про ключ лучше, сука, не спрашивай. — Ладно, — Галлагер приблизился к нему, уставившись в глаза, — давай попробуем. Раз уж ты у нас стал сраным романтиком. Тяжёлое дыхание поглотило тела обоих. Долбаный стук сердца, которое, казалось, вырвется из груди, стучал в ритм двух стягивающих с себя шмотки парней и неперестающих страстно и безудержно целоваться. Микки казалось, что это просто идиотские помехи его сознания. Совсем недавно Галлагер бросил его, не желая переться в эту Мексику, а теперь находился здесь. Так близко… — Что происходит в моём ресторане? — удивлённо возмутилась какая-то чернокожая женщина, вошедшая внутрь. — Ой, ну ты нахуй, — разочарованно произнёс Милкович, будто бы его лишили самого сладкого леденца. — Только не спешите уходить, тут будет полиция, — ответила женщина, взглядом приказав какому-то сотруднику держать дверь.