All The Young Dudes — Sirius's Perspective

Пятница, 17 сентября 1971 г. Сова Джеймса вернулась с пустыми руками (с пустыми когтями?), даже без клочка бумаги, привязанного к ее ноге. Сириус старался не показывать, как сильно это его расстроило. Конечно, Рег не игнорировал его — возможно, их родители запретили брату Сириуса писать ему, еще одно наказание за его неудачное распределение. Но эта мысль не улучшила настроение Сириуса, а только заставила его задуматься, как дела у Рега, и все ли с ним в порядке. Это был первый раз в их жизни, когда мальчики были разлучены (ну, за исключением одного года, когда Сириус был младенцем, до рождения Рега, и он ничего этого не помнил), и даже в Хогвартсе, окруженный другими учениками, Сириус скучал по своему брату. Он ловил себя на мысли о услышанной им шутке, которая особенно понравилась Регу, или о том, как испугался бы Рег, если бы услышал слухи о монстре, спрятанном в замке. Его младший брат всегда был немного плаксивым ребенком. Иногда, лежа ночью в одиночестве в своей постели, Сириус вспоминал, как, когда они с Регом были маленькими, они прокрадывались в комнаты друг к другу, перешептываясь, пока не засыпали рядом друг с другом. Сейчас, в эти ночи, Сириус чувствовал себя опустошенным от одиночества, даже в окружении трех других мальчиков. Сириус изо всех сил старался это скрыть, но все равно было заметно, что весь день он был в скверном настроении. Он никогда не проявлял особой тонкости в своих эмоциях — он огрызался на Питера по утрам и был резок даже с Джеймсом. Римус, казалось, чувствовал его плохое настроение и держался от него подальше, не говоря и больше двух слов Сириусу на всех занятиях и, в конце концов, бросив их ради еще одной отработки. Наконец, после особенно ехидного замечания в адрес Питера во время игры в взрывающиеся карты Джеймсу это надоело. — Либо веди себя нормально, либо расскажи нам, что тебя беспокоит. Ты не можешь дуться все выходные! — Слова были сказаны твердо, хотя у Сириуса было ощущение, что Джеймс старался не быть слишком резким. Тем не менее, это ужалило. Сириус фыркнул, чувствуя себя очень жалко — сначала его собственный брат отказывался говорить с ним, а теперь ещё и Джеймс давил. — Ладно, — сердито встал он, — Тогда я отстану! — Он ушел в комнату, ожидая, что Джеймс придет за ним, но этого не произошло. К тому времени, как они все стали готовиться ко сну, Сириус понял, что он был немного придурком и чувствовал себя смущенным из-за всего этого. «Расскажи нам, что тебя беспокоит», — сказал Джеймс. И хотя он определенно не собирался говорить Питеру, Сириус понял, что хочет с кем-то поговорить. Он снова подождал, пока другие мальчики не улеглись спать. После того, как все шторы были задернуты, он на цыпочках подошел к Джеймсу, застенчиво отдернув занавеску. — Сириус? Джеймс сел, моргая, и нащупал очки. — Всё в порядке? — Да, извини, э… не возражаешь, если я… — Да, да, входи! Сириус позволил занавеске опуститься за ним, закрывая их. Какое-то мгновение мальчики смотрели только друг на друга. Сириус отвернулся первым, посмотрел вниз и нервно поправил складку на одеяле. — Я просто, эм… Просто хотел извиниться, за то, что вел себя, как придурок. — Спасибо, приятель, я знаю, что ты не хотел. Когда Сириус поднял голову, Джеймс ободряюще улыбнулся. Он попытался слабо улыбнуться в ответ. — Расскажи, что тебя беспокоит. — Просто… Рег должен был ответить, — Слова вышли немного поспешно. Джеймс нахмурился. — Твой брат? — Ага. Он должен был написать, и я имею в виду, я обещал ему, что напишу, и думал.. Я никогда не был вдали от дома, понимаешь, и это просто… — Ты скучаешь по нему? — предположил Джеймс. — Да, — выдохнул Сириус, — да, скучаю. И… я беспокоюсь за него. Джеймс терпеливо ждал, пока он собирался с мыслями, прежде чем вздохнуть и продолжить: — Думаю, мои родители очень недовольны тем, что я не поступил в Слизерин. И хотя это не вина Рега, они могут срываться на него. С моей семьей всегда что-то не так. Ты понимаешь, что я имею в виду? Брови Джеймса были нахмурены; он внимательно наблюдал за Сириусом. — Э… я не уверен. Ты беспокоишься, что они злятся и на него тоже? Сириус почувствовал прилив стыда. Конечно, Джеймс не знал, ведь он никогда никого не разочаровывал. В глубине души Сириус знал, что крики, наказания, шрамы — это не то, как ведут себя нормальные родители. Ему было стыдно даже за то, что он поднял эту тему. — Вроде того, — пожал он плечами, немного отстраняясь, — Скорее… Регу, возможно, придется заплатить за мою ошибку. Джеймс все еще выглядел немного смущенным, но он потянулся, чтобы сжать руку Сириуса. — Эй, — он поймал взгляд Сириуса, — Ты не ошибся. Я думаю, это блестяще, что ты на Гриффиндоре. И если твой брат чем-то похож на тебя, то я уверен, что с ним все будет в порядке. — Вот об этом я и беспокоюсь, — подумал Сириус. Но у него не было слов, чтобы сказать это. * * * Вторник, 5 октября 1971 г. Сириус продолжал ждать, украдкой оглядываясь каждое утро, когда приходила почта, надеясь получить что-нибудь от Рега. Но ничего не пришло. Его ночные совещания с Джеймсом стали более регулярными — хотя Сириус не всегда знал, как объяснить, а Джеймс не всегда знал, что сказать, он был хорошим слушателем. Разговоры заставляли Сириуса чувствовать себя менее одиноким, и иногда он мог прожить целый день, не думая о Регулусе, слишком занятый планированием розыгрышей с Джеймсом или лихорадочным выполнением домашней работы. Конечно, всегда было чувство вины, когда Сириус осознавал, что он долго не задавался вопросом, все ли в порядке с его младшим братом, особенно учитывая его обещание поддерживать связь. (Ближе к концу сентября он отправил еще одно письмо, но когда Регулус не ответил, он сдался) У него есть время подумать о своей семье или подумать о том, как он избегал думать о своей семье. К счастью, в Хогвартсе не было конца отвлечениям. Профессора привлекали внимание, магия была завораживающей, а Джеймс всегда был рядом, готовый пошутить. Даже Питер стал меньше раздражать, заставляя Сириуса играть в шахматы или взрывающиеся карты. Но одним из лучших отвлекающих моментов был Римус Люпин. Хотя он проводил с ними больше времени, мальчик оставался загадкой. Он вел себя мучительно скрытно, рассказывая очень мало подробностей о своей жизни среди магглов — даже когда Сириус набирался смелости, чтобы задать несколько простых вопросов, Римус отвечал односложно или молча пожимал плечами. Он продолжал периодически исчезать в замке по своим таинственным делам, часто возвращаясь в гостиную за считанные минуты до отбоя. Сириус конечно же пытался понять, что задумал тихоня, но так и не смог. На уроках его было ещё труднее понять. Он никогда не заглядывал в свои книги и никогда не выполнял домашнюю работу; к концу первого месяца у него накопилось больше отработок, чем у любого другого гриффиндорца, даже у близнецов Пруэтт. Тем не менее, он был поразительно хорош в магии — как и в случае с заклинанием Обфускейт. Римус, похоже, умел накладывать заклинания. Он часто преуспевал раньше любого из своих одноклассников, когда дело доходило до их практической работы по Чарам; однажды он увидел, как профессор Флитвик произвел заклинание, и почти сразу же смог повторить его за профессором. Сириус внимательно изучал своего друга, пытаясь разгадать его тайну, но Римус Люпин был загадкой, которая не хотела разгадываться. Он ясно показал этот факт в октябре, когда в понедельник вечером он исчез, так и не вернувшись в их комнату, чтобы поспать. Сириус и Джеймс шептались до поздней ночи — Джеймс терпеливо выслушивал все теории Сириуса о том, куда мог уйти Римус, и давал обратную связь, — но тот так и не вернулся. Они не видели его снова до следующего утра, когда он появился в их классе Трансфигурации. Он выглядел усталым, с темными кругами вокруг глаз, но в остальном был нормальным. Сириус, Джеймс и Питер весь урок пытались привлечь внимание своего друга, но он упорно их игнорировал. Сириус заметил, что МакГонагалл не наказала Римуса за то, что тот забыл домашнюю работу, что было необычно, и он задумался, знает ли профессор о том, что произошло. Но он определенно не собирался спрашивать об этом учителя — он не хотел сдавать Римуса, если тот всю ночь шалил. В коридорах по пути к Чарам им наконец удалось устроить Римусу засаду. Первым заговорил Сириус: — Ну? И где ты был?! — выпалил Сириус, идя по левую сторону от него. — Нигде, — ответил Римус, прибавляя шагу. — Ой, да ладно тебе, — заныл Джеймс с правой стороны. — Расскажи нам! Ты был там же, где и в прошлом месяце? — Может быть. — Снова на отработке? — спросил Питер, пытаясь поспевая за ними. — Неа. — Тогда где?.. — Смотри, куда идёшь, полукровка! Никто из них не смотрел, куда они идут, и Римус только что столкнулся прямо со Снейпом, который выходил из-за угла. Он ощетинился, расправил плечи и грубо оттолкнулся, сказав: — Сам смотри, Нюниус. Снейп не пропустил его, а вместо этого толкнул. Мальсибер появился из-за угла, угрожающе нависая над ними. Сириус почувствовал, как в нем зашкаливает адреналин вместе с нервами. Но Римус не выглядел испуганным. — Я знаю, что это вы были в наших спальнях той ночью, — прошипел он. — Все вы. — Да? Докажи, — ухмыльнулся Джеймс, сложив руки на груди. Снейп поджал губы. — Пока не могу. Но я докажу. И обещаю, что вы получите своё. — Ой, смотри, мы все дрожим от страха, — ответил Сириус, прислонившись к стене, будто ему всё это наскучило. — Будь так любезен, освободи дорогу. — Это ведь была твоя идея, да, Блэк? — протянул Снейп. — Или твоя, Поттер? Точно кто-то из вас. Петтигрю слишком труслив для этого, а у вашего драгоценного Люпина очевидно не хватило бы мозгов… Сириус увидел, как лицо Римуса побелело от ярости, а кулаки тут же сжались. Это было то же выражение, что и в тот день, когда он перепрыгнул через стол с зельями и чуть не сломал нос Снейпу. — Двигайтесь, джентльмены, — вдруг раздался громкий голос. Это был профессор Флитвик, который вышел из класса, чтобы посмотреть, из-за чего образовалось такое столпотворение. — Северус, вы мешаете проходу, а вы четверо сейчас должны быть в моём классе. Давайте же. Адреналин оставался с Сириусом до конца Чар — слова Снейпа эхом отдавались в его голове, и он чувствовал прилив гнева. Однако это было ничто по сравнению с Римусом, чье выражение лица оставалось грозным весь урок. Он продолжал стрелять своими подушками через всю комнату, как ракетами, с такой силой, что Сириус испугался, как бы он не разбил окно. Остаток дня Римус был угрюм и замкнут. Когда они легли спать, он быстро задернул шторы, прежде чем кто-либо из них успел с ним заговорить. Сириус посмотрел на Джеймса, приподняв бровь, — Как думаешь, что с ним происходит?. Джеймс только пожал плечами, раскрыв ладони в беспомощном жесте, — Я знаю не больше тебя.. * * * Четверг, 7 октября 1971 г. Следующие несколько дней Сириус продолжал наблюдать за Римусом. Он был почти уверен, что тот начал его понимать — иногда он поднимал глаза и ловил взгляд Сириуса. Но все, что нужно было сделать Сириусу, — это дружелюбно улыбнуться, и Римус неуверенно улыбнется в ответ — так что он не думал, что здесь есть какие-то обиды. Он не мог перестать думать о том, что сказал Снейп — замечание о мозгах, вот что действительно расстроило Римуса. Он был явно чувствителен к этому. А ссора в зельях была из-за того, что Снейп предположил, что он не умеет читать… он никогда не открывал учебники и почти ничего не записывал, он даже не делал заметок на уроках. В голове Сириуса крутился вопрос: может ли это быть правдой? Ему очень хотелось обсудить это с Джеймсом, но он решил не делать этого — это было неправильно, говорить о чем-то подобном за спиной Римуса. Особенно, когда это было явно больной темой для Люпина. Итак, Сириус продолжил свое внимательное наблюдение, ожидая, сможет ли он понять это. Такая возможность представилась в тот четверг. Все они делали домашнюю работу в общей комнате — Джеймс работал над домашкой Римуса. Это была битва за то, чтобы заставить угрюмого мальчика согласиться на помощь, но после того, как Джеймс попросил взамен научиться Обфускейт, Римус наконец согласился. Упрямый, — подумал Сириус про себя, — И гордый. Ему явно нравилось делать все в одиночку — даже в случае домашней работы, когда это означало вообще ничего не делать. Сириус не понимал, почему он продолжает держаться на таком расстоянии, и отвлекся, размышляя над этим, хотя должен был заканчивать собственное сочинение. Они что-то сделали, чтобы обидеть Римуса? Рядом с ними Питер пытался левитировать яблоко в корзину для бумаг в нескольких футах от них. Они работали над левитацией в «Заклинаниях», и это было так до смешного просто, что Сириус не понимал, почему Питер до сих пор не может этого понять. Его яблоко продолжало шататься и с глухим стуком падать на землю . Это начало действовать Сириусу на нервы. У Блэков нет времени на некомпетентных, — сказал пронзительный, злобный голос в его голове. Джеймс был намного терпеливее, бормоча ободряющие: — Ты сможешь, Пит, не переживай, — пробормотал Джеймс, не отрываясь от эссе Римуса. — Не сдавайся. — Я пытаюсь, — застонал Питер. — Я уверен, что всё дело во взмахе палочкой — я делаю его неправильно… В книге написано «плавное движение в виде змеи», но я не понимаю… — он взмахнул палочкой в воздухе. Римус цокнул языком. — Не так, — прямо сказал он. — Это должно быть больше похоже на букву S. Смотри, — он безукоризненно поднял яблоко в воздух и аккуратно отправил его в мусорную корзину.. — На букву S, ты уверен? — нахмурился Питер. Он направил свою палочку на скомканный лист бумаги на столе, — Вингардиум Левиоса! — произнес он и взмахнул палочкой, повторяя движение, которое ему показал Римус. И тогда комок бумаги поднялся в воздух и, подрагивая, отправился в мусорную корзину. Питер замер с распахнутыми глазами: — Я сделал это! Похоже на букву S! Почему они просто не написали так в книге?! . — Молодец, Пит, — с улыбкой похвалил Джеймс, подняв взгляд. Он снял очки и потёр глаза. — Тебе надо быть учителем, Римус.. Люпин фыркнул, как будто эта идея была смешной, глядя в пол. Сириус почти мог поклясться, что он покраснел. Джеймс продолжил: — Я почти закончил эссе, мне только нужно проверить кое-что — можешь передать мне «Историю магии»? Остальные не смотрели — Джеймс просматривал свою работу, а Питер левитировал еще несколько бумажных шариков, выглядя довольным собой. Так что только Сириус заметил выражение неприкрытой паники на лице Римуса. Он уставился на книги, быстро переводя взгляд с корки на корку. Он беспомощно взглянул на Джеймса, потом снова на книги. Сириус тонко откашлялся, перегнувшись через стол и постукивая указательным пальцем по обложке «Истории магии». При этом он не смотрел на Римуса, стараясь сделать вид, будто он потянулся только за тем, чтобы схватить лист бумаги. Краем глаза он увидел, как Римус взял книгу и передал ее Джеймсу. — Спасибо, — отстранённо поблагодарил тот, не отрываясь от работы. Сириус продолжал писать, будто ничего не случилось. Рядом с ним дискомфорт Римуса был почти ощутим, но Сириус продолжал работать, ведя себя так, как будто ничего не произошло. Однако втайне его разум просто кипел. Ещё один кусочек головоломки встал на свое место. .