All The Young Dudes — Sirius's Perspective

Было много дел по подготовке ко дню рождения Римуса, даже если не устраивать большую вечеринку. Сириусу пришлось подкупить третьекурсника из Пуффендуя, чтобы тот показал ему, где находится кухня, чтобы он мог подробно изложить просьбу домовым эльфам, и он потратил неделю, разыскивая каждого гриффиндорца — даже семикурсников — чтобы подписать совместную поздравительную открытку. Однако самой трудоёмкой частью были попытки отговорить Джеймса от того, чтобы заставлять их всех идти смотреть тренировку Гриффиндора по квиддичу после уроков. Сириусу нравился квиддич — даже очень нравился, — но Джеймс был одержим им. Каждую пятницу он тащил своих друзей на поле, чтобы посмотреть, как старшеклассники носятся на своих мётлах. Сириус не сильно возражал против этого; ему нравилось проводить время с Джеймсом, и было приятно просто откинуться на спинку стула и поболтать. Но он не думал, что Римусу это нравилось так же, как остальным — он всегда утыкался носом в книгу. Поэтому, когда Сириус обнаружил, что, хотя день рождения их друга выпал на пятницу, Джеймс не видел причин менять их обычный план дня, ему пришлось провести с другом серьезный разговор и настоять на своем. Когда наконец настал знаменательный день, Сириус и Джеймс проснулись ни свет ни заря и вытащили Питера из постели. Они подождали, пока солнце только взойдет, прежде чем столпиться вокруг Люпина. Сириус поднял три пальца, одними губами произнося, 1…2….3… — С днём рождения, Люпин! — закричали они, запрыгивая на его кровать. Римус, вздрогнув, проснулся и быстро сел. Он улыбнулся им, зевая, и сказал: — Спасибо, ребята. На завтраке Джеймс и Сириус прошли к своим обычным местам, расталкивая других учащихся и громко объявляя: — Прочь с дороги, пожалуйста! — Идёт именинник! — Двигайтесь, двигайтесь! Некоторые из старших учеников закатили глаза на такое поведение мародеров, но большинство, казалось, находили их выходки забавными. Это были почти выходные, и все были в хорошем настроении. За столом они оттолкнули руки Римуса, когда он потянулся к еде, настаивая на том, чтобы обслужить его самим. Питер налил чаю, Джеймс наполнил тарелку, а Сириус намазал тост маслом. Римус выглядел так, словно хотел провалиться сквозь пол. — Вам обязательно это делать? — застонал Римус, крайне смущённый таким вниманием. — Абсолютно, — сказал Джеймс. — Определённо, — кивнул Питер. — Безусловно, — закончил Сириус. Римус покачал головой, ещё больше покраснев. Но он улыбался, глядя на свою еду. Как только они закончили есть, Сириус кивнул Питеру и Джеймсу. Все трое встали в унисон, ухмыляясь своему встревоженному другу. — Что?! — спросил он, нервно дёргаясь. Римус попытался встать, но Питер и Джеймс положили руки ему на плечо, толкая его обратно на место. Сириус с размаху вытащил из-под мантии камертон и, злобно улыбаясь, выдул длинную ноту. Римус закрыл глаза, собираясь с духом… — С днё-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-м рожде-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-нья тебя-а-а-а-а-а-а-а-а! — закричали три парня изо всех сил своих лёгких. — С днё-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-м рожде-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-нья тебя-а-а-а-а-а-а-а-а! С днё-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-м рожде-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-нья, дорогой Ри-и-и-и-и-и-и-и-и-и-мус! К их энергичной (и слегка пронзительной, несмотря на камертон) серенаде начала присоединяться остальная часть зала. Римус закрыл голову руками. — С днё-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-м рожде-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-нья тебя-а-а-а-а-а-а-а-а! — Гип-гип! — закричал Джеймс, вскочив на стул. — Ура-а!!! — закричали в ответ гриффиндорцы. — По крайней мере, с этим покончено, — пробормотал Римус с горящим лицом, когда они наконец закончили. Питер посмотрел на него с жалостью. — Прости, друг, но они планируют сделать то же самое на обеде и на ужине. Хоть Римус и продолжал стонать, на его лице неохотно появилась улыбка. * * * К сожалению, Сириус не мог отменить занятия, и у них все ещё было зельеварение в качестве последнего урока на этой неделе. Поход в подземелья оставил неприятный привкус во рту, который только усилился, когда он увидел Снейпа. Он прищурился своими глазами-бусинками, глядя на них сквозь тонкие завесы сальных волос. Но он ничего не сказал — он избегал их, в основном, после шутки с дождем, что заставило Сириуса подумать, что он, должно быть, усвоил урок о том, как связываться с мародёрами. Слизнорт бесконечно бубнил о пяти ключевых компонентах снотворного, и Сириусу приходилось постоянно дёргать Римуса за локоть, чтобы тот не задремал. Это был унылый конец недели, особенно когда старый профессор отказался слушать протесты Джеймса и Сириуса о том, что у них не должно быть домашней работы из-за того, что сегодня праздник. К счастью, они смогли снова собраться за ужином, где исполнили самое громкое «С днём рождения». Даже Дамблдор присоединился к ним, дирижируя всей школой, пока дети не заорали во всю глотку. Сириус подарил совместную открытку от Гриффиндора, и Римус улыбнулся, прочитав каждое имя. Вернувшись в гостиную, Сириус достал свой любимый проигрыватель и включил Electric Warrior. К этому моменту он уже выучил все слова наизусть и был рад предлогу заставить Джеймса и Питера слушать. Из динамика донёсся меланхоличный голос Марка Болана. I was dancing when I was twelve… (Я танцевал, когда мне было двенадцать…) Сириус поймал взгляд Римуса и улыбнулся. Торт был piéce de résistance, с красным и золотым кремом и двенадцатью розовыми свечами. — Загадывай желание! — они зааплодировали. Римус задул свечи одним сильным выдохом. Когда он подошел, чтобы разрезать торт, его глаза расширились от удивления — он был на четверть шоколадный, на четверть с лимонной цедрой, на четверть бисквитный и на четверть кофейный с грецким орехом. Сириус дал очень конкретные инструкции домашним эльфам. — Как твой тост, — ухмыльнулся Сириус, обрадованный потрясённым выражением лица Римуса. — Я подумал, что тебе будет скучно, если торт будет только одного вкуса. — Вау… спасибо! — Чем хочешь заняться в оставшийся вечер? — спросил Джеймс. — На улице всё ещё достаточно светло, если ты всё-таки решишь пойти посмотреть… — Да не хочет он, Джеймс! Чёрт возьми, тебе пора найти себе другое хобби, друг, а то ты становишься занудой. — Я не против, если вы хотите пойти посмотреть тренировку по квиддичу, — поспешно сказал Римус. — Вы и так уже сделали для меня достаточно, честно. Три песни за один день — чего ещё можно просить в двенадцать лет? На мгновение Джеймс выглядел растерянным, но затем уверенно покачал головой. — Нет, Сириус прав, это твой день рождения, мы будем делать то, что нравится тебе. Они замолчали, и возникла неловкая пауза, прежде чем Джеймс прочистил горло: — Эм-м... Люпин? А что тебе нравится делать? Римус нахмурился, выпятив губу, пока думал. Сириус ждал, гадая, что скажет его друг — он знал, что Римусу нравится слушать музыку и есть, но они уже это сделали. Когда они были все вместе, мародёры обычно были вовлечены либо в интриги, либо, когда это было абсолютно необходимо, в учебу, так что ни то, ни другое не было характерно для Римуса. У всех остальных мальчиков были свои увлечения — у Питера были шахматы, у Джеймса квиддич, а Сириус прыгал с одного на другое. Но он всё ещё не знал, что задумал Ремус, так же как не знал, зачем он так часто блуждал в одиночестве. — Читать? — предложил Питер, пытаясь помочь. — Ты много читаешь. — Разве?! — Римус поднял брови. С самого Рождества его и в правду было почти невозможно найти без книги в руках. — О, да, отлично, — Джеймс закатил глаза. — С днём рождения, Люпин, давай откроем читательский кружок. Сириус прыснул. Питер выглядел обиженным. — Ну, тогда я не знаю! Кроме книг тебе, похоже, очень нравятся отработки, Римус. Сириус закатил глаза, раздраженный Питером, — Римус не получил ещё ни одной отработки после их шутки со Снейпом; он превратился в полного идиота. Римус засмеялся в ответ, виновато поднимая руки: — Простите, парни, похоже, я очень скучный. — А что насчёт того времени, когда ты пропадаешь? — вдруг спросил Сириус. — Ты о чём? Я говорил вам, я болею, хожу в больничное крыло, — поспешно выдал он. Сириус махнул рукой. — Нет, не тогда. Иногда ты уходишь после уроков или когда мы смотрим квиддич. Чем ты тогда занимаешься? Похоже, это тоже была щекотливая тема, судя по тому, как покраснел Римус. Сколько у него было секретов? Как бы то ни было, Сириус был полон решимости докопаться до сути. Он выжидающе наблюдал. — Я просто… хожу, — глупо сказал он. — Но где? — спросил Питер. — На улице? — Да везде, — пожал плечами Римус. — Я просто люблю всё обследовать. Чтобы я знал, где и что находится, — он вытащил из заднего кармана свою карту. Это была та карта, которую дали первокурсникам, когда те приехали в начале осени. Сириус потерял её давным-давно; он был удивлен, что Римус сохранил её. — Это глупо, но я начал добавлять всякие вещи на карту, которую нам выдали в начале года. Каждый раз, когда я вижу что-нибудь интересное, дополняю её. Он передал карту Джеймсу, который в свою очередь развернул ее. Питер и Сириус придвинулись ближе, заглядывая тому через плечо. Сириус был ошеломлен. Под каждым портретом было написано маленькое имя, а различные лестницы и коридоры были помечены цветом. Были символы и пометки, многие из которых он не мог понять, но предположил, что они должны указывать на секретные двери или скрытые проходы. Его пульс участился, в голове сразу же закружились идеи о том, как они могли бы использовать карту в своих мародёрских миссиях. Римус был гением и, казалось, даже не осознавал этого. Должно быть, он вложил в карту много часов работы. — Ты добавил все портреты… и подписал их, и вообще! — У меня с орфографией беда, — Римус ещё сильнее раскраснелся и попытался выхватить карту обратно. Джеймс не дал, задумчиво продолжая разглядывать её. — А это что? — он указал на отметку, которую Римус добавил на одну из лестниц. — Одна из тех ступеней, — объяснил Римус, — в которые проваливаешься, когда на них наступаешь. А вот эта, — он указал на метку на другой ступени, — та, которая исчезает. Лестницы со стрелками — это те, что двигаются. Я отметил их разными цветами, чтобы можно было понять, куда по ним можно дойти. — Мерлин! — выдохнул Питер. — Ты хоть представляешь, сколько времени это мне сэкономило бы?! Клянусь, я по два раза в неделю оказываюсь запертым не в том коридоре из-за этих дурацких лестниц. — И я, — сказал Джеймс. — К чёрту приходить на уроки вовремя! — выпалил Сириус. — Пожалуйста, попытайтесь увидеть суперважное значение этой карты! Возможности, которые она открывает для воплощения наших шуток! Улыбка расплылась по лицу Джеймса, затем Питера. Римус выхватил и свернул карту обратно. — Она ещё не закончена. Ещё много нужно сделать. Я хотел заколдовать её, когда найду нужные заклинания. Сириус не знал, как объяснить его внезапную нервозность. Был ли он смущён неполнотой карты? Все они могли видеть, сколько труда он вложил в это. — Какие такие заклинания? — с энтузиазмом спросил Сириус, надеясь подчеркнуть, что все они считают карту абсолютно блестящей идеей. Римус колебался. И снова Сириус был напряжен, пытаясь понять настороженность своего друга. Был ли он застенчив? Не уверен в себе? Обижался ли он на Сириуса? Неужели он случайно заставил Римуса поделиться секретом, который тот хотел сохранить? Но он, казалось, был взволнован, объясняя все символы на карте... — Просто несколько улучшений, — осторожно ответил он. — Вы подумаете, что это глупо. — Нет, не подумаем, — серьёзно сказал Питер. — Мы можем помочь! — Наверное… но это моя карта! Так вот в чем было дело? Сириус подумал, что Римус ведёт себя глупо — очевидно, только он был достаточно изобретателен, чтобы придумать это. На карте было буквально нанесено личное клеймо гениальности Римуса. — Конечно, твоя, — дружелюбно улыбнулся Джеймс. — Так же, как мантия моя. Но для благой цели невинных шалостей… — Это Мантия мародёров, — закончил Сириус с блеском в глазах. — Карта мародёров, — повторил Римус, все ещё выглядя немного скептически. Сириус поспешил успокоить его. — Она по-прежнему твоя, Люпин, — продолжил Блэк. — Мы напишем твоё имя первым и всё такое! — Вы уверены, что хотите написать на ней ваши имена?.. — нервно спросил Питер. — Тогда наши клички, — пожал плечами Сириус. — У нас нет кличек, — ответил Римус. — Ну, наверное, у меня есть, но я правда не хочу, чтобы на ней было написано полоумный Люпин. Они расхохотались, и Римус ухмыльнулся, напряжение наконец-то спало. Когда они успокоились, он застенчиво развернул карту, указывая на область на третьем этаже, которую у него ещё не было времени нанести на карту. Остаток вечера был проведён под мантией-невидимкой в пустынных коридорах. Джеймс и Сириус никогда не упускали возможности превратить даже малейшую вылазку в полноценную миссию, а Питеру просто нравилось шнырять туда-сюда незамеченным. Однако всё стало предельно ясно, когда Сириус достал пять грязевых бомб, которыми они развлекали себя по дороге; подкрадывались сзади к ничего не подозревающим целующимся парочкам или подкидывали их в карманы старших учеников, спешащих в библиотеку. Римус показал им то, что уже обнаружил и нанёс на карту, проходы и короткие пути, которые он нашёл, и даже несколько своих секретных мест. Сириус слушал со смесью благоговения и ревности — целый месяц поисков, а он не смог найти ни одной потайной двери! У Римуса на карте было отмечено шесть. Он даже рассказал о своём плане наложить какое-нибудь отслеживающее заклинание на миссис Норрис, кошку Филча, чтобы он мог видеть, когда она приближается. Остальные были в восторге от этой идеи. — А зачем останавливаться на этом? — прошептал Сириус в конце вечера, когда они завернули за угол обратно к общей комнате. — Почему бы не отследить всех? — Всех? — Ну да, тогда мы увидим, как кто угодно будет приближаться, и сможем избежать наказания за что угодно. Но Римус не казался таким восторженным, бормоча: — Не знаю, — ответил Римус. Снова в его глазах был настороженный взгляд — Сириус задавался вопросом, на чем он зациклился на этот раз. К счастью, Джеймс и Питер оба полностью согласились с его идеей, указав, что они смогут увидеть, что задумал Дамблдор или где скрывается Снейп. Сириус был уверен, что что бы ни беспокоило Римуса, они смогут привести его в чувства. Тогда оставалось только найти правильное заклинание — он был уверен, что они смогут это сделать!