All The Young Dudes — Sirius's Perspective

One day, though it might as well be someday You and I will rise up all the way All because of what you are The prettiest star Staying back in your memory Are the movies in the past How you moved is all it takes To sing a song of when I loved Prettiest star Я подвинулся, чтобы занять место рядом с тобой Так устал, что это небо заставляет тебя чувствовать себя измученным. Это трюк, чтобы заставить вас широко смотреть Это может чуть ли не разбить твое сердце вдребезги Оставаясь в твоей памяти Идут ли фильмы в темноте Все, что требуется, - это то, как ты двигался Спеть песню о том времени, когда я любил Самая красивая звезда Суббота, 8 марта 1975 года. Сириус собирался умереть. Ему действительно грозила серьёзная опасность погибнуть — он был почти уверен, что если время не начнет идти быстрее, то он взорвётся посреди общей комнаты. Некоторые люди просто созданы для того, чтобы хранить секреты, и Сириус Блэк не был одним из них. День рождения Римуса был через два дня — в понедельник, а это означало, что если они хотят отпраздновать (по-настоящему отпраздновать), то они должны сделать всё на этих выходных. К счастью, у мародёров уже был план; к несчастью, этот план предусматривал строгую секретность, чтобы обеспечить максимальную внезапность для некоего Римуса Люпина. К тому времени, когда наступила ночь, Сириус готов был лезть на стены — Джеймс шесть раз просил его успокоиться. В ту секунду, когда часы пробили девять, Сириус помчался наверх, в их комнату. Лунатик ушёл спать раньше, чтобы побездельничать и послушать одну из пластинок Сириуса (он продолжал воровать проигрыватель и прятать его возле своей кровати). Он ворвался в спальню, напугав бедного парня, практически перепрыгнув через всю комнату. — Готов?! — спросил он, злобно ухмыляясь и перепрыгивая с ноги на ногу. — К чему? — спокойно спросил Римус, откладывая книгу в сторону. — К своему деньрожденному сюрпризу, естественно, — протянул Сириус, — давай, поднимайся, и надень те свои чокнутые магловские ботинки с разными шнурками. — Э-э… куда мы идём? — Отрываться, — Сириус начал копаться в своём чемодане. Он достал обычные магловские джинсы и простую чёрную футболку. — О, так ты имеешь в виду отрываться-отрываться? — Римус выгнул бровь, когда Сириус начал переодеваться. — Да, возьми с собой мантию. Римус надел ботинки с разноцветными шнурками, как было сказано. Сириус нетерпеливо постукивал ногой, наблюдая, как покрытые шрамами пальцы ловко завязывают узлы. К счастью, он больше не задавал вопросов — Сириус уже был на грани того, чтобы согнуться пополам и выплюнуть все свои внутренности, а Джеймс определенно был против этого. Они спустились вниз, выглядя, Сириус был уверен, как иконы магловской моды в тщательно подобранных им нарядах. Джеймс и Питер встретили их в общей комнате, и все трое обменялись озорными ухмылками. — Вы же знаете, что мой день рождения только через два дня? — сказал Римус с лёгкой улыбкой. — События сегодняшнего вечера связаны с временными ограничениями, — быстро сказал Сириус. Он пытался сохранить ауру таинственности, но его просто распирало от желания вывалить всё Римусу. — И не переживай, — сказал Джеймс, сверкая глазами и придерживая для него дверь за портретом, ведущую из общей комнаты. — Мы не забудем спеть тебе «С днём рождения!» на завтраке в понедельник. — И на обеде, — добавил Питер. — И на ужине, — закончил Сириус, когда они принялись спускаться по лестнице, ведущей из башни Гриффиндора. — Прошу, джентльмены, — Джеймс набросил на них тяжёлую мантию-невидимку. Если они очень сильно прижимались друг к другу, а Римус нагибался как можно ниже, то они почти умещались под ней вчетвером. Но ещё один рывок роста у кого-то из них — и мантия этого не переживёт. К счастью, им не пришлось идти слишком долго — они направились к статуе горбатой ведьмы и скользнули в тоннель, ведущий в «Сладкое королевство». — Ну так что, пятнадцать! — сказал по пути Сириус и хлопнул Римуса по плечу. — В предвкушении? Римус пожал плечами: — Как-то не думал об этом. Ты скажи, ты же самый старший. — Ну, я явно гораздо более мудрый и зрелый, чем все вы… Джеймс, идущий впереди и освещающий дорогу своей палочкой, фыркнул. Сириус решил любезно его проигнорировать. — Но я больше хочу быть семнадцатилетним. Тогда мы хотя бы сможем телепортироваться. — Ой, не начинай, — вздохнул замыкающий колонну Питер. — На самом деле он хотел научиться телепортироваться для твоего дня рождения, Римус. Чтобы было легче добраться до Хогсмида. — Мы не можем телепортироваться в пределах Хогвартса, — сказал Римус. — Десять баллов Лунатику, — ухмыльнулся Сириус. — Но мы могли бы телепортироваться со склада. Не пришлось бы пробираться мимо «Сладкого королевства». — Но ведь телепортация в самом деле очень трудная штука, да? — спросил Римус. — Да, но мы-то смогли бы научиться, — уверенно ответил Сириус. — Сейчас это было бы чересчур, учитывая, сколько всего мы должны сделать в этом семестре, — сказал Питер. Сириус раздражённо повернулся и посмотрел на него — Питер всегда выбалтывал то, чего не следовало! Честно говоря, у Петтигрю не было никакого чувства тонкости — просто удивительно, что ему вообще удавалось хранить какие-то секреты. К счастью, Римус, похоже, ничего не понял. — Ты имеешь в виду экзамены? — невинно спросил Римус. — Да, конечно, — выдохнул Питер с облегчением, — Экзамены. Я точно завалю историю магии в этом году. Точно. Я ни за что не сдам СОВ по ней. Это легко подтолкнуло их к теме СОВ, прекрасной возможности поныть о школьных занятиях и о том, к каким предметам они менее всего готовы, хотя Сириус подозревал, что Питер был единственным, кому действительно нужно было беспокоиться о своих оценках. Наконец, они добрались до склада кондитерской. И на этом их план чуть не сорвался. — Чёрт, — сказал Джеймс, дёргая запертую дверь. — Обычно в это время он ещё считает кассу или типа того. Наверное, лёг спать пораньше. — Или он тоже пошёл отрываться, — предположил Римус. — Это же субботний вечер. — Что будем делать? — спросил Питер. — Алохомора? О, но мы же не можем колдовать… — Дайте посмотреть, — сказал Римус. Он властно шагнул вперед и потянулся за чем-то в заднем кармане, доставая заколку. Остальные мародёры какое-то время смотрели, как он осматривает замок, а затем улыбается, — легкотня. Сириус завороженно смотрел, как Римус согнул булавку и осторожно вставил её в замочную скважину, будто нежно поглаживая и наклоняясь поближе к двери. Остальные затаили дыхание, ожидая, и услышали внезапный отчётливый щелчок. Римус ухмыльнулся, отступил назад и с грохотом открыл дверь. — Та-дам! Сириус ошеломлённо моргнул. Когда Лунатик научился это делать? Было несправедливо, что один человек был чертовски крутым, даже толком ничего не делая! — Красавчик! — воскликнул Джеймс. — Давайте, пошли. Оказавшись внутри магазина, им не о чем было беспокоиться — замок работал изнутри. И вот, наконец, они оказались на главной улице Хогсмида, на прохладном ночном воздухе. У Сириуса кружилась голова от адреналина, она гудела от их спешки. Ему пришлось удерживаться от прыжков, пока они шли по улице мимо «Трёх мётел», закрытых магазинов и почты. Он резко остановился перед другим пабом: «Кабанья голова». Это было грубее, чем «Три метлы», более убогое, и студенты Хогвартса обычно держались от этого места подальше. Однако сегодня вечером на тротуаре возле дома висела доска в форме буквы А, на которой была изложена вся причина их ночной прогулки без присмотра: «Живая музыка сегодня вечером! Открытый микрофон, трибьют-альбомы магловской музыки!» — О боже! — глаза Римуса расширились, когда он прочитал надпись, на его лице промелькнуло выражение абсолютного восторга, широкая улыбка осветила его. — Что думаешь? — с таким же восторгом спросил Сириус. — Блэк обещал нам, что тебе понравится, — сказал Джеймс менее уверенным голосом. Римус несколько секунд молча пялился на доску, а потом посмотрел на Сириуса. — Это идеально, — подтвердил он. Эти слова вызвали у Сириуса самодовольный трепет; конечно, Лунатику это понравилось — он знал, что так и будет! Внутри было прекрасно, не слишком многолюдно и не слишком тихо, и они прибыли как раз к началу. Тут было не так удобно, как в «Трех метлах», с соломой на полу и шаткими деревянными стульями у столов, но им, по крайней мере, не придется беспокоиться о том, что их поймает кто-то из знакомых. — Я закажу первый раунд, — радостно сказал Сириус с озорным блеском в глазах. — Сириус… — строго сказал Джеймс. — Сливочное пиво, да? — М-м-м… Он поспешил уйти, оставив друзей искать столик. За баром обслуживал грубый на вид мужчина с жёсткой бородой, рукава грязной рубашки закатывались на предплечья, пока он протирал стойку. Он скептически посмотрел на Сириуса, когда мальчик подошёл. Сириус выпрямился, пытаясь выглядеть выше, выпятив грудь. — Четыре бутылки сливочного пива, — сказал он, повысив голос. — И… — он колебался, пытаясь осмотреть множество бутылок, стоящих на полках за стойкой. Почему не было меню?? В «Трёх мётлах» было меню! Бармен поднял бровь. — Восемь огневиски, пожалуйста. И четыре вина на меду. Пожилой мужчина минуту изучал его, нахмурившись, но как только Сириус уронил на стойку пригоршню тяжелых монет, он просто вздохнул и начал хватать стаканы. Сириусу пришлось идти медленно, балансируя с тяжелым подносом в руке, пока возвращался к столу, за которым расположились его друзья. Группа объявила себя как «Блюз Банши», как раз когда Сириус подошел к ним. — Сириус! — Джеймс выгнул бровь. — Что? — подмигнул ему Сириус. — Я принёс тебе сливочное пиво! — Я имел в виду только сливочное пиво. Для всех нас! Как тебе вообще это продали? Это что, огневиски? — И вино на меду, — кивнул Сириус. — Не пей, если не хочешь, тебя никто не заставляет. Итак, — он выбрал стакан, где плескался огневиски, — за нашего любимого Лунатика — создателя Карты Мародеров и самых лучших наших шалостей, избавителя нас от долгов по домашке! — За Лунатика! — воскликнули Питер и Джеймс. Римус перевёл взгляд на группу, слишком смущённый, чтобы что-то ответить. Единственная живая музыка, которую Сириус когда-либо видел, — это душные волшебные оркестры, куда его таскали родители. Они настаивали на том, что «знакомят его с более высокой культурой», но Сириус в основном считал, что это скучно. Это было совершенно другое. Артисты вышли на сцену, одетые в дикую магловскую одежду: солистка была одета в белую ковбойскую шляпу и розовое боа из перьев, что, по мнению Сириуса, было невероятно круто. Она стояла, низко повесив электрогитару на бедра, обхватив шею длинными тонкими пальцами. Сириус наблюдал, как мужчина с важным видом расхаживал взад и вперед по маленькой сцене, пока группа играла несколько песен «The Beatles, а затем перешла к нескольким песням «Rolling Stones». Его лицо горело — возможно, из-за огневиски. Это была ужасная штука, одновременно обжигающая и жалящая, заставляющая Сириуса чувствовать себя так, будто он пьет огонь. Римус же опрокинул свою первую рюмку, даже не вздрогнув, и проглотил виски легко, словно воду. Сириус изумленно уставился на него, вытер рот тыльной стороной ладони и ухмыльнулся. Он не мог позволить себе выглядеть слабаком перед Люпином, поэтому Сириус подражал ему, пил и так снова, подавляя желание содрогнуться и надеясь, что он будет выглядеть так же впечатляюще, хлопнув рюмкой. После первых двух он начал чувствовать себя, будто на волнах и счастливым, как будто алкоголь заглушал все неприятные ощущения и делал всё хорошее ещё более красочным. Музыка стала живее, смех друзей — громче, и даже огневиски больше не было таким плохим на вкус, поэтому пить было гораздо легче. К тому времени, как «Banshee Blues» собрали свои инструменты, Сириус был почти уверен, что все мародёры начали это чувствовать. Он добавил немного огневиски в сливочное пиво Джеймса, так что мальчик рядом с ним был розовощёким и улыбался; Питер выпил две кружки вина на меду и всё спрашивал, пьян ли он, всё время покачиваясь на табуретке; и даже Римус казался более расслабленным, чем обычно, его рука была закинута на спинку стула, а в глазах был слегка остекленевший взгляд. — Это ты, Люпин? — от бара к ним подошёл молодой волшебник. Сириус слегка нахмурился. — Э… привет, — нервно сказал он. — Арнольд Дойли! Я учился в Хогвартсе в прошлом году, помнишь? — он был высоким и тощим, но половина парней в школе были высокими и тощими. — Только благодаря твоим сигаретам я пережил КОТОВ! — О! Точно, да, привет, Арнольд, прости, — быстро сказал Римус, улыбаясь волшебнику. — Что ты здесь делаешь? — Моя девушка играет, — он кивнул в сторону сцены, где исполнительница настраивала акустическую гитару. — А что насчёт тебя? Я думал, ты всё ещё учишься. — У меня день рождения, — улыбнулся Римус. — Мы сбежали. Арнольд засмеялся: — Понял. Ну, я тебя не сдам. Позволишь купить тебе выпить? В качестве благодарности за сигареты? — А ты наш человек, Арнольд! — воскликнул Сириус немного громче, чем это было необходимо в таком небольшом пабе, но, в конце концов, он не отставал от Римуса ни на один стакан. Арнольд в какой-то момент ушел — подошёл к бару. Его девушка заиграла что-то спокойное, запела высоким голосом. Сириусу больше понравилась другая группа — куда делся человек с боа из перьев? Он как раз обернулся, чтобы осмотреть бар, когда заметил возвращающегося Арнольда. Он поставил на стол целую бутылку огневиски — великолепно. — С днём рождения! Стал совершеннолетним, да? — Вообще-то… — начал Питер, но остановился, когда Сириус с силой пнул его под столом. — Да, — соврал Римус, не моргнув и глазом, — Всего хорошего! Они хорошо продвинулись с бутылкой огневиски, и где-то на полпути Римус вытащил сигареты, пробормотав, что хочет покурить. Сириус горячо согласился, жадно наблюдая, как Римус зажигает один из маленьких бумажных цилиндров. — Сюда… иди сюда, — невнятно произнес Римус, протягивая руку. Он схватил запястье Сириуса, обведя его длинными пальцами по всему периметру, и протащил его через половину стола. Сквозь дымку алкоголя это казалось странным; подушечки пальцев Лунатика были тёплыми, шершавыми и горячими на коже. Римус взял руку Сириуса, некоторое время возился, прежде чем сунуть сигарету между пальцами — осторожно, чтобы не коснуться горящего конца. — Вот, — кивнул он, довольный своим достижением, и пошел закурить. Сириус вздохнул. — Эти штуки воняют, Лунатик, — пожаловался Джеймс, скривившись. — И что он имел в виду — благодаря твоим сигаретам он пережил КОТОВ? — Он меня с кем-то перепутал, — пожал плечами Римус. Сириус начал истерично хихикать. Следующая группа была ещё лучше первой – Сириус не расслышал их названия, так как отвлекался, пытаясь кинуть кубик льда в открытый рот Джеймса, но они много играли Slade, Status Quo и Black Sabbath. Даже Римус, который, несмотря на количество выпитых напитков, казался сдержанным, втянулся в это, подпевая под конец вместе со всеми остальными в пабе. Сириус с восторгом наблюдал, как тихий мальчик становился все более и более неистовым, пока не забрался на стул и не размахивал стаканом, как дирижёрской палочкой. Вместе с пабом вокруг них мародёры ревели: So cum on feel the noize! Girls grab ya boys! We get wild, wild, wild! We get wild, wild, wild! Давай же, почувствуй этот шум! Девчонки, хватайте своих парней! Мы будем сходить с ума! Мы будем сходить с ума! Сириус тоже предпринял героическую попытку забраться на стул, но у судьбы были другие планы. К счастью, Джеймс поймал его, и он обхватил руками Поттера и Петтигрю, раскачивая их вперед и назад и выкрикивая: So you think we have a lazy time, well you should know better… And I don't know whyyyyy I just don't know whyyyyy And you say I got a dirty mind, well I'm a mean go getter! And I don't know whyyyy And I don't know whyyyyyyy Anymore! Oh no--ooooh! Значит, ты думаешь, что мы тут лениво проводим время, что ж, мог бы знать лучше… И я не знаю почему, Я просто не знаю почему, И ты говоришь, что я развратник, ну, я активный малый! И я не знаю почему, И я не знаю почему, Больше не знаю! О нет! Сириус отказался перестать петь этот припев даже после того, как группа собрала вещи, и к тому времени, когда все мародёры, спотыкаясь и ковыляя, возвращались обратно по главной улице Хогсмида, он заставил остальных тоже присоединиться. Всю дорогу до «Сладкого королевства» они спотыкались и смеялись; Сириусу было очень тепло и очень весело. В тот момент, когда они снова вошли в знакомую кондитерскую, Сириус понял, что невероятно голоден, он бы даже сказал на грани голодной смерти. Римус и Джеймс оттащили его от витрины с конфетами, шёпотом прося его молчать! Сириус не знал, о чём они говорят; он практически плыл по половицам, не издавая ни единого звука. Как только они благополучно оказались в туннеле, он вырвался из сдерживающей хватки Римуса, жизнерадостный, счастливый и полный энергии. Он продолжал петь про себя, запыхавшись, подпрыгивая от стены к стене, пока кружился по тёмному коридору. Этот метод транспортировки оказался серьезной ошибкой, поскольку, хотя Сириус достиг конца туннеля раньше всех своих друзей, за это пришлось заплатить цену: всё счастливое, игристое тепло, разлившееся по его телу, слилось где-то поблизости от его тела. Желудок превратился в извивающуюся массу червей, которые теперь отчаянно пытались пробраться к его горлу. Сириус замер, пытаясь подавить тошноту — ему не станет плохо на глазах у друзей. — Мерлин, как мы затащим их в спальню, не разбудив при этом весь замок?! — выдохнул Джеймс, поддерживая Питера. Сириус понял, что у него ничего не получается и наклонился, чтобы начать блевать. — Господи, — Римус схватил его за плечи, не давая покачиваться. Эти грубые кончики пальцев коснулись его челюсти, убирая волосы назад, а другая рука похлопала его по спине. Сириус мог бы свернуться калачиком и умереть от смущения, но ему было слишком плохо, чтобы беспокоиться об этом в данный момент. — Э-э-э… — он посмотрел на Джеймса. — Давай ты отведёшь под мантией Питера, так будет проще. Я подожду тут вместе с ним, а через полчаса призову мантию? Будет легче по двое. — Хороший план, — благодарно сказал Джеймс. — Уверен, что не хочешь, чтобы я с ним остался? Сириусу пришла в голову внезапная и блестящая идея свернуться калачиком, которую он немедленно и осуществил, опустившись на землю и застонав, обхватив голову руками. Его волосы выскользнули из пальцев Римуса, закрывая лицо. — Не-а, я уже присматривал за бухими в стельку, — сказал Римус. — Иди. Спасибо за день рождения, Джеймс, это было охеренно. — О нет, — в ужасе подумал Сириус, — я испортил день рождения Лунатика. — Ему было очень жаль и его, и себя. Послышались шаркающие звуки, указывающие на выход Джеймса и Питера из туннеля, а затем резкое закрывание двери коридора. Римус вздохнул и сел рядом с Сириусом так близко, что их плечи почти соприкасались. Ну… плечо Сириуса почти касалось бицепса Римуса. — Скорджифай. Сириус моргнул, и беспорядок перед ним исчез. Как Римус был так хорош в магии? Сириус даже не был уверен, сможет ли он правильно держать палочку в своем нынешнем состоянии. Он застонал, положив голову на плечо Римуса, которое находилось на очень удобной высоте. Оно было костлявым и не очень удобным, но с Римусом было тепло, и Сириус мог слышать его тихий смешок, когда он тихо спросил: — Ты там в порядке, друг? — Уф. — Да, верно сказано. Эй, только не блюй на меня, ладно? — М-м-м-м-м... — Хочешь пить? — ‘а. Римус, чертов ублюдок, допил остатки огневиски — Сириус понятия не имел, откуда он взял свою выносливость — и прикоснулся палочкой к отверстию: — Агуаменти. Бутылка тут же наполнилась кристально чистой водой, и это была едва ли не самая прекрасная вещь, которую Сириус когда-либо видел. Он снова закрыл глаза, когда Римус передал бутылку, предупредив: — Не пей слишком быстро, а то тебя вырвет. — М-м-м, — Сириус сделал глоток, как было приказано, уже достаточно униженный после того, как его вырвало. Римус, должно быть, думает, что он такая девчонка – ему хотелось бы, чтобы он не всегда всё портил. — Ты так хорошо во всём разбираешься, Лунатик, — невнятно пробормотал он, прижав голову ещё немного к плечу Римуса, пытаясь устроиться поудобнее. — Ага, — проворчал Римус. — В том, как вскрывать замки и удерживать в себе алкоголь. — Вот именно, — подумал Сириус, — И школа, и разговоры с девчонками, и придумывание розыгрышей, и удары... — И в волшебстве, — пробормотал он в полусне, чувствуя себя так, словно существовал в том странном, мрачном, промежуточном мире, который балансировал между сознанием и мечтами. Ему всё это не снилось, не так ли? — Ну да, мы же волшебники, идиот. Нет, не во сне — Римус, наверное, хотел бы, что в всё это оказалось сном. Сириус вздохнул. — Я хорош в волшебстве, — вздохнул Сириус. — Но ты, типа… сам волшебный, понимаешь? — Ты напился и несёшь херню, — засмеялся Римус. — Эй, не засыпай, мне тебя ещё в комнату волочь. — Заткнись, — ответил Сириус, проваливаясь в сон.