Сборник по Пустышу

— Флеш, что ты… — Чш-ш-ш, доверься мне. Долгий день наконец подошёл к концу, часы на первом этаже отбили полночь, и Пустыня собирался уже лечь спать, однако у одного наглого клона были несколько другие планы. Поэтому теперь они оба находились на кровати. Писатель и сам толком не понял, каким образом его голова теперь покоилась на коленях Флеша. И вот на него глядели сверху вниз игривые глазёнки за стеклом. — И к чему это? — Пустыня смущённо посмотрел в сторону окна, за которым во всю шёл снегопад, до слуха донеслось хихиканье над его головой. — Не торопи события, для начала закрой глаза, — конечно, сопротивления никакого бы не было, однако Флеш всё равно не упустил возможности легонько дотронуться до лица Пустыни и провести почти невесомо по глазам. — Хорошо, отлично. А теперь постарайся расслабиться. Телом, — руки медленно прошлись по плечам, переходя на шею. По телу пробежали мурашки от холодных касаний. — Лицом, — вечно хмурое выражение было вынужденно разгладиться под касаниями тонких пальцев. Губы, нос, глаза, щёки — всё было подвержено напасти со стороны. — А главное мозгом, — и вот вездесущие руки добрались до самого верха. Они вплетались в волосы и массировали голову, затем вновь отпускали, возвращаясь к лицу только для того, чтобы потом вновь начать перебирать шевелюру. Не повернётся язык назвать подобное расслаблением. Сказать так — не описать состояния от слова совсем. Пустыня наслаждался каждым движением, каждым касанием и с замиранием ждал того, что будет дальше. Организм, желавший отдыха весь день, внезапно получил гораздо больше, чем мог даже представить. — Флеш, я такими темпами усну или… Скажи честно, тебе просто хотелось физического контакта? — Пустыня поймал руки Флеша, когда они были на щеках, накрывая их своими. — Знаешь, по итогу, мы со Шрамом решили, что поедем в город через несколько дней. Дороги и так очень заснеженные, и, вероятно, из-за этого возникнут проблемы с транспортом. Так что есть риск, что мы задержимся там дольше, чем обычно. Знаешь, было бы очень обидно провести Новый Год без вас всех, поэтому лучше мы сделаем это сейчас, а на следующей неделе спокойно будем сидеть все вместе здесь. Ну, у нас спокойно это, конечно, сильно сказано, но ты понял. В любом случае Шрам сам решил насчёт поездки, ну а я с ним только и согласился, — и как это называется? Увиливает от вопроса? В какой-то момент своего рассказа Флеш убрал руки от Пустыни и начал жестикулировать. Лицо же у него было нечитаемым сейчас. Из-за их положения, конечно, во многом, но всё же. — И мне надо бы составить список того, что нужно ещё докупить, куда зайти, а времени мне на это, конечно, на даю… — Флеш, ты не ответил на мой вопрос, — сказал, как отрезал. На это клон в очках смутился, но не стал молчать. — Понимаешь ли… Ты меня просто раскусил, — очки блеснули, отражая свет лампы. — А я сознаваться не хотел, вот и… — Руки теперь вновь покоились на писателе, а если быть точнее, то они сжали его плечи. — Ай, ладно, кого я тут пытаюсь обмануть. На самом деле я хотел тебе приятно сделать… Ты был сегодня не в настроение что ли, и я подумал, что нужна небольшая разрядка, — руки вернулись на голову и продолжили свой импровизированный массаж. — Что-то случилось? — Неужели действительно так заметно? — отнекиваться бессмысленно, да и не хотелось. В конце концов, Флеш прав, и им не стоит даже пытаться обманывать друг друга. — Ну-у-у-у, как тебе бы сказать…. Кажется, за сегодняшний день ты успел повздорить почти со всеми в доме… Так что, да, немного заметно. — М-м-м, — Пустыня провёл рукой по лицу, пытаясь собраться с мыслями, чтобы правильно объяснить свои ощущения. — Я был не в духе с самого утра… — А дух был в тебе? — тело Флеша немного вздрогнуло из-за сдерживаемого смешка. Но ему пришлось быстро поднять руки под давлением чужого серьёзного взгляда. — Да ладно тебе. Я просто пошутил, рассказывай, давай, наконец, — и снова продолжил гладить голову Пустыни. — Уже с самого пробуждения я почувствовал, что этот день не задастся. Видимо, то, что мне пришлось писать ночью, сказалось на моём пробуждение. Поскольку, спустившись вниз, я обнаружил, что каждый занимался своим делом, и завтрак давно закончился. И не успел я даже взять ничего для того, чтобы перекусить, как меня Джеймс и Эль спровадили на улицу за тем, чтобы я помогал с уборкой снега, — в течение всего рассказа Пустынного Флеш угукал и гладил по голове, позволяя выговориться. — У меня было желание закончить с этим как можно быстрее для того, чтобы продолжить писать для праздника… — как только Пустыня начал готовиться специально для того, чтобы выступить с сюрпризом на Новый Год, стало ясно, что скрывать это от Флеша очень плохая идея, поэтому пришлось признаться. К счастью, этого хватило, и больше Скоростной не совал свой нос. Ну точнее порой он кидал многозначительные взгляды, но ничего не предпринимал, поэтому несмертельно. — Но некоторые личности, такие как Алекс и Шизо, видимо, хотели заниматься этим весь день, поэтому вместо уборки, они бегали, мешались, играли в снежки и пытались закопать меня в один из сугробов. В итоге снега вокруг дома, кажется, стало только больше, вся моя одежда промокла, а у меня есть риск заболеть! — А вот это уже действительно плохо… Ты хоть обогрелся? — Да, даже смог одежду сменить. Но! По неизвестным мне причинам, я стал внезапно нужен всем в этом доме! И сколько бы я ни пытался, они вечно меня находили! И вот я освободился только сейчас! — Хм–м–м… А хочешь я тогда завтра буду тебя охранять? Ты типа засядешь у себя в комнате, а я буду рядом с дверью ходить и дежурить, чтобы никто даже не посмел тебя отвлекать. Буду других отпугивать. — Предлагаешь отыграть мне роль принцессы, а тебе дракона? — Пустыня прищурил глаза выгнул вопросительно брови, однако на его лице красовалась дурашливая улыбка. — Ах! Ну ты тогда скорее уж будешь прекрасным принцем… Не, погоди, я может тоже хочу быть принцем. А прикинь, я буду принцем–драконом. И у нас тогда будет межвидовый союз! — Думаю, из тебя выйдет просто ужасный принц. Так что оставайся лучше просто драконом, а я буду правителем и приму тебя, какой бы ужасной тварью ты ни был снаружи. — Обижаешь. — Говорю о том, что у тебя прекрасный внутренний мир. Два клона смеялись на кровати, наслаждаясь друг другом. Наверное, после столь тяжёлого дня было бы логично, если бы они не хотели коммуницировать ни с кем, но…. Возможно, на самом деле они весь день только и мечтали о том, чтобы побыть рядом? Тот комфорт, который они создавали друг для друга, это было чем-то неописуемым. — Ну, хорошо. И всё же, а в чём тогда я успел провиниться сегодня перед тобой? — А… — Пустыня посмотрел прямо в глаза любимого. — А ты провинился в том, что это наш, кажется, первый диалог за целый день. — Мне кажется, мы во время обеда перекинулись парой слов ещё… — Ты же знаешь, что это совсем не то, что я имею в виду. — Извини, — Скоростной стыдливо посмотрел в сторону. — Сейчас весь дом вверх дном. Ну, то есть, у нас всегда так, но сейчас ещё больше, чем обычно. И меня тоже впрягли работать целый день то там, то сям. — Именно поэтому вместо того, чтобы отдыхать, ты пришёл сюда ко мне, чтобы разбираться, почему у меня плохое настроение в очередной раз? — А-а-а, — Флеш было открыл рот, чтобы ответить хоть что-то, но в итоге закрыл обратно. — Ахах… Да, именно поэтому я и пришёл к тебе. Я же сказал, что мы со Шрамом на днях уедем. Сегодня у нас и так не получилось толком пообщаться. Так ещё и тебе было не очень, поэтому я хотел убедиться, всё ли в порядке. — Позволь, пожалуйста, мне встать, — никто не удерживал Пустынного, Флеш лишь поднял руки вверх, чтобы не мешать. После продолжительного нахождения в одном положение всё затекло и будет ещё напоминать некоторое время о себе, однако же сейчас у клона были планы, поэтому он не особо беспокоился о дискомфорте. Он развернулся лицом к Флешу, руки мягко сняли наконец очки с чужого лица и прикоснулись к щекам. Две пары серых глаз теперь смотрели прямо друг в друга. — Подскажи мне на милость, пожалуйста, когда ты начнёшь о себе заботиться по-настоящему? — Тоже самое я могу спросить у тебя, — на лице парочки появилась горьковатая улыбка. — Мы как два сапога пара, но поэтому мы и вместе, я думаю? Пустыня легко потянул голову Флеша немного вниз, и… Поцелуй вышел сладко-горьким, но полным заботы и любви. — Если уж мы и сапоги, то только если оба правые, или оба левые, не находишь, ma fleur? — Вечно ты так. Я пытаюсь выдавать что-то романтично-слащавое, а ты… — Ну-у-у… Если тебе так сильно не нравится… — Пустынный говорил это впритык к Флешу. Его горячее дыхание ощущалось на чужих губах, заставляя табун мурашек пробегать очередной кросс по худощавому телу. — Тогда пошёл вон. — Стоп, чт… — писатель действовал оперативно, пока Скоростной потерял бдительность. Несколько мгновений и вот они уже у двери в комнату. — Д-да подожди ты. — Ну что такое ещё? Я устал и хочу спать теперь по-настоящему. — Я люблю тебя. Находясь в отношениях, Флеш становился всё наглее и наглее со временем. Всё больше позволял себе, всё больше распускал руки. Поэтому сейчас писатель оказался втянут в объятия любимого им человека. — Ах… И я люблю тебя… Пустыня ответил на объятия.