***
Юджин вламывается в тюрьму и уверенной походкой идет в сторону заключенного. Охранники, не успевая за ней, шли по обе ее стороны, звеня кольцами ключей. Ориентируясь по чакре, куноичи резко останавливается в темноте и всем корпусом поворачивается к решетке. — Ты знаешь кто Я? — Без фамильярности начинает Юджин. В углу этой тюремной камеры лежал юноша, который покрылся копотью и грязью. Его глаза были затуманенным, но красота их была до сих пор не описуема: темно-зеленые в кроваво-красном белке. — Да, — тихий и сиплый хрип слышится из угла. — Что ты знаешь об Асуре? Что происходит и почему в ее глазах я читаю постоянно тревогу и страх? Я хочу знать ВСЕ. — Югао… — Юджин на секунду вздрагивает, услышав это имя. -… жива. Секундное замешательство. Опытная куноичи прислушивается к пульсу и сердцебиению Какузу, проверяя на наличие лжи. Но увы. Он не обманывал. Да и вопросы Асуры… Все сходится. — Она хочет убить Серого Сенджу, — говорит такинин. — И Асура с братом там. — Если она хочет убить Тобираму, зачем ей Асура и Сен? — Хочет заманить в свою сторону. Или же ради мести… чтобы Тобирама почувствовал боль утраты. Двадцать лет ожидания… Она бы не стала просто так убивать его… Мучение врага порой слаще его смерти. — Когда они должны были встретиться? — Сегодня вечером. Юджин вспоминает как Асура и Сен выбегали часами ранее из деревни, словно крались, прячась. Как она могла не обратить внимания? — Снять цепи! — Отдает приказ куноичи. — Ты идешь со мной.***
Асура вооружается кунаем и несется на помощь к брату. Она отражает удар Югао кунаем, отчего искры тут же ослепили ее на секунду. В это время Сен перехватывает из сумки кунай здоровой рукой и начинает нападать вместе с сестрой. Югао уклонялась так же быстро, но на этот раз не так легко. Если движения Сен она могла прочитать шаринганом, то спонтанные выходки Асуры она иногда пропускала. — Довольно! — Злобно рычит Югао и двумя точными ударами в корпус отбрасывает своих детей на ощутимое расстояние. — Хватит игр. Тобирама с усталым вздохом выходит из укрытий и оказывается рядом с младшими-Учиха, украдкой поглядев на состояние ученицы. Его взгляд не выпускал из поля зрения Югао, которая доставала клинок из ножен и снимая мешковатый плащ с плеч. А она не изменилась. Тобираме даже завидно немного. Югао была как высохшая на солнце глина. Высокая, статная, жилистая. Даже морщин никаких считай нету. Может эти клетки ее отца, который был Сенджу? Ну или может просто хорошо сохранилась? Но кое-что в ней точно поменялось — взгляд. — Гадкая змея, — шипит Югао. — Без оскорблении попрошу — морщится Тобирама. — Без предисловии начнем? — Один падет… — произносит Учиха. — Другой возвысится, — заканчивает Сенджу. — Мы с вами, — хором отвечают близнецы. Тобирама кивает. Он исчезает за долю секунды, на что Югао тут же выставляет клинок вперед и отражает кунай альбиноса. Они были… так быстры. Их движения были молниеносными и смертоносными. Даже шаринган Сена не был в состоянии уловить их движения. Лишь размытые полосы и искры от бьющихся клинков. Югао с яростным ревом размахивается клинком, а Тобирама с таким же криком отражает кунаем. Лезвие клинка летит к чертям, расколовшись, а Сенджу, не теряя и секунды, метко швыряет в куноичи кунай, который… повис в воздухе. Альбинос слегка вздрагивает от увиденного и в два шага отходит от Югао. Шаринган горел адским пламенем, а томоэ кружились как калейдоскоп, меняя форму и узор. Ее глаза… сменились на Мангекье, а вокруг нее само образовалась костяная ограда из чакры темно-розового оттенка. Первач стадия Сусаноо. У Асура и Сен перехватывает дыхание. Это было невероятно. Из ныне живущих только у Мадары и Юджин они знали, что есть достаточно силы для формирования Сусаноо. Она была действительно сильна. Сильнее, чем Тобирама. Она была словно… призрак из прошлого. Югао смеялась. Громко и злобно. Несформулированный полностью Сусаноо взмахивал клинком из чакры и крушил все подряд, а Тобираме оставалось лишь уклоняться от летящих в него глыбы камней и земли. Но в какой-то момент Югао морщится и хватается за глаза, а Сусаноо быстро же исчезает. Это был их шансом. — Сен! Юноша сразу же понимает что от него требуется. Собрав пальцы в печати, Учиха выдыхает гигантский огненный шар на нукенина. Югао тут же раскрывает глаза и выплевывает сгусток воды на летящее пламя. Появившийся туман в мгновении ока ослепляет всех. Тобирама не терял времени. Ориентируясь по чакре, Сенджу хотел было словить Югао, но тут же отбивает удар клинком. — Шаринган видит сквозь туман, — зловеще ухмыляется женщина. — Теряешь сноровку. — О шарингане я знаю больше, чем ты можешь себе представить, — отвечает Сенджу. Югао вздрагивает, когда слышит топот ног позади себя. Оттолкнув Тобираму от себя, нукенин начинает отбиваться от других кунаев, не понимая что происходит. Одна и та же чакра. Везде. — Познакомься с моим новым творением, — туман рассеивался и Тобирама сверкает алыми глазами. — Техника Теневого Клонирования. Туман рассеялся полностью. И Югао смогла увидеть десятки клонов Тобирамы, которые имели свою чакру и разум. Асура и Сен уже обрадовались, но не тут-то было. Югао, ловко уклоняясь от клинков Тобирамы и от всех клонов, быстро складывает печати. Острыми иглами молния тут же поражает всех клонов, после чего все же с хлопком и исчезают. Тобирама оседает на одно колено, а сам он будто задымился, попав под удар электричества. — Цветок феникса! — Выкрикивает Сен и сотни алых огней мчатся на нукенина. Югао по-ребячески уклоняется и хотела было поиздеваться, но быстро понимает что это лишь отвлекающий маневр. — Неистовый поток! Волна ледяной воды помчалась на Югао, но нукенин невозмутимо разрезает поток воды струей ветра и с молнией помчалась на Тобираму. Вода разделяется на два оттока, которую Асура переправляет обратно в едино и направляет на Югао, которая готова была использовать электричество. Вода — прекрасный проводник для электричества. Югао оседает на землю, роняя клинок. Тяжело дыша, нукенин смотрит как по телу бежит ток. Это было виртуозно. Она оценила их командную работу, но достаточно. Секунда… Нукенин со скрипом в зубах мчится на Сена чуть ли не с космической скоростью. Юноша начинает отбиваться от тайджицу родной матери, которая, словно зная все его движения на перед, била по болевым точкам. И… хруст. Надколенная чашечка Сена безжалостно превращается в месиво, а сам юноша от боли не смог сдержать крика. Третья секунда. Югао снова исчезает из виду, помчавшись к Асуре, но куноичи тут же выставляет блок, руками закрыв лицо и грудь. Она не видела как быстро передвигалась Югао, но она чувствовала дуновение Смерти на затылке. Тобирама срывается с места, но было уже поздно. Тонкая игла смертоносного электричества в мгновении ока поражает тело Асуры насквозь, выломав ребра и грудину, повредив легкие и аорту. Кровь фонтаном хлынула с груди, а сама куноичи падает. — Асура! — Вырывается крик у Сена. Тобирама замирает. Она только что… — В мире должен быть баланс. Когда вы этого поймете?! — Злобно кричала Югао. — Свет и Тьма. Огонь и вода. Учиха и Сенджу! Ненависть между всем этим составное, что держит их в балансе! А Тобирама не верил… Он смотрел и просто не верил. — Быть шиноби значит увязнуть в этой ненависти. Жить, зная, что ты проклят этой ненавистью! Без мести нету справедливости! Асура хватается за открытую раны и пытается остановить кровотечение, но захлебывается в собственной крови, теряя чакру. Испуганными глазами она смотрела на женщину, которая их родила; на женщину, которая обезумела от любви; на женщину, которая была озлоблена на этот мир. — М-ма-ма, — срывается с губ Асуры. И Югао замирает, услышав ее шепот. На долю секунды в ее взгляде промелькнуло сожаление, но оно быстро сменилось на безразличие. — Вас не должно было быть, — говорит нукенин. Она смотрела на мать так… измученно и так устало. С уголков рта струйкой текла кровь, а грудь была сплошь в месиве. Дышать становилось все сложнее. Ее взгляд тускнел. Сердце переставала гонять кровь по телу. Тело холодело в его руках, а глаза щемило от слез. Она умирала. — Асура! Тобирама хочет помчатся к ученице, но Югао тут же выставляет клинок на умирающую девушку, от которого летели искры. Глаза горели алым Мангекье и не было ни капли жалости. Сен пытался ползти по земле, чтобы добраться до сестры. Он пытался, но сломанные ноги не давали даже шевельнуться. Что же делать… Что он может сделать? — Она твоя дочь, — рычит Тобирама, а раскосые глаза горели яростью. — Югао, опомнись! — В тот день, — голос Югао отдавал льдом. В тот день ты не опомнился, Тобирама. В тот день ты убил не только Изуну. Вместе с ним ты убил и меня. Я любила его. Любила так сильно… Ты отобрал у меня моего любимого, самое дорогое, что могло быть у меня. Ты бы только знал как я ждала этого момента, Тобирама. — Я отдам свою жизнь! Позволь ее вылечить! — Твоя жизнь — капля в море по сравнению с жизнью Изуны, — шипит бывшая Учиха. — Почувствуй то, что чувствовала я, потеряв самое дорогое, что у меня было! Тобирама делает шаг и тут же падает на одно колено, держась за раненое плечо. Его взгляд был устремлен в сторону Асуры, чакра которой ускользала. Тобирама слышал трепет ее сердца. Асуре было страшно. Сердце нашептывало спасти ее, но он не знал как. И Югао размахивается клинком… Асура прикрывает глаза, дав волю слезам. Стиснув зубы, куноичи уже готовилась к смерти, но вместе этого услышал звон отбитого клинка. Асура поднимает взгляд на две фигуры, которые встали перед ней по обе стороны. Длинные темные волосы и герб клана Учиха на спине. Это были Мадара и Юджин. Куноичи стояла обманчиво спокойно, но в тоже время на боевой готовке. Ее глаза горели алым огнем шарингана, в которых плескалась ненависть. Сам же Мадара не скрывал отрицательных эмоции, сверкая черными очами, готовый испепелить все в Аметарасу. — Асура? Куноичи чудится, что она слышит голос Какузу. Не почудилось… Он придерживал ее голову за затылок и успокаивающе гладил большим пальцем по ее щеке. Асура слегка улыбается. Все ее близкие… рядом. Югао хмурит брови и крепче сжимает рукоять катаны. Ее взгляд был устремлен в Мадару, который сейчас перевесил чашу весов. Тобирама же, воспользовавшись моментом, в два прыжка оказывается рядом с Сен, начиная его залечивать, останавливая кровотечение. — Югао, — шипит Юджин и боковым зрением следит за состоянием Асуры. — Семпай, я жду приказа. — Иди к Асуре, — приказывает Мадара. — Я тут разберусь. — Есть. Юджин тут же выполняет приказ и бежит к раненой куноичи. Проверяя ее состояние, опытная Учиха складывает печати и сменяет боевую чакру на лечащую, чтобы хоть как-то удержать ее ускользающую жизнь. — Пряталась ты от меня довольно неплохо. Почти двадцать лет… Ты сегодня умрешь в заправду, — голос Мадары леденеет. — Югао. — Учиха совсем размякли, — хмыкает Югао. — Раньше тех, кто не был способен пробудить шаринган не считали за своих, а сейчас Учиха сотрудничают с Сенджу. Как ты только живешь с Сенджу Тобирамой под одним небом, когда он убил твоего родного брата? Ты жалок. — Не тебе решать. Чакра Мадары тут же подавила чакру Югао, выпустив на волю война Сусаноо в полном обличии. Тобирама с Сеном на плече подбегает к Асура и начинает вместе с Юджин останавливать кровотечение. Она теряет сознание. Асура слышала отдаленные голоса учителей и брата. Чувствовала руку Какузу на затылке. Ощущала чакру отца где-то рядом. А когда открыла глаза, поняла, что еще чуть-чуть и она уснет. Навсегда. Силы покидали ее. Этот смехотворный бой для Мадары окончился быстро. Связав бессознательную Югао и отправив мир Цукуеми, шиноби подлетел к своему смыслу жизни. — Асура, дочка, — звал Мадара, нащупывая пульс на ее шее. — Тобирама, сделай… Сделай что-нибудь! — Я пытаюсь! Сердце вот-вот остановится, — сообщает Сенджу-младший — Нужна замена. Мы не успеем. Осталось семь минут… Может меньше. Мадара убирает прядь волос с ее лица, смотря в ее глаза. Активировав шаринган, видит как каналы чакр разорваны, а сердце еле-еле с обрывками бьется. И она смотрит… только смотрит. На отца и брата. На учителя и семпая. На друга. И она умирала. Взаправду. Рана была глубокая. Ребра и грудина были сломаны. Ее спасти могло лишь чудо. — Я, — голос Какузу дрожит. — Я могу сделать… Мадара и Тобирама переводят на такинина почти погасшей надеждой глаза. — Я могу дать свое, — говорит Какузу. — И взять ее. Мое сердце приживется в ее теле будьте уверены. — А ты? — Спрашивает Юджин. — Я восстановлю ее сердце в себе. Мадара переводит на Юджин глаза, полные отчаяния и кивает, давая согласие. Тобирама кладет руку на плечо Какузу, будто давая ему знать, что гордится его поступком и просто благодарен ему. — Ты готов? — Спрашивает Юджин, взяв кунай в руки. — У нас нет обезболивающих. И ты будешь в сознании. — Я знаю, — посмотрев на умирающую Асуру, сообщает Какузу. — Я готов…***
Есть ли смысл в жизни? Нет. Его было бы, если бы человеку было суждено жить вечно. Люди умирают. Это так естественно… Каждый знает об этом, но не каждый о нем думает. А ведь каждый шаг шиноби сопровождается риском. Юджин проверяет температуру лежащей на койке Асуры, приложив ладонь к ее лбу. Вроде все стабильно. Столько времени прошло с того момента как она их нашла. Тогда Сен и Асура была такими крохами, а сейчас они шиноби, защитники своего дома. И за все это время Юджин так привыкла у ним, что не представляет свою жизнь без них. И если бы ее назвали их матерью, то она бы ни капли не обиделась. Пусть Югао и родила их, но мамой им она не была. И Юджин готова была поклясться, что убьет любого, кто посегнется на жизнь этих детей. Их детей. Асура слегка морщится и через силу открывает глаза. — Привет, — шепчет Юджин и слегка улыбается. — Живучий ты таракан, Асура. Раненая куноичи попыталась пошевельнуться, но тут же пожалела об этом. Все тело приковало к пастели от режущей боли в груди. И, слегка тряхнув головой, Асура замечает, что волосы стали куда короче. — Пришлось отращивать твои клетки, кости, связки и мышцы, — словно прочитав ее мысли, говорит Юджин. — Твои волосы идеально подошли для имплантации. Асура вздыхает и смотрит на белый потолок перед собой. Она опять здесь. Она опять жива. — Какузу… снова меня спас, — хриплым голосом говорит Асура. — Та, которая меня родила, хотела меня убить… Тот, который мне не является никем, уже трижды меня спас. Я не понимаю этот мир. — Она жива. Мадара поместил ее в клинику душевнобольных. Сен встал на ноги, а твой Какузу решает проблемы со своим заключением. Не переживай. — Какая я глупая… Подвергла всех опасности. Надо было изначально рассказать все отцу. Юджин хмыкает, то ли соглашаясь, то ли сделав вывод. Поглядев в окно, женщина замечает ястреба, парящий в небе, разрезая небесное полотно своих темным оперением. Этот мир… За что в нем жить? За что бороться? Что ценно в нем? Ради чего стоит жить? Ради чего рождаться? Ради чего стоит умирать? Спроси у Юджин об этом годами ранее, то она бы не ответила, или просто ушла от ответа. Но сейчас она знала… Нет, она была уверена, что ответ на все эти вопросы один. И это было… «Любовь».