Сказки Шестого принца

Юный Шестой господин Дарени прогуливался по рынку, изучая безделушки и лавки со сладостями и уличными закусками. Все лавочники почтительно приветствовали бывшего принца Пяти сторон, доброго, ласкового юношу с удивительно девичьей красотой. Словно не они всего полгода назад склоняли его на все лады, обвиняя в связи с шаманом Закатного царства и именуя подстилкой для врага. К счастью, его репутация была восстановлена, а то, что он и правда делил ложе с Гризелем, им знать не полагалось. Шестой засмотрелся на розовые пряники разной формы, щедро политые глазурью, и не сразу заметил рядом лоточек с украшениями. Раньше его тут никогда не было, за лоточком сутулилась маленькая старушка, жуя беззубым ртом. Но безделушки у нее были весьма интересные. Шестой ахнул, как увидел расписного стеклянного петушка, и сразу потянул к нему руку. — Откуда такая прелесть? — проворковал он, хватая одну фигурку за другой и крутя в тонких пальчиках браслеты. — Мои внуки, что живут на юге — стекольные мастера, — прошамкала бабка. — Купи, девонька, купи браслетик. Самая красивая будешь. Шестой покраснел от ее слов. Дутые бусинки бросали красивые разноцветные отсветы на его белую кожу. «Наверное, подслеповата, действительно приняла меня за девушку», — подумал он и решил оставить ей побольше денег. — Я возьму петушка… Вот это… И это. Он выбрал пару браслетиков и сережки. Вдруг его внимание привлекли темно-красные мутноватые бусы. — А это не стекло, да? — прошептал Шестой, протянув к ним руку. — Бери! Бери эти! — Бабка схватила бусы с лоточка и ловко намотала их ему на руку. — Сразу суженого найдёшь! Верь старой! Шестой растерянно смотрел на старые бусы, шершавые и будто тёплые на ощупь. — Хорошо, вот, возьмите… — Он протянул бабке пару крупных монет, но та закрыла его ладонь, зажимая их в кулаке. — Ищи своего суженого, — прошептала она. — Повесь на него бусы. Век с тобой будет! И после смерти ты всегда его найдёшь! — Да после смерти не надо… — промямлил Шестой, краснея. Суженый, надо же! Так как от денег бабка отказалась, добрый юноша купил ей пару крупных мягких пряников. Он уже полгода раз в неделю делил ложе с Настоятелем, своим старшим братом и строгим учителем, и сладко обмирал от ожидания каждого свидания. Но ведь суженым его считать было нельзя? Не то чтобы Шестой хотел кого-то другого, и все же мысль отдавала смутным волнением в груди. Перед сном он ссыпал купленные украшения на подушечку на прикроватном столике и ещё раз подумав о бабкиных словах, крепко уснул. …А проснулся от боли в скованном теле. Каждое движение причиняло резкую боль, и даже застонать с тряпкой во рту, закрепленной грубой веревкой, натирающей уголки губ, он не мог. Шестому казалось, что все его тело болезненно распухло, обвязанное плотно, как обвязывают колбасу. Слезы брызнули из глаз. Что случилось?.. Его похитили?.. Сначала ему казалось, что перед глазами кромешный мрак, но вскоре он заметил краем глаза красноватый отсвет костра. Неужели его похитили оборотни? Настоятель с Божественным героем отловили всех мятежников, но они же всегда появлялись как из ниоткуда… — Не дергайся, хуже себе сделаешь. — Над ним навис мужчина с жесткими встрепанными волосами. Шестой испуганно моргал, стараясь рассмотреть в неверном свете его лицо. Криво сросшийся нос, шрам, уродующий бровь, горящие желтым глаза… Волк, пьющий сны? Шестой чуть не завизжал от ужаса! Почему он снова видит этого древнего шамана? Как он сюда угодил?! В прошлый раз его унесло сознанием в прошлое, когда он поддался своим видениям. Шестой был видящим — потомком шаманов-оборотней, который вместо способности сливаться со зверем, имел доступ к всевозможным знаниям, а ещё… был невероятно женоподобен. Священная религия Пяти сторон запрещала шаманство, и Шестого учили справляться с природными склонностями. Поэтому у него давно не было видений. Но даже в прошлый раз, хоть он и пострадал, угодив в древность, там его никто не видел. А теперь древний шаман крутил его как связанную добычу, подцепляя когтистыми пальцами веревки, словно проверяя, достаточно ли крепко он связан. А еще Шестой понимал все, что он говорит. Кошмар! Хоть бы это и правда был всего лишь кошмар! Шестой всхлипнул, и вдруг чей-то тяжёлый сапог опустился ему прямо на голову, прижимая к земле, чуть не сворачивая шею. — Он и так себе сделал хуже некуда. Это был голос Скорпиона. Волк заворчал и ударил его кулаком в колено, чтобы убрал ногу. Скорпион убрал, но в следующий миг перед лицом Шестого оказался кончик палки, раскаленный до красного уголька. — Чего таращишься? Тебе глаза выжечь? — ухмыльнулся он. Шестой тут же зажмурился, пытаясь замотать головой. «Прекрати дергаться, — раздался в голове холодный голос. — Лежи спокойно, не беси их». Шестой обмяк. Шаманы отошли от него, и вдруг его тело само сдвинулось, принимая более удобную позу, в которой веревки не так давили. «Кто ты?» — истерично подумал Шестой. «Ты проник в мою голову, управляешь моим телом, пока я без сознания, и ещё задаешь вопросы?» — голос в голове был не дружелюбнее голоса Скорпиона. «Я не хотел… Я хочу вернуться… Пожалуйста!» Голос хмыкнул. «Я тоже не хотел, чтобы в моей голове заводился какой-то трусишка и слабак. Что ты мне предлагаешь? Отправиться с тобой на тот свет и там разделиться?» Шестой хотел снова всхлипнуть, но тело его не слушалось. Тело водило глазами по сторонам, словно оценивало обстановку. «Чем ты так насолил Волку и Скорпиону?» — спросил Шестой. Надо было понять, убьют ли их прямо сейчас. «О, так ты знаешь, кто они такие, но не знаешь, кто такой я?» — усмехнулся голос. «Именно! Про них я читал! И слышал! А насчёт тебя непонятно даже мужчина ты или женщина…» «Читал? Ты из грамотных?» Шестой вспомнил, что угодил больше чем на тысячу лет назад. Неизвестно, что там было с письменностью… Вернее известно кому-то, кто лучше учил историю. «Вроде ты и сам видящий, чего тебе еще непонятно, — протянул голос. — И что ты про них читал?» «Что они двое сильнейших древних шаманов. Один связан с духом Волка, а другой с духом Скорпиона. Наследник и его воевода. Все, больше я ничего не знаю, — буркнул Шестой. — А еще, я бы не хотел быть врагом таких… людей. Что ты им сделал?» «Древних? Так ты из будущего? — удивился голос. Он так и не ответил нормально ни на один вопрос! — И сколько лет прошло в твоей реальности?» «Тысяча… триста, наверное. Я точно не знаю. Я случайно сюда угодил. Меня затянуло во сне, я не знаю как», — пожаловался Шестой. «Значит о них будут помнить через тысячу лет… А обо мне нет, — горько сказал голос. — Хотя если сегодня я умру… Конечно, вместе с тобой». «Пожалуйста, давай придумаем, как освободиться! — попросил Шестой. — Мне очень больно… А потом я попробую вернуться». Голос замолк. Их глаза закрылись. «Эй? Видящий?.. Господин видящий? Расскажите, в чем у вас конфликт, может я что-то придумаю?» — проныл Шестой. Он пытался двинуть телом, но едва у него удалось, от резкой боли застонали оба. «Мать твою, не шевелись! — рявкнул голос. — Что ты придумаешь? Скажи спасибо, что лежим на земле, а не в этом костре!» Шестой испуганно притих. Терпеть было так сложно… Его тело неожиданно чуть сдвинулось само и протяжно замычало. «Что? Что случилось?» — всполошился Шестой, опасаясь, что хозяин тела сошёл с ума. — Заткнись! — Свет костра закрыла фигура волка. Тело продолжало мычать и даже начало биться головой о землю. — Сдурел? Волк придержал его голову и сорвал с лица веревку. Кровь засочилась из разодранных губ. «Давай, пробуй, — предложил голос. — Только чтобы мы в костёр не угодили». «Так что ты натворил-то?!» Но Шестой ощутил прилив сил и решимости выжить. — Мне больно! — прохрипел он. — Пожалуйста, развяжи… Я не убегу, ты же все равно сильнее… Голос грязно выругался. Слёзы потекли по щекам Шестого, ему стало очень жалко себя… Но он чувствовал, что Волку тоже его жалко. И чувствовал, что ему можно довериться. Хозяин тела был, видимо, не согласен и больше говорить Шестому не дал. «Ты не знаешь, что такое боль, говнюк!» — прошипел голос. Но примолк, когда острый нож распорол веревки. Руки теперь не были так крепко примотаны к телу. Волк молча поволок его к костру, и даже Шестой испугался, что их кинут в него, но… Они упали на засаленную шкуру, и Волк сел рядом, сурово зыркая исподлобья. Голос выругался снова, но теперь восхищенно. Тело завозилось, под присмотром Волка устраиваясь удобнее и растирая о шкуру затекшие конечности. Пока перед глазами снова не оказалась пылающая палка, в этот раз потолще. — Попробуй что-то учудить, — погрозил ею Скорпион. Он был недоволен, но не спорил с хмурым Волком. «Видишь? Он тебя жалеет», — пояснил Шестой, проникаясь к Волку симпатией. Наверняка он и в своем новом перерождении, о котором рассказывал Настоятель, его хороший знакомый. Недаром Шестому казалось, что он его знает! Может даже Волк один из его братьев?.. «Жалеет?!» — Голос расхохотался. Они кое-как сели, Шестой смог оглядеть свое хрупкое, небольшое тело. Видящий. Значит тоже выглядит как девушка. «Давай подумаем теперь, как мне вернуться», — попросил Шестой. Голос не отвечал. Боль отступала, но тело охватывал знакомый зуд, испугавший Шестого до полусмерти… Нет, пожалуйста, только не это! Тело начало с остервенением чесаться, но от этого зуда невозможно было скрыться, хоть раздери кожу до мяса. «Не надо… Не чешись… — Шестой попытался его остановить. — Ты делаешь хуже!» Неужели он передал этому телу свою нервную болячку? Но голос зло выругался. «Без тебя знаю! Мочи нет терпеть!» «Нет, нет, если успокоиться — станет легче! Дай я попробую, пожалуйста! Ты сейчас делаешь очень плохо…» — Шестой не был уверен, что у него получится, хотя наставник-монах и учил его унимать болезнь с помощью медитации. Шестой все равно слишком полагался на ванны с травяными настоями и умения самого Наставника, прочищающего его духовные каналы своей силой. Но сейчас это была их единственная надежда. Тело попыталось расслабиться, но ерзало против воли. Передавать над ним Шестому власть его хозяин не собирался. «Может попросим помощи у шаманов? У вас есть какое-то средство от этого?» — не выдержал Шестой. «У шаманов! Я тебе говорю, им только в радость, что я мучаюсь! Смотри, не замечают нас совсем. Нет никакого средства! Я все перепробовал!» — в насмешливом голосе послышались истеричные нотки, и Шестой уловил смутное желание их общего тела самому упасть в костер. «У меня этот недуг от того, что я не использовал свои призрачные навыки, и сила выходила из-под контроля. Но ты разве не меченый? Не проходил инициацию? Почему же болеешь?» — попробовал он отвлечь их обоих разговором. «Меченый. Проходил! Не знаю!!! — рявкнул голос. И вдруг притих. — А ну, стой! У тебя тот же недуг, говоришь, и ты умеешь его снимать?» «Обычно мне помогали, — не стал врать Шестой. — Но я учился медитации, чтобы успокаивать течение силы в теле. Дашь мне попробовать? Хуже точно не будет!» «Меди… Что? Ладно! Пробуй! Но если решишь что-то выкинуть, я сам брошусь в костер!» И кто это из них может что-то выкинуть?.. Шестой ощутил, что может шевелить телом. И разумеется, первым порывом было исступленно почесать руки! Но он усилием воли выпрямил спину, сел в позу для медитации и попытался сосредоточиться… «Ничего не чувствую! Ты что делаешь?» — потребовал объяснений голос. Шестой сам выругался не хуже, чем он. Свои-то мысли сложно успокоить, а тут еще этот сумасшедший заткнуться не желает. «Увидишь по результату. Не обращайся ко мне, — велел Шестой. — И сам постарайся ни о чем не думать… Представь… Что все мысли из головы выдуло ветром!» Так себе объяснение, брат Настоятель посмеялся бы, но учитывая, что Шестой собирался сделать дыхательную технику, должно было помочь! Голос ещё пару минут ворчал из вредности, но терпеть зуд и правда мочи не было. Ничего не оставалось, кроме как довериться подселенцу из будущего. Шестой вошёл в медитацию. Неожиданно это оказалось даже чуть легче, чем в современности. Тело было сильнее, духовные каналы шире, да и сама природа вокруг обдавала такой чистой, лёгкой энергией, что дышать ею было одно удовольствие. Шестой предположил, что раз служителей его веры в такие древние времена пока не появилось, действеннее было бы пользоваться не изобретенными ими духовными символами, а природным дыханием для тренировки тела. Он так сосредоточился на поглощении энергии из воздуха и земли, что сам не заметил, как зуд почти утих… — Эй! Ты жив там? — Из медитации его грубо вырвал Волк, трясущий за плечи. Шестой открыл ясные пустые глаза и мягко посмотрел на его хмурую морду. И почему ему казалось, что Волк некрасив?.. Сейчас Шестой явственно видел, что у того было тонкое, строгое лицо пятисторонца… Точнее, предка пятисторонцев, искаженное только страшными шрамами. Шестой бездумно протянул руку и с горькой улыбкой погладил развороченную бровь шамана. Его пальцы покалывало от силы, и Волк отдернулся, оскалившись. Шестому показалось, что перед ним мелькнула ощеренная волчья пасть. Значит он соединён со зверем… Но почему-то Шестой не испугался. — Я… Успокаивал разум, чтобы справиться с зудом, — хрипло сказал он, пользуясь тем, что хозяин тела молчал. — И как? Помогло? — недоверчиво хмыкнул Волк и дернул на себя его руку. Мурашки пробежали по телу Шестого, ничего общего не имеющие с недугом… Он увидел грязные маленькие пальчики с обгрызенными ногтями, слабее и короче, чем у него, в загорелых жилистых руках Волка, с красивыми кистями и странными татуировками на предплечьях. Впрочем, самым странным был знакомый браслет с красными бусинами на одном из запястий… — Я чувствую жар из твоих рук, — нахмурился Волк. — Что за магию ты применил? Шестой ещё таращился на браслет, а хозяин тела уже бесцеремонно забрал себе управление. — Попросил помощи у природы, — грубовато ответил он, весьма точно осознав суть произошедшего. И вырвал лапку из рук шамана. — Не прикасайся ко мне. «Псина», — злобно сообщил он Шестому. Волк на это не разозлился, только фыркнул и снова отсел. «Твоя медитация и правда работает, — задумчиво сказал голос. — Хммм… Я вроде понял, как это делается, но объясни теперь словами». Шестой всё не мог прийти в себя от потрясения. «Этот браслет… — заикаясь, пробормотал он мысленно. — Что это за браслет? Ты знаешь?» Голос зарычал, забавно, по-кошачьи. «Не твоё дело! Куда зенки топыришь?» — он отвернулся, и теперь Шестой видел только костёр и Скорпиона, который сидел с закрытыми глазами, сложив руки на груди, словно тоже в медитации. Шестому не нравилось, что приставленная к его бедру толстая палка одним концом тлеет в костре, но сейчас было не до этого. «Мне кажется, я попал сюда из-за этого браслета, — прошептал он. — Я видел его! Тысячу триста лет спустя мне его бабка всучит на базаре! Слышишь?» Голос молчал. Их глаза рассматривали палку. «Эй! Скажи, ты знаешь что-то про браслет?» «Ну чего тебе? Я жду, что палка загорится и подпалит этого говнюка». «Браслет! Это важно, правда!» «Заткнись. С чего ты взял, что это именно тот браслет?» «Я уверен! Не бывает таких совпадений! Я уснул, положив его рядом с кроватью!» «Ты тупой. Ты взял древний артефакт у бабки на базаре. И лег с ним спать. А ещё видящий!» — лениво проговорил голос. Шестому нечего было сказать в свое оправдание. «Ты же хочешь от меня избавиться? — жалобно протянул он. Глаза уже слезились, они разглядывали палку, не моргая, словно и правда пытались заставить её поджечь Скорпиона усилием мысли. Или слезы наворачивались на глаза у древнего меченого по неизвестной Шестому причине. — Давай подумаем про браслет. Мне кажется, я с его помощью смогу вернуться». «Давай лучше ты научишь меня всему, что умеешь, — усмехнулся голос. — Эти твои медитации и все остальное. Тогда я подумаю, как тебе помочь с перемещением». Шестой обомлел.