Сказки Шестого принца

Санди за всю свою жизнь ещё ни разу не покидала отцовский лес. Как незрелая Божественная дева, она была опасна для окружающих, опасна для самой себя. Огромная сила, таящаяся в маленьком теле, прорезалась лишь тончайшими линиями узора с центрами на кончиках пальцев. Любая вспышка гнева, страха, даже радости могла навредить и Санди, и тем, кто ее окружает. Но мощь ее отца, древнего лесного духа Селивана, охраняла её. Когда сила била слепящими лучами из маленьких пальчиков, когда клокотала магмой в детском тельце, природные меридианы безопасно отводили ее во все стороны, растворяли в духовной системе огромного леса. Пусть Селиван не растил дочку и не занимался ее воспитанием, Санди была под присмотром. После бегства её матери и ухода из леса выросшего брата, девочкой занимались лесные и водные нимфы. До Санди доходили рассказы о том, что другие незрелые Герои могли путешествовать в сопровождении сильных духов, хоть и недолго, пользуясь амулетами, созданными их духовными родителями, но увы, ей подобное не светило. На свой тринадцатый день рождения Санди пробовала попросить отца о путешествии к Северному лесу вместе с нимфами. Молодой хозяин Северного леса почитал Селивана как учителя, и уж конечно мог бы присмотреть за его дочерью. А там было недалеко и до горы самого Марона. Хотя туда девушки, кроме его жён, не попадали, но Санди хотелось увидеть чудесных зверей-хранителей, прикоснуться к магии духа, равного божеству. А может и увидеть его маленького сына, юного Божественного героя, которому все предрекали великое будущее. Но Селиван на просьбу Санди только покачал головой, украшенной высоким убором из листвы и оленьих рогов. И она осталась ни с чем. Но один сонный летний вечер подарил ей нежданную удачу. Санди нашла в своей лесной избушке амулет, который когда-то носил ее брат Селиваль. Несколько речных камней, зелёных в углублениях, связанных гибкой веточкой. Амулет мог бы помочь юной незрелой Деве держать себя в узде. Вот только его надо было наполнить лесной силой, чтобы хватило на несколько часов. Санди прошлась с амулетом по всем известным ей местам силы поблизости — от быстрого ручья до лисих нор, где продолжали свое потомство лисы-оборотни. И почуяв, что амулет заработал, Санди подошла к опушке леса и, будто нырнула в ледяной омут, выскочила на склон луга. Сердечко ее трепетало, как у пойманной пташки, хотя в этих местах ещё ощущалась сила её отца. Санди шагала по высокой траве, щекочущей ее бедра под коротким платьем, все дальше отходя от леса, и чувствовала себя путешественницей. Чуждые силы ощущались остро. Иные запахи, иное прикосновение ветерка к коже. Было тепло, но Санди чуть знобило в этом незнакомом, резком мире. Она пыталась вспомнить, кто был хранителем земель, южнее Леса. И не могла. Земля, покрытая травой, была холмистая, в овражке змеился ручеек, и хотя Санди отошла не слишком далеко, ей уже не было видно кромки леса. Зато она увидела другое скопление деревьев, небольшую рощицу, и поспешила к ней, с удивлением отмечая, что она не принадлежала Селивану. Деревья в рощице оказались чужими и немыми. Впрочем, Санди полагала, что они просто не доверяли ей, потому что не знали ее. Подойдя поближе к кривому ясеню, она тронула его ствол, знакомясь. Но дерево хранило молчание. Санди обошла всю рощицу, дивясь, почему деревья ей не отвечают. Ей не было страшно. Она слышала о мёртвых деревьях, но эти были здоровы, дышали, росли, обменивались силой, только почему-то совсем не хотели общаться с маленькой Божественной девой. Санди загрустила, присаживаясь у яблони и вытягивая вперёд голые ножки со следами травы, мелкими царапинами и даже синячками. Благодаря амулету тонкие линии на ее руках горели ровно. Санди поразглядывала их, убеждаясь, что все в порядке, а когда подняла глаза, увидела шамана. Санди знала, что это именно шаман. Иногда они заходили в лес, и юная Дева могла посмотреть на них издалека. Мужчина в меховом балахоне, с капюшоном, надвинутым на глаза, покачивал над травой странной резной палкой, на конце которой трусились затейливо связанные кожанные ремешки с бусинками. Санди смотрела за тем, что он делает с интересом. Шаманы работали с призрачным миром, а она никогда не была в призрачном мире, и хотя понимала, что он не просто так машет руками, не могла разглядеть, что именно делает. Из горла мужчины вдруг донесся низкий звук, не человеческий и не звериный. Он не то пел, не то мычал, потрясая палкой в такт, и двигался, пританцовывая в густой траве, вырисовывая своим танцем силовой узор. Санди встала, чтобы лучше его рассмотреть. Танец шамана мог показаться хаотичным, будто пьяным, и совсем не напоминал плавные, гармоничные хороводы нимф, но Санди видела, что он творит настоящую магию! Перепрыгивая через готовые линии, шаман создавал тончайшие призрачные надстройки своему узору. Одно пространство поверх другого, третье пространство внутри четвертого. — Ар-ра, ар-ра, харрадагуа, адд-ра, адд-ра, хуагамарра… — все ниже и ниже пел шаман, двигаясь уже на полусогнутых ногах, откинувшись назад, так что капюшон слетел с его головы. Чёрные волосы были заплетены в косички с бусинами на конце, прикрытые глаза казались невероятно красивыми из-за длинных-длинных ресниц. Санди залюбовалась. Она и не думала, что шаман так молод и красив. И тут он распахнул глаза и уставился на неё. Вернее обратил на нее свои глаза, с закатившимися вверх зрачками, так что Санди были видны лишь белки. И протянул в ее сторону неожиданно когтистую руку. Ужас скрутил живот юной Девы. Она видела, как шаман медленно облизнул сероватые губы и остро осознала, что он собирается ее съесть! Санди любила страшные сказки, хотя ойкала и закрывала уши, когда нимфы начинали ее пугать, и из памяти сразу выпрыгнули рассказы о жутких шаманах, которые скармливают людей своим духам, а некоторые едят и сами. Санди впервые ощутила животный страх, знакомый каждому мелкому зверьку — что ее съедят! Тихо вскрикнув, она помчалась в сторону Леса, крепко сжимая во вспотевшей ладошке амулет. Волосы на затылке вставали дыбом, она чувствовала за спиной погоню, и шаман несся куда быстрее нее, оседлав своих духов. Санди ничего не пришло в голову лучше, чем спрыгнуть на землю и покатиться с пригорка по мягкой траве. На какой кочке ее кулак разжался, выпуская амулет, она и не заметила. Но от страха ладони вспыхнули белым светом, и когда она шлепнулась с небольшого обрыва в ручеек, брызги фонтанами взметнулись по всей его протяжённости. Слишком много силы для такого маленького ручья! Над Санди повисла радуга, задерживая слетевшего с обрыва шамана. Теперь его глаза были чёрными от огромных пульсирующих зрачков. Приободрившись, Санди решила отогнать его своей силой и угрожающе растопырила пальчики! Но… После резкой вспышки узоры совсем потухли, оставшись тоненькими, как волосок, линиями на коже. — Нет… — прошептала Санди, жалобно глядя на шамана, который без страха шагнул в ручей, схватил одну ее руку и отправил в рот. Острые зубы прикусили ее пальчики, их коснулся скользкий язык, и Санди, заверещав, забрыкалась, отбиваясь руками и ногами от страшного шамана… Он исчез так же внезапно, как появился. Только раздался глухой стон, и его как ветром сдуло. Или… Что-то отбросило? Ревущая от страха Санди заоглядывалась и увидела мощного духа-оленя. Он не был из отцовского леса, Санди его не знала, но он стоял крепко на своих длинных ногах, наставив рога на шамана. Санди вылезла из ручья и побежала. Побежала, как никогда в жизни быстро перебирая босыми ножками. Вдалеке уже показалась опушка леса, но стоило Санди с трудом взбежать на очередной холмик, мокрая нога соскользнула, и она снова кубарем скатилась вниз, в овраг… Где ее поймали чьи-то горячие, крепкие руки. — Малышка, ты поосторожнее, — на берегу ручья сидел высокий седовласый мужчина с самыми ласковыми на свете глазами. На его груди жарко горел Божественный узор. Санди уткнулась в него носом, боясь дышать. — Это ты кричала сейчас? Хорошо же я порыбачил. Весь промок до нитки, когда ручей взорвался. — Он напал… Хотел съесть… — прошептала Санди, обнимая незнакомого Героя руками и ногами, твёрдо решив больше никогда его не отпускать. — Это ты послал оленя? — Я послал троих своих приятелей-духов, они побыстрее меня будут. Олень, видимо, ближе оказался. — Герой прислушался к ручью и ухмыльнулся. — Он лишь немного их опередил, но теперь вернулся в свою рощу, оставил моих приятелей разбираться с шаманом. Что же, теперь тот запомнит, что не надо нападать на девочек. — Он хотел меня съеесть, — всхлипнула Санди. Ниточки линий узора на пальчиках стали наливаться силой, синячки от зубов зазудели, заживая. — Сожрать Божественного героя — мечта любой Тёмной твари, — вздохнул Герой, баюкая ее в своих объятиях. — Сандари, тебе не следует убегать без присмотра. Хорошо, что я оказался рядом, а олень хранитель рощи соизволил помочь. Тебе повезло, малышка. — Откуда ты меня знаешь? — удивилась Санди. Герой не был похож ни на одного из восьми Божественных героев Вольных земель, про которых она слышала. Рядом с ним было так тепло и хорошо, как ей, наверное, не было никогда в её жизни. Почему же она о нем не знала? — Разумеется, я приходил тебя поприветствовать, когда ты родилась, — в глазах Героя сверкал смех. — И подарил кое-какие игрушки. Санди вдруг вспомнила детские погремушки, которые так любила. Когда она держала их в руках, сила в узоре текла спокойнее… А потом она их, конечно, забросила. Санди покраснела от смущения и досады. — Вот их надо было брать вместо амулета… — посетовала она. Но разве она знала, что они были чудесными подарками могучего Героя? Иначе не забросила бы их куда-то в угол своей избушки с другими безделицами. — Сейчас они для тебя слабоваты, — возразил Герой. — Сделаю тебе новые обереги. Но пообещай, что больше не убежишь одна, хорошо? — Тогда ты всегда сопровождай меня! — выпалила Санди, сжимая грязными руками его мокрую после устроенных ею фонтанов рубашку. Герой тихо, по-лисьи фыркнул и снял травинку с её волос.