***
— Вставай! Она сплёвывает, и вместе со слюной наружу выходит кровь. Прикусила язык по неосторожности. Лёгкие обжигало болью, пока она на трясущихся руках пыталась хотя бы приподняться. — Я сказал вставай! Мира хрипит что-то непонятное, медленно поднимается с пола на колени. Мышцы в ногах сводит до того, что хочется сжаться в один целый органический нерв. Трясущееся от напряжение тело не желала слушаться. — Либо побеждай, либо не суйся! Я учил тебя лучше! — Хах... будто у меня был выбор! — цедит она, едва успев увернуться от ботинка, летящего ей прямо в лицо. — Ты лишил его меня, отец. Меня даже не спросили, хочу-ли я здесь быть? Мира ощущает жёсткую ладонь на затылке. Пальцы хватают её за корни волос, тянут наверх, заставляя зашипеть от боли. Отец наклоняется, заглядывая ей прямо в глаза, и от его взгляда по телу Миры пробегает дрожь. Лицо Куоритча спокойно, без единой эмоции. Его взгляд даже в новом теле всё такой же — пугающе-ледяной, каким не должны смотреть отцы на дочерей. — Я дал тебе второй шанс на жизнь, — он тянет выше, вынуждая её медленно подниматься с колен. — Ты должна быть благодарна за это! Губы девушки поджимаются в одну тонкую линию дабы унять тряску. — Ты мог дать его и матери, но не захотел... — Ещё остались силы язвить? Отец склоняет голову на бок, прищурив глаза. Резко отпихивает от себя Миру, как надоевшего нашкодившего котёнка. Она отшатывается на дрожащих ногах, вытирая рот тыльной стороной ладони от крови. — Значит будешь стоять в спаринге пока не вырубишься. Потратим твои силы с пользой, согласна? Пропускает неожиданный удар под дых. Она сгибается пополам, слыша над головой смешок. Мерзкий, хрипящий, практически насмехающийся голос. Голос, который она ждала услышать в детстве, когда он был в далёких командировках, теперь казался ей страшным. — Я многое упустил в твоём воспитании, Миранда. Не думай, что здесь тебе будет всё сходить с рук. Ты больше не на Земле...***
— ...хватит её трясти! Ты сделаешь только хуже! — А что нам делать, если она умрёт?! Солнце слишком яркое. Оно слепит, когда над ней не нависают двое парней. Они расплываются у Миры перед глазами, но она чётко узнаёт Нетейама и Ло'ака по их голосам. Они очень громкие, режут уши, а их голоса отдают у неё в голове эхом. Она пытается сконцентрировать зрение — парни чуть-ли не прижались к друг другу лбами, о чём-то спорили. Чья-то рука лежала на её больном плече, видимо пытаясь остановить кровь. Оно ныло и отдавало резью. Мира чувствовала, как сильно дрожит её тело. Сколько она уже в отключке? Как давно лежит здесь? — Хватит орать... Голос у неё сиплый, слабый. Мира удивлена, что вообще говорит. У неё нет сил даже поднять руку. Они резко умолкли, моментально опустив головы. По выражению их лиц, раздваивающихся перед Мирой, можно было сказать, что парни то-ли в шоке, то-ли сейчас побелеют до состояния человеческой кожи. — Ох, Эйва! Очнулась! — Нетейам на эмоциях сжал ладонь на её ране, заставив Миру вскрикнуть. — Не сжимай твою мать! Старший отдёрнул ладонь, быстро прошептав извинения. — Ты была без сознания около семи минут, — оповестил Ло’ак, сидевший слева от неё на корточках. — Мы хотели... Семь минут. Она поворачивает голову. Видит плохо, но различает пропитавшийся собственной кровью эластичный бинт. Она уже начинала стекать по предплечью на траву. — Из вас Чип и Дейл какие-то хреновые, если честно! — грубо перебила Мира шипящим голосом приподнимая голову. За семь минут можно было и откинуться, пока они тут сидели. Но Мира их не винит. Вряд-ли эти парни проходили уроки первой помощи, да и вообще мало что знают об анатомии. Будущих вождей этому, наверняка, не учат, как и правильно обрабатывать пулевые ранения. — Чип и кто?.. — Нетейам непонятливо уставился на неё, нахмурившись. Она вспомнила, что они не в курсе о мультфильме про зверушек-спасателей, который она смотрела когда была маленькой. У Миры был потрясающий дар к сравнениям чего-либо. — Не вникай... Она отвела взгляд, пытаясь окончательно очнуться. Перед глазами до сих пор был пол тренировочной комнаты. Холодный, пахнущий металлом, с кровавыми сгустками, вышедшими вместе с её слюной и едва-ли не зубами. Даже кажется, что дышать по-прежнему тяжело, будто минуту назад ей действительно заехали под дых тяжёлым отцовским кулаком. Мира уже не помнит, когда сознание выдавало ей что-то кроме отвратительных воспоминаний. — Если вы не хотите, чтобы я потеряла сознание ещё раз, то ведите меня обратно, чтобы мне оказали медицинскую помощь! — прохрипела она. Вышло довольно грубо, даже удивительно громко, но она не была в состоянии контролировать свою интонацию. Да она с момента пробуждения только и делает, что наезжает на них! Но больше волновало то, сколько крови она потеряла — вежливость для Миры сейчас была почти на последнем месте. Нетейам помогает подняться, аккуратно придерживает за руку и поясницу. Медленно, не спеша помогает встать. Тело ноет, скулит, и по-хорошему ей бы провести несколько дней в кровати. У Миры темнеет в глазах как только она полностью встаёт на ноги, подгибаются коленки, и она практически валится на старшего, но тут же пытается снова встать ровно. Ей не нужна чужая помощь. Она справится. Всегда справлялась. Ло’ак, глядя на всю эту картину, лишь хмыкает. Это выглядит не то, что забавно, а, скорее, нелепо. Её попытки казаться сильной и независимой даже смешили, в такой-то ситуации. Когда Нетейам тянется, чтобы взять её на руки, она шипит что-то нечленораздельное, пытаясь от него отмахнуться. — Позволь помочь... — начинает он, как фразу грубо прерывают: — Всё у меня нормально! — как мантру повторяет Мира, пошатываясь. — Я могу дойти сама... — Да ты на ногах стоять не можешь! — вторя её манере отрезает младший. — Брат, возьми. Ло’ак кидает ему в руки рюкзак, который собирался нести. Подойдя к Мире со спины он, в отличии от брата, не церемонясь поднимает её на руки под громкий возглас, который раздаётся ему прямо в уши. Практически как тогда, когда он тащил её на плече в первый раз. Только теперь Ло’ак старается вести себя аккуратнее, пытается не задеть больное место. Он вообще второй раз в жизни несёт на руках девушку. И если в первый ему хотелось шибануть Мире по голове чем-то тяжёлым, лишь бы она угомонилась выворачиваться из его рук, то сейчас ему просто хотелось завязать ей глаза. Она, пусть, и смотрела устало, но прожигала глазами насквозь так, как будто сейчас сама ему влепит. Телесный контакт ей, видимо, не нравится от слова совсем. Нетейам давит насмешливую улыбку, взгромождая на свою спину несколько тяжёлых рюкзаков. Поступок брата явно одобряет, но виду не подаёт, что даётся с трудом. Боится получить в свою сторону такой же взгляд, каким Мира смотрит на Ло’ака. — Поставь на место! — слабым голосом требует девушка. — Да замолчи уже! Несёт предельно аккуратно, старается не трясти. Ло’ак, кажется, даже Тук на своих руках так не носил — так бережно, боясь задеть рану по-неосторожности или причинить дискомфорт. Мира не дёргается. Опустила голову на его плечо, смирившись, и опаляет кожу горячим сбитым дыханием, кот которого у него непроизвольно бегут мурашки. Ло’ак следит за тем, чтобы не закрывались её глаза, но она уверенно смотрит куда-то вдаль, либо пилит взглядом спину его брата, идущего впереди. Ло’ак глубоко вдыхает. Поджимает губы в одну тонкую линию, и буквально на выдохе произносит: — Спасибо, — тихо, почти шёпотом. — За то, что спасла. Мира едва поднимает голову. — Что ты сказал? — она часто моргает, прижимает уши к макушке. — Я не расслышала, у меня шум в голове... — Я сказал тебе спасибо, — уже громче повторил он. — Спасибо за спасение. Так лучше слышно? — Да мне и в первый раз было нормально. Просто хотелось посмотреть на тебя вежливого, — с слабой усмешкой произносит Мира. Ло’ак резко тормозит, опускает голову, глядя в ей в глаза. От её ухмылки ему захотелось развернуться и скинуть её в ближайший куст — и пусть выбирается как хочет! Но он молча глотает насмешку, подавив желание закатить глаза. Лишь перехватывает её поудобнее под коленками, стараясь не сильно отставать от Нетейама. Он уверенно делал вид, что ничего не слышит, хотя Ло’ак знал, что это не так. — Какой хмурый... обиделся? Мира смотрит уложив голову ему на плечо. На её дрожащих губах слабая ухмылка, которую Ло’ак старается игнорировать. Специально же его выводит... Хотя, наверное, это даже хорошо, что она разговаривает и даже умудряется язвить. Он видит как время от времени искажается её лицо от боли или случайных движений, как она старается держать глаза открытыми. Видимо, просто хочет на что-то отвлечься чтобы снизить нагрузку. — Сейчас пешком пойдёшь, небесная, — шипяще предупреждает он. — Я попала под пулю вместо тебя. Ты мне должен. Он ухмыляется уголком губ. — Нет сил идти, за то остались силы язвить? Ло’ак замечает как резко поднимаются её глаза и тускнеет взгляд, а так же пробежавшую по её телу дрожь. Мира смотрит на него несколько секунд, что-то старательно выискивает в его лице, а затем отворачивается, поджав губы. Он на секунду опешил. Она замолчала? Что он такого сказал? Ло’ак снова опускает голову. Мира смотрит буквально в никуда, даже не двигается. Как будто ушла глубоко в себя. — Что с тобой? — спрашивает из интереса, нежели из беспокойства. — Не важно, — бесцветным голосом отвечает девушка. Он не слепой. Видит, что она врёт, но его это волновать не должно. Какое ему дело, что на уме у этой странной девчонки? Ло’аку хочется думать об этом в последнюю очередь... Как и думать о том, что интерес к её правдивому ответу никуда не делся.***
— А она молодец, — Норм в забрасывает себе в рот очередной сухарик. — Отлично держится! Ло’ак смотрит на Мирины плотно сжатые челюсти. Она даже не дёргается когда Макс снова протыкает её кожу иглой, уже заканчивая аккуратный маленький шов. В железной миске на столике рядом с ними лежит окровавленная пуля. Её было сложно достать, она застряла достаточно глубоко, но Мира стойко, со скрежетом зубов терпела всё, что делал мужчина. Она сидела в чистой сменной одежде, позаимствованной у одного из операторов. — Сколько, говорите, вы насчитали? — Джейк опирается бедром на стол. — Семь, — отвечает Нетейам. Он сидит рядом с Ло’аком и Пауком, устало подперев рукой голову. Норм присвистывает. — А девочка не промах, для своих лет. Джейк поджимает губы в одну тонкую линию, уперев взгляд в напряжённый кулак девушки, сидящей в двенадцати метрах от них на железном столе. — Это неправильно, Норм, — качает головой Салли. — Знаю, но это не отменяет того факта, что в её возрасте это — очень сильно. Смотри, как сидит. Она даже отказалась от обезболивающего! — Она не под обезболом? — глаза Паука широко распахиваются. — Сильная девушка! — соглашается он. — Надо было сразу везти её обратно. Почему так долго? Я же объяснял вам, что делать. — Мы пытались привести её в чувства, но она сама очнулась. Сказала, что мы... мы... — Нетейам щёлкает пальцами, смотрит на Ло’ака. — Что мы хреновые Чип и Дейл, — быстро доходит до него, заканчивая фразу. Джейк и Норм переглядываются несколько секунд, а затем начинают тихо посмеиваться. — Что смешного? — Ло’ак хмурит брови, складывая на груди руки. — Я тоже не понял, — кивает Паук. — Ну, правду же сказала, — Норм многозначительно пихает Джейка в бок локтем. — Да кто это такие? — не унимается Нетейам. — Не поймёте, мальчики, не важно. Но ничего оскорбительного в этом нет! Лучше идите к матери, она волнуется, — Салли кивком указывает им в сторону двери. Парни буквально соскальзывают со своих мест, сонно потягиваясь. Джейк провожает сыновей взглядом, смотрит, как Паук идёт с ними до выхода, а затем снова переводит на Миру. Макс что-то медленно объясняет ей, а она в ответ лишь кивает головой. Разговор он почти не слышит, не может разобрать речь по губам. — Значит, закрыла собой? — протягивает Норм, откинувшись на спинку стула. — Что будешь делать, вождь? Джейк не имеет понятия. Мира была такой же противоречивостью как и он в своё время. Только она считает себя чужой на обе стороны, а не только на одну. Но когда Ло’ак занёс её в мобильный блок на руках, отрешённую и почти без сознания, а Нетейам, выгружая на стол всё, что они забрали, рассказывал о том, что произошло, внутри что-то сжалось. Дочь его бывшего начальника, не знавщего милости и морали, спасла жизнь его сыну. Он не знает, что ответить Норму, не знает как ему поступить. А что вообще будет правильным в такой ситуации? — Мы закончили! Макс подходит к ним стягивая с рук перчатки. — Крови потеряла не очень много. Артерия не задета, швы я наложил. Нужно около недели, чтобы рука восстановилась полностью. Ничего серьёзного, — объяснил мужчина, поправив съехавшие на переносицу очки. — Ей бы поспать. Её организм перенёс сильную нагрузку. — Ясно, — сухо произносит Джейк, слабо хлопая его по плечу. — Спасибо, Макс. Когда он подходит к Мире она устало поднимает на него голову. Плечо аккуратно обмотано белоснежным бинтом, незначительные ссадины заботливо обработаны. — Как себя чувствуешь? — Я в порядке, спасибо, — без эмоций отвечает девушка. Джейк смотрит в её поблёкшие глаза и на то, как она нервно перекручивает кольцо на пальце. — Спасибо за Ло’ака, Мира. Ты спасла его, — Джейк опускает ладонь на её здоровое плечо как-то машинально. — Я и моя семья тебе обязаны. Мы перед тобой в долгу. Она кивает головой, с трудом выдавливая из себя подобие улыбки. — Не за что, мистер Салли, — просто отвечает Мира. Она замечает как лицо оло’эйктана принимает более расслабленное выражение, как его глаза пристально осматривают её с ног до головы. Интересно, по ней было сильно видно, что она просто хочет уединения и крепкий сон? — Пойдём, тебе нужен отдых, — Джейк хочет помочь ей слезть, но Мира качает головой. — Не нужно. Я сама... Она медленно спускает на пол ноги, всё ещё слегка пошатываясь. Джейк едва давит слабую улыбку наблюдая за её действиями — она напоминает ему себя самого. Когда Грейс хотела помочь забраться в модуль в его первый раз, а он сказал ей точно такие же слова. Когда они медленно подходят к выходу Мира останавливается у двери. Повернувшись к Салли всем корпусом она скрещивает вместе руки, протягивая их вперёд. Сначала, Джейк даже не понял чего она хочет. Мира смотрела на него большими, проницательными глазами, а когда до него дошло он, тихо усмехнувшись, легонько подтолкнул её в сторону улицы. — Иди, — кивнул он. — Мы же говорили сегодня о доверии. Мира окинула его полным удивления взглядом, но Джейк снова указал ей глазами на дверь. Внутри стало как-то теплее обычного. Приятно, когда тебе хоть немного доверяют, даже когда ты чужак в чужом доме. На свежем воздухе дышать было легче. Уже стемнело, и прохладный ветерок приятно объял её худое тело, заставляя мурашки пробежать по коже. Идя следом за Салли Мира чувствовала себя маленьким ребёнком, которого отец ведёт укладываться спать. Она уже собиралась повернуть в сторону того бунгало, в котором ночевала прошлую ночь, как Джейк взглядом приказал следовать за ним. Местные из племени оглядывали её с любопытством и осторожностью. Мира смотрела на них в ответ также, слышала их тихие голоса. Эти коренные на'ви отличались от семьи оло’эйктана, сильно. Даже их едва доносившаяся до Миры речь звучала иначе, совсем не так, как говорят те, кто выучил их язык. Она едва не врезалась Джейку в спину. Обернувшись на неё через плечо, мужчина отошёл в сторону, открывая ей вид на большое, куда больше чем остальные, бунгало. Горящий в середине огонь излучал тепло, а готовящийся на нём ужин источал приятный аромат, похожий на рыбу со специями. Она заметила сидящих у огня Кири, Ло’ака и Нетейама. Те были так погружены в свой разговор, что даже не заметили прихода отца и девушки. Ло’ак, выглядевший слегка измотанным, сидел сгорбив спину между Нетейамом и Кири, которые что-то бурно обсуждали. — Мира, — обратился к ней Джейк, вырывая девушку из собственных мыслей. — Это моя жена, Нейтири. Мира перевела взгляд. Грациозной походкой к ней вышла статная женщина с точённым выражением лица. Нейтири расправила плечи, и в свете огня казалось, что об её скулы можно было порезаться. Лимонные глаза пристально окинули Миру с ног до головы, плотно поджатые пухлые губы были изогнуты в подобие улыбки, но больше походило на хищный оскал. Мире, вдруг, стало не по себе. Эта женщина казалась воплощением величия и гордости, сверхъестественной грации и проницательности. У неё был мудрый, но тяжёлый взгляд, под которым, находясь слишком долго, становилось не по себе. — Ты и есть та самая небесная девочка, про которую мне говорил Жейк? — спросила она с сильным акцентом, приблизившись к Мире вплотную. Настала такая тишина, что Мира услышала треск веток в костре. Ло’ак, Нетейам и Кири замолчали, любопытно подняв головы. — Да, мэм. Меня зовут Мира. Мира низко опустила голову в знак уважения, но резко вздрогнула, ощутив тёплую ладонь с четырьмя пальцами на плече. Она несмело подняла глаза, встречаясь с Нейтири взглядом. — Ты спасла моего сына, — тон её голоса стал теплее, но взгляд оставался таким же напряжённым. — Наша семья никогда не забудет этого поступка. Её слова звучали для Миры до боли знакомыми нотами. Пусть, её взгляд и был наполнен напряжением и недоверием к чужому человеку, но голос казался искренним. Нейтири производила на неё впечатление глубоко любящей матери, способной убить ради своих детей и втоптать в землю любого, кто решит это оспорить. Она напоминала ей хищницу, и Мира была более чем уверена — эта женщина никогда не промахивается, сжимая в руках лук и натягивая титиву. — Поешь с нами, — Нейтири протянула рукой в сторону костра. — Это меньшее, чем мы можем тебе отплатить. Ло’ак, пристально следящий за разговором матери с девушкой, впервые увидел как на губы Миры лезет самая настоящая улыбка — чистая и робкая. — Я сделала это не ради выгоды, — тихо ответила девушка. — Я просто... не могла иначе. Нейтири склонила голову на бок и слегка наклонилась, заглядывая ей в глаза. — У тебя был выбор — сбежать или помочь, — медленно произнесла женщина. — Я вижу, что в твоих глазах нет страха, у тебя сильная воля... Мира смотрела на неё большими, завороженными глазами. Всё, что произносила Нейтири напоминало ей колыбельную или древнюю сказку. Даже с сильным акцентом её голос, напоминающий тихое мурчание кошки, звучал в ушах Миры куда громче и чётче, чем музыка в новых дорогих наушниках. Когда Нейтири отстранилась, выпрямившись в полный рост, она кивком предложила Мире сесть с ними. Кири приветливо махнула ей рукой, и девушка аккуратно опустилась на пол рядом с Нетейамом. Только сейчас она обратила внимания на маленькую девочку, которая сидела на месте Нейтири. Любопытные глаза рассматривали каждую чёрточку лица Миры. — У тебя красивые волосы, — звонким голосом произнесла она, указав пальцем на распущенные пряди. — Ты Мира? Та, которая напала на Ло’ака в лесу? Нетейам рядом с ней тихо усмехнулся, глядя на слабо выраженное удивление Миры. — Невежливо задавать такие вопросы, Тук, — отдёрнул он. — Она ваша сестра? — спросила Мира, повернувшись к нему. — Да, младшая. — Ло’ак называет её «Я сейчас расскажу всё маме!», — хихикнула Кири, заставив брата закатить глаза. — Ну если она постоянно рассказывает всё маме! — буркнул он, сложив на груди руки. — Как твоя рана? — любезно спросил Нетейам, едва заметно коснувшись пальцами плеча Миры. — Терпимо, — на автомате ответила она. — Неприятно, но жить буду. — Ты вот так просто выскочила с такой раной и одним пистолетом? — Кири с интересом потянулась к ней через брата. Мира аккуратно пожала плечами: — Как-то само получилось. Может, выброс адреналина. — Кому-то нужно просто быть осторожнее, да? — Нетейам с доброй ухмылкой повернул голову к брату. Ло’ак притворно улыбнулся ему в ответ, показывая средний палец и вызывая у брата и сестры громкий смех. Спустя пол часа Мире казалось, что она смотрит кино по телевизору. Картинка перед глазами была похожа на нереальную, а еда буквально таяла у неё на языке — это действительно оказалась рыба, обёрнутая в какие-то съедобные листья с кусочками спелых фруктов. Мире такая еда казалась, пусть, и вкусной, но странной. Она совсем отличалась от той, к которой она привыкла. Усевшись практически с краю она, сжав в руках съедобный конвертик, наблюдала за тем, как за импровизированным столом сияла настоящая семейная атмосфера. В этом бунгало царил детский смех, пахло любовью, и раздавались многочисленные голоса, постоянно перебивающие друг друга. Тук, прижавшись к боку обнимающей её свободной рукой Нейтири, быстро поедала свой ужин с горящими глазами. Джейк что-то рассказывал Нетейаму об охоте, пока Ло’ак и Кири незаметно передразнивали жестикуляцию старшего брата. Также Мира познакомилась с Мо'ат — цахик племени. Женщина оглядела Миру мудрыми по годам глазами так, словно читала её душу как открытую книгу. Сидя практически в самом углу, Мира с трудом впихивала себе кусок в горло, не смотря на то, что желудок требовал хотя бы свою дневную норму. Здесь, посреди этого места, она чувствовала себя не в своей тарелке. Всё это казалось Мире неправильным — эти душевные разговоры ни о чём, эта забота, которая чувствовалась буквально в каждом жесте жены оло’эйктана. Как будто девушка действительно по-случайности попала не туда, куда ей было нужно изначально. Мире чужды семейные посиделки за ужином. Всё, что она помнит о подобном из детства — это как мама сидела с ней на диване в гостиной вечером, накладывая ей в тарелку очередную порцию своей фирменной пасты под зелёным соусом с маленькими помидорками. Мира не помнит, когда отец — в сознательном для неё возрасте, — просто сидел с ней и разговаривал о чём-то приземлённом, будь то школа или прогулки по центру города днём в воскресенье. Не помнит улыбающихся вместе родителей. А если такое и было, то точно тогда, когда она была совсем маленькой. Поэтому Мира пилит взглядом широкую улыбку Тук, сидящую под боком своей матери. Смотрит, как смеётся Нейтири, видя уставшее выражение лица мужа, и как Джейк с улыбкой слушал то, что говорила ему Кири. Мира касается кончиками пальцев бинта на плече — вот её детство. Ездить с дядей в двенадцать лет на стрельбище, где он учил её стрелять из низкоколиберного оружия вместо парка развлечений, куда её должен был вести отец. Ходить на занятия по джоу-джитсу в средней школе вместо уроков по танцам в светлой студии. Созваниваться с папой раз в месяц и слушать о том, как "правильно" относится к людям вместо слов «я скучаю по тебе». Мозг Миры отказывается принимать что-то другое взамен привычному. Это кажется ей странным, неправильным, чем-то сверхъестественным. Ведь раньше ей казалось, что её жизнь проходит так, как и должна проходить. А потом, Мира поняла, что так бывает не у всех. Она не жуёт остатки еды — быстро, проглатывает целиком, запивая водой. По привычке. И ждёт непонятно чего, скрестив вместе ноги и обняв их руками настолько крепко, насколько позволяет плечо, иногда напоминающее о себе ноющей болью. — Ты так быстро всё съела? — удивляется Кири. — Еда же горячая! Мы только сели ужинать. Мира неловко пожимает плечами, прикусив нижнюю губу. — Я уже всё.