Когда мне нужен пример непоколебимого упорства, я вспоминаю, что бабушка отчистила со сковородки тефлоновое покрытие.
— @_OneLostDay, твиттер
Дальнейшие изыскания троих волшебников проходили не намного успешнее — даже с помощью Кристин им никак не удавалось найти «брешь в системе». Девушка упорно обследовала коридор за коридором, Северус терпеливо сопровождал её в надежде заметить то, что она могла упустить, а Гарри на стены лез от скуки. Ни разговоры с Невиллом, ни прогулки по территории Хогвартса уже не спасали — всё казалось опостылевшим и давно уже не интересным. Когда он только прибыл в замок, казалось, что не может быть ничего лучше — ностальгия, дом, давно знакомые стены и переходы. И лишь сейчас на поверхность всплыла неприглядная реальность — ничто, даже родной дом, не сможет вылечить пустоту внутри и бессмысленное, на взгляд Гарри, существование. Разумеется, он был полезен магическому миру, в этом сомневаться не приходилось, но вот какую пользу это приносило ему самому? Никакую. Только тщательно спрятанное в глубине души неудовлетворение. Непонятно было многое... Чем он не удовлетворен? Чего ему не хватает в жизни? Чем заменить это нелепое существование? В чём можно найти смысл, когда ничего уже не кажется таким важным, как раньше? Казалось, будто все краски ушли из жизни, и единственное, что держало Гарри в этом мире стальными тисками — его непоколебимое упрямство. Несмотря на всё, что творилось в душе, ему до сих пор был любопытен этот мир. После этой мысли Поттер стабильно воспарял духом и шёл куда-нибудь на прогулку. Желательно, с подогретым вином. Северус каждый вечер неизменно проводил у камина. Теперь, когда с его плеч упало преподавательство, занять себя было особо нечем, поэтому мысли плавали по кругу, создавая в голове настоящий смерч, глазом которого было осознание того, что если избавиться от этой опаснейшей проблемы в замке не получится — ему придётся кардинально менять свою жизнь, восстанавливать знатно повреждённую репутацию, искать себе новое место в этом жестоком мире. По его собственному опыту, изгнанников и неудачников принимали очень неохотно, с презрением и жалостью, смешанными с отвращением. А если ему не удастся восстановить порядок в Хогвартсе в ближайшее время, он станет как раз-таки изгнанником и неудачником. Повалятся гневные письма от озабоченных родителей... странно, что этого ещё не произошло. Пора было временно закрывать школу, иначе дальнейших исчезновений студентов не избежать. Вздохнув, Северус отставил в сторону бокал с виски и пересел за стол, где начал писать черновик прошения в Министерство магии. Рано или поздно это нужно было сделать, а в данной ситуации — лучше раньше, чем позже. Кристин старалась ни на что не отвлекаться в её поисках, так как любое промедление могло обернуться очередной трагедией. Удивляло лишь то, что никто до сих пор не сообщил куда следует о пропаже своих детей. Это значительно запутывало и сбивало с мыслей. Она не могла допустить в свою голову предположение о том, что в этой тишине следует винить профессора Снейпа и его навыки манипуляции людьми. Поэтому всё, что ей оставалось — это отложить свои сомнения и непонимания на второй план, сконцентрировав всё возможное внимание на том, ради чего её пригласили в замок. Однако с каждым днём её пребывания в Хогвартсе беспокойство в душе росло, и Кристин не могла ничего с этим поделать. В конце концов девушка так измотала себя собственными размышлениями, что не могла спать ночью. Поэтому она стала выходить на ночные дежурства. Эта ночь ничем не отличалась от предыдущих: тишина, тихое похрапывание с портретов, переливающийся поток магии. И тут девушка заметила некое странное колебание в полотне — то, что они уже давно искали и не могли найти. Не успев как следует разобраться в том, чья же магия так повлияла на самую стабильную структуру этого замка, она почувствовала в груди некое тянущее ощущение. Не успев издать ни единого звука, Кристин стремительно провалилась куда-то в бесконечную черноту, завораживающую своим чистым чернильным цветом. Посмотрев на эту неожиданную ловушку сквозь призму своих способностей, девушка раскрыла рот от восхищения. Она не по собственной воле оказалась в каком-то туннеле, до невозможности напоминающем собой кроличью нору или даже чёрную дыру — портал между двумя связанными между собой местами. Покопавшись в памяти на предмет похожих сравнений, Кристин улыбнулась всплывшей в разуме ассоциации с экранной версией Асгардского Биврёста, что, впрочем, и являлось наиболее аккуратным сравнением. С любопытством ожидая, куда приведёт этот «мостик», артефактолог рассматривала стенки «норы», впрочем, не пытаясь трогать их руками, помня печальный опыт одного из персонажей киновселенной Марвел, которого вытолкнуло из прохода в совершенно неожиданное место. Когда переход завершился, Кристин почувствовала лёгкое разочарование от того, что столь интересный опыт столь стремительно завершился. Осмотревшись по сторонам, девушка заметила стоящего рядом с ней студента. По всей видимости, именно он был источником чужеродной магии. — Ты зря согласилась участвовать в этой кампании, артефактор, — высокомерно произнёс парень. — Это решение станет для тебя смертельным. — Ты глубоко ошибаешься, если думаешь, что смерть меня хоть сколько-нибудь пугает, — с лёгкой улыбкой отозвалась Кристин, даже не пытаясь достать палочку. В воздухе клубами вилось такое количество сырой магии, что в радиусе как минимум двадцати метров от эпицентра не только устраивать магическую дуэль, но и зажигать банальный Люмос было бы смертельной ошибкой — разорвёт прямо на месте. — Меня не волнуют твои страхи, — со слегка безумным выражением лица прошипел студент. — Ты послужишь на пользу моему делу, так что не переживай, твоя смерть не будет напрасной. Я – достойный наследник своего рода и полноправный представитель ордена моего отца, — с гордостью и сильно выраженным фанатизмом продолжил он свой монолог. Кристин пропускала добрую половину смысла мимо ушей – она пыталась найти хоть какой-нибудь выход из сложившейся ситуации, и не видела его. Каким бы образом не открывался тот «Радужный Мост», его единственным хозяином являлся ребёнок, стоящий сейчас перед ней. Очевидно было с первого взгляда, что его не получится убедить изменить своё смертоносное решение, а Империус применять было чревато последствиями – магия только казалась пассивной, на самом же деле она всего лишь послушно ждала малейшего знака от своего хозяина, в любой момент готовая сорваться с места и, как змея, поглотить новоявленную угрозу целиком. — Зачем ты это делаешь? — рассеянно поинтересовалась Кристин, внутренне смиряясь с нынешним положением вещей. По-видимому, ей на роду было написано умереть в самый неподходящий для этого момент ровно так же, как и все её родственники. Утешало лишь то, что все её финансы находились в полном порядке – одна знакомая ясновидящая недавно предсказала ей скорую смерть, так что девушка в тот же момент озаботилась будущим для оставленного ей предками наследства. Несмотря на опасность своего положения, Кристин понимала, что ей нужно предупредить Северуса с Гарри, что им следует искать не саму нестабильность в магии, а её причину — того самого студента, который сейчас стоит перед ней и разглагольствует о том, какая это честь — умереть в честь грандиозного плана его отца. Хорошенько подумав, Кристин поняла, что из этой передряги ей не выбраться живой — нельзя было послать сообщение, не воспользовавшись магией. Решительно вздохнув, девушка сконцентрировалась, закрыла глаза и создала щит такой плотности, на которую только была способна, тут же вызвав Патронуса и послав одно и то же сообщение двоим магам, как можно подробнее описав ситуацию и внешность студента. После этого она приоткрыла глаза и зажала уши, стараясь перекрыть вой магического вихря вокруг неё. Студент давно уже исчез, оставив свою жертву один на один с её финальной проблемой. Из горла Кристин вырвался тихий вскрик, и вскоре всё стихло. Ничей сон не был потревожен, коридоры замка были по-прежнему тихи и пусты. Лишь два волшебника, в спешке столкнувшихся в коридоре, молча смотрели в темноту пустыми глазами. Для них эта ночь больше не была тихой и миролюбивой. Почти одновременно вздохнув, они, не сговариваясь, пошли в директорские апартаменты. Следовало почтить память их знакомой и разобраться в значительно изменившейся ситуации, которая стала ещё более опасной, чем прежде.***
Северус стоял на ступеньках замка и провожал безразличным взглядом последнюю карету со студентами, отбывающими на незапланированные каникулы. Рядом с ним стоял Поттер, таким же взглядом взирающий на удаляющиеся от Хогвартса спины студентов. Аврор тяжело вздохнул и повернулся лицом к профессору, который, несмотря на своё внешнее безразличие, выглядел более напряжённым, чем обычно. И тому было множество причин. К счастью, у них не было времени предаваться тоске и отчаянию: нужно было решить проблему как можно скорее. Насколько Гарри было известно, все профессора предпочли остаться в замке, чтобы оказать всю необходимую помощь. Если бы ещё было известно, чем здесь можно помочь... Поттер ещё раз вздохнул и обратился к профессору, снова поворачиваясь лицом к дороге. — Нужно обсудить всё происходящее с профессорами. В конце концов, они общались со студентами чаще, чем каждый из нас. Да и профессор Слагхорн по моей просьбе приглядывался к детям на протяжении всего этого времени. Не думаю, что стоит закрывать на это глаза. Нам сейчас любая помощь может пригодиться, ведь студенты отныне не будут доступны для нашего наблюдения. Северус согласно кивнул в ответ, развернулся на каблуках и проследовал в замок. С отъездом студентов уровень тревоги немного снизился, но изначальная проблема никуда не делась. Директор вошёл в Большой зал, где и обнаружил весь преподавательский состав. Разумеется, они не могли не заметить некоторых событий, но напрямую в курс дела никто не был введён. И теперь ему предстояло провести так называемое информирование, затем выдержать поток бессмысленных встревоженных возгласов и, наконец, ответить на вопросы и определить фронт работ. С последними двумя пунктами непременно должны были возникнуть затруднения, так как Северус и сам понятия не имел о своём дальнейшем плане действий. Разумеется, он не мог не задумываться об этом, но его мысли были неоформленными, неогранёнными. И теперь придётся импровизировать, а этого Снейп жутко не любил — он предпочитал всегда быть на несколько шагов впереди, чтобы иметь возможность контролировать ситуацию и менять ход событий, если в этом была необходимость. По залу разнеслось лёгкое эхо тихих, но уверенных шагов, и Северус почувствовал едва заметное колебание воздуха за своим плечом. Гарри, а это был именно он, остановился в паре шагов от профессора, не претендуя на ведущую роль в предстоящем обсуждении, но намекая на то, что он готов, если потребуется, перехватить линию повествования и взять на себя некоторые вопросы, которые непременно возникли бы у профессоров в процессе разговора. Северус бросил на него благодарный взгляд, и аврор кивнул ему в ответ. Директор собрался с мыслями и, обратив всё своё внимание на коллег, начал длинный рассказ, стараясь не упустить ни одной детали. Пока Северус говорил, Гарри внимательно наблюдал за непрерывно меняющимися лицами профессоров. Ещё на пути в зал Поттер пытался предугадать реакцию каждого из его знакомых на сложившуюся ситуацию, но потом бросил эту затею — люди были слишком непредсказуемыми существами для того, чтобы безошибочно определить, как они могут отреагировать на те или иные слова. По ходу дела аврор понял, что его едва сформировавшиеся догадки были вполне верными: Невилл слушал Северуса с предельным вниманием, стараясь не отвлекаться на эмоции, чтобы ничего не упустить; профессор Макгонагалл, прижав руку к губам, широко раскрытыми глазами взирала на директора как на последнюю надежду; профессор Слагхорн примерно с таким же выражением лица, но с опущенным в пол взглядом теребил в руках свой платок. Остальные профессора выглядели почти одинаково: то ли поражённо, то ли напугано, то ли задумчиво. Когда Снейп умолк в ожидании неминуемого вербального выражения чувств от одних преподавателей и разномастных вопросов — от других, Гарри подал голос, впрочем, не меняя своего местоположения за спиной директора: — Если кто-то из вас после услышанного хочет покинуть Хогвартс вплоть до того момента, как замок снова станет безопасным для проживания, никто не станет вас осуждать. Более того, ваш героизм никто не оценит, так что если вы не уверены в своих силах, лучше не испытывать судьбу. Она редко бывает щедра на подарки и вторые шансы. Несколько малознакомых Поттеру профессоров переглянулись между собой, и наученный опытом аврор сразу понял, что они не хотят иметь никакого отношения к так называемой «спасительной операции». Что ж, так даже лучше. Гораздо лучше, чем если бы они сдались в самый ответственный момент, поставив в опасность жизни всех остальных — уж с таким феноменом Гарри был близко знаком. После нескольких минут раздумий подал голос Невилл: — Как вы планируете вести дальнейшие изыскания? Таких магов, как Кристин, насколько я знаю, крайне мало, если они вообще существуют, в чём я сильно сомневаюсь. Студенты вне зоны досягаемости. Да если бы мы и знали, кто виновен, никаких доказательств нет и быть не может. Северус нахмурился, а Гарри криво улыбнулся. Никто из них не знал, что делать дальше. По крайней мере, в перспективе. Директор едва заметным движением головы дал Поттеру понять, что этот вопрос ему придётся взять на себя. Аврор сделал шаг вперёд, встав на одной линии со Снейпом, и вздохнул, прежде чем ответить своему другу. — На данный момент сложно строить далеко идущие планы, но в ближайшем списке задач – попытаться понять, какой из студенческих семей наиболее выгодно всё происходящее. С этим мы ждём помощи от вас, профессора, и, в частности, от вас, профессор Слагхорн. Тот сразу приосанился и важно покивал, старательно скрыв своё опасение и желание уехать как можно дальше от опасности. Гарри мысленно усмехнулся. Тут слово взяла Минерва: — Но почему студенты не были отправлены домой раньше? И почему этим занимается один мистер Поттер, а не весь аврорат? Это были весьма опасные вопросы, поэтому аврор предоставил честь разбираться с ними непосредственно директору школы, который и принимал решения. Северус с силой сжал челюсти, но его неудовольствие осталось тайной для всех, кроме Поттера, который стоял совсем рядом, почти соприкасаясь с ним плечом. Когда Снейп начал говорить, его тон был таким же ровным, как и всегда: — Оставить студентов в школе мне весьма авторитетно посоветовал Дамблдор, так что все дальнейшие вопросы прошу высказывать ему напрямую. Аврорат не может заняться этим делом потому, что его сотрудникам не хватает опыта. Как я уже неоднократно отметил, мистер Поттер – не первый, кого министр сюда отправил. Макгонагалл не удовлетворил этот ответ. С праведным возмущением в голосе она воскликнула: — Но почему вы полагаетесь в таких решениях на волшебный портрет, а не на собственное чувство простейшей морали? Гарри заметил, как руки Северуса, сложенные у него за спиной, сжались в кулаки, но не стал до поры до времени вмешиваться в разговор. Когда директор наконец-то ответил на повисший в воздухе вопрос, его голос уже не был таким невозмутимым: — А почему вы, Минерва, так слепо подчинялись приказам того же Дамблдора, когда он был жив? Почему никогда не задумывались о том, какой опасности студенты подвергаются каждый день, живя в одном здании с василиском или, скажем, участвуя в Турнире Трёх Волшебников? Не нужно обвинять меня в том, чем вы и сами успешно занимались десятилетиями. Макгонагалл оскорблённо замолчала, но не стала спорить, ведь Северус, несмотря на резкость суждений, был прав. Никто из них не спорил с Альбусом, полагаясь на его непоколебимый авторитет. И это привело их к победе, пускай она и была достигнута такой большой ценой. Теперь пришла пора довериться новому руководству, надеясь на то, что Северус приведёт их к успеху не менее удачно, чем предыдущий директор.