Второй учебный день должен был успешно начаться с математики, но сразу что-то пошло не так. Ежедневная «летучка» перед началом уроков оказалась посвящена воспитанию и заняла даже часть математики. Уже сейчас их ругали: кто-то в первый же день успел подраться, кто-то проспал, кто-то ушёл с последнего урока под видом болезни. Не обошли вниманием и Хикару, вскользь упомянув, что некоторые рвутся в тематические клубы уже перед их открытием, хотя разрешение на участие зависит от успеваемости. Под пронзительным взглядом классной руководительницы, Кавасаки-сан, Хикару стало неловко, но она была уверена, что ничего плохого не совершила: ведь это всего лишь заявление в клуб?..
На перемене Ёшида немедленно обернулась к ней, ловко перекинув через плечо длинные распущенные чёрные волосы. За них на «летучке» ей тоже досталось, но, казалось, совершенно не обеспокоило.
— Это ведь ты уже подала заявление в клуб?
Хикару удивлённо подняла на неё взгляд. Она была уверена, что Ёшида даже не вспомнит, что вчера с ней знакомилась, не то что запомнит хоть что-то о клубе.
— С чего ты взяла?
— Из тех, с кем я вчера разговаривала, — многозначительно отметила Ёшида, — только ты была очень уверена, что тебя примут. Да не бойся! — воскликнула она, хлопнула ладошкой по учебнику, придвинулась ближе к Хикару и полушёпотом сказала: — Я тебя другим ребятам не выдам. Мне правда интересно. Я вчера тоже хотела, но не успела, — руководитель театрального ушёл вот прямо передо мной.
Хикару глубоко вздохнула, выдержала продолжительный взгляд одноклассницы и наконец ответила:
— Ну я.
— И что тебе сказали? — карие глаза Ёшиды заискрились.
— Ничего, — пожала плечами Хикару. — Сказали, что нужно будет пройти какой-то экзамен, чтобы определить, как много я знаю о волейболе и в какой состав меня определить.
— А что, их бывает много?
— Здесь вроде нет. В крупных школах вроде академии Фукуродани два состава, но, понятное дело, на поле всё равно выйдут только несколько человек. Если считать тех, что на скамейке запасных, конечно. В Некоме, как мне объяснили, просто есть основной состав, который ездит на соревнования, и те, кто просто ходит заниматься. Ну, точнее, из последних, наверное, немало человек хотят попасть в стартовый состав…
— И как думаешь, тебя примут?
— Не знаю. — Хикару облокотилась на парту, зевнув. Глаза закрывались сами собой — они допоздна играли с Кенмой. — Но однозначного отказа мне точно не дали.
— Уже завтра откроется фестиваль, где будут представлять все клубы и наконец-то откроется запись в них! — Ёшида радостно хлопнула в ладоши, а Хикару отметила про себя, что она либо слишком эмоциональна, либо переигрывает. — Может, ты передумаешь и зайдёшь в театральный?
Хикару в очередной раз хотела вежливо отказаться, но тут, видимо, краем уха их разговор услышал одноклассник — тот самый, с ирокезом, что в первый день бурно спорил посреди класса, — и обратился к ним.
— Я услышал слово волейбол! — он опёрся о парту Ёшиды, переводя взгляд то на одну, то на другую девушку.
— Тебе послышалось, — безапелляционно отрезала Хикару. Этот парень казался ей агрессивным и слишком шумным, и он бы не так смущал, если бы блеснул знаниями хоть в чём-то.
— Не послышалось, — парировал парень. — Похоже, это ты собираешься в волейбольный клуб?
— Похоже, я. А тебе что?
— Хаттори-чан, не груби, он пока ещё ничего не сказал, — вклинилась в их разговор Ёшида, физически отгородив собой ребят друг от друга — на всякий случай. — Ямамото, ты что-то хотел?
— Ничего, — покачал головой в ответ Ямамото. — Хаттори, ты какая-то слишком мелкая и слабая для волейболистки, тебя не возьмут. Ты вообще в средней школе занималась волейболом?
— А у тебя откуда такие познания, каким должен быть волейболист?
— Позна… что? — запнулся Ямамото и неловко почесал затылок.
— Знания о волейболе, — вставила Ёшида, ошеломлённо переглядываясь с Хикару. Они, конечно, обе подозревали, что Ямамото не самый умный одноклассник, но то, что он не знает такого простого слова, даже не могли предположить.
— Ааа. Как это пишется на кандзи?
— Да… неважно, — отмахнулась Ёшида, криво улыбнувшись и пытаясь сделать вид, что она совсем-совсем не смущена. — Так тебе вопрос задали: откуда у тебя такие знания, каким должен быть волейболист?
— Я сам волейболист! — Ямамото гордо ткнул себя кулаком в грудь и едва не поперхнулся — видимо, не рассчитал с силой. — А ты, Хаттори?
— Я в мужской волейбольный клуб вообще-то заявку подам, — хмыкнула в ответ Хикару.
— В мужской?! Нечего тебе там делать!
Ямамото досадно отмахнулся и быстро исчез — так же, как и появился рядом с ними. Ответ Хикару, очевидно, его разозлил, и самой Хикару совсем не хотелось попасть в одну команду с человеком, которому она заведомо не нравится, но вряд ли он врал.
— Он тебе не нравится? — осторожно спросила Ёшида.
— Не то что бы… — Хикару широко размахнулась руками, словно пытаясь найти слова в воздухе, раз их не было в голове, чтобы описать то, что она действительно думает о Ямамото. — Но он какой-то очень шумный. И вот сейчас буквально с ничего нахамил мне. Думаю, с ним очень непросто взаимодействовать.
***
На большой перемене, во время обеда, наконец проснулся громкоговоритель и радостно возвестил о завтрашнем клубном фестивале. После уроков учеников ждало торжественное открытие, выставка клубов и, конечно, серия мастер-классов, — всё, чтобы завлечь к себе новых участников. Ёшида даже на какое-то время оторвалась от обеда, чтобы рассказать об этом кому-то в аудиосообщении. Кенма, примостившийся рядом с ними и ни с кем за столом не разговаривавший, никак не отреагировал, и это насторожило украдкой наблюдавшую за ним Хикару.
После уроков они с Ёшидой остались дежурить, сегодня была их очередь. По пути из кладовой, где они взяли пару тряпок для уборки, они увидели на стене плакат, объявляющий о предстоящем фестивале.
Плакат представлял собой сборку фотографий и названий всех клубов, которые были в старшей школе Некоме, и то представлены были не все, о чём сообщала маленькая приписка в углу. Хикару отыскала и фотографию мужского волейбольного клуба, разглядела на ней Куроо: свежая, сделанная зимой, но очень маленькая — пока этот клуб, конечно, не приносил побед в соревнованиях, и его можно было задвинуть подальше. Но Хикару была уверена, что однажды всё изменится.
— Пойдёшь на фестиваль? — уточнила Хикару у Ёшиды.
— Конечно! — с готовностью отозвалась та. — Как же не посетить! Тем более, торжественное открытие будет проводить такая красивая девушка!
Действительно: в центре плаката располагалось крупное фото очень красивой девушки — судя по лицу, совсем не японки. Длинные пепельные волосы, собранные в причудливый хвост, искрящиеся голубые глаза, широкая улыбка и точёная фигурка… Она даже чем-то была похожа на модель, но в отличие от моделей она светилась счастьем и дружелюбием, искренними эмоциями.
— Смотри, у неё японская фамилия, но она не похожа на японку! — обратила внимание Ёшида.
— Наверное, она дабуру.
— Похоже на то, — согласилась Ёшида. — Ой, смотри, у неё такие же голубые глаза, как и у тебя! Но у японцев голубые глаза — это редкость…
— У меня не голубые глаза.
— Как так?! Я же видела!
Ёшида потянула Хикару за плечо, пригнулась и заглянула ей в глаза.
— Хм… Действительно. Серые. Но такие тоже редко встречаются… Ты носишь линзы?
— Нет, это настоящий цвет глаз. Моя мама доже дабуру.
Ёшида ахнула, а затем заулыбалась, выдав односложное «прикольно».
— Мы же вместе пойдём на фестиваль?
***
Они уже почти закончили уборку в классе, когда дверь тихо скрипнула и в класс вошёл Андо Даичи, капитан волейбольного клуба.
— Привет, Хаттори-сан! Я уж думал, сегодня не успею застать тебя в школе.
Андо запыхался и потому говорил с перерывами, опершись на край ближайшей парты. В руках он держал несколько бумаг, всё время перебирая их.
— Я принёс тебе документы от Наоя-сенсея. Здесь список справок, необходимых для поступления в клуб, в том числе справка о группе здоровья, список тем, по которым у тебя будет мини-экзамен перед вступлением, и памятка об обязанностях менеджера. Пожалуйста, изучи их. Экзаменовать тебя будет сам Некомата-сенсей, послезавтра. Но ты приходи завтра на фестиваль, поддержи нас, хотя твоё заявление на вступление уже принято, конечно.
Хикару со всей серьёзностью выслушала своего будущего капитана — на душе что-то непонятное скребло при виде него, но ей приходилось себя настраивать, что в течение этого года придётся тесно работать с этим парнем. В своих знаниях она была уверена, к тому же, собиралась ещё немного подготовиться — всё-таки сдавать она будет не просто какому-то учителю физкультуре, а самому тренеру Некомате. Заодно узнает вживую, чем же он так замечателен, как его восхваляет Куроо.
«Надо бы сегодня Кенме позвонить, — пронеслась мысль. — Он хорош в волейболе, будет обидно, если не придёт. И Тецу сказать, что Кенма сомневается, может быть, он ему чем-то поможет».
— Да, конечно, Андо-сан, будьте спокойны, я приду.
