Порча на счастье

Звонок. На этот раз с урока. Антон готов был поклоняться и преподносить дары этому прекрасному звуку. Он означал конец его мучений, которые продолжатся в среду. Все 40 минут учитель не отставал от Шастуна, задавая вопросы, и объясняя это чрезмерное внимание тем, что он сдает ЕГЭ по его предмету. Антон подхватил рюкзак и кинулся к выходу. Когда до двери оставалось буквально пару шагов, за спиной Антон расслышал фразу, которою он так боялся. — Шастун! Задержись на минутку. — всё. Это конец. Антона посетила мысль просто сделать вид, что не услышал, сбежать. Но вот на его плечо приземлилась рука преподавателя. —Антон, ты меня понял? — а Антон в этот момент проклинал себя за нерасторопность. — Да, конечно, Арсений Сергеевич. — столько яда было в этой фразе, что Попову даже стало жалко этого мальчика. Когда кабинет опустел, в нем повисла давящая тишина. Разрушить ее решился преподаватель: — Ничего не хочешь сказать? — Ничего, кроме того, что я психически неуравновешенный человек, с резкими приступами агрессии, не контролирующий их. Я даже не знаю, как эта хрень называется, там, по-научному. Могу показать справку от квалифицированного психолога. Такой монолог ввел мужчину в ступор. Да, этого он точно не ожидал. — Так, хорошо. Допустим, за удар ты оправдан. — Арсений благодарил всех богов за то, что его голос не дрогнул, и до сих пор не терял своей строгости. — но почему ты куришь и материшься? Куда вообще смотрят твои родители? Эта фраза, как пулей поразила юношу. Он погрустнел, а его глаза из ярко-зеленых, превратились в темно-болотные. Он стоял и не мог выдавить из себя ни слова. Что не говори, а раны ещё слишком свежие, чтобы так давить на них. — Эй, что я не так сказал? — голос брюнета растерял всю напускную строгость. — Ничего, все нормально, я в порядке. — подросток развернулся, и хотел было выйти из кабинета, но в последнюю секунду остановился. — и, это... Простите. Только хлопок двери смог вывести Арсения из тяжелых раздумий. "Что же не так, с этим мальчишкой?" — уже второй день подряд он задавался этим вопросом. "Он просто поломанный жизнью ребенок," — ответ находился быстро, но Попов отказывался его принимать. "Видимо, моряк моряка..." — тут же подкрадывалась мысль. "Я не верю, что у него все так же плохо, как и у меня" — обычно, на этом его внутренний диалог заканчивался. Этот раз не исключение. *** Пятиклассники недовольно оборачивались, навстречу несущейся по этажу шпале, по имени Антон. Впрочем, ему было ровным счётом плевать на них. Сейчас нужен только один человек. Антон понимал, что это очень низко, приходить, вываливать на человека все свои проблемы и уходить. Он чувствовал себя последней тварью. Но Шастун не мог по другому. Он бы просто не выдержал. И вот, он стоит перед знакомой дверью в квартиру 80. Спустя секунду резко нажимает звонок, пока не передумал. За дверью послышались неторопливые шаги, а потом, звук поворачивающейся щеколды. —Так и знала, что придешь. — да, Оксана определенно мастер приветствий. — И тебе привет. Пустишь? — Нет, сюда чай принесу. — попыталась отшутиться она, пошире открывая дверь. Антон зашел в квартиру подруги. Он всегда восхищался её стилем и дизайном. Минимализм в бело-голубых тонах — звучит как мечта. Конечно же, ведь родители Оксаны работали профессиональными дизайнерами. Кстати. — Окс, родители дома? — Были бы, я бы тебя даже за порог не пустила. А вернутся они только вечером, так что я очень даже готова слушать. Антон прошел на кухню и сел за стол. Он долго пытался подобрать слова, пока Оксана не вернула его в реальность. — Эй, хватит строить сценарии нашего диалога. — что не говори, а Оксана слишком хорошо знает Антона. — говори как есть, я все равно уже догадалась. — сказала она, поставив на стол две кружки с мятным чаем. Вдох. — Ладно. — выдох. Поехали. — да, тем новеньким Арсением оказался новый учитель английского языка, предмет которого, я буду сдавать на ЕГЭ. — после сказанного, Антон заметно погрустнел. Увидев это, Оксана попыталась его подбодрить. —Ну не переживай, все хорошо. Если он нормальный, вряд ли он будет специально занижать тебя. Ничего страшного. — как на автомате твердила она. Окс давно перестала всерьёз волноваться за друга. Она просто поняла, что это бессмысленно. Все равно потом он уйдет, напрочь забывая про существование подруги. До следующего срыва. А дальше все по кругу. — Окс, мне сдавать ЕГЭ по его предмету! Это очень даже страшно! Я при первой встрече зарядил ему кулаком в нос. Это ненормально! — Антона понесло. Теперь его будет очень трудно остановить. —Да ладно тебе, все в порядке, успокойся. —Нет! Все очень плохо! Я... — договорить ему не дали. "Нет. Надо это прекращать" — пронеслось в голове Фроловой. — Заткнись. Просто закройся! — подругу изнутри съедала совесть, но она понимала, что больше не выдержит. Пришло время. — Антон, ты мне очень дорог, — бред. — но я устала постоянно выслушивать твои психи! Ты каждый раз приходишь, жалуешься, покрываешь всех грязью и уходишь. Мне надоело то, что мной постоянно пользуются. Я не хочу такого общения! Антон сидел и тупо хлопал глазами, смотря на Оксану. — Хорошо. — собравшись с мыслями, начал он. — я извиняюсь перед тобой за то, что превратил тебя в машину для выслушивания проблем. Прости. Я больше не появлюсь в твоей жизни. Клянусь, я только все испорчу своим присутствием. — с каждым словом все тише. —прощай. Антон встал и вышел из-за стола. *** Уже идя по улице, юноша понял, что потерял единственного человека, который мог выслушать его, хоть и не по своей воле. На душе было противно от самого себя. Он не достоин жизни, лучше, чем эта. Все бросили его, ну и ладно. Ему уже не помочь, даже не пытайтесь. Антон не злился на Оксану. Ему просто было очень тяжко потерять ее. Он давно понял, что такое общение — худшее из всех, когда-либо существовавших. Но Шастуну это было необходимо. Он бы просто сошёл с ума, если бы держал это все в себе. Он успел скурить три сигареты, пока шёл до дома. Когда до пункта назначения оставалось 20 метров, на его плечо легла чья-то рука. Недолго думая, он резко развернулся, скидывая ее с себя. Когда Антон увидел, кому эта рука принадлежит, у него появилось желание сесть посреди этой дороги и разрыдаться, как маленький ребенок, которому не купили то, что он просил. — Слушай, я двадцать минут нахожусь за тобой, и все эти двадцать минут ты идешь и дымишь. Не надоело? — Арсений Сергеевич был на взводе. — это очень... — он оборвался, увидев глаза своего ученика. Столько боли он видел лишь однажды. У себя в зеркале. А в глазах Антона было все. От " Иди нахуй весь мир, я сегодня не в настроении", до " Срочно спасайте меня, я в любой момент могу скинуться с крыши". И Арсений утонул в них. В глазах, цвета травы в апреле. — Антон, все хорошо? — неуверенно спросил учитель. —Все просто замечательно, Арсений Сергеевич. — а в голосе столько яда, сколько нет ни у одной ядовитой змеи. После этих слов, Антон вырвался из рук учителя и бегом преодолел оставшееся расстояние до подъезда.