Порча на счастье

Питер встретил Арсения и Антона довольно радушно, ведь на улицах уже такого родного города сейчас было более-менее сухо и негрязно, если сравнивать с обыденной погодой в северной столице. Мартовское солнце уже начинало разогревать замерзшую землю, но температура воздуха еще не поднималась выше пяти градусов. Звук шумящего аэропорта остался позади, когда Арсений и Антон вышли из здания, вдыхая свежий питерский воздух. Шастун оглядывается по сторонам, а внутри разливается приятное чувство понимания, что все закончилось. Будто камень с плеч, честное слово. Конечно он понимает, что ужасные воспоминания от этой поездки будут преследовать еще долго, но, как многие убеждены, время лечит, значит и это забудется и затянется. Рано или поздно точно. — Антон! — позвал Попов, видимо, не первый раз, но предыдущие Антон просто не расслышал. — Ты меня слышишь вообще? Пошли, подвезу тебя до дома. Сил возражать не было, их хватило лишь на несильный кивок. Уже едя в машине учителя, Антон начал потихоньку засыпать, и, будто почувствовав это, телефон в кармане его тонкой куртки завибрировал. Достав его, Антон увидел контакт, который не ожидал лицезреть вообще. Переборов первичный шок, Антон нажал на кнопку и поднес телефон к уху. — Алло. — послышался голос с другой стороны телефона. — Да, привет, Ир. — сказал Антон, все ещё немного удивленный тем, что она позвонила. Учитель, сидящий на соседнем сидении, заметно напрягся и стал вслушиваться в разговор. Да, он знает, что это неправильно и так нельзя, но просто ничего не может сделать. — Антон, сразу к делу, прости, у меня времени маловато. Помнишь, как я помогла тебе на концерте на новый год? — Да, помню, а что? — его интерес уже начинал понемногу разогреваться. — Могу я попросить тебя об обратной помощи? — она сделала небольшую паузу, отведённую на обдумывание собеседником ее слов. — Допустим, а что сделать-то надо? — а Антон и не замечал, что учитель, сидящий на соседнем сидении уже внимательно слушал его разговор, но все равно пытался не подавать вида. — Извини, сейчас не смогу все рассказать, но мы могли бы встретиться? На этой неделе, примерно. Антон задумался. Впринципе, нет ничего, что могло бы послужить причиной для отказа, поэтому он ответил, почти не задумываясь: — Да. Тебе когда удобно? — Давай в среду в пять. В парке около школы. Устроит? Согласившись, Антон быстро попрощался и положил трубку, все еще обдумывая этот короткий разговор. Интересно, о чем же попросит Ирина? Почему она отказалась говорить сейчас и назначила именно встречу вживую? Ладно, ответы он получит через пару дней, а сейчас надо бы доехать до дома, немного отдохнуть и шуровать на работу, в вечернюю. Эх, а как же не хочется! Сейчас в Антоне есть желание только прийти домой, переодеться, завалиться в теплую постель и не вылезать из нее больше никогда. Но, видимо, это в следующей жизни. За такими не сильно веселыми мыслями прошел остаток поездки до дома. *** — Тоха-a! — Серёжа с радостными воплями бросился к Антону, когда тот только появился на пороге кабинета. — Серый, меня не было пять дней, неужели ты успел так соскучиться? — шутливо-серьезно пробормотал Шастун, в ответ обнимая друга. — Нет, я просто рад, что теперь мне не одному здесь мучиться. — сказал он и добавил потом полушёпотом. — Я все больше начинаю думать, что у нашего товарища по кабинету — Олега, явно не все дома. Он просто приходит, садится и ни с кем из нас не разговаривает. И вид у него такой… Конечно, Олегу-то повезло. Он работает в центре поддержки не по телефону, как Серёжа с Антоном, а в письменном виде — через мессенджеры. У него в жизни все прекрасно. Приходит, пару часов тупо стучит по клавишам и уходит, каждый месяц забирая с собой кругленькую сумму. — Кстати, а где он? — поинтересовался Антон, оглядывая небольшой кабинет, в котором сейчас были только Шастун и Матвиенко. — Да черт его знает, он уже пару дней на работе не появляется. — О, кого я вижу! — со стороны двери послышался громкий голос начальника. — О, здравствуйте, Валентин Владимирович! — передразнил Антон, поворачиваясь в его сторону. — Так, Шастун, не паясничай. Вы с Матвиенко работать пришли сюда или светские беседы вести? Там другие кабинеты от звонков отбиться не могут, а вы тут болтаете! — говорили же, что начальник — тот еще зверь. Крыса, если быть точным. — Все, уже идем работать. — сказал Антон, быстро снимая куртку и вешая ее на крючок перед дверью. Антон и Серёжа сели за свои столы и каждый начал делать вид, что с предельно серьезными лицами, что-то настраивают. Когда начальник, на последок строго зыркнув на них, вышел и закрыл дверь, оба, не выдержав, уронили головы на столы, заходясь в сильном смехе. — Шастун, Матвиенко! — из коридора послышался строгий голос начальника, что еще сильнее рассмешило друзей. *** Холодный мартовский ветер в Питере неприятно колол незакрытые щеки, но Антон смиренно стоял и ждал Ирину, которая, если верить её словам, уже подходила. Нервно переминаясь с ноги на ногу, Антон пытался рассмотреть высокую фигуру девушки, которую ждал сейчас. Пока взгляд медленно блуждал по нескончаемой толпе, постоянно куда-то спешащей, мысли то и дело возвращались к одной и той же теме, как бы сам Шастун их оттуда не гнал. Честно, он пытался не думать об этом, знал, что для этого сейчас не самое нужное время и место, но точно так же он и понимал, что эту тему надо будет обязательно проработать самому с собой, иначе просто не отпустит. Будет наступать на пятки, тыкать копьем в спину, но никогда не отстанет. — Антон, привет! — где-то сбоку послышался звонкий голос Ирины, а после показалась и она сама. — А, да, привет. — будто очнулся Антон, только когда девушка уже стояла перед ним. — Ой, а ты давно ждешь? — спросила она, когда заметила закрытую позу Шастуна, и его не очень удачные попытки хоть как-то согреться. Ответом ей последовал несильный кивок. — Блин, прости. Может пойдем зайдем куда-нибудь? Согреешься. О да, Антон сейчас точно не откажется от теплого помещения, в котором не будет этого противного ветра, который вот уже полчаса полирует ему щеки. Уже зайдя в небольшое кафе вместе с одноклассницей, он облегченно выдохнул, высовывая подбородок из шарфа. Оглядевшись по сторонам, Шастун отметил для себя довольно уютную обстановку в кафе, которая так и располагала к себе. Да, это конечно не те кресла-груши из Москвы, но тоже неплохо. Ирина жестом попросила следовать за ней, что Антон беспрекословно выполнил. Пусть ведёт куда хочет, ему бы только побыстрее закончить с этой встречей. Девушка провела его на второй этаж и остановилась только у самого дальнего столика. Быстро повесив куртки на крючок, отведенный специально для этого, Шастун с Кузнецовой уселись за небольшой столик, рассчитанный как раз на двух человек. — Ирин, прости, у меня не сильно много времени. Не могли бы мы сразу по делу? — А, да, конечно. — Кузнецову будто вырвали из каких-то своих глубоких размышлений. — Антон, еще по телефону я тебе сказала, что мне нужна твоя помощь. — Шастун утвердительно кивнул, а одноклассница продолжила. — Давай начну с начала. — Пару лет назад я познакомилась с одной девушкой, и мы довольно быстро сдружились. Общались целыми днями напролет, ночевали друг у друга. Так вышло, что мы учимся сейчас в одной школе. Все перемены мы проводили вдвоем, со школы тоже вместе ходили. А у той подруги юморок… Как бы тебе сказать. Ну такой, с изюминкой. Если быть короче, то из-за нашего близкого общения и ее не всегда удачных шуток, полшколы теперь думает, что мы с ней встречаемся. Представляешь, вот можно было же так подставиться. И это все при том, что обе мы чистейшие гетеро. — на выдохе закончила она свою предысторию. А Антон задумался, почему же он ни разу не слышал о том, что Ирину подозревают в гомосексуализме? А хотя, ответ тут, наверное, очень даже очевиден. Напомните мне, пожалуйста, сколько у него по всей школе есть людей, которые могли бы услышать эту информацию и передать ему? Да ни одного. Только Димка есть, но тот просто терпеть эти все сплетни не может и никогда не стал бы не то, что распространять их, а даже слушать всегда отказывался. — Хорошо, а от меня-то помощь какая нужна? — что ни говори, а Шастун никогда не умел общаться с людьми. — Ах да. Блин, мне довольно неудобно просить, но не могли бы мы сделать вид, что… Встречаемся? Не бойся, дальше простого совместного хождения по коридорам, сидения за одной партой и легких объятий не зайдет, это я тебе гарантирую. Просто мне очень хочется перебить все те слухи, которые пустили по школе. Не волнуйся, это не надолго. Все увидят нас, забудут эту нелепость, а мы потом просто сделаем вид, что расстались. Сойдет? А Антону даже не немного обидно стало за то, что Кузнецова нетрадиционные отношения называет «нелепостью», но показывать это лучше не надо, чтобы не оттолкнуть человека. А именно это Шастун умеет делать лучше всего. А что там по поводу одноклассницы? О да, Ира Кузнецова была довольно популярной персоной. Почти каждый парень пускал на нее слюни, всякий раз, когда она проходила мимо. Это и послужило такой скорости распространения слуха. Шикарная фигура, красивая внешность, длинные шелковистые волосы. Характер не айс, конечно, но тоже неплохой. Да будь Антон по девушкам, давно бы влюбился в нее. Но, к сожалению или к счастью, именно этот прекрасный пол его совсем не интересует. — Ну как, поможешь мне? А я должна буду. Да, тут надо подумать. С одной стороны, это же обман и нечестно, но а если смотреть с другой стороны… Может просто помочь человеку, тем более в ответ на ее недавнюю помощь? Почти не подумав (а зря), Антон выдал на одном вдохе: — Да, хорошо. Но только у меня будет небольшое условие. Можно? — Конечно. — Давай сразу договоримся, что по-настоящему между нами ничего не будет. Пообещай мне это и я соглашусь. Целая минута ушла просто наобдумывание Ириной слов, только что сказанных Антоном. — Хорошо. Антон еще не знал и не представлял, на что подписался, но сейчас это мало заботит его. Но это только сейчас. *** Одна новость ждала Антона, когда он пришел в школу. Дима заболел. Вот блин, сегодня еще эта дебильская проверка… Почему все всегда складывается так «удачно»? Пара первых уроков прошла довольно спокойно. До определенного момента. До момента, пока он не встретил ее. — Привет. — Ирина подошла к Антону слегка приобняла его, а на лице ее играла легкая миленькая улыбочка. — Да, привет. — Антон улыбнулся в ответ, и, о чудо, у него даже получилось что-то на подобии нужной эмоции. — А у нас что сейчас? — как бы невзначай спросила Кузнецова. — Алгебра. — так же обыденно ответил Антон, идя рядом в сторону кабинета математики и параллельно размышляя, как бы легче рассказать об этом Диме, который, кстати, прекрасно осведомлен об ориентации Шастуна. Ладно, об этом чуть позже. Вдруг, сквозь плотную пелену мыслей, Антон почувствовал, как в его ладонь легла другая, чуть меньше, чем его. Повернув голову и вопросительно посмотрев на Ирину, Антон наткнулся на ее взгляд мол: «Простите, извините, это не я» и легкое пожимание плечами. Ладно, привыкнуть к этому будет сложно, но возможно. «Сам виноват, что согласился.» — противно-мерзкий голос в голове явно злорадствовал. А просто дело в том, что Антон — четкий человек слова. Сказал — выполняй, или нечего было языком трепать. Уже сейчас Шастун начал замечать на себе и своей временной «паре» заинтересованные взгляды. Девушки смотрели с некоторым непониманием, а парни приняли негласную новость в штыки. Они то и дело кидали на Шастуна злобные взгляды, будто тот забрал у них самую вкусную еду и съел все в одно лицо. Честно, Антон пытался не обращать внимания на эти взгляды, но получалось, сказать по правде, не очень. Вообще не получалось. У него создавалось ощущение, что сейчас вся школа смотрит только на них двоих, внимание абсолютно всех сейчас приковано только к ним, и каждый либо завидует, либо не понимают их. «Интересно, а как на это отреагирует Арс?» — промелькнула задорная мысль в голове, заставившая рот Антона растянуться в несильной улыбке буквально на секунду. Вот это парадокс. Сейчас Шастун идет по коридору за руку с одной из самых красивых девушек школы, но почти все его мысли заняты каким-то чужим человеком, простым учителем Английского языка. Ну, может быть, уже не таким и чужим… Все это круто классно, но сейчас немного не о том. Интересно, а когда Антона стало вообще волновать то, что подумает о его действиях Попов? Честно, он не знает. Он вообще не понимает, как же относится к этому человеку. Арсений вроде и помогает, утешает, но что-то определенно настораживает Шастуна. Что-то непонятное, давно забытое им. Может, это чувство нужности кому-то? Или что-то другое? Ох, как же он запутался. Сложно ведь жить, когда не понимаешь других, но еще сложнее проживать на этой планете не понимая самого себя. Это самое ужасное чувство, которое лишь губит.