Керосин

      И ты больше его не боялась. То есть — совсем. Конечно, монстру можно было многое говорить, да и убеждать во многом, но вот себя убедить… Да и не убедить, скорее, осознать, признаться. Поверить. Ты всегда чувствовала, когда что-то начинало происходить. Со стороны могло и казаться, что это абсолютно не так, ты имела золотой глобус по игре в дурочку, но, на самом деле, чужая симпатия никогда не могла остаться незамеченной. Как объяснить — не ясно, но двусмысленные слова, косые взгляды и прикосновения почти всегда имели смысл. Ты была взрослым человеком, Найтмер был взрослым монстром, вы буквально понимали, что происходит. Но Кошмар — такой Кошмар, он бы никогда просто так не пошёл на встречу. Как белый день ясно, скелет хотел, чтобы это сделала ты. А еще он не думал, что ты разгадаешь его эту маленькую затею так просто, и, из-за этого, был сзади на пару шагов. Это дало тебе фору. О, ты хотела сперва повеселиться, посмотреть, как монстр будет реагировать на всякое с твоей стороны, хотела — очень, сука, сильно — узнать, как долго он выдержит. Сильнее — что будет, когда сорвется. Вчерашний перекур на крыльце глаза тебе открыл, развязал руки, понимание позволило… стать более чем просто наглой в своих идеях. Позволило понять, что угодно скажи — Найтмер ничего не сделает. Просто потому что он позволял тебе многое до этого самого момента. Не хотел бы продолжения, эскалации, новых действий — обрубил бы на корню. Поэтому… все теперь зависит от твоей испорченности и готовности выйти за рамки. Ни одного, ни другого у тебя было не занимать. План решила не придумывать; в таком тонком деле, как соблазнение они и не нужны были. Куда проще было положиться на ситуацию, сыграть той картой, которая выпадет. О, тебе светит один только роял стрит флеш.       **       Даст был довольно… интересным монстром. Пожалуй, самым интересным из всей четверки, потому что оставался — иногда казалось, всегда будет — неразгаданным. Как только ты в принципе познакомилась с «плохими парнями», как звали их все, кому не лень, монстр и слова не сказал. И потом тоже. И после. Он был по-настоящему закрыт. Ты разумно решила не биться в запертые двери, нашла к нему подход довольно простой и действенный: дала привыкнуть к себе. Особенно, когда вы с Киллером стали хорошими друзьями — ты физически не смогла не попадаться на глаза и не маячить. Прошло время, и монстр действительно привык. Ты это почувствовала, разные глаза перестали так сильно колоть лопатки, когда отворачивалась, перестали царапать, когда стояла лицом. И вы начали общаться. Да, с ним было сложнее всего. Все началось с Килла, потом — Хоррор (его ты считала слишком самого по себе уютным, простым, синонимом слова «комфорт»), чуть позже — Кросс. Монохромный тоже был весьма непростым, прятался за ледяным наростом, оно и понятно, но Даст… Даст возвел десятиметровые стены вокруг себя из бетона и шипов. Впрочем, зная историю каждого из них, это было ожидаемо. Люди сломали им жизнь. Было бы слишком самонадеянно прийти и так просто просить довериться другому человеку.       Первая стена дала трещину, когда вы неожиданно узнали, что в одно и то же влюблены — масло. Даст скрывал это долго и, как ему казалось, тщательно, одному только рассказал (и десять раз пожалел об этом). Рассказал Киллеру. А у Киллера с близким ему существами не рот — решето, дырка на дырке, вот он и ляпнул это однажды, когда вы сидели втроем в какой-то омегавской завидухе. Даст разозлился тогда, хоть и виду не подал, но ты этим новым знанием, пожалуй, воодушевилась даже чересчур. И начались разговоры про полотна, краски, кисти, растворители, один на вас троих секрет. Да и понятно было, почему секрет — засмеют и не подавятся, припишут Инка, будут знать, за что задеть. Ты долго понять не могла, к слову говоря, как монстр вообще к этому пришел. А потом он рассказал сам — ему посоветовал Найтмер. Сказал, это могло помочь. И осенило — арт-терапия.       Ты вспоминала с улыбкой эту историю, неспешно выписывая мазки. Вы обосновались в комнате Даста, у каждого свой мольберт, свой холст, своя идея. Ему всегда нравилась архитектура, ты же цеплялась за абсолютно разные вещи каждый раз, и сейчас очень сильно страдала с морем. Правдоподобно воду написать считала чуть ли не самым сложным испытанием. — У тебя есть прусская синяя? — хрипло, низко прозвучало сбоку. — Да, бери, — ты протянула монстру тюбик почти не глядя, увлеченно вырисовывая темные участки композиции другой рукой. Ваше общение никогда не строилось на общении, строилось на жестах. Действиях. К каждому скелету ты очень старалась подобрать свой подход. Казалось бы, зачем столько усилий ради своры психически больных бичей мультиверса. Но ты видела в них большее — и именно в этом была твоя беда. — Фух, у меня уже запястье судорогами берет. Как насчет перекура? — обернулась к монстру, как всегда отмечая про себя, что он очень эстетично пишет: всегда спокойно, сдержанно, линия за линией, тон за тоном, пока они не переплетутся в изящный итоговый результат. Никогда не могла про себя сказать того же — бывало, холсты оказывались в приступе гнева безжалостно проткнуты канцелярским ножом или порваны голыми руками. Ты всегда была самокритична.       Даст кинул тебе один короткий взгляд из вихрей мадженты и ультрамарина, кивнул, подошел к окну и распахнул его настежь, встал полубоком, приглашая. О, бунтарствуем. — Найт узнает — по жопе надает, — улыбнулась, сползая со стула, треснуло в нескольких местах позвоночника и коленях, лодыжка затекла. Из окна дуло холодом и… предвкушением. Почему-то. — Тебе — вполне, — его лицо рассекла легкая усмешка. Вы встали рядом, высунулись в окно. — Кстати. Как там… Босс? — спросил Даст, затягиваясь через нос, упершись взглядом в тучи на горизонте. Они что, блять, не разговаривают с ним вообще? Как насчет такой удивительной вещи, как коммуникация? — Лучше, — грозовые тучи, к слову говоря, выглядели вполне живописно. — Хорошо, — со стороны могло показаться, что ваш разговор был нескладным, ненужным, не помещался в комнату, леденел. Но, о, черт, Даст на слова никогда и не полагался, ты знала, их количество не влияло почти ни на что. Хоть, конечно, привыкнуть к этому было тяжеловато. — А ты… как? Вы ссорились? Вчера, за обедом. — Э, нет, — ему вообще ничего можно было не говорить — скелет все и так видел. Видел, оказывается, больше других, больше, чем ты думала. — Ну, самую малость. — Если что, не обижайся. Он иногда говорит разные вещи, просто потому что должен.       Ты думала об этой его фразе чуть дольше, чем положено.       Три коротких стука в дверь прозвучали довольно неожиданно, вы настороженно переглянулись. Мастерская Даста, назовем ее так, была расположена в дальнем углу — очень удачно, даже с проема ее нельзя было увидеть. Ты потушила сигарету и спрятала бычок в карман за нежеланием кидать у палитры или к мольберту, приоткрыла дверь. Даст молчаливой тенью наблюдал издалека. — О, привет, Кросс. — Здравствуй, — мягко улыбнулся в ответ скелет. Выглядел он довольно неоднозначно, в домашних штанах и свитере с огромным клинком наперевес. С тренировки? — Тебя Найтмер требует к себе.       Опа, это уже интересно. Ты усмехнулась сама себе, более чем просто готовая к новой партии. — Хорошо, спасибо, я зайду через минутку, — Кросс пожелал удачи заранее и исчез за поворотом, сверкая наточенным лезвием меча. Ты проводила его фигуру взглядом и, все так же заговорщически улыбаясь, обернулась обратно к Дасту. — Я заберу вещи позже, хорошо? Бери все, что нужно. И да благословит меня господь, хах, — ты смело шагнула в коридор, приятное волнение щекотало сердце.       Монстр проводил тебя тягучим взглядом, докуривая вторую.       **       Решила не стучать — Кошмар перестал быть тем, перед кем ты могла стыдливо жаться или скромничать. Дверь поддалась на удивление легко, пропуская внутрь с тихим скрипом. Что сказать — это был твой звездный час. Перестать надменно улыбаться, вальяжно, медленно проходя внутрь, было тяжело (невыполнимо), каблуки гулко стучали о пол.       Кабинет Найтмера был прекрасен. Тебе удавалось побывать здесь, наверное, только пару раз, когда вы с Киллером получали пизды по внушительному ряду причин. Казалось, площадь комнаты вполне могла потягаться к главным залом, как и высота потолков. Вся мебель была создана из исключительно дорогой древесины. Высокие шкафы у стен — черное, эбеновое дерево, из него же неприлично большой стол с фигурными ножками, который являл из себя центр композиции. Для стеллажей, отделки, мелких элементов — палисандр, сам по себе довольно уникальный, совсем немного окрашивающий комнату изыском. Но, оо, самое интересное — пурпурное сердце. Натуральное, серо-сиреневое дерево, из него парочка кресел и два больших дивана по бокам. Впрочем, больше всего тебе всегда нравилось окно. Огромное, практически во всю стену, полукруглое, с темными плотными шторами. Напротив него, чуть поодаль, как раз и располагался стол. Еще у Найтмера был отдельный камин, очень стильно оформленный, остальные излишки — лампы, стеллажи, тумбы, строгие однотонные ковры, картины и так далее по списку. Тебе казалось, монстр сам по себе дышал роскошью в самом искреннем ее проявлении, роскошью, ради которой он был замаран в крови не по локоть. Хорошо, если по шейные позвонки.       Кошмар поднял голову от ноутбука и каких-то бумаг, посмотрел молчаливо, цепко. Недовольно? Монстр сидел за столом, спиной к окну, пасмурный пейзаж позади прекрасно дополнял картину. Ты остро ему усмехнулась вместо приветствия, закрыла дверь за собой. На ключ. От Найтмера это — естественно — не укрылось. — Что ты делаешь? — его голос, низкий, немного хриплый, заполнил собой пространство, отбился от стен, резонируя.       Ты облизала губы, на вкус пробуя его очевидное раздражение, подошла ближе. — Звал? — и конечно же проигнорировала ранее заданный вопрос. Гораздо интереснее не то, что ты делала, а что собиралась сделать. — …Да, — Найтмер смотрел подозрительно, откинувшись на спинку кресла. — Пора выполнять свою работу. — Ох, так тебе силы потребовались? Прекрасно, — прекрасно. Это подразумевает прямой тактильный контакт, прикосновения, и здесь можно будет разгуляться. — Позволишь? — ты улыбнулась монстру так мило, насколько могла, и начала сдвигать то, что было у него на столе, в сторону. Вопрос был риторическим. Ноут — к черту, бумажки какие-то туда же, ручка, все нахуй. Найтмер молча хмуро наблюдал за представлением, на выдохе почти рыча. — Вот, супер, — ты отряхнула руки, подошла к монстру, встала вплотную к его коленям и одним ловким движением запрыгнула на стол. Лицо скелета перекосило. — Что ты себе позволяешь? — Кошмар подорвался тут же, выпрямился во весь рост и так и норовил прожечь пару дырок насквозь своим взглядом. Вектора судорожно двигались за его спиной, скручиваясь.       Ты растянула наглую улыбку, смотря прямо, в упор, и раздвинула ноги шире. Хранитель негатива смерил тебя коротким взглядом сверху вниз. Стоял настолько близко, что почти касался бедром твоего. — Любишь настольные игры, а, Кошмарище? — ты подалась корпусом назад, опираясь на прямые руки, слегка наклонила голову. Монстр не двигался. — Нет. — А я люблю. Сыграем? — ты, не разрывая зрительного контакта, провела ногой по чужой легким касанием. Лодыжку тут же обвило щупальце, довольно, кстати говоря, туго — до легкой боли. Неужели выбрала неправильное время? Найт был чем-то расстроен по-настоящему? Монстр усмехнулся — клыки ему очень шли — и немного расслабился как по команде. Его плечи перестали быть железными на вид. Кошмар, все еще улыбаясь, провел светлой патиной прекрасного глаза по твоей ноге, положил когтистую ладонь на бедро и сжал через ткань штанов. Твоя безоговорочная уверенность в собственной выдержке пошатнулась, дала широкую трещину от одного его прикосновения. Скелет вернул взгляд обратно, попал сразу же в самое твое существо, пригвоздил к месту. И медленно нагнулся ближе, врезался тазом в твой. — Жизнь тебя ничему не учит, верно? — Найтмер выдохнул эту фразу тебе в висок, свободную руку запустил в волосы и тут же резким движением дернул их вниз, тем самым открывая себе шею с очень привлекательным ключицами и сонной артерией. Ему иногда очень хотелось перекусить ее пополам. — Правда решила, что самая умная? Что сможешь переиграть меня? В моем же доме? — легко рассмеялся, и от каждого его слова, от каждого его вдоха в непосредственной близости от нежной кожи тебя било мурашками. — Этому никогда не бывать, — впрочем, вопреки собственным словам, Кошмар начал вести рукой с бедра выше, по животу, к линии декольте. Костяные пальцы щекотали, ты с запозданием поняла, что он расстегнул пуговицу на рубашке. И еще одну. Монстр являл из себя самый чистый экстракт превосходства, двигался плавно, неспешно, отвратительно сексуально. Ты со всех сил старалась стоически держаться, не меняться в лице, старалась не дрожать под его руками, пока сердце заживо сгорало у тебя в груди. Кошмар ограничился двумя пуговицами, коснулся солнечного сплетения пальцами, чересчур цепко, хищно и приторно наблюдая за собственными действиями, провел по коже пару раз с небольшой амплитудой. В какой-то момент подумалось, что плоть под его пальцами начала закипать. — Так что хватит дурачиться, ладно? — и он отступил, отошел от стола на шаг, и руки убрал, и щупальце. Ты не сразу уследила за столь резким изменением обстановки, туман с запозданием выветрился из головы, сладкое марево с глаз сошло намного позже, чем нужно было. Ты глупо моргнула пару раз и искренне растерялась, прекрасно чувствуя, какое удовольствие доставило Принцу Ночи твое непонимание. Твое разочарование от несостоявшегося чего-то.       Осознав свой проигрыш в первом раунде, улыбнулась, практически скалясь под осколками битого авантюрина. Но и сдаваться была не намерена. Найтмер подал руку, помог слезть с высокого стола. Чертов джентльмен с замашками божеского характера, с повадками твоего личного палача. — Пошли, присядем, — он кивнул на два больших круглых кресла у камина, ты последовала за ним сзади тенью. Монстр занял правое, показал рукой на его близнеца с левой стороны. — Прошу. — Ну, раз приглашаешь, — ты не растерялась от слова «совсем» и выбрала чужие колени, аккуратно седлая Кошмара. Он в ответ глубоко вдохнул и, показалось, вздрогнул. Один из векторов предупредительно пополз спиральную по ноге снизу вверх. — Я же просил, — процедил сквозь зубы надменно и сухо, и ты бы правда подумала, что все твои действия не приносят нужный результат, все нецелесообразно и неправильно, не так, вызывает у монстра только злость, вот только… вектор на ноге скользил плавно, не приносил боли, второй, словно сам себе повинуясь, легко касался спины. Да и это — дело такое, второстепенное. Ты видела на разливах радужки Найта сахар, который скелет тщательно пытался скрыть, терпкий, враждебный (потому что ну никак не мог он позволить себе сдаться), но сахар. — М, а что такое? Я ничего не делаю, — ты коснулась щупальца на ноге, мягко провела по темному стылому воску, на пробу царапнула его. Кошмар резко опустил руку тебе на талию, рваным движением запустил ладонь под кофту, к голой коже и с силой сжал ее. Не ради боли. — Только попробуй, — пророкотал низким бархатом, чуть ли не впервые меж гласных звучало рычание. Хватка стала сильнее, парочка острых фаланг впилась в кожу. Ты тихо зашипела, но — конечно же — не отступила, это более чем стоило того. В конце концов, никогда против боли ничего не имела. И увидела, что Кошмар это понял, осознал, что не сможет больше так просто испугать. Увидела мимолетное удивление на его лице. — Вот только… — и уверенно продолжила гнуть свое, придвинулась вплотную, смотря на него сверху вниз. Вторую руку положила на его острое плечо, запястье тут же перехватили. И не отодвинули. Что ж, отпор героический. Но не правдоподобный. — Разве что, ты боишься сорваться, — ты улыбалась, наклоняясь ближе, занимая теперь главенствующую позицию. — Я права, Найтмер? — и прошептала его имя прямо в шейные позвонки. — Нет. — Так что же тебя смущает? — рукой, ранее лежавшей на его плече, коснулась кончика вектора, что витал рядом. Он доверчиво толкнулся навстречу, заплел палец, лег в ладонь и скрутился спиралью. Кошмар наблюдал за этим, судорожно пытаясь собрать последние крупицы самообладания. — Ничего, — выдавил сквозь зубы, ты чувствовала, как тяжело и неровно он дышал. Ну и еще кое-что чувствовала бедром. — Прекрасно, — буквально мурлыкнула, выпрямившись, чтобы чуть удобнее было. — Давай тогда руки, — и протянула навстречу ладони. Найтмер ответил не сразу, почему-то выдержал паузу, после чего все-таки дал тебе обе ладони, коснулся, их извечный холод обжег пальцы. Ваши руки вспыхнули тусклым сиянием практически сразу же. — Вот, молодец. — Заткнись. — Так заткни меня.       Взгляд — пощечина, острый, колкий, хлористоводородная кислота. Кошмар смотрел на тебя так, словно хотел четвертовать собственными голыми руками, так, что ты была уверена — если (когда) падет его оборона, это будет твой лучший секс.       И чем больше времени проходило, тем тяжелее монстру было дышать. Почему-то. Тем сильнее он сжимал твои руки в своих. — Блять, что ты… как, — монстр начал задыхаться в своих же словах, ерзать, его вектора сжимали за бедра, пульсируя, один пробрался под рубашку, скользил по голой спине. — Что ты… — Все хорошо? — ты нахмурилась, откровенно поплывший взгляд, так резко поплывший взгляд насторожил. Что-то было не так. — Ты… ты возбуждена сейчас? — Знаешь, мне очень хочется сказать, что рядом с тобой невозможно не чувствовать возбуждение. Но, если без шуток, — о, что-то определенно было не так. Сияние то тускнело, то усиливалось в такт сжатий векторов. — Да.       Найтмер молча смотрел в ответ дольше, чем было разрешено. — Это… плохо. — И почему же? — ты коротко рассмеялась, ситуация начала быть какой-то уж слишком странной, забавной довольно. — Энергия, она… черт, — еще одно щупальце опустилось на плечи, начало слепо тыкаться в ткань рубашки, силясь найти открытую кожу, — она практически всегда отождествляет эмоции. Я ее чувствую… блять, — монстр не мог отдышаться, — чувствую и пропускаю через себя. И твое возбуждение сейчас абсолютно не к месту, потому что все, что я получаю от тебя, моя природа в процессе поглощения умножает на десять.       Ты уставилась удивленно в ответ, с трудом соображая. — То есть, хочешь сказать, что… — Босс! — в дверь пришлось три увесистых удара, вы одновременно вздрогнули. Найтмер начал рычать на выдохе на манер злого медведя; ты впервые увидела, как его хризолитовая радужка буквально налилась ненавистью, темнея. — Уйди, Киллер! — впервые услышала, как страшно он может звучать. Убийцу за дверью это тоже немного подкосило — он заткнулся ненадолго. — …Но там же ярмарка. Ты говорил, что нужно сходить, но не сказал куда конкретно, и что конкретно взять, я, конечно, вроде бы помню, что нужно купить, но может быть не до конца, а если я не куплю все, ты же меня отпиздишь, я не хочу, чтоб ты меня пиздил, да и, — скелет быстро забормотал непонятную херню, кашу из слов, явно не намеренный этот поток сознания прерывать. — Блять, заткнись! — Кошмар этого терпеть не стал и опять повысил голос, забрал одну ладонь, тут же с силой сдавив подлокотник — разорвал ткань в нескольких местах, древесина дала трещину. О, от такого воздействия каждая кость твоей ладони сломалась бы пополам. Ты глубоко вдохнула, восхищенная чужой силой, понимание того, насколько Найтмер был могущественным (в каком угодно смысле), заставляло колени дрожать. — А еще я хотел взять человека…       Вот он — шанс. — Киллер? — ты выпрямилась, улучшая обзор, заинтересованно уставилась на закрытую дверь. Актриса. — О, я искал тебя. Пошли на ярмарку! — да и скелет играл свою роль прекрасно в погорелом театре.       И хотела ты сделать лишнее движение, подняться, вектора тут же сдавили бедра сильнее тугими кольцами и насильно усадили обратно. — Сидеть, — прошипел змеей Кошмар, его мелко трясло. — А то что? Более того, мне кажется, ты уже получил от меня достаточно, — и красноречиво посмотрела на изувеченный подлокотник. — Или… я нужна тебе еще для чего-то?       Казалось, Найт просто сейчас раскрошит себе зубы в пыль, неимоверно злой. Проигравший второй раунд. — Выметайся. И только попробуй попасться мне на глаза.       Ты тут же поднялась, быстрым шагом направилась к двери и молча пропала за ней. Найтмер еще долго смотрел на древесину, гипнотизируя, измененная магия внутри него не успокаивалась ни на мгновение, так же, как нежелание принимать поражение. Он никогда в жизни никого не хотел так сильно, как несколько мгновений назад — тебя.       Вы с Киллером глупо хихикали, на носочках убегая от кабинета. — Я буквально чувствовал, как он чуть меня не ебнул там! Я мог из-за тебя сдохнуть, еще и весьма не прозаично, — причитал монстр, которого ты ранее подбила на эту небольшую авантюру. — Мой дорогой, это стоило бы твой смерти! Со временем мы угадали отлично, к слову говоря. — Че вы вообще там делали? — Расскажу — охуеешь! Только по легенде нам теперь нужно на… ярмарку, серьезно? Ничего лучше не смог придумать? Впрочем, мы вполне можем заменить ее на омеговский бар, что думаешь? — Думаю, что идея суперская. Надо только найти Даста.       **       Даст вам нужен был для портала. Он оставался тем почти что единственным, кто умел их открывать, этой возможностью еще давно его каким-то образом наделил Кошмар, научил пользоваться и контролировать. В конце концов, они должны были быть всегда и ко всему готовы.       Ты слизала с рюмки соль, опрокинула в себя шот и тут же закусила лаймом. Текила всегда была хорошим вариантом. — То есть, ты решила, что сможешь справиться с ним? Ебу дала, золотце? — Киллер рядом смеялся, время от времени подтирая с глаз ненависть — она всегда начинала течь от алкоголя. Коктейль всех цветов радуги с закрученной трубочкой и вишенкой на кайме подходил монстру просто отлично. Отражал чужое мироощущение, хах. — А почему бы и нет? Думаю, будет весьма… забавно, — вы уже полчаса как улучшали экономику омега в пусть и не самом большом, но самом атмосферном баре. Им владел Гриллби из Фелл-мира, не удивительно, что именно это заведение нравилось и тебе, и Киллеру больше остальных. Здесь было… чуть больше возможностей, стены, столы, барная стойка дышали вседозволенностью как таковой. Многим, к слову, нравилась местная дурь, но вы старались этим не баловаться. А еще тут были очень красивые танцовщицы и действительно качественный алкоголь. И курить можно было внутри — сказка. Ты рассказала Киллеру о том, что происходит, он же воспринял это с меньшим энтузиазмом, чем ожидалось. — Признаю, это было бы легендарно, — монстр стучал фалангами о свой высокий, несуразный стакан. — Но, насколько я понял, ты не просто хочешь его трахнуть. Хочешь довести до того, чтобы он трахнул тебя? — Имен~но, — протянула нараспев, улыбаясь в ответ самим только сахаром, сквозь зубы — безоговорочная уверенность в успехе. — Ведь это гораздо интереснее. — А еще это будет значить, что ты выиграла, — у Киллера на щеках черное и улыбка из одних только тупых клыков. Киллер слишком хорошо начал тебя понимать. — И почему же тебе так важно его победить? — Мне бы и самой знать ответ, — в рюмках с текилой очень красиво бликовал пурпурный неон, у противоположной стены выступал довольно сладкий диджей-волк с голубыми сияющими глазами. Ты чувствовала на себе его взгляд иногда. — Сегодня я была очень близка к выигрышу. Но… рано. Более того, это мой последний выходной. То есть, когда Даст вернется, я попрошу его открыть мне путь домой. — О, теперь хочешь на несколько дней пропасть? Да ему это башку снесет, — Киллер рассмеялся, больше не вытирая скулы. — На это и расчет. Скажи ему, что мне нужно работать. Скажи, что он всегда сможет прийти, чтобы узнать, какие планы. Что… я буду ждать его. И не забудь зайти в магазин, а то пиздеж про ярмарку будет слишком очевидным.