Каллены вернулись в Форкс. Но не только они...

      — Спасибо мам, очень вкусно. — Я сполоснула посуду, убрала её в шкаф и пошла к себе.       — На здоровье. Ты помнишь, что тебе сегодня к миссис Дорф в пять?       — Да, конечно, ещё два часа, как раз успею закончить уборку. А где Мишель?       — Не знаю, может не услышала. Загляни, пожалуйста, к ней, когда наверх пойдёшь.       — Хорошо. — Чмокнув Эсми в щёку, я ушла наверх.       Остановившись у тёмно-синей двери с изображением волн и надписью «Мишель», я постучала. Ответа не было, поэтому я повернула ручку, толкнула дверь и зашла.       Сестра мирно спала, уронив голову на стол и сидя в кресле. Я вздохнула. Когда-нибудь она будет высыпаться и перестанет спать при любом удобном и не очень случае, но не сейчас.       Откинув спинку кресла назад, я аккуратно уложила близняшку на спину, взяла с кровати плед и накрыла её. Щёлкнул выключатель, комната погрузилась в темноту. Я выскользнула из комнаты сёстры и пошла к себе. Ой, мама же ждёт.       — Мам, Ми спит. — Я не повышала голоса, чтобы случайно не разбудить спящую, зная, что буду услышана.       — Ладно, спасибо, Кэтти.       Я снова оказалась перед своей кроватью. Однако я решила сначала разобрать оставшиеся вещи, а потом вернуться к чтению записей.       Под любимую музыку, уборка пролетела незаметно. Зато, наконец-то, вещи по местам и всё нужное под рукой.       И вот я снова села на покрывало, скрестив ноги по-турецки и открывало чёрную книжку на третьем развороте. Морально приготовившись к тому, что ждёт меня дальше я начала читать следующий абзац. Не знаю зачем вообще делаю это, но дневник решено было дочитать до конца. 26 декабря. Всё нормально. Сегодня звонил Уил, оказалось он потерял телефон, поэтому не отвечал. У него всё как обычно. У меня тоже. Я больше и больше времени провожу в лесу, тут мне словно спокойнее. Часто думаю, может стоило остаться в Фрейзере? Почему вообще мы должны переезжать? Хотя понятно почему. Но почему сейчас? Мне кажется, это не честно. Только моя жизнь стала прекрасна, как тут же разрушилась. Хотя чем я заслужила счастье? А за что мне эта боль?        Я закрыла глаза и покачала головой. Глупая девочка, счастье не надо заслуживать, право на него у тебя с рождения. Как жаль, что я поняла это только сейчас. 2 января. Новый год прошёл нормально. Я открыла подарок Уила, на Тайного Санту. Там были сделанный, очевидно, им самим светильник в форме снежинки, светящийся разными цветами, очень красивая заколка, коробка шоколадных конфет и открытка.        Я улыбнулась и взглянула на стоящий на столе подарок, который сейчас горел красно-жёлтым светом. Мы праздновали дома с семьёй, обменялись подарками, поиграли, посмотрели фильм. Было весело. Наверное. Мне, почему-то, было сложно радоваться со всеми, но я попыталась засунуть чувства в самые дальние закоулки сердца и развлекаться. Но сейчас я снова одна, а в голове воспоминания о прошлом Новом годе. Тогда я впервые отмечала не дома, а с компанией. И раньше, два, три года назад. На улице снег, мы с Эмметом, Элис и Джаспером играем в снежки. Эсми зовёт нас в дом, говоря, что я могу заболеть. А с кухни доносится аромат еды. В двенадцать мы открываем подарки, а потом смотрим кино, ведь завтра в школу никому не надо. В этот раз за окном ливень, а Новый год больше не радует.       Прочитав это можно подумать, что я просто ужасная пессимистка, но дела были куда хуже. 19 января. Прошло не знаю сколько времени. Я почти переехала в лес. Общаться с людьми и вампирами не хочется от слова совсем. Прихожу из школы, быстро делаю уроки и гулять. А прихожу уже когда стемнело и тут же ложусь спать. Так здорово плакать в лесу, где никто не помешает. Ночью часто просыпаюсь от чувства тревоги, сны — кошмары, в основном, я перестала запоминать. Настроение иногда меняется от ужасного до нормального. Второе обычно наступает к вечеру. Что-то ещё хотела написать. Не помню. Ну и ладно. 4 февраля. Я «заболела» и сижу дома уже неделю. Точнее лежу. Делать не хочется ничего. Эв писала. Уил звонил. Я не стала отвечать, не хочу говорить. Теперь чувствую себя виноватой. 28 февраля. Я снова пошла в школу. Не знаю зачем, правда. Эдвард и Джас на меня странно смотрели последние пару дней и что-то обсуждали. Сегодня они вместе с Мишель разговаривали с Карлайлом у него в кабинете.       На этом дневник кончался. В тетрадях были какие-то попытки описать и нарисовать мои полные подавленности и страха сны. На бумажных листах — абстракции в виде линий преимущественно чёрного и красного цвета. Я водила карандашом по бумаге, а потом пыталась увидеть в этом что-нибудь и дорисовать.       Сейчас я не люблю красный. У меня он ассоциируется с кровью.       Я сложила рисунки, убрала их в тетради и засунула вместе с дневником в дальний ящик. Пусть останется, как память о таком периоде моей жизни.       Депрессия. Вот что со мной творилось год назад. После того разговора с братьями и сестрой, отец пришёл ко мне в комнату и сказал, что мне нужно к врачу. На следующий день мы съездили в больницу, где он работает и я посетила психиатра. Спустя пару часов общения на разные темы, обсуждения последних событий моей жизни, общего состояния, а также короткой беседы с папой мне поставили диагноз: «Экзогенная депрессия». Это значит, что болезнь была вызвана очевидной причиной извне. На данный момент я принимаю антидепрессанты и раз в неделю хожу к психотерапевтке*.       Моя жизнь вернулась в привычное русло: я подтянула оценки, опять познакомилась с моими новыми одноклассниками и наладила отношения с семьёй.       Я взглянула на часы и начала собираться. Домашний спортивный костюм сменили бежевые штаны и чёрная водолазка. В сумку наушники, плеер, телефон и блокнот для записей на приёме.       Спустившись вниз, попрощавшись с родителями и накинув куртку, я вышла на улицу, села на велосипед и поехала в Форкс.