И пусть Галактика горит огнем. Книга 4: Десять Воителей

24.10.300 ПЗЭ, Планета Старый Вик, система Старый Вик «От: Агент JP-X-6 Кому: Штаб-квартира Западного Разведывательного Управления, Утес, Кастерли-Рок Милорд, Я пришел к выводу, что ситуация в Железных секторах прошла точку невозврата — причем очень давно. Согласно последним данным, собранным нашими агентами, в пространстве Железных секторов зафиксировано не менее тридцати сущностей, которых мы в дальнейшему будем называть «кракенами». Мы уже потеряли пять разведывательных кораблей, которые пытались получить больше инофрмации об этих созданиях. И все, что нам пока удалось выяснить — это то, что для уничтожения единственной такой особи остается подавляющий огонь нескольких линейных флотов. Желательно с максимальной дистанции. И, к моему большому сожалению, кракены остаются наименьшей из проблем, с которыми мы столкнулись. Потому что информация о том, что мертвые восстают из могил, чтобы убивать нас, подтвердилась. Даже здесь, на Блэктайде, еще до того, как сюда прибыл флот оживших мертвецов, все кладбища и могильники превратились во вражеские плацдармы. Арьергард наших войск старается, как может, сжигать как можно больше восставших, флоту часто приходится уничтожать с орбиты целые кварталы, но я вынужден констатировать, что в долгосрочной перспективе все их усилия обречены на провал. Насколько мне известно, Оркмонт находится не в лучшем состоянии: там тоже из могил встают мертвецы, а из моря поднимаются древние руины. И никто из тех, кто пытался изучить их, не вернулся обратно. Также довожу до вашего сведения, что Виктарион Грейджой — или тот, кто командует от его имени — покинул Старый Вик, забрав с собой армию мертвых и оставив планету на растерзание преследующим его кракенам. Если не случится чуда, к 24.10.300 ПЗЭ бывший Лорд-капитан Железного Флота достигнет Пайка. Как бы мне ни хотелось верить, что объединенные силы Редвинов, Хайтауэров и их союзников смогут их остановить… Я, в отличие от них, знаю, какая мощь на них идет. И вдобавок, многие наши и вражеские солдаты, воскресая из мертвых, претерпевают серьезные изменения, которые можно с уверенностью назвать демоническими. То же самое можно сказать и о «живых» членах их команд. С учетом того, что Большой Вик, Солтклифф, Старый Вик и Одинокий Светоч можно считать безвозвратно потерянными, я настоятельно прошу как можно скорее отправить в Железные сектора флот. Если не для того, чтобы остановить Врага, то хотя бы для Экстерминатуса оставшихся планет, чтобы их жители не смогли пополнить армию мертвых. Потому что амбиции Виктариона простираются далеко за пределы Железных секторов. И если он получит еще и эти миры… Тогда, я боюсь… наше поражение станет неминуемым. Остаюсь верным слугом Его Милости Императора. Из-за сложившейся обстановки вынужден перенести оперативный центр на Харлоу. С завтрашнего дня прошу дальнейшую связь вести именно с этим миром. Новые координаты для «Воронов» — во вложении». *** Когда он вогнал вибромеч в живот изменника, его предсмертный вой звучал слаще любой музыки. Стоунхаус выдернул лезвие, но перед этим провернул его в ране, делая боль еще более невыносимой. И потом любовался тем, как из рваной дыры в теле человека толчками выливается темная кровь. Железный Король оказал ему великую честь, назначив своим Первым Экзекутором. И он готов был оправдать его доверие — и превзойти его. — Ты предал своего короля, ничтожество. Ты перешел на сторону врагов! — его громовой голос эхом разнесся над Пустотной площадью, на которой располагались многие святыни Старого Вика. Потом помолчал немного, пока тысячи собравшихся на площади Железнорожденных хором скандировали: «Пре-да-тель! Пре-да-тель!» — и выкрикивали в адрес этого выродка из Коддов всевозможные проклятия. — Твое преступление против твоего господина безмерно. И ценой его может быть лишь жизнь. Седобородый изменник открыл рот, но не смог издать не звука. Жизнь уже готова была покинуть его дряхлое тело. И покинула спустя всего пару ударов сердца. Еще через несколько секунд глаза мертвого предателя снова открылись. Только теперь они были уже не карими, а бледно-синими. И слегка светились. — Но милосердие нашего короля, великого и могучего, не знает границ. И он готов принять к себе даже такого гнусного изменника, как ты! — торжествовал Стоунхаус. И жители Старого Вика, чистокровнейшие из Железных людей от самого основания Вселенной, смеялись вместе с ним. — Ибо даже смерть не избавляет от службы Истинному королю! Ибо то, что мертво, умереть не может, но восстанет вновь, сильнее и крепче! И наш король это доказал! Тело Кодда, превратившееся в безжизненную оболочку, которой Пустотный Бог, он же Творец-в-Пустоте, вновь помог подняться, присоединилось к бесконечно длинному строю таких же восставших мертвецов, ожидавших погрузки на космические транспорты. Даже те, кто перешел на сторону врага и ударил в спину своих собратьев, должны были искупить свою вину — после смерти. Им тоже предстояло нести опустошение в миры неверных, изменников и убийц, служащих Тайвину Ланнистеру, Мейсу Тиреллу… и, разумеется, повелителю всех неверных, носителю всех мыслимых и немыслимых пороков, Безумному Рейгару Таргариену. Стоунхаус снова рассмеялся, оглядываясь вокруг. Как же долго он этого ждал… Так называемая «временная администрация» Старого Вика, куда наземники собрали всех трусов и изменников, еретиков и моральных уродов, сейчас стояли у помоста, скованные между собой, и ждали своей участи. А он, девять лет просидевший в Темной Яме, самой страшной из тюрем планеты, куда угодил за то, что высказался в поддержку единственного Истинного короля из дома Грейджоев… Именно он должен был теперь решить их судьбу. Как они когда-то решили для него. Они называли его безумцем и предателем. Они, которые нарушили свои клятвы и не отозвались на призывы своего сюзерена — о чем он, последний представитель павшего в огне и вакууме дома Стоунхаусов, имел смелость им напомнить тогда, на суде. Они говорили, что король Виктарион никогда не вернется. А потом бросили его на самое дно, к крысам, вшам и нечистотам. И они солгали — как всегда. Потому что король вернулся. Вернулся более сильным и смертоносным, чем когда-либо ранее. И Железные сектора, наконец, вспомнили, что такое «верность до конца». Он освободился вместе со своей планетой. Сразу же из Ямы его привели к королю — и тот щедро вознаградил его за верность и преданность, которые Стоунхаус хранил все эти годы. Все, что от него требовалось, это, во-первых, отказаться от имени, данного ему при рождении и, во-вторых, принять титул Первого Экзекутора. И тогда сила Пустотного Бога вольется в его жилы. — Ведите следующего изменника! — крикнул вернейший из последователей Железного Короля, глядя в небо. Такое пустое серое небо. Жаль, что его король не смог остаться на Старом Вике еще хотя бы несколько дней… Он не забыл, как обделались от страха уцелевшие при штурме прихвостни оккупантов, когда против них вышла целая армия оживших мертвецов. Его помощники вытащили на помост очередного изменника, тоже седовласого. И Стоунхаус, к немалому своему удивлению, вспомнил этого человека. — Надо же… Норн Гудбразер… Так называемый «вольный торговец». Я тебя помню. — Я тоже помню тебя… Бейлон Стоунхаус, Разоритель Ланниспорта, — в тон ему ответил изменник. Его кулак с размаху впечатался в морду этого жирного кита. Теперь, с расквашенным окровавленным носом, он смотрелся намного лучше. — Это имя больше ничего для меня не значит! Теперь меня зовут просто Стоунхаус. Но для таких, как ты, я прежде всего Первый Экзекутор Железного Короля! — Ты всего лишь шавка, прислуживающего тупому быку, который сам служит неизвестно кому… — Не. Смей. Оскорблять. Железного. Короля! — на первом слове он вогнал в бедро Гудбразера меч и проворачивал лезвие при каждом следующем. Но изменник, к его удивлению, не закричал. Стиснул зубы от боли, но не издал ни звука. И продолжал смотреть на него с вызовом. — Я смотрю, в тебе еще есть что-то от крови Железных людей, — признал Экзекутор. — Ты станешь хорошим пополнением в войске Пустотного Бога. Гудбразер посмотрел на него как на сумасшедшего. — Ты, я смотрю… Сам не ведаешь… что говоришь… Я с большим правом… могу считаться слугой… Пустотного Бога… Чем ты… приспешник… нежити… Прежде чем Стоунхаус или кто-то из его помощников успел ударить этого человека за его гнусные слова, бывший вольный торговец произнес еще кое-что: — Да какая теперь уже разница… Старый Вик обречен… Мы все здесь умрем. — Вот как? И с чего ты решил, что мы обречены, изменник? — спросил Стоунхаус, решив, что с достойным противником и поговорить перед смертью не грех. — Кто нас уничтожит? Семеро лжебогов? Драконы, которых больше нет? Остатки таргариенского флота? Просторские овечки своими копытами затопчут? — Нет. Кракены… от которых бежит тот, кого ты зовешь королем… Который сбежал и отсюда… — Наш король не бежит, — прорычал Экзекутор, после чего ударил изменника Гудбразера еще трижды, стараясь бить так, чтобы он умирал как можно дольше. — Но даже если из Пустоты и явится какая-нибудь нечисть… У нас полно трофейных кораблей и нашу орбиту сторожит тирошийский тяжелый линкор! И именно в этот момент он почуял что-то неладное. Он услышал далекие взрывы, причем услышал не ушами, а… душой что ли. А потом небеса запылали огнем — и где-то за горизонтом стали подниматься столбы дыма. — Пусть сгинет… Виктарион… марионетка… Стоунхаус был слишком зол — и не удержался от того, чтобы не отрубить предателю голову. И только немного остыв, он осознал, что враг попросту спровоцировал его — и выиграл быструю смерть. — Неважно, — процедил тот, кто фактически правил Старым Виком. — Мы пришьем твою голову на место — и я собственноручно засуну тебя в десантный транспорт… когда разберусь с этой проблемой. Он верил, что эту проблему было легко решить. Наверное, опять какой-то старый склад взорвался. Или сам — или с помощью наземницких недобитков, которые до сих пор где-то партизанили. — Милорд… Стоунхаус поднял голову. И ему показалось, что его сердце остановилось. Небо раскололось — и из разлома высунулось гигантское щупальце, одним взмахом разогнавшее густые облака над их головами. Оно сжимало оторванный нос того самого тирошийского линкора, о котором Стоунхаус только что вспоминал. А затем швырнуло его на поверхность, словно мяч. Швырнуло прямо в них. Перед самым концом человек, рожденный под именем Бейлон Стоунхаус, успел подумать: «За что? Господи Пустотный, за что?»