Полковник Айрик Сарринг V
6 мая 2023 г. в 08:13
24.10.300 ПЗЭ,
Система Пайк
Таран никогда не был реально рабочей тактикой. И никогда не будет.
Айрик не считал себя талантливым флотоводцем — и, по крайней мере, не пытался казаться таковым.
Но как только он, вернувшись, можно сказать, с того света, узнал о том, что творилось на этом свете после Восстания Грейджоя… Он подумал, что любой из его сослуживцев, поднявшихся из самых низов, справился бы намного лучше.
А сейчас все достигло настоящего апогея…
Помимо естественного человеческого отвращения к командирам, которые вот так легко жертвовали своими людьми — он не забыл и не простил полководцев Тиреллов и Ланнистеров, в глазах которых целые дивизии были лишь пушечным мясом — подобные массовые таранные атаки казались ему попросту идиотскими. По ряду причин.
Во-первых, нельзя было забывать о том, что корабли тоже стоили денег. И использовать вещи стоимостью в миллиарды драконов в качестве боеприпасов — не лучший способ выиграть войну. Даже такой решительный полководец, как Тайвин Ланнистер, который, вдобавок, обладал почти бездонной казной, никогда не пытался уничтожать врагов подобным образом. Но даже если выкинуть из головы все эти доводы, в девяноста девяти случаях из ста этот «снаряд» окажется сбит раньше, чем достигнет цели. И миллиарды драконов будут выброшены совершенно зря.
Во-вторых, опытные экипажи не росли на деревьях или в инкубаторах — как и сами корабли. А для тарана недостаточно было просто врубить двигатели на полную мощность и заорать что-нибудь красивое и грозное. Такой маневр, хоть и казался со стороны предельно простым, на самом деле требовал участия десятков сложных систем, управляемых сотнями подготовленных — и мотивированных — людей. И насчет мотивации забывать тоже не стоило. Даже если капитан и готов был уйти «красиво» вместе со своим любимым кораблем, не факт, что эти сотни офицеров и космонавтов, без которых такой «уход» будет невозможен, разделят его стремление. И что они будут живы к этому моменту.
В-третьих, даже если первые две трудности удастся решить… какой урон может нанести вражескому флоту таранная атака? Размен один на один — в самом лучшем случае. Конечно, если «снарядом» окажется подбитый и готовый взорваться фрегат, а «мишенью» флагманский линкор — тогда да, такой размен может оказаться весьма выгодным. Но, к сожалению, уничтожение флагмана приводит к немедленному разгрому оставшегося флота только в теории. Нормальный адмирал заранее выстраивает цепочку преемственности на случай собственного выхода из строя. Вплоть до командиров отдельных судов. А то и еще дальше. Да и потом, до флагмана нужно еще добраться. А враг уж всяко не даст это сделать одинокому фрегату, несущемуся вперед во весь опор.
В-четвертых, в цель нужно было еще и попасть. А космос — это такое место, где «снаряд» и «мишень» движутся с примерно одинаковой скоростью. И если уж атакующий оказывается быстрее и у его цели нет возможности сбежать… Какой тогда смысл вот так убиваться, что мешает этого самого врага просто расстрелять из макропушек и плазменных орудий, устроившись в мертвой зоне его собственных стволов?
В-пятых… Бросить все и идти на таран — это даже хуже, чем бросить командование флотом ради того, чтобы помахать абордажным вибромечом на вражеской палубе. Как только кто-то отдавал подобный приказ, все условности и законы войны тут же вылетали в бездонный космос через ближайший шлюз. Бейлон Грейджой, увы, так и не успел этого понять. Конечно, внезапный удар по Ланниспорту дал ему преимущество на первом этапе, но вместе с этим сделал все Семь Сегментумов смертельными врагами Железных секторов. А те, кто потенциально мог быть его союзниками, в самом лучшем случае, остались в стороне.
Спустя десять лет Виктарион Грейджой, брат Бейлона, прославившийся, в первую очередь, прямолинейностью и упрямством, нелюбовью к умственной работе и фанатичной преданности воле покойного «Железного короля», начал действовать в полном соответствии со своим характером.
И… ему удалось компенсировать все выдвинутые Айриком аксиомы. Все до единой.
Корабли дорого стоят? Только не в тех случаях, когда их собирают, в буквальном смысле, со свалок, где искалеченные корпуса так и не успели распилить на дюрасталь.
Экипажи стоят еще дороже? Пфф. Собрал миллионы трупов с уничтоженных планет, оживил, обучил каждого двум-трем командам — и вперед. Эти уж точно не усомнятся в отданном приказе и не дрогнут перед лицом смерти. Страх им, похоже, вообще неведом.
Размер один к одному ничего не изменит? Не вопрос, вместо одного таранного корабля бросим в бой пару сотен. Если уж для него расходным материалом было вообще всего, чего, спрашивается, мелочиться?
Разница в скорости? И это нашлось. Драккары и прочие суда Железнорожденных, уступавшие своим вестеросским собратьям практически во всем, имели преимущества в автономности — и скорости хода. Особенно тогда, когда все остальные системы можно было отключить — вообще все, от щитов до систем жизнеобеспечения. Мертвецам они были ни к чему.
Последний довод, снимающий все условности? А какие могут быть условности у того, кто уже начал великий поход во имя уничтожения всего живого — и не собирался останавливаться до самого конца Вселенной?
Поэтому то, как начал битву Виктарион… Это не было глупостью. Особенно с учетом того, что сир Десмонд и его капитаны сделали все, чтобы ему помочь. Они решили расстрелять всю армаду Железнорожденных в упор, поэтому приняли плотный строй, где можно было нарастить мощность огня… И где совсем не оставалось пространства для маневра уклонения.
— Это не похоже на Виктариона… — заметила Аша Грей… Тарли, конечно же Тарли. Айрик с трудом мог заставить себя думать о ней, как о Аше Тарли, леди Рогова Холма и гражданке Простора.
— А я вообще не уверен, действительно ли ими командует Виктарион Грейджой, — отмахнулся Бронн. — Когда эти упыри брали Старый Вик, наши успели передать несколько записей… Так вот, ими командовала какая-то хрень в закрытой черно-синей броне и светящимися глазами… Да, кракен на груди у него был. Но кто именно сидел в этой скорлупке… Да Иные его знают. Может и правда Иной, кстати. Или еще какая-нибудь нежить.
— Такое… Тоже возможно, — медленно ответила дочь Бейлона Грейджоя. — Но если это и в самом деле не Виктарион… и вообще не человек… Я не понимаю, откуда он узнал местонахождение и коды доступа всех схронов, оставленных еще в конце той войны… Даже я о них не знала. Только несколько человек из высшего командования… И дядя Вик в том числе.
Бронн подумал немного, потом согласно кивнул. Лорд Родрик, как оказалось, тоже не знал координаты схронов — а если уж даже он не знал, то чужак, не рожденный в Железных секторах, тем более знак не мог. Не говоря уже о нелюдях. Потому что космос, вопреки тому, что говорится в разного рода голопостановках, по-настоящему ОГРОМЕН. И в нем легко можно было спрятать целую армию. Особенно если она не нуждалась в пище и кислороде.
— Они в зоне поражения, — объявил Сандор Клиган.
— И просторцам хана… — мрачно констатировал Рафф Преслан.
Если они прямо сейчас не осознают того, что враг, выступивший против них, не просто не ценит жизнь, но и хочет истребить ее везде и всюду… Он был, безусловно, прав. В любом случае, спектакль, которую они могли наблюдать через сенсоры разведкрейсера «Сильверхилл», следившего за системой в режиме маскировки, обещал быть грандиозным.
Сто восемьдясят с лишним звездолетов Железнорожденных разогнались так, что были больше похожи на падающие звезды в атмосфере, чем на военные корабли.
Только тогда Редвин и Хайтауэр, наконец, осознали, что сейчас произойдет. И начали торопливо перестраиваться.
Они опоздали.
Последним своим рывком древние драккары и восстановленные из хлама грузовозы, набитые взрывчаткой, устремились в сторону кораблей, командиры которых десять лет назад ликовали и клялись, что нового восстания Железнорожденных не случится никогда, пока они остаются на посту. В сторону кораблей, которые уже тогда были серьезно устаревшими.
Те открыли огонь — и началась бойня.
Пилотируемые ожившими мертвецами корабли не могли ни отстреливаться, ни уклоняться — все было принесено в жертву скорости. И едва ли не каждое попадание было для корабля-тарана смертельным.
Живой ты или мертвый — это неважно, когда звездолет, которым ты управляешь, превращается в маленькую сверхновую звезду, в которой твое тело моментально рассыпается космической пылью.
Первый ракетный залп сира Десмонда смел с лица космоса почти девяносто кораблей. Второго они совершить не успели — враг уже приблизился на дистанцию орудийного огня. Лазеры сожгли еще восемьдесят с лишним целей.
Всего восемь кораблей-таранов прорвались сквозь огневой заслон. И их уже нечем было остановить. И увернуться неповоротливые «старики» тоже не могли.
Нет, кое-что они все же смогли сделать. Три разведывательных крейсера пожертвовали собой, уничтожив в ближнем бою три древних драккара. Еще два были подбиты плазменным огнем с тяжелых крейсеров, которые сами не получили никаких повреждений.
Осталось всего три.
Первый врезался в линейный крейсер «Прилив Снов» — очевидно, из-за длинного корпуса и характерного силуэта враг принял его за линкор.
А оставшиеся два…
В следующее мгновение линкоры «Арбор Непокорный» и «Копье Победы» перестали существовать. Вместе с адмиралом Десмондом Редвином и всем остальным командованием флота.