***
Школьные будни юного Пака проходили крайне тоскливо. Ему сидеть часами на твёрдой поверхности стула так надоедало порой, что мог встать во время урока и покинуть класс. Омеге на бесчисленные замечания и жалобы взрослых было всё равно. Самым важным было дотерпеть до конца и убраться из этого места. Но место это, которое школой называлось, было не совсем лишено достоинств. Чимин любил здесь внимание и покорность окружающих. То, как наивные подростки выполняли любой его каприз. А тех, кто был намерен показать свой характер, Чимин не жалел. Его фамилия имела власть, но в страхе держало вовсе не это. Никто не мог предположить, что именно стало причиной таких перемен? Пережитые издевательства? К которым юный господин был не приспособлен от слова совсем. Переходный возраст? От которого он так яро пытался отречься. Господин славился непростым характером с самых юных лет, но никогда не выделялся жестокостью и желанием быть властным над всеми. Каким он и становился. Каким он и стал. — Чимин, — мальчик отвлёкся на робкий возглас со стороны. — Там, на улице, Х Ён снова обижает его. Сегодня Чимин не планировал никаких подвигов, и тем более происшествий с неприятным концом. Но вспомнив о своей нужде во внимании гибрида — задумался: что если немного перестараться и добиться того, чтобы Чонгука вызвали в учреждение?***
— Хватит! — жалобно простонал омега, закрывая лицо ладонями и на траву падая. — Что такое, тебе больно? — бесстыдно хохотал альфа, опустился на корточки перед ним и в лоб пальцем ткнул. — Ну же, посмотри на меня, Джунхэ. — Отстань… — Посмотри, говорю, — Х Ён завёл пальцы за голову, обхватывая густые чёрные волосы. — Ты ведь говорил, что я тебе нравлюсь. Почему сейчас не смотришь? — резко сжав чужие пряди меж пальцев, альфа оттянул голову назад. Омега хныкнул ломко, шмыгая и скалясь невольно. Чувство обиды смешивалось с чувством стыда, который, вцепившись в глотку, душил бедного мальчика, пока альфа над ним крепко держался за волосы. Джунхэ не мог двигать головой, ему казалось, что его собственное существо прямо сейчас выглядело до слёз отвратно. Не мог сделать и глотка, чтобы не поперхнуться своей же слюной. — Прекрати, — просил он тихо совсем, вызывая у альфы странное чувство. Х Ён ослабил хватку, вместо этого проводя по его щеке рукой. Бережно вытирал влагу и всматривался. — Зачем ты это делаешь? — Ты не можешь испытывать ко мне что-то подобное, — пресно, не отводя взгляда ответил альфа. Омега шмыгнул, опуская глаза и думая над его словами. Кто этот альфа перед ним, что бы говорить такие слова? Почему этот мальчишка так поступает каждый раз? Он ведь…говорил, что тоже чувствует это. Неужели дело в окружающих взглядах? Джунхэ искренне не понимал и больше не собирался пытаться. В последний раз шмыгнув, он встал на ноги. Не с первой попытки, не без привычного хныканья, потому что Джунхэ довольно не крепкий мальчик. И это лишь в физическом плане, прямо сейчас, быть может в порыве чувств он признаёт себя слабаком. И что? Что если он немного ниже? Меньше весит? Имеет не такую мышечную массу, как альфа! Где видано, что альфе дозволено глумиться над омегой... Джунхэ никогда за свою короткую жизнь такого не слышал, не читал, не видел. Ему никто не рассказывал и это, пожалуй, было самым обидным. Потому что такой вид связи обыденность для внешнего мира. Джунхэ опускает руки, признаёт, вопреки былому «может всё ещё наладится» Каким же наивным он был. Каким же наивным его считали. Какой же Джунхэ наивный. — Я больше не буду бегать за тобой, — громко сообщил омега, чтобы все услышали. — Так что прекрати это. Чимин успел вовремя, ему до жути было интересно послушать драматичную речь своего одноклассника. Столько раз доводилось видеть счастливое лицо Джунхэ, после тайной встречи с альфой. Почему же сейчас его лицо выражает печаль при взгляде на возлюбленного? Чимин не понимал таких отношений. Не понимал глупого омегу, что каждый раз прощал глупого до слёз наглеца. Впрочем, пара идеально сочетающихся глупцов. — Что ты сказал? — встал следом альфа, смешок выдав. Он был чуть выше, и больше, на класс старше. Намеревался омегу за плечо схватить, но тот увернулся. Неожиданно для альфы. — Джунхэ, — подал голос Пак, обращая на себя взгляды. — Ударь его. — Чего, — глядя на него усмехнулся Х Ён. Не успел взгляд фокусировать на Джунхэ, как достаточно мощный удар получил. Чимин прыснул в кулак, когда альфа на землю свалился. Чувствовал себя истинным бесом, что над ухом умело советы нашёптывал. А Джунхэ медленно назад пятился. Страх последствий заслонял боль в руке после удара, а альфа возился со своим носом, рыча от недовольства. Явственного. — Тебе жить надоело? — встал Ён, на омегу медленно надвигаясь. Он снова не успел коснуться испуганного мальчика и пальцем, оказываясь на земле. Чимин толкнул его ногой в бок. Он обязательно скажет "горжусь" своему другу, чуть позже. Джунхэ повёл себя смело, смелее чем обычно, но дальше справиться с альфой мог только Чимин. Джунхэ не знал таких омег, таких, что без задней мысли могли бросить вызов сильной стороне. Без колебания шли навстречу альфе, что грозит покалечить. Чимин вызывал диссонанс в его голове, в размышлениях. Вызывал дикий испуг, потому что и такие омеги, как Пак Чимин, были абстрактным явлением. Он не останавливался, не умел останавливаться и в этом была его сила и безумие. Безумие, которого все боялись и сторонились. Омега наносил удары ногой беспорядочно, не давая ему шанса подняться. Не пощадил и миловидного лица, которое окрасилось ссадинами и кляксами из крови. Х Ёну малость хватило сил ухватиться за чужую ногу, когда тот прервался на передышку. Однако омега, приподняв голову, а затем свободную ногу, наступил на его предплечье, надавливая и под конец подпрыгивая на нём. Альфа зарычал от боли в локте, на которое оказали противоестественное давление. Нервная натяжка прочувствовалась во всём теле, через каждую клетку пробивалась электрическим ударом. У сильного бойца есть незримое преимущество, которое представляло собой стойкость и способность биться до последнего момента. И неважно какую физическую подготовку он имел, Чимин делал всё в беспорядке. Он придумал этот метод, он испытывал его много раз, и лишь на гибриде он каждый раз переживал поражение. Омега выдохнул, когда ощутил свободу в ноге. Отступил на шаг, наблюдая результат. С чувством облегчения смотрел, как альфа корчился на земле, не имея ни сил, ни возможности ухватиться за раненую руку. — Где теперь твоя ухмылка? — говоря это, Чимин думал о том, как же изменчива людская сущность. Зачем вести себя так высокомерно, если на самом деле ты всего лишь ничтожная букашка. Джунхэ от сцены такой плохо совсем стало, опустился на землю медленно и плакать начал. Он себя так отвратительно сейчас чувствовал, словно это он его так избил. Каким бы ужасным Х Ён ни был, Джунхэ не хотел бы так. Совсем не так. Пак достаточно перестарался.***
— Это третий случай за последний месяц, — напомнил директор, грозно смотря на Чонгука. Гибрид стоял, опустив глаза. Ему не нравилось оказываться в этом месте из-за таких моментов. Выслушивать о том, насколько его хозяин жесток и не воспитан — не то, что бы он не знал. Юный господин безусловно необычен в своих предпочтениях и поступках, но называть его невоспитанным...даже у такого уравновешенного альфы, как Чонгук, просыпалось желание устроить беспорядок. — Я намерен отчислить юного господина, не беря во внимание положение его семьи. — Вы должны помнить, чем это завершится для вас, — подняв взгляд, перешёл Чонгук на крайние меры. Альфа поджимал губы, в очевидном недовольстве сжимая свои пальцы. — Вы тоже должны понимать, что омега сотворил ужасное, и должен быть наказан за это. Чонгук так сдержанно улыбался, что на чуть выступающих скулах играли желваки. Гибрид понимал, большей частью своего существа считал справедливым поступить именно так. Но был ли в этом смысл, прок? Проще организовать торжественный вечер или убрать особняк вдоль и поперёк. Наказать юного господина так, чтобы он точно усвоил урок, — практически невозможно. — Не беспокойтесь, я приму меры. — Я слышу это на протяжении нескольких месяцев, — встал из-за стола мужчина, пиджак свой поправив. — Я отстраняю Пак Чимина от занятий на какое-то время.***
Тёплые лучи осеннего солнца ласкали фарфоровую кожу юного Пака. Закрыв глаза, он наслаждался этим ощущением в ожидании гибрида. — Хозяин, — подал голос гибрид. Чимин щурился, медленно поднял голову и взглянул на него. — Вас отстранили от занятий на пятнадцать дней. — Благодать-то какая, — спрыгнул омега с выступа, медленно поправив свою форму. — Целых пятнадцать дней не буду мучиться. — Вы осознаёте насколько ужасен ваш поступок, хозяин? — взгляд гибрида стал осуждающим. Настолько, что Пак почти растерялся. — Эй, разве ты не видишь? — подойдя ближе, омега вытянул руку, на которой красовалась едва заметная царапина. — Я поранился, тебе всё равно? — Хозяин, — плавно перевёл взгляд с руки выше. — У мальчика сломана рука, сломан нос. — Нос ему не я сломал, — перебил омега, лоб сморщил, словно таким тоном себя всецело оправдает. Однако вид альфы вызывал одно уныние и раздражение. Он даже не моргнул, тиранище! — Почему вы не беспокоитесь о том, как это повлияет на вашу семью? Вы наследник семейства Пак, но продолжаете очернять своё имя. И тем же имя своих предков, — холодно, бесцветно, Чонгук заставлял омегу замолчать одним лишь взглядом. Своим фирменным, с нотками осуждения и гнева. Так злиться мог только он. Его гибрид. Стройный силуэт облачённый в темный костюм, вокруг которого так и кишат демонические тени. Чимину ненавистна эта беседа всеми фибрами души. Осознавал правоту, потому и молчал всегда, в глаза глядя. Пока внутри всё буквально подрагивало от ярости. Гибрид моргнул медленно, уходя к автомобилю и открывая дверь для своего хозяина. И омега послушно собирался сесть, но прежде услышав напоследок: — Ты расстроил меня. Путь до дома сопровождался тишиной и неким напряжением. Чимин не отлипал от окна, таким очевидно надутым казался, что гибрид хотел принести свои извинения. Но не станет. Положительное или отрицательное, что он делал – было сделано для его блага. Омега – следующий глава семейного дела, которому не пристало маяться дурью. Глядя на него сейчас, Чонгук был горд. Его хозяин умён не по годам, рассудителен, зависело лишь от желания. Ему приходилось нелегко понимать такого характера поступки, с трудом и сдержанно порицать. Чонгук старался, и старания, порой не приносящие плодов, огорчали до глубины души. Чимин с каждым периодом становился сложнее, с чем гибрид, был не уверен, справиться ли. Но он надеялся, что в будущем юный господин поймёт. Догадается, что ему тяжело, когда хозяин ведёт себя неопределенно. Хотя...дело может вовсе не в господине? Стоило задуматься о себе, как непонятная острая боль пронзила в области грудной клетки. Чонгук взглянул на господина, как можно спокойнее прижав свою руку к груди. Он старался глотать воздух медленно ртом, чтобы не привлечь внимание омеги. Молился чтобы странное неприятное ощущение поскорее покинуло его. Садился прямо, держа неподвижную стойку и пальцами свободной руки цепляясь за ручку двери. Он вдохнул поглубже почувствовав облегчение и небольшое привыкание. Дышал постепенно, размеренно, внезапно ловя на себе недовольный обиженный взгляд омеги. Чонгук сглотнул боясь, что он мог заметить, но огорчение с лица господина не исчезало. Значит не заметил. Но, что это было?***
Чимин вышел из ванной комнаты, забираясь на кровать и аккуратно отбирая книгу из чужих рук. Гибрид посмотрел на выпрашивающий взгляд омеги, который, казалось, был совершенно не прямолинеен. — Не видишь, я расстроен? — вздёрнул мальчик бровью, ожидая, когда тот проявит хотя бы крупицу инициативы. Чонгук сидел опёршись на спинку кровати, смотрел чуть подбородок приподняв. — Хозяин. — Я уже достаточно взрослый, — хрипел шёпот юноши, забрался сверху и прижался всем телом к нему. Чонгук эту нездоровую тягу чувствовал всегда, с тех самых пор, когда омега всеми силами отрицал. Говорил, что не будет в гибриде видеть никого больше, чем друга. Кричал, что не чувствует его запаха и не хочет взрослеть. Сущность никому не подвластна, она возьмёт то, чего хочет в назначенный срок. И Чонгук в этом замечал особое очарование, в том как омега нуждался и таял мгновенно. Становился...послушным? — Хозяин, — опалял гибрид кожу своим дыханием. Держал мальчика за поясницу, лаская кончиком носа его щёку. — У тебя даже течки не было, ещё рано. Пробирало до костей приятное чувство от неформальной речи гибрида. Омега сильнее прижимался, хныча жалобно и зубами не больно цепляя мочку уха. — Почему ты не слушаешь меня, — пожаловался Пак в очередной раз. Чонгук ловко перекинул омегу, укладывая на вторую половину постели. Смотрел в глаза и губами лба коснулся нежно. — Пора спать, — медленно отстраняясь от него, переместился на свою сторону. Омега чувствовал себя отвратительно, снова. Снова кровь бурлит от ядовитой ярости, что вызывала чужая не покорность. Однако, казалось, что остались ещё крупицы терпения. Совсем немного. Чонгуку стоило лечь к нему спиной, как он крепко прильнул к нему, обнимая. Утыкался лбом меж лопаток, ощущая его запах. Как если бы Чонгук был жизненно необходимой вакциной. Альфа мог лишь прикусывать свои губы, кладя руку на чужое предплечье, захватившее его в плен. — Я тебя ненавижу. — Добрых снов, хозяин.***
Тело обволакивало незнакомое ощущение. Такое тягучее и наводящее тревогу. Чонгук отчётливо понимал, что сейчас должно произойти. Так оно и случается спустя минуту. Его закинуло в мрачное место, окутанное густым туманом. Вдали он видел старый, казалось заброшенный дом. На другой стороне лес, а за спиной пугающая чёрная фигура. Гибрид не мог сдвинуться с места, он смотрел на высокий силуэт, который также стоял неподвижно. Тело всё ещё сковано страхом, а сердце вновь ощутило ту боль. Чонгук издал стон для себя беззвучный. Жмурился сильно, до тёмных пятен, а когда услышал густой шёпот — перестал дышать. Глаза открыть не осмеливался никак, сжимал кулаки и молился мысленно. Гибрид ещё никогда не испытывал столько страха.«Ты не он»
Чонгук глубоко вдохнул вырываясь из цепких рук кошмара. Дышал сбито и смотрел потеряно в потолок. Ему потребовалось время для того, чтобы оглядеть свои руки и ощутить сердцебиение. Сознание было настолько расфокусировано, что гибрид находился в недоумении — где он, и кто он. Тело понемногу начинало успокаиваться, и до конца покой он обрёл, когда спящий омега прижался к боку. Стал тереться носом о плечо и дышать шумно, запах вдыхая. Чонгук такие сны видеть не привык. Не хотел бы и привыкать совсем, такой стресс для всего тела. В памяти ещё надолго останется. Его никак не покидало чувство, что это место ему знакомо. И этому страху, которым было пропитано это место, он когда-то подвергался. Эти раздумья вовлекали в ещё больший ужас, липкий и неприятный. Он повернулся осторожно набок, к себе омегу пододвинув. Устроился удобнее, надеясь отдохнуть без сновидений.***
Осень в этом году было не отличить от весны: так же свежо и тепло. Чонгук в одной, практически прозрачной, белой рубашке заботился о цветах на заднем дворике. В то время как омега с профессором Чхве сидели в уютной беседке, попивая чай и наблюдая за гибридом. У каждого были свои мысли: Чимин не мог оторвать глаз, ведь облик куклы с каждым днём становился всё привлекательнее. Привлекательнее для взора омеги. — Помнится, вы говорили, что метка сделает куклу послушной, — не отводя глаза с гибрида, напомнил Чимин. Мужчина взглянул на него, сохраняя тишину какое-то время. — Чонгук напоминает больше обычного человека, нежели гибрида, — вновь посмотрев в сторону альфы, всё же озвучил свою мысль профессор. Чимин почувствовал что-то, но пока не мог понять, что это: негативное или положительное. Ему в целом не нравился тот факт, что гибрид столь упрям и самоволен. Вопреки этому нравилось, что у него есть своя голова на плечах. Своё мнение и инициатива по мере её необходимости. Чимин может и вёл себя как дитя малое, но и в этом нужно знать толк. Он всё осознаёт. Почти всегда. — Вы молодец, юный господин, — мужчина заставил омегу посмотреть на себя этими словами. — То, каким становится Чонгук, является отражением вашего сердца. — Чонгук сам волен решать, каким ему быть, — не согласился Пак. Быть послушным одно, совершенно иное: каким человеком Чонгук в итоге станет. Первым было то, к чему омега проявлял наибольшее недовольство. — Разумеется, не стоит забывать, что Чонгук не обычный гибрид, — добавил альфа с какой-то ухмылкой. — Будьте осторожны, господин. Чимин не встал, чтобы проводить профессора, продолжил находиться в глубоких раздумьях. Чонгук действительно особенный. Определенно. Хоть омега и не встречал других, он чувствовал это сердцем. Дурман ли это взросления или может сила метки – Чимину было всё равно. Он погряз в собственном безумии, в котором жаждал утонуть вместе с ним. Мысли гибрида занимали красоты природы. Он поражался тому насколько эти розы прекрасны на первый взгляд, притягивают к себе, вынуждая прикоснуться. Но на самом деле так опасны, колючи. Он держал шланг двумя руками, равномерно поливая цветы. Неожиданностью почти не стали чужие руки, что аккуратно отобрали устройство для полива. Чонгук сделал шаг в сторону, позволяя омеге продолжить работу. Смотрел на его профиль и вновь впадал в раздумья: Хозяин тоже... Так же красив, как эти розы, манит к себе. Но… В то же время ядовит. Я знаю, что мой хозяин мною недоволен, но не могу иначе. Ведь он должен стать достойным человеком, каким я и собираюсь его сделать. Я буду рядом с тобой, поддерживать и ценить. Хозяин. Если бы не ты, я бы не смог быть сейчас здесь. Поглощённый мыслями, Чонгук не заметил, как омега повернулся к нему и нарочно стал обливать водой с ног, и выше. Ощутив на себе неприятный холод, гибрид отшатнулся и в результате перешёл на бег. Чимин не отставал от него, улыбался довольно, щедро поливая. — Расти большой, Чонгук, — следом кричит омега, от яркой улыбки гибрида рискуя потерять сознание. Чонгук закрывался руками и не мог сдержать весёлый смех. А когда хозяин вдруг встал почему-то столбом, юрко подбирается ближе и шланг отбирает, ответный удар нанося. Гибрид перестараться не хотел, отключает воду и шланг отбрасывает. К омеге неторопливо подошёл, помогая волосы мокрые с лица убрать. — Надо скорее переодеться, — говорил успокоившись Чонгук, большими пальцами рук проводя по фарфоровой коже щёк. Чимин тянулся к нему ближе, за плечи держась. Улыбался красиво так, что Чонгук забывался на какое-то время. Словно загипнотизированный. Неподвижно стоял, пока Чимин на носочки вставал и зубами его нижнюю губу цеплял. Глаза закрыл лишь тогда, когда омега опустился на пятки, губу не отпуская и до крови прикусывая. Чонгук тихо выдохнул через рот, оказываясь вблизи. Глаза открыл и с его взглядом столкнулся, ожидающим. Омега безмолвно просил его перейти эту грань, которую альфа так старательно оберегал. Сердце не болело, испытывало другое, так же незнакомое чувство. Он не хотел избегать этого, охотно наклонился ниже, плотно прижимаясь губами к губам омеги. Ему действительно казалось, что если не сделает этого — случится что-то плохое. Быть может собственное желание, что скрыто глубоко в сердце старался заслонить такими мыслями. Чонгук себя ещё не до конца познал, столько всего предстояло понять, почувствовать, пережить. Он хотел вместе с ним попробовать всё. Ведь когда он есть, всё плохое забывалось. Хозяин дорожил им, Чонгук чувствовал это. Чувствовал и хотел дать то же самое взамен. Дать что-нибудь бесценное, дать ощущение нужности и важности. Гибрид очень сильно желал подарить своему хозяину всё хорошее, что было в этом мире. Чонгук не хотел исчезать, как исчезнут эти прекрасные розы через несколько недель. Чонгук не хотел лишиться своего хозяина, благодаря которому всё ещё дышит.