***
Профессор Чхве тихо вздохнул, отводя взор на закрытую дверь. — Выглядишь не особо здоровым, — сообщил очевидное мужчина, взглянув на гибрида, лежащего в постели. Он пришёл в себя совсем недавно. — Не успел я до дома добраться толком, как у вас тут беда приключилась. — Прошу прощения, — попытался Чонгук принять сидячее положение. Облокотился на спинку кровати и глаза опустил. Виновато так. — Что произошло? — гибрид заглядывает в сторону двери, вспоминая случившееся ранее событие. Молчит. — Состояние твоего здоровья ухудшилось, Чонгук. — Недавно я стал испытывать боли в грудной клетке, — решился признаться альфа, не поднимая глаз. — Вместе с этим, странные сны. — Можно узнать, какие? — мужчина склонил голову вбок, чуть сузив глаза. — Дом, лес, туман повсюду. И…человек, — Чонгук говорил тихо, едва хрипловатым голосом. Лежать без дела вот так, тем более на глазах у гостя...юноше совершенно непривычно и неудобно. — Человек? Ты знаешь, кто это? — Нет, — подозрительно быстро ответил гибрид, что не осталось без внимания. Альфа вздохнул, смотрел на него какое-то время и нос пальцем свой почесал. — Ты такое же дитя, как и твой хозяин, — заставил профессор взглянуть на себя этими словами. — Если не поделишься, я не смогу тебе помочь, Чонгук. Гибрид смотрел в чужие глаза, думая и боясь одновременно. Ему больше всего не хотелось прощаться с омегой. Со своим хозяином, домом, семьёй. Вернувшиеся воспоминания выбивали из колеи, Чонгуку было странно. Он действительно смотрел в невероятно красивые глаза юного господина. Имел на это право, и имел честь получить тёплый взор в ответ. Действительно касался благородного юношу, и ему не было отвратительно от рук гибрида. Чонгук действительно говорил с хозяином неформально, отказывался подчиняться, делал, что хотел...и хозяин не наказывал. Альфе хотелось зарыться пальцами в собственные волосы и вырвать их. Расцарапать себе лицо, глаза, отсечь язык, кисти рук. Чонгук хотел наказать своё недостойное существо за былые неправильные поступки. Юный господин имел полное право разодрать ему тело, изуродовать до неузнаваемости, сжечь как грязную грешную нечисть. — Кто был в твоём сне? — Хозяин, там был хозяин. — Юный господин? — Нет, — Чонгук помахал головой отрицательно, пальцами разминая одеяло. Профессор опустил задумчивый взгляд, отмечая правоту своей догадки. — Профессор, умоляю вас не рассказывать об этом юному господину. — Что? — Пожалуйста, умоляю вас, — гибрид на месте ёрзал, на пятки садясь и руки в умоляющем жесте складывая. Мужчина на него смотрел недолго, самостоятельно строя возможную причину такого поведения. — Твой хозяин дико переживает за тебя. Место себе не находил, слёзы ронял, без умолку звал госпожу Абрамсон. А сейчас учится усердно, чтобы тебя порадовать, — Чонгук оглядывался невзначай, обнаруживая порядок безупречный. Допустил мысли, что омега и убрался тоже сам. — Действительно думаешь, что из-за твоего прошлого юный господин откажется от тебя? — Не хочу думать об этом, — опустил упрямо Чонгук руки и глаза. Хозяин не должен узнать. — Чимин столько раз прощение просил, виноватым себя чувствовал, — рассказывал альфа, надеясь, что гибрид поймёт. Хотел, чтобы он доверился юному Паку, доверился своему хозяину. Ведь именно это было самым главным между гибридной куклой и хозяином. Самым сильным ядом и лекарством. Но Чонгук стоял на своём, глаза не поднимал. — Твоё состояние будет ухудшаться, возможно, с каждым днём. Я пока не могу сказать точно, почему так происходит. Но юному господину придётся что-то да сказать. Гибрид поднял голову, в неком раздумье глядя тому в лицо. Действительно решаясь солгать, потому что сейчас, он категорически против того, чтобы омега знал правду. Для этого ему нужно время, если страх, что стремительно его окутывал, позволит здраво мыслить.***
Дрожащие колени постепенно оказались прижатыми к полу. Ломкий и довольно громкий плач вырывался из груди, сжимая сердце гибрида. Омега опустился, прижав лоб к полу, продолжая плакать перед своим гибридом. — Прости, прости, прости. Это всё…я виноват. Моя вина, прости…прости… — Чонгук успел пожалеть о сплетённой лжи, которая сделала омегу таким. Он выглядел таким отчаянным и расстроенным, каким не был никогда. Гибрид ощущал мурашки по всему телу, глядя на хозяина, который буквально упал на колени перед ним. Это за гранью его понимания, за гранью реальности. — Я обещаю…обещаю тебе, Чонгук, я так больше не буду! Прости меня! Прости! Прости… — Чимин задыхался, дышал сбито и всхлипывал. Омега всегда был эмоциональным... Неизменным, пожалуй, оставалось только это. Чимин доводил до испуга. Чонгук к нему опустился медленно, за плечи придерживая пытался поднять. Он при виде глаз, наполненных влагой, брови огорчённо опускал. Прижал его к себе быстро, обнимая крепко. Дыхание притаил, смотря через плечо омеги на профессора. Во взгляде его отчётливо читалось осуждение. Сам знает, что неправильно это, но омега ему дорогим стал. И когда смелости наберётся достаточной, правду обязательно поведает. — Я…всё буду делать. И уроками займусь, и плохое поведение оставлю. Только не болей, — шмыгая после каждого обещания, прижимался теснее омега. Тоном таким беззащитным давил на сердце больно гибриду. Сам виноват, так тебе и надо, Чонгук. — Хозяин, — хрипло шептала кукла, совсем с другой стороны испытывая благодарность за такую… Любовь? Чонгук только осознал, насколько близок и заботлив омега сейчас. Ближе ещё ни разу не было. Лишь в ту ночь, когда Чимин лёг к нему на грудь и уснул крепко. Гибрид тогда такой трепет неземной испытал. Такой, что на следующее утро вырос на пару лет. Третьи сутки, изнутри разъедало чувство вины. Чонгук вошёл в библиотеку, вновь обнаруживая омегу за книгами. Он усердно работал над собой, чтобы не повлиять на гибрида отрицательным образом. Настолько поглощенный этим, что Чонгук практически не видел и не слышал своего хозяина. «Отрицательное отношение» ничего более подходящего Чонгук не придумал в качестве объяснений своему обмороку. Правдоподобно и пожалуй, сходится с последними событиями. Единственный изъян, — это ложь, и весьма жестокая. Он ступил тихие шаги к нему, робко кладя тарелку с печеньем на стол. Чимин его даже сразу не заметил. Поднял голову резко, глаза от усталости пальцами потирая. — Чонгук. — Хозяин, возьмите небольшой отдых. Виолетта испекла печенье, лимонное, как вы любите, — гибрид кивнул, шагнув назад. Глаза опустил ожидая, а когда услышал хруст, поглядывать на омегу стал. Послушался…снова. Чимин смотрел в книгу, с пресным настроением поедая любимое печенье. Крошки спадали на школьную тетрадь, но миниатюрные пальцы мальчика быстро смахнули их на пол. Чонгук смотрел на хозяина неотрывно, моментом рассеянно. Слишком юным он был, чтобы понять это чувство, которое испытывал сейчас. Слишком незрелым, чтобы понять отношение Чимина к себе. Время, его так недостаточно.***
Пятничным утром во время водных процедур омегу посещали приземлённые мысли. О школьных заданиях, о литературе, о том, какого цвета галстук выберет на сегодня. Ему редко удавалось отвлечься от гибрида, от волнения за него. И когда опустившись, чтобы выплюнуть мятную воду в раковину, он почувствовал острую боль внизу живота. Омега приоткрыл рот, согнувшись пополам. Из уголка губ стекала оставшаяся вода, а мальчик тихо хныкнул. Одной рукой он держался за край раковины, вторую прижимал к животу, сжимая ладонью. Боль такая, словно иголками внутри колют, всё чаще и глубже. Любая попытка сделать вдох причиняла острый дискомфорт. Как бы не контролировал дыхание, колкость не стихала. Оно плавно прекращалось по своей воле, делая юношу максимально податливым. Он вздрагивает испуганно от неожиданного стука в дверь. Не успевает толком выпрямиться и прийти в себя, как соскальзывает на пол. — Хозяин, вам пора собираться, — слышится мягкий голос Чонгука по ту сторону. От него веяло облегчением. Чимин дышал через рот ровнее, поднимая лицо к потолку. Под ладонями холодный кафель, а пространство в какой-то момент пропитывается особой свежестью. Что-то изменилось. В машине Пак задумчиво теребил пальцы. Его волновало то, стоит ли рассказать гибриду про случай в ванной комнате. — Хозяин, как ваше самочувствие? — Чонгук вновь испугал его резким возгласом. Чимин в растерянности перевёл взгляд, всё ещё в мыслях запутанный. — Хорошо, — гибрид слегка улыбнулся ему, отчего омега ощутил нереальное тепло внутри себя. Он провёл ладонями по своим бёдрам, разгоняя мурашки, что накрыли его мгновенно. — А, твоё? — Всё хорошо, — после ответа гибрид повернулся к окну, облегчая омеге задачу. Чимин бесшумно выдохнул, глядя на чужой затылок ещё какое-то время. — Я могу остаться, хозяин, — предложил альфа, проводив омегу до ворот школьного здания. — Нет. Поезжай…домой, у тебя много дел, — отводя глаза, позволил мягко Чимин. Чонгук смотрел на нежные черты лица, задумавшись. — Хорошего дня, — склонил он голову напоследок. Гибрид устремился к автомобилю, оставляя юного Пака. Чимин смотрел вслед, глотая с трудом. Желал крикнуть вдогонку «остановись». Сказать, что самочувствие нехорошее вовсе. Что ему необходимо присутствие гибрида рядом с собой. Но Чимин кусал губы, жмурился сильно, ожидая когда машина уедет. Нельзя быть чересчур капризным.***
Вернувшись, альфа позаботился о влажной уборке по всему дому. Решил вопрос об обеде и ужине к прибытию хозяина. Остановившись в дверном проёме кухни, он засмотрелся на гувернантку, что сосредоточенно занималась выпечкой. Виолетта не сразу заметила гибрида, задержала взгляд на нём, а после улыбнулась. — Не хотел отвлекать, извини, — кивнул альфа, намереваясь уйти. — Погоди, присядь, — пригласила добро девушка. Чонгук недолго колеблясь прошёл внутрь, присаживаясь на стул. — Я до сих пор не могу поверить, что ты та самая кукла из контейнерной площадки для мусора. Альфа опустил глаза, испытывая не самые приятные ощущения от таких слов. И девушка понимала это по выражению лица. — Хочу сказать, что ты приятно удивил всех нас, — она присаживается напротив, сложив руки на своих бёдрах. — Я знаю юного господина с самого его рождения. Он рос с нами и достаточно редко виделся со своей семьёй. Я не виню его за дерзость и капризный характер, никогда не винила. Юный господин полюбился мне таким, какой он есть. Но потом появилась школа, — её взгляд опустился. — Господин загорелся желанием быть таким как все. Сильно изменился, стал ещё более...злым. Он перестал интересоваться книгами, утерял любовь к знаниям. Лишь бы казаться обычным, лишь бы не быть одному. Чонгук смотрел на неё и замечал, как менялись эмоции на лице. Виолетта говорила с таким теплом, но в то же время с такой печалью в глазах. Альфа понимал насколько омега дорог ей, дорог как собственный ребёнок. — Вместе с этим появился ты, Чонгук, — она подняла взгляд, слегка улыбаясь альфе. — Я ещё никогда не видела господина таким взволнованным. Он так старается, чтобы ты находился в добром здравии. Гибрид погряз в раздумьях, глядя на девушку невнимательно. Её слова добавляли ему мук совести, на сердце сразу становилось тяжело. Ему хотелось услышать о том, как было до него. Но каждая клеточка тела пропиталась этим едким чувством сокрушения. Чонгук уже не может ничего воспринимать, его мысли заняты собственным непростительным грехом. Из состояния отрешённости альфу вытянул звонок стационарного телефона. — Я слушаю?***
— Убирайтесь! Уходите! Альфа услышал родной голос практически сразу, как вошёл в здание. Взволнованно, тяжело дыша Чонгук протолкнулся сквозь столпившихся у туалета учеников. Сглотнул вязкую слюну невзначай от ударившего в нос аромата. Он слышал хриплый стон из кабинки, озирался на детей, что шептались и продолжали раздражать омегу своим присутствием. — Уходите, все, — выпроваживает живо гибрид. В сторонке стоящие Джунхэ и Мингю, которые Чимина своим другом считали, печально на дверь смотря, безысходно покинули уборную то же. — Хозяин? Омега хныкал жалобно, казалось с каждым шагом альфы всё чувствительнее. Чонгук прильнул к двери ладонями, прислушиваясь и постепенно ощущая, как собственное дыхание учащалось. — Хозяин, это я. Открой дверь. — Уходи... — Я не могу уйти. Омега затих ненадолго. Альфа закрыл глаза, через какое-то время ощущая омегу совсем близко. Пак также прислонился к двери, не решаясь повернуть крючок. — Я жду, — прошептал гибрид, спустя, буквально две секунды слыша щелчок, и медленно поднимая веки. Омега отвернулся сразу, когда альфа осторожно толкнул дверь вперёд. Ёжился от боли и дышать старался как можно реже. Это невероятно стыдно, невероятно непривычно. До жгучей температуры тела. Она стремительно поднималась, с каждым толчком осознания, что у него началась течка. И Чонгук прямо сейчас это понимал тоже превосходно. От каждого шумного вдоха и выдоха альфы, Чимину хотелось зарыться головой в пол, лишь бы не слышать своё тело. Своё существо, которое заметно отвечало на присутствие Чонгука. — Пожалуйста, не смотри, — скулил мальчик, боясь на него посмотреть. Чонгук сглатывал снова с трудом, подходя ближе, отпуская и позволяя двери закрыться. Он его плеч коснуться толком не успел, омега словно мороженое под лучами солнца скатился на корточки. Альфа вместе с ним, руки не убирая. — Мы связаны, я чувствую запах, — аккуратно повернул он его к себе. — Я могу помочь. — Нет, — отрицательно помахал головой омега. — Нет, я не хочу, нет, — на гибрида смотреть всё ещё стыдливо. Пак сжимал его плечи, голову всё ниже опуская. Казалось, ещё немного и он вовсе потеряет сознание от диких сопротивлений. — Хозяин, — шумно выдохнул альфа, заставляя мальчика широко распахнуть глаза. Ресницы дрожали, а в уголках глаз скапливалась влага. Омега чувствовал жар, страдал от боли внизу живота, которая ни за что не позволяла ему выпрямиться. Как он взглянет ему в глаза после такого позора... Быть не может, чтобы не было другого выхода? Чимин ронял слёзы на чужие бёдра, посинев от недостатка кислорода. Он не дышал. Альфа обхватил господина за подбородок, медленно перемещая пальцы к его губам. Они были приоткрыты, зубы крепко сжаты. Чонгук не был уверен, когда с силой сжимал его челюсть, но от неожиданности омега задышал. Дышал шумно, жадно, цепко хватаясь за плечи альфы. Дыхание Чонгука в этот момент задрожало. Юный господин вёл себя иначе: вдохи ровные, хватка ленивее, лбом упирался в грудь гибрида. Чимин поднимал голову неосознанно, под чарами чужого запаха, что с каждым его проникновением в недры облегчение накрывало сполна. — Нам, надо домой. Чимин его не слышал, омега тонул в приятных ощущениях. Довольным дитём утыкаясь в изгиб его шеи. Альфа поднялся на ноги вместе с ним аккуратно, подхватывая мальчика на руки. Пак прижимался щекой к его плечу, глаза прикрыв. Таким очаровательно беззащитным выглядел, что Чонгук не мог оторвать взгляд. Сдвинуться с места, да и слабость лёгкая в ногах появлялась. — Хозяин, — смотрел он на него завороженно, и тем же с просьбой не быть таким. Чересчур влекущим.***
Ванная комната пропиталась двумя ароматами, гармонично смешиваясь и создавая головокружительную атмосферу. Чонгук наполнил ванну горячей водой, добавляя немного пены для ванны. Омега пристально смотрел ему в спину, постепенно снимая одежду с себя. — Как самочувствие? — глядел альфа уже на мальчика, расслабленно лежащего в ванне. Чонгук сидел рядом на корточках, запустив одну руку в воду. Успокаивающе медленно проводил пальцами по глади, наблюдая за Чимином. — Лучше, — хрипло ответил омега, на гибрида взгляд подняв. Руку протянул осторожно, челки кончиками пальцев касаясь. — Мне по-прежнему хочется быть ближе к тебе. — Я здесь, — прикрыл глаза гибрид, ощущая на своей щеке влажную ладонь омеги. Ему и самому нетерпимо желанно быть с ним, особенно сейчас. Усиленный аромат нежного ландыша кружил рассудок. Омега тянулся к нему, держась за плечо, напротив лица задерживаясь. — Я не покину тебя, хозяин. Гибрид говорил откровенно, чувствуя острую потребность своего хозяина. Чувствуя весь скрытый страх, страх одиночества, предательства. Чонгук себе в первую очередь давал обещание, всегда оставаться с ним. Напротив, за спиной, рядом, вблизи. Держать его руку в своей, защищать, заботиться. Быть для него кем-то больше, чем просто гибридная кукла... Но как он мог позволить себе такую роскошь, будучи тем, кем он являлся. Чонгук, прямо сейчас, упрямо хотел быть бесстыжим ублюдком, который вопреки всей грязи мечтал о юном господине. Это не может кончиться так быстро, Чонгук не хотел просыпаться и вновь оказаться в аду.