Гибридные куклы созданы, чтобы покорствовать. Они обязаны слушаться, делать всё.
Но не Чонгук. Юный господин смирился с тем, что его гибрид, — особенный. Он злился одновременно. Чимину становилось больнее, когда в голове пролетали воспоминания. Собственное поведение, отношение к нему. Он помнит как заставлял Чонгука спать на ковре, стоило тому ослушаться. Как заставлял работать без минуты отдыха. Как бил по рукам, сливая накопившийся пыл. Он сердился на гибрида за отказ повиноваться: Гибридная кукла обязана слушаться, — была постоянной мыслью в тот период. Это продолжалось так долго, что он свыкся, а после смирился. Чонгук вырос и стал неуправляем, слишком другим, взрослым, смышлёным. Однако сейчас всё иначе, ситуация вышла из-под контроля. Чимин перешёл все возможные грани, он перестарался. Его убивала мысль, что непослушный гибрид может уйти от него в любой момент... Добровольно... Нет! Из уголка губ капнула слюна, омега не дышал. Внутри переполняла ненависть к самому себе. Чимин ненавидел себя всем сердцем, потому что всё из-за него. Из-за него Чонгук потерял сознание. Из-за него Чонгук видит плохие сны. Из-за него Чонгук утратил свой запах. Из-за него Чонгук уйдёт. Чимин поверил в это без остатка, эти моменты заслонили собой абсолютно всё. А в голове крутилась лишь одна единственная мысль: Всё из-за меня… Мальчик утерял нить к здравому смыслу, он всё повторял и повторял, что это его вина. Не замечал как гибрид тянул за плечи на себя, усаживая между своих ног. Чонгук прижал сжавшегося в комочек господина к себе, второй рукой сглаживая волосы на затылке. — Я здесь, всё хорошо. Хозяин, всё хорошо. Чонгук и сам сдерживал слёзы. Видеть омегу таким, нетерпимая пытка. Его существо чувствовало, что в скором времени они покинут друг друга. Это неизбежно. Сложнее всего было лгать, грязно лгать и доводить хозяина до такого состояния. Ему чертовски стыдно. Он готов утопиться в реке, сброситься со скалы, лишь бы избавить юного господина от себя. Одна часть невнятно повторяла о том, что омега не бросит. Он видел его страдания и почти был уверен, что хозяин не оставит его. Не выбросит посчитав, что кукла сломана. Но другая часть гибрида крепко вцепилась в него, не желая терять тепло и уют. Чимин, — его долгожданный шанс вернуться к счастливой жизни. Спастись от жалкого существования в бесконечном аду. Чонгук не желал больше повторения историй, сценарии которых ему предстоит вспомнить. Он должен освободиться, чтобы оставаться рядом с омегой. Как можно дольше. Хозяин, дождись.***
Глубина ночи никак не могла повлиять на гибрида. Слишком много мыслей. Отстраняться от омеги тоже не хотелось, ни на сантиметр, ни на минуту. Ему не удалось заставить Чимина поесть, никак. Сам вдобавок остался голодным, да и не до пищи было вовсе. Голова настолько загружена, что альфа невольно впадал в транс. Так и в астральный мир провалиться недолго, наверняка. Чонгук не хотел засыпать, вновь сталкиваться с ужасом и лишаться частички жизни. Однако решение он уже принял, и отступать в принципе некуда. Он не сможет избегать потребность вечно. Это за гранью контроля. Рука медленно поглаживала плечо спящего омеги, что удобно уложился головой на грудь гибрида. Чонгук почти был уверен, что хозяин нарочно лёг так, боясь не почувствовать сердцебиение в один момент. Он долгое время водил пальцами по чужому плечу, провоцируя приятные импульсы внутри Чонгука, пока не уснул. Альфа рад, что хозяин сможет отдохнуть. Ему это сейчас необходимо. Наутро собственное тело ощущалось как непосильный груз, отнимая всякое желание вставать с постели. Омега медленно моргал наблюдая, как гибрид складывает чистые полотенца в аккуратную стопку. После вчерашних слёз голова ощутимо кружилась, Чимин чувствовал себя не совсем здоровым. Но внимания на это обращать и не думал, ему сейчас важнее он, — Чонгук, который в любой момент может упасть в обморок. Потерять биение столь драгоценного для омеги сердца. Господин не знал, что может произойти в следующую минуту, и это пугало сильнее всего. Держало в напряжении, давило на грудную клетку. Чимину не было нужно абсолютно ничего, только он. Его первый на свете друг, первый на свете альфа. Он себе не простит, если этот особенный гибрид исчезнет. Даже мысли об этом причиняли боль. — Хозяин, — мягко улыбался Чонгук, осторожно садясь на кровать. Смотрел какое-то время ему в глаза, а после руку аккуратно взял в свою. Чимин чуть плечи напряг, когда чужие губы нежно коснулись его запястья. Так любимо, что сердце замерло. — Чем хочешь заняться сегодня? — Чонгук, — с медленным выдохом опустил омега плечи. Придвинулся нерешительно и на пятки свои присел. Колени чуть соприкасались с чужими, что заметил Чонгук, мимолетно опустив глаза. Даже самые короткие и невинные касания могли заставить его приятно смутиться.— Может, ты…не знаю, может… — Чимин запинался, губу кусал в попытке сказать: — Может ты будешь называть меня иначе? — Что? — поднял гибрид брови в недоумении. — Я думаю, что любое, даже самое мельчайшее проявление…неуважения с моей стороны, может дурно отразиться на тебе. Я размышлял об этом вчера ночью, пока не задремал… Омега притих в конце, почувствовав тёплую ладонь на своей щеке. Чонгук улыбался ему мягко, с такой нежностью в глазах смотрел, что Чимин таял. Он прошёлся большим пальцем руки по коже, заставляя омегу выдохнуть и прикрыть глаза. — Я буду звать тебя хозяином, потому что ты мой хозяин, — юный Пак взглянул из-под длинных ресниц на всё ещё улыбающегося альфу. Он вновь заключил руку омеги в плен, плотно прижимая к своей груди. — Здесь приятно горячо от этого. — Я так не хочу тебя терять, Чонгук-а, — скривился мальчик, стараясь не заплакать. Но чувства переполняли, шансов превозмочь очередную волну слёз, почти не осталось. Гибрид жмётся тёплыми губами ко лбу напротив, задерживаясь и таким образом обещая спокойствие. Чимин чувствовал себя по-настоящему в надёжных руках. Такой трепет внутри от каждого прикосновения, от каждого слова. Господин терял рассудок из-за него. — Надо что-нибудь поесть, — уловив возмущенное урчание желудка, говорит альфа. Омега брови заламывает, только сейчас замечая неприятные жгучие ощущения в животе. Он действительно голоден. Температура заметно снизилась, листьев на деревьях почти не осталось. Дорога чуть влажная после утреннего короткого дождя. Омега приоделся для прогулки: вязаный мешковатый свитер бежевого цвета поверх белой рубашки, и чёрные тёплые брюки. С собой он прихватил достаточно большого размера блокнот для рисования и карандаши. Чонгук вёл себя так безмятежно, словно ничего трагичного и не происходит. Отчасти это помогало Чимину, но расслабляться он себе не позволял. Присев на массивную скамейку, Чимин прибрал к себе ноги, удобно устанавливая блокнот на бёдрах. Мальчик был увлечён занятием, параллельно размышляя обо всём: о себе, о своих принципах, о серьёзных шагах, которые ему предстоит сделать, о своём Чонгуке, которого может лишиться в любой момент. Чимин с первых секунд знал, что он необычный. Много раз в голове у себя повторял, что чувствует сердцем. Так оно и оказалось, гибридные куклы появились на свет лишь для одной цели, — подчиняться людям . И у каждого правообладателя гибридной куклы было своё виденье. Одним единым правилом было, — хорошее отношение. Это не просто куклы, они имеют чувства, могут так же любить и ненавидеть. Воистину, самое гениальное, что когда-либо созданное человечеством. Омега не сомневался в этом. Юный Пак многого не понимал, но после длительных и глубоких размышлений, пришёл к нескольким объяснениям. Чонгук сломанная кукла. Если отношение хозяина напрямую влияет на гибрида, значит, в случае Чонгука всё иначе? Получается так, что чувствительность альфы повышена до предела, ибо даже мысли отрицательные плохо на нём сказывались. Почему его состояние изменилось сейчас, а не в тот период, когда господин вёл себя по-свински? Профессор не мог ответить на этот вопрос, получается это первый случай в его практике? Что происходит с гибридом, почему всё так непредсказуемо. Чимин хотел бы узнать больше, но нынешнее положение гибрида внушало страх. Страх лишал видения, и уже не было никакого желания думать. Только прикладывать усилия, чтобы гибрид не страдал. Минное поле, — отличное сравнение. Омеге придется сильно постараться, чтобы сдержать любое отрицательное чувство, мысль, действие. Одно неверное движение, и на смену всему придёт едкое сожаление. Это будет непросто, учитывая его вспыльчивый нрав и несдержанность в эмоциях. Омега невольно выдохнул, почти завершая свой рисунок. Взгляд медленно поднялся, замирая на профиле Чонгука. Он сидел напротив него с книгой в руках. Таким взрослым казался, красивым очень. Омега выпрямляет ноги, растягивая их на поверхности скамейки. Едва касался носочками чужого бедра. Чонгук отвлёкся, взглянул на омегу и, медленно моргнув, улыбнулся. Чимин вновь тихо выдохнул. Альфа невероятно красив, словами точно не передать. Он вместе с гибридом опускает взгляд на лист бумаги, где детально были отображены очертания альфы с книгой в руках. Чимин закусил губу, только осознав, что завершил портрет одним серым цветом. Не планировал так. — Красиво. — Я должен любить тебя яркими красками, — неосознанно выдал мальчик. Берёт в руки другие карандаши и намеренно мажет ими по листу. Казалось небрежно, чересчур дерзко, но гибрид наблюдал, как портрет превращался в нечто более глубокое и прекрасное. Момент погрузился в неловкое молчание. Чимин продолжал смотреть на результат, а Чонгук на его лицо, — красивое лицо искажённое печалью. Сердце поражала фантомная боль при виде такого хозяина. Чонгук чувствовал как он угасает вместе с ним. Омега заметил, как на лист бумаги спали капли воды. Глаза чуть шире раскрывает, кладя ладонь на рисунок медленно. Небо решило разделить эту печаль со мной? — Дождь собирается, хозяин, надо поспешить, — Чонгук торопливо собирает портфель, после помогая омеге натянуть обувь. Берёт бережно руку в свою, домой намереваясь вернуться. Чимину весь день было недостаточно воздуха в лёгких. Прогулки было мало, а чересчур заботливый гибрид не позволял находиться на улице. По вечерам становилось прохладно, заболеть можно. Несмотря на это, Чонгук позаботился о тёплой одежде, и вывел омегу на балкон. Чимин прижимался к его боку, смотря на ночное небо. Чистая бездна, в которой можно было утонуть сполна. Чимин уже устал думать, переживать, ощущать себя как на иголках. Но одна мысль не могла никак улечься, он не мог выбросить из головы, и тем же оставлять без внимания. Возможно она, — причина по которой альфа лишился запаха. Нельзя это так оставлять. Сомнительное предположение... В такие моменты юный Пак брал и делал, отгоняя раздумья. Это не то же самое, как если бы он говорил, делал не подумав. Хотя, все его поступки и слова несли за собой не самые приятные последствия. В конце концов сам он, — являлся ненавистным объектом для самого себя. Омега ёрзать начинает в чужих объятиях, намереваясь заглянуть в лицо. Сталкивается с вопросительным взглядом, а после опускает глаза. Стеснение в присутствии гибрида с каждым днём становилось более ощутимым. — Чонгук, я хочу тебе кое-что рассказать, — альфа поправил плед на его плечах, надёжно пряча от холода. — Я думал… В общем, моя течка и ты… Я думал о том, что ты повёл себя очень…правильно. И я думал, что ты, наверняка уже делал это. С кем-то. С...со своим прежним хозяином. Я знаю. Я понимаю. Но… Я не мог ничего с этим поделать, Чонгук-а. Я…злился на тебя. Мне не нравилось думать о тебе и о твоём хозяине. И сейчас тоже не нравится. Я знаю…знаю… Прости меня, — омега не замечал как сжимал свои пальцы в напряжении, до покраснения буквально. Глаз поднять смелости не хватало. — Это всё моя вина, прости, что злился. Я не нарочно, понимаешь? Я не хотел, чтобы ты был с кем-то ещё. Я думал, если поговорю с тобой об этом напрямую, то будет не так плохо… — Я прочёл много книг, — неожиданно улыбнулся альфа, заставляя Чимина поднять взгляд. — И то, что необходимо делать, я узнал из книг. По этому не нужно таить обид и ревновать... Чонгук в прямом смысле больно прикусил язык, когда омега внезапно кинулся на него с объятиями. Выдохнул неровно, медленно расслабляясь. Слышит как омега всхлипывает и шею теснее руками обвивает. — Не оставляй меня, пожалуйста. Не оставляй, Чонгук-а, — судорожно вдыхал мальчик, сдавшись эмоциям, которые пытался контролировать целый день. Если так легко поддался сегодня, как он справится вообще? — Давай найдём другого доктора? Кого-нибудь умнее, лучше. Кто лучше знает, как устроены гибридные куклы. Пожалуйста, Чонгук, давай сделаем это? — юный Пак тараторил безостановочно, проливая слёзы на чужое плечо. Больнее всякого осознавать, что это сумасшествие ничего не сможет исправить, но иначе не получалось. Чимин не мог иначе, лишь капризно умолять и понимать собственную ничтожность. Свойственное всякому господину наивность, что всё на этом свете им подвластно. Чимина прямо сейчас охватывала иная часть, отчаянное отрицание, которое сводило с ума. Альфа мечтал в этот момент покалечить себя сильнее, чем есть на самом деле. Ладони сами по себе сжимались где-то за спиной омеги, захватывая в плен ткань одеяла. Как долго он сможет вот так? Лгать и одновременно слышать всхлипы и извинения хозяина? Он полагал один маленький обман ничего не сотворит, всё наладится, забудется. Полагал всё будет как прежде, не забывая о том, что он умный гибрид. Но в конечном счёте он оказался трусом и глупцом. Чонгук не видел выхода, глубоко внутри себя ёжился в тёмном углу, прижав к себе колени. Это слишком тяжело, хотелось закрыть глаза и очутиться где-нибудь в безопасности. Испариться из чужого разума и не быть совсем.