***
Неприятно, когда в жизни начинается чёрная полоса. Неприятнее этого, когда всё окружающее — в полном порядке, в гармонии. Наконец родной край, воздух наполняющий приятным чувством приземленности, безопасности, любимый дом. Близкие люди рядом, рядом любящий альфа, благоденствие и успешная карьера. Но души покой неясно куда запропастился. Каждая частица тела охвачена тревогой и тошнотворной тоской. Терпко, липко, неприятно. Джунхэ проводил время в своей просторной комнате, за рабочим столом. За эти годы в ней почти ничего не изменилось; кровать заменили на более широкую и сдержанную в плане дизайна. Матовые гардины из органзы тёмно-бордового цвета были слегка распахнуты, запуская холодный дневной свет. Омега чувствовал себя странно, вновь находясь в этом месте. Запах чистящих средств всё ещё не выветрился, даже после нескольких часов настежь открытого окна. Дома его с нетерпением ждали, внимательно убирая каждый угол спальни юного господина. В свои восемнадцать, омега имел известность как писатель современной литературы. Особое обожание он получал от молодёжи, которая считала произведения Ку Джунхэ неординарными. Он писал — по-своему, создавая безумное сочетание, создавая непривычные для чужого внимания образы. Сам автор относился ко всему поверхностно: слава, любовь поклонников, — всё это затмевала иная сторона медали, имеющая больше власти над сознанием омеги. Письмо помогало забыться в трудное для души время, но не на данный момент. Каждая вещь, мебель в этом помещении была пропитана запахом альфы, который навещал его предыдущим днём. Джунхэ даже старался дышать ртом, чтобы не слышать его. Потому что, постоянное его присутствие в голове приводило к ещё большему разочарованию. В голове сплошная путаница. Если омегу спросят, хороший ли человек его нынешний жених? Он без особой заминки ответит «да». Ли Тэён хороший, также он очень внимателен и заботлив. Джунхэ чувствовал себя любимым рядом с ним, необходимым и важным. Он непредсказуем и это вселяло надежду на скорую привязанность. Однако столько времени прошло, и всё тщетно. Сердце начинало отвечать болезненной пульсацией всякий раз при попытке понять собственные чувства. Омега и сам не понимал, отчего его сердце так упрямится? Стойко удерживает оборону, не позволяя кому-либо приблизиться. Изредка ему приходилось сдерживать слёзы от этой непокорности собственных чувств. Приходилось зарываться пальцами в волосы, плотно сжимая с непомерным желанием вырвать их. Приходилось сдерживать себя от очевидного сумасшествия. Одна единственная эмоция могла прийти ему на помощь, оказываясь щитом и надёжной маской. Эмоция, из-из которой он когда-то лишился лучшего друга. Джунхэ сильный мальчик, но он настолько вжился в эту роль, что сущность омеги выделяла отвращение ко всем, кто желал быть ему близким. Его терзало не только чувство одиночества, но и горечь несправедливости из прошлого, которое он никогда не сможет забыть. Хотя, второе, можно считать главной причиной и виновницей всего остального, чем был недоволен юный Ку. Виновником, если быть точнее.«— Не будь дураком.»
«— Будь ты чуточку умнее, ничего бы не произошло.»
— Может ты и прав, — казалось, пронеслась мысль в голове, но Джунхэ уже не мог сдерживать всё в себе. Слова Чимина периодически крутились в его мыслях, задевая чувства по новой. Снова и снова и чёрт, обида не становилась мягче. Она наносила удар с такой же силой, не меньше, если только больше. Джунхэ тихо выдохнул откинувшись на спинку стула. Тяжёлая голова чуть откидывается назад, а пальцы одной руки продолжают незамысловато постукивать карандашом по столу. Реальность искажалась с каждой секундой, подбрасывая фрагменты прошлого, подобно раскалённым углям. — Я возможно глупый, совсем дурачок.Пятью годами ранее
— Что же делать... — встревоженный Джунхэ неосознанно кусал губы, поднявшись со стула. Маленькие руки постепенно сжимались в кулаки, напряжённо впиваясь в твёрдую поверхность стола. Желание Чимина потревожить альфу дико испугало его: вдруг он снова сделает что-нибудь? Чимин непредсказуем, он всегда делал, что вздумается: одна затея безумнее другой. Эта внезапность держала всех в напряжении при общении с юным господином. Он мог сделать малую пакость и не получить за это наказание, по этому многие ученики откровенно боялись его. И сам Джунхэ тоже. Однако беспокоился он больше за других, нежели за себя. Омеге крайне трудно выражать свои чувства и эмоции, когда это необходимо. Он всегда находился в раздумьях, а когда всё же решался — бывало уже поздно. Для окружающих Ку Джунхэ, — тихий мальчишка, который не имеет особых привлекающих черт в характере. Уравновешенный и податливый, готовый прийти на помощь к кому угодно, в любое время. Сложившаяся ситуация была не исключением, Джунхэ погряз в своих мыслях, застрял в замешательстве. Он не понимал, что делать: вмешаться прямо сейчас? Что Чимин задумал на этот раз? Если он снова покалечит Ёна, директор, возможно, отчислит его... Джунхэ в действительности думал о своём друге, которого совсем недавно освободили от наказания. Очередная оплошность могла стать для него фатальной. Он стоял на месте как врытый, всматриваясь в спину юного господина. Через мгновение встречается со взглядом альфы, который когда-то заставлял его краснеть от смущения. Ён не был романтиком, даже близко нет. Он был мил с ним, такая сдавленная нежность вперемешку с отчуждением. Ён заботился о нём молча без улыбки, когда они оставались вдвоём. Но когда наивный, милый омега оказывался рядом в присутствии свидетелей, Ён превращался в злого демона со сверкающим оскалом. Он толкал его в грудь, тем самым отдаляя от себя. Щёлкал пальцами по лбу, оставляя лёгкий розовый след. Называл такими неприятными словами, что сердце Джунхэ болезненно сжималось, а в глазах накапливалась влага. Джунхэ стерпел таких несколько проступков, а после стал избегать его: он мог заметить Ёна в компании друзей и изменить своё направление, лишь бы не обратить внимание альфы на себя. Они виделись по-прежнему наедине, только омега уже перестал ярко улыбаться при виде него. На лице не отражалось счастье, ни тяги взять полюбившегося альфу за руку или прильнуть к груди щекой. Джунхэ боялся этого мальчика, моментами дёргался подумывая, что снова получит щелчок по голове. Это правда очень неприятно. И сам Х Ён придерживался молчания, притворялся быть может. Омега понятия не имел, что в голове у этого бандита творилось. Безумно непредсказуем. Таким же был и Чимин. Джунхэ всегда это подмечал прежде: нельзя предугадать их планы, а взгляд наводит ужас. Х Ён и юный господин были безрассудными, стремящиеся ко взрослой жизни. Никто из них не думал о последствиях, и никто не знал, как далеко они могут зайти в попытках доказать свою силу. Но без сомнения Чимин превосходил всякого альфу в безумстве. Юный господин не умел останавливаться. Сердце билось в бешеном ритме, а когда Чимин внезапно накинулся на альфу — словно скатилось в пятки, в недры земли. Он сдавленно выдохнул впав в ступор, а после, будто бы на инстинктах подбежал к ним. Джунхэ не владел собой в этот момент, он обхватил юного господина за плечи, небрежно оттягивая в сторону. Упал на колени, осматривая лежавшего Ёна. Сознание омеги понемногу стало улавливать сигналы, когда он взглянул на Чимина: друг явно злился на него, Джунхэ понял это отчетливее по взгляду. В нём искрится пламя, бурлящая лава, ненависть. Джунхэ готов поклясться, что его душа в этот миг отреклась от него. Потому что Чимин ещё никогда так на него не смотрел. Так, словно они враги, словно Джунхэ — его злейший враг. Он так глубоко окунулся в эти чувства, что неясно как, очутился под столом, ощущая затылком нестерпимую боль, заставляющую дико скулить. Она отдавала пульсацией в висках, отчего омега скалился и крепко жмурился. Он чувствовал на себе руки Ёна, который, кажется, хотел помочь? Он бы задумался о том, что альфа забеспокоился, но случившееся будто вызволяло его сущность омеги, которая испытывала лишь раздражение и гнев. Джунхэ присел, дрожащими от невидимого шока пальцами аккуратно проводя по своему затылку, а после обнаруживая на них кровь. Юноша не с первых секунд понимал, что это именно она — алая, настоящая, та что в жилах течёт. Завороженно он продолжал сканировать взглядом поблескивающий на пальцах красный цвет, а затем ему встретился взор Чимина. Всё его внимание в один момент сфокусировалось на нём, словно в помещении остались лишь они вдвоём. Не было бурно орущих учеников, топот ног о паркет и ладоней по поверхности столов. Будто они зрители в цирке. Джунхэ не понимал, что чувствовал, когда неотрывно смотрел ему в глаза. Но он отчётливо ощутил дрожь в теле юного Пака, и внезапный страх в глазах. Брови мальчика вмиг расслабленно встали на места, но казалось, снова слишком поздно. Чимин торопливо встал на ноги, не замечая вокруг себя абсолютно ничего, устремился прочь из школьной столовой. Ку на инстинктах взволнованно дёрнулся телом, желая его остановить, крикнуть вдогонку, объясниться. Он снова опоздал. Чимин убежал. Ку Джунхэ не хотел показывать злость, и в мыслях не было испытывать эту гадкую эмоцию. Это неправильно, злость это неправильно. Особенно к Чимину. Он не может его ненавидеть, это совсем неправильно, ненормально. Джунхэ вновь опоздал, вновь принял решение не в срок. Он и предположить не мог, что Чимин о нём теперь думает? Возможно он злится... Не удивительно... Джунхэ самое место в адском котле, на дне тёмного океана. Он не заслуживает быть помилованным. Как исправить это недоразумение, он не знал, но хотел всем существом. Его из взбудораженных размышлений вытянул гул одноклассников и грозные голоса взрослых. Омега взглянул на, всё ещё сидевшего рядом, Ёна, который смотрел на него. Что изображено на его лице? Это волнение? Джунхэ искренне не понимал, потому что никогда такого не видел со стороны альфы прежде. Его вновь отвлекают, слишком резкими действиями поднимая с пола. — Ку Джунхэ, ты в порядке? — встревоженно опрашивает учитель, держа мальчика за локоть. Джунхэ в растерянности озирался по сторонам, пока не увидел Мингю. Взгляд друга источал удивление и испуг, от чего Джунхэ почувствовал странную лёгкость в теле. Словно он длительное время провёл на воздухе, а после опустился на землю. Омега по-прежнему смотрел на Мингю, не так внимательно, ведь прибывающие мысли о последствиях выбили оставшиеся силы. Он не мог справиться самостоятельно, позволил учителю удерживать себя всецело.***
Взгляд Мингю, сидевшего на кушетке медицинского кабинета, зафиксирован на друге, что нервно наматывал круги уже которую минуту. Джунхэ привычно кусал губу, представляя диалог между родителями и директором. Если ситуация выйдет за рамки истины, омегу ожидает худшее. Он не успел приспособиться к таким неожиданным приключениям. К своему неожиданному всплеску эмоций, который и привлёк эти приключения. Джунхэ воспитывали совершенно не так, однако появление друзей заставляло его забыться. Хорошего понемножку, Джунхэ нравилось быть свободным, быть самим собой. Смеяться громче положенного, бегать в дорогих туфлях, есть что попало и говорить, что вздумается. Ему нравилось, он забывался. Всему были виной эти мальчишки: один бесстрашный бес, а второй всегда позитивный и просто мастер привлекать чужое внимание. Омега не знал, как так вышло, что они встретились? Они имели то, чего никогда не имел Джунхэ — храбрость. Ему порой хотелось навредить себе, стыдно потому что быть таким. Таким не по-мужски трусливым и осторожным. Ему даже признать это смелости не хватало, но он никак не хотел с ними расставаться. Со своими настоящими друзьями. — О чём ты думаешь? — тихо буркнул Мингю, в каком-то негативном тоне слегка. Он опустил взгляд на свои пальцы, но тут же поднял его, когда услышал высокий писк. — Моя вина... Чимин ведь не собирался вредить ему? Почему я вмешался, — сквозь зубы гневался омега на себя, обмотанную голову слегка ладонями сжимая. Он не осознавал толком, на что именно злился в тот момент, но итог безумно расстраивал. Кем являлся настоящий виновник, уже не имело значения, он будто в бреду. Нервы теребила другая проблема, в разы масштабнее. — Да как ты можешь винить себя в такой ситуации? Совсем дурак? — несвойственно обозлился омега, резко спрыгнув с кушетки. Джунхэ от неожиданности стих, руки медленно опустил и на друга посмотрел внимательно. — Если Чимина отчислят, пусть так оно и будет. — Что ты такое говоришь? — искренне удивился омега, покрываясь гусиной кожей от смысла услышанных безрассудных слов. — Он ведь наш друг, почему ты так говоришь, Мингю. — Будь он нашим другом, подумал бы о нас прежде, чем действовать, — опустил Ким взгляд, будто заразился неуверенностью. — Почему мы всегда должны расплачиваться за его необдуманные поступки? Он когда-нибудь думал о том, что мы волнуемся за него? Мы всегда находились в ожидании, пока Его Величество не почувствует тоску и не соизволит к нам присоединиться. — Мингю... — Чимин никогда не считал нас своими друзьями. Мы были забавой для него, — Джунхэ чувствовал как неприятно было другу говорить обо всём этом. Он смотрел на него, обдумывая каждое слово, сканируя каждую мышцу лица. Чимин действительно любил одиночество: он приходил, когда хотел, и также покидал их. Поступал по-своему, не делясь мыслями. Не интересовался тем, что они делали в его отсутствие. Не переживали ли они о нём, не скучали ли. Чимин словно призрак в их команде, однако это и делало его особенным. Для них он был особенным. Джунхэ наконец прочёл истинную причину такой ярости в сторону Чимина, осознал, что они оба чувствуют себя одинаково. Почему прочесть чужие чувства проще, чем свои собственные? Юный господин был для них дорогим другом, о котором они искренне волновались. Чимин был тем, кто держал их на дистанции от себя, но всегда был рядом в трудную минуту. Был защитой, телохранителем. Человеческие эмоции так непредсказуемы... Джунхэ не смог бы разобраться в себе сейчас, если бы не Мингю. Они злятся, но им очень грустно и тоскливо. Без него. Джунхэ шмыгнул, робко убрал небрежную прядь тёмной чёлки со лба и сделал несколько шагов в сторону Мингю. — Чимин может и придурок редкостный, но вспомни сколько хорошего он сделал. Ким опустил голову ниже, сжимая пальцы рук, не желая сейчас отказываться от своих убеждений. Глубоко внутри он понимал, что сказал чушь, но прямо в эту минуту слишком сильно злился на Пака. Из-за его вспыльчивости и безрассудства Джунхэ может пострадать, а это на данный момент страшнее всего остального. Страшнее обвинений в сторону друга, страшнее ненависти и обидных слов. Он почти был уверен, что будь Чимин сейчас рядом — вцепился бы в него безудержным зверем. — Тем, кто избавил от мерзких хулиганов всю школу, был Чимин и его безрассудство. Если бы не он, Х Ён продолжил бы в тот день издеваться надо мной. Сколько раз он жертвовал собой ради нас... — Хватит, — тихо перебил Мингю. — Наличие смелости не даёт ему права подвергать друзей волнению. Я знаю Чимина, вполне приноровился, но...сейчас мне ничего не остаётся, кроме как злиться на него, — Джунхэ мог его понять, потому как сам поддался гневу в тот момент в столовой. Несмотря на то, что собой он не владел, испытывал стыд. Джунхэ рад, что Мингю позволил себе выговориться, хоть и сказанное было не более чем всплеск встревоженности. Они всего лишь дети, между которыми могут происходить скандалы. Это нормально, так бывает… Однако юный господин был другим. Джунхэ, глубоко в сознании, там, где не слышит сущность, прокручивал мысль о том, что прощения может не добиться. Никогда. Сейчас Из груди вырвался очередной усталый вздох. Он окунулся в воспоминания невольно, осознанно лишь испытывал ко всему отчуждение после волны неприятных моментов из прошлого. Собственная сущность играет против него, и как быть в таком случае… Парень зажмурился крепко, огорчённо закрывая свой дневник. Сегодняшний день явно лишён поэтической взволнованности.***
15 декабря 6: 43 Чимин шумел белыми тапочками по мраморному полу, проходя к стене, где висел календарь. Глаза сонные щурил пытаясь числа разглядеть, и в уме дату острую посчитать. — Сегодня... Опёрся он локтем о стену, цокая досадно. Не отдохнувшее тело ощущается непосильным грузом, а мысли о скорой невыносимой остроты, внушали дикую усталость и желание убивать. — Почему ты наступаешь в самые неподходящие моменты. Юный господин оттолкнулся от стены, взъерошивая светлые волосы по пути в ванную комнату. У него сейчас период волнительный, связанный с ice.p. А приближение колючих болей внизу живота и потеря самообладания, — слегка сбивает рабочий настрой. 11: 30 — Какой ты шустрый, Мэфан, — улыбался Чонгук, сидя на полу с щенком, что активно подпрыгивал и бегал подле него в предвкушении прогулки. — Погоди секунду, я застегну и пойдём, — не сдержал альфа смеха, стараясь прикрепить поводок к ошейнику. — Чонгук, ты мне нужен, — шумно ворвался господин в комнату. Резко напротив Чонгука присел и ближе пододвинулся. Гибрид заморгал от неожиданности, замер почему-то, подобно статуе, пока хозяин его лицо тщательно рассматривал. — Что-то случилось, хозяин? — шептал Чонгук осторожно. Будто скажи он это громче, произошло бы что-то катастрофическое. — Я за всю жизнь таких глаз повторить не смогу, — словно самому себе констатировал Чимин, таким приятным шёпотом, что у Чонгука невольно мышцы в районе живота напряглись. — Ах, ну почему это так сложно, — застонал в одно мгновение господин, разбивая на мелкие осколки всю атмосферу. Он также резко поднялся на ноги, собираясь покинуть комнату. — Ты обязательно должен будешь меня наградить за такие труды. Господин Пак спонтанно вторгся в личное пространство Чонгука, наворотил трепета в штанах, и ушёл. Без единого объяснения своему поведению! Чонгук лишь смиренно выдохнул вспомнив, что ничего в принципе не изменилось с того раза. Господин был всецело поглощён работой, всё так и осталось, и никакие претензии жестокого характера не помогут. Он его к стенке прижмёт, пожалуется грозно, а Чимин хоть и покается, но от привычного не откажется. Это, всё-таки мечта его заветная. А Чонгук стал лучше понимать его желания и позицию. Господин ещё очень молод, совсем недавно на его хрупкие плечи опустился огромный груз в виде целой компании. Их последняя встреча с родителями была не самая приятная. Да и, отношения между ними, в принципе нелестные. Все эти напряжённые события в жизни юного господина Чонгук старался понимать, не нагнетать и в случае чего поддержать. Было это крайне нелегко, особенно с последними изменениями в себе.***
Белоснежный комочек Мэфан смотрелся очаровательно под декабрьским холодным оттенком. Он оставался таким же активным, каким был в первый день их знакомства. Он, можно считать, помогал альфе отвлечься от тоскливых мыслей. И не менее отрицательных симптомов, которые с каждым днём становились острее. Гибрид думал об этом практически постоянно, но бо́льшую тревожность вызывало то, что господин не знает. Он понятия не имел, что происходит с его гибридом. Да и Чонгук, собственно то же ничего не знал. 12: 03 — Микаса, ко мне, — окликнул хозяин. Омега радостно улыбнулся доберману, который предпочёл подбежать к нему, и аккуратно прошёлся пальцами по макушке, поглаживая. — Ей ты больше нравишься, — смирился Тэён, выпрямился, наконец понимая, что Микаса не выполнит команду. Он с лёгкой улыбкой на губах, завороженно смотрел на них: как любимая собака довольно бегала рядом с Джунхэ, который увлеченно игрался дразня её своей миниатюрной рукой. — Догоняй меня, Микаса, назло Тэёну, — вдруг побежал омега, перед этим игриво посмотрев на жениха. — Не беги так быстро, Джунхэ, упадёшь ведь! — побежал следом альфа. Несмотря на то, что они знакомы довольно давно, Тэён никак не мог привыкнуть к этим сюрпризам с его стороны: он откровенно впадал в ступор, иногда в смятении краснел. Детская, но в то же время игривая непредсказуемость Джунхэ, заставляла его влюбляться сильнее. И ведь может показаться непристойным, ему непременно должно быть стыдно, но почему-то, Тэён лишь сильнее загорался. Предсказанное не заставило себя долго ждать: омега споткнулся и улёгся на белую землю, громко хохоча и пряча лицо от шустрой Микасы, что старательно зарывалась носом. — Ты не ушибся? — сбито дыша подошёл Тэён. Он засматривается, невольно задумываясь о том, как сильно сердце волнуется при виде такого Джунхэ: счастливый, свободный, милый... Тэён привык видеть в своём обществе сдержанных омег, заранее подготовленных, да бы наверняка зацепить благородного альфу в мужья. Он знакомился со многими из них, но этот юноша без предупреждения украл его покой. Тэён длительное время скрывал свои истинные чувства, потому что Джунхэ вызывал в нём детскую неуверенность: он боялся, возможно того, что омега не даст своего согласия. А когда их родители сами заговорили о заключении брака — Тэён был на седьмом небе от счастья. Это была возможность. Хоть он и дал согласие на брак, Тэён не видел взаимной симпатии. Джунхэ вёл себя иначе в его присутствии: тихо, без эмоций, интереса. Это огорчало, потому что Тэён влюбился не в такого Джунхэ. Огорчало настолько, что в один такой пресный день, Тэён выразил своё негодование на повышенных тонах. А когда замолчал, весь красный от напряжения, с одышкой, вдруг в растерянность впал. Джунхэ засмеялся. В ответ на недовольство, в ответ на эмоциональное признание, омега просто засмеялся. Так заливисто, искренне, буквально до румянца на щеках. Альфа должен был разозлиться: как этот омега осмелился посмеяться над его чувствами? Тэён ничего не смог сказать, не смог даже с места сдвинуться, потому что поздно. Джунхэ завоевал его до конца, своим хладнокровием, своим противоречием. Он обманул его, подразнил, довёл, а потом с легкостью взял и уничтожил всю злость и обиду. Тэён достаточно настрадался и в какой-то степени рад, что сорвался в тот день. Джунхэ по-настоящему открылся ему, стал делиться мыслями, больше разговаривать, проводить время с ним. Они сблизились благодаря тому, что Тэён не вёл себя так, как учили его родители. Он позволил себе свободу, за что безмерно благодарен Джунхэ. Именно этот омега стал примером для него. — Да, болит всё, — несерьёзно воет он в ответ, продолжая уворачиваться от добермана. — Вам обоим так весело вместе, чувствую себя лишним, — легко улыбнулся альфа, опускаясь к нему на корточки. — Что... — не услышал омега вовсе, смехом заражённый, вот-вот в обморок кажется упадёт. Тэён улыбался, смотрел, рукой потянулся к животу омеги, щекоча слегка и внимание будто к себе хотел привлечь. — Вставай, — торопил альфа, ладонями проводя по омежьим согнутым коленям. Внимание своё в один момент переводит в сторону. Джунхэ глаза от смеха заплаканные едва открыл, понимает, что доберман отвлёкся на что-то другое. — Микаса? — наблюдает Тэён. — Что такое? — тянет руки Джунхэ к парню, чтобы принять сидячее положение. Они оба смотрели как Микаса осторожно ходит вокруг белого комочка, который омега сразу не признал. — Мэфан. — Мэфан? — недоумевал Тэён. По-прежнему держит омегу за руки и смотрит на собак, что по-своему вели диалог. — Питомец Чимина, — заулыбался Ку. Встаёт аккуратно, держась за альфу и снег с одежды встряхивает. — Почему он один? — доберман наконец вспоминает о своих хозяевах и шустро подбегает, не забывая пригласить нового друга. — Какой же ты малыш, Мэфан. — Действительно, почему он один, — осматривается щурясь Тэён, параллельно погладив миниатюрного пса, которого Джунхэ взял на руки. — Может он сбежал? — Микаса, тебе нравится Мэфан? — увлечённо говорил омега, аккуратно опуская пёсика на землю. — В любом случае нужно вернуть его домой, — с опозданием добавил своё мнение омега, слегка вздрогнув от внезапной прохлады. Тэён протянул руку, осторожно пальцами поправляя челку парня. — Надеюсь ты не заболеешь, — мягко озвучил свою мысль альфа, опустив глаза на питомцев. — Ты чересчур опекаешь меня, Тэён, я ведь не дитя малое, — с едва ощутимой обидой буркнул Джунхэ, поправив свои тёплые наушники. Альфа на него смотрел так хладнокровно и стойко, а после наклонился слегка к лицу, настораживая близким расстоянием. — Знаю, что не дитя, — в какой-то таинственной манере заигрывает альфа. Джунхэ смутиться не успел, как со стороны послышался оклик: краснеющие щёки моментально побледнели от лёгкого испуга. — Мэфан! Очевидно взволнованный Чонгук прервал свой не быстрый бег, озираясь по сторонам. Он дышал сбито, а когда заметил пса, облегчённо опустился, чтобы отдышаться и успокоиться. Тэён и Джунхэ мирно наблюдали, пока гибрид спустя недолгие минуты стал неторопливо направляться в их сторону. — Мне стоило догадаться, что Мэфан окажется здесь, — чуть громким голосом говорил Чонгук, опустив взгляд на питомца. — Собачья зона – самое интересное место, где можно завести друзей, — с улыбкой поддержал Джунхэ. — Здравствуй, — протянул руку Тэён. — Ты ведь помнишь меня? — Господин Ли, — пожал Чонгук, приветливо улыбнувшись. — Мы прогуливались недалеко от парка. Случайно поводок выронил, вот Мэфан и воспользовался моментом. — Ножки короткие, но шустрые, — засмеялся Джунхэ, переводя взгляд на псов. — Это ваша собака? — заметил гибрид. Заторможено опустился на корточки, наблюдая. — Да, её зовут Микаса, — ответил Тэён, добавляя своё внимание. Микаса не упускала возможности принюхаться к белому четвероногому пушку. Чонгук рассматривал собаку невзначай внимательно, словно инстинктивно за чем то следовал. Её окрас, взгляд, движения — постепенно приближали гибрида к состоянию отрешённости. Он отдалялся от реального мира, утопая в чём-то незримом, что в одночасье вынуждает его нахмуриться от острой боли в груди. Чонгук приоткрыл рот, тяжело выдыхая и от бессилия падая вперёд, на колени. — Чонгук? — всерьёз забеспокоился Джунхэ. Торопливо опустился к Чонгуку, обхватывая его за широкие плечи. — Что с ним такое? — опустился следом Тэён. — Чонгук, что происходит? У тебя болит что-то? Гибрид зарывался пальцами в снег, стараясь ощутить хоть что-то помимо невыносимой остроты в сердце. Он не мог воспринять посторонние голоса и касания, он даже забыл о том странном трансе, который привёл его к этому состоянию. Альфа чувствовал лишь боль, физическую, настоящую боль, которую старательно пытался отвлечь холодным снегом меж пальцев. Из глаз хлынули слёзы, бессмысленная борьба заставила Чонгука перестать дышать на несколько мгновений. А после он услышал встревоженный голос Джунхэ, который то же, вот-вот заплачет: лицо искажено, разрез глаз сузился, а руки на инстинктах испугано прижаты к собственным коленям. Гибрид шумно и жадно задышал ртом, неуклюже падая на зад. Он сглотнул, постепенно возвращаясь к внешнему миру, где на него ошарашенно смотрели и терпеливо ждали ответов. — Нужно отвезти его к доктору, — шумно шмыгнув носом потянул омега Тэёна за руку. — Он так побледнел... — Вставай, мы отвезём тебя, — Чонгук позволил помочь встать на ноги, но после крепко обхватил альфу за локоть. — Не стоит. — Что это значит? — нахмурился Джунхэ, резко встав на ноги, которые успели стать ватными после неясного пугающего момента. Он держался как мог, чтобы казаться убедительным. — Ты хоть понимаешь, как сильно напугал меня? Что с тобой происходит? Чимин знает? — Господин, — судорожно выдохнул гибрид, сделав шаг поближе к омеге. — Прошу вас, не говорите об этом юному господину. Со мной всё в порядке. — Что? — в омеге за одну секунду зародился гнев, вместе с этим он недоумевал: почему этот гибрид самовольничает? Минуту назад он выглядел так, будто вот-вот попрощается со своей жизнью. А что сейчас? Джунхэ действительно чуть не расплакался, когда Чонгук неподвижно сидел на земле, игнорируя абсолютно всё. И слёзы скатывались с румяных щёк, когда он вставал, но он от возникшего недовольства быстро их стёр. Джунхэ знал о том, насколько хрупки эти создания. Он провёл много времени живя с ними в одном доме. Однако омега готов поклясться, что Чонгук совершенно не такой, как они. Он чувствовал это, лишь находясь рядом с ним. — Чонгук. — Прошу вас, — перебил гибрид, в конец удивляя омегу своим поведением. Джунхэ расширил взор, растерявшись на секунду, а после стиснул зубы, отводя глаза в сторону Тэёна. Смотрел в его глаза с просьбой помочь образумить неясно упрямого гибрида, но альфа не излучал никаких эмоций и реакций. Джунхэ не находит в нём поддержку в этот момент. Потому что Тэён ничего не понимал, недоумевал, он растерян.