Дьяволица

      Тридцать первого октября Уэнсдей знала, что обречена. Пагсли собирался на вечеринку, а это значило, что её отправят тоже. Она никого не предупреждала, что пойдёт тоже, да и костюм подбирать не хотелось. В конце концов, нужно как-то скоротать время, чтобы быстрее вернуться домой и заняться своими обычными делами. Надев одно из любимых чёрных платьев, Уэнсдей заплела обычные косички и тут же вышла в коридор, сталкиваясь с братом почти лицом к лицу. Глаза его горели зелёным, из головы торчали два больших рога, когти на пальцах выделялись и были чёрными. — Ты серьёзно? Раскрыться ради какой-то вечеринки? Ты ещё тупее, чем я думала, — отозвалась Уэнсдей, разворачиваясь и уходя к выходу. — Забей, на то это и вечеринка. Там будет много всяких уродов, — махнул Пагсли, вышагивая рядом с сестрой к выходу. Родители встретили их около выхода, нервно поглядывая на сына, однако не запретили ему выглядеть таким образом. — Приглядывай за ним, Уэнсдей, — проговорила Мортиша, и девушка вскинула одну бровь. — Князь Ада здесь он, а не я. Кто за кем ещё следить так-то должен, не правда ли? — Уэнсдей, мы просим тебя, — спокойно добавила женщина, и девушка коротко кивнула, выходя из дома. Пока родители что-то говорили сыну, Уэнсдей задумчиво уселась в машину и достала мобильный. Может, сказать Энид, что она всё же приедет? Синклер написала ей пару сообщений и прислала фотографию в костюме кошки. Даже нос нарисовала, смешная. Краем губ Уэнсдей улыбнулась, тут же одёргивая себя. Ответив короткое «Я скоро приеду», девушка убрала мобильный, отворачиваясь к окну.

***

— Уэнсдей приедет! — воскликнула Энид, стоя возле Аякса, одетого в костюм жуткого шута. Парень вскинул брови и мельком оглянулся на Ксавьера, одиноко сидевшего возле напитков в телефоне. — Я так рада! Интересно, какой костюм она надела! — Это классно, — Аякс улыбнулся девушке, которая подпрыгнула от радости и мельком его обняла. Кажется, присутствие подруги заметно поднимает ей настроение. Встретив машину Аддамсов возле въезда в здание, Энид нетерпеливо ожидала, пока её подруга выйдет. Первым вышел Пагсли, наряд которого почему-то пугал, хотя выглядел он как обычный демон. Пройдя мимо Энид, он мельком ей улыбнулся, в ответ получая лишь удивлённый взгляд. Когда вышла Уэнсдей, то девушка сразу же её обняла. — Эй, а где твой костюм? — удивилась та, осматривая будничное платье и причёску. Аддамс спокойно осмотрела себя. — Мне нравится это платье. — Ладно, представим тебя какой-нибудь леди из Викторианской эпохи.       Уэнсдей не успела ответить, что в ту пору так не одевались, как её увели к остальным за руку.       В помещении было довольно темно, так что костюмы многих было даже не различить. Тогда смысл этого маскарада? Уэнсдей никак не могла понять. Один персонаж только сильно выделялся на фоне всех — её брат, у которого горели глаза неестественным свечением. Он уже пил пунш, в который умудрились подлить водку, и танцевал в компании своих «друзей». Знали бы родители то, как именно их сыночек выполняет их приказы и свои обязанности… Только Энид хотела отвести подругу ближе к Аяксу с Ксавьером, как перед ними оказалась Бьянка, одетая в костюм сирены. — Что у тебя за костюм, фрик? Трупа невесты? — девушка засмеялась, оглядываясь на своих друзей. Синклер хотела было увести Аддамс, но та не спешила уходить, мрачно глядя прямо в глаза Барклай. — Судя по тому, как ярко накрашены твои веки синим, ты долго плакала, из-за чего глаза и раздулись. Ты надеялась, что в темноте будет плохо видно. Очевидно, не прогадала, но я вижу всё. Обидно, что Ксавьер отказал в том, чтобы идти на вечеринку вместе парой? — Уродка, — шикнула Бьянка, тут же уходя с дороги и скрываясь в толпе. Энид удивлённо оглянулась на подругу, у которой не дрогнула ни единая мышца лица. — Обалдеть, она тебе этого не простит! — Синклер была напугана, но при этом улыбалась. — Пойдём скорее!       Притащив Уэнсдей к Аяксу, она осмотрела каждого присутствующего. Уэнсдей кивнула Аяксу, переведя взгляд на Ксавьера: тот стоял в одежде пастора с библией в руках. Волосы зачёсаны назад в аккуратный пучок, а чёрные линзы как бы намекали о «демонической» сущности внутри. Увидев книгу в его руках, девушка шарахнулась, сделав шаг назад. — Почему ты без костюма? — удивился Петрополус, осмотрев Уэнсдей, которая не сводила взгляда с Ксавьера. В голове пронеслось много мыслей разом, однако она всё же подала голос. — Я ещё его не надела, — девушка по-прежнему смотрела на смущённого и удивлённого Торпа. Почему она так пялится? С ним что-то не так? — Но у тебя же… — только начала говорить Энид, как Уэнсдей схватила её за запястье и увела в туалет. Она думала лишь о том, что нужно поступить так же, как её брат. Весь вечер Энид не отпустит её от себя, а это значит, что Ксавьер будет рядом. Библия заметно ослабляет, поэтому придётся немного ослабить иллюзии, чтобы быть устойчивой к влиянию книги. Энид стояла уже около пяти минут, ожидая, пока Уэнсдей выйдет из кабинки туалета. — Ты в самом деле спрятала костюм и не сказала мне? Это невероятно, ты полна сюрпризов! — улыбалась Синклер. Уэнсдей выдохнула. — Не представляешь насколько.       Аддамс вышла из кабинки, удивляя и пугая Энид одновременно. Девушка была в том же платье, однако на её голове были большие рога, заворачивающиеся к концу. Глаза горели янтарным цветом, уши слегка удлинены, а пальцы с аккуратным маникюром превратились в когтистые. — Обалдеть! Ты так хорошо подготовилась и молчала! Шикарный костюм! Идеально подходит к костюму Ксавьера, кстати, — Синклер провела пальцами по рогам, отчего Уэнсдей дёрнулась. — Шикарно сделано, как настоящие! Пойдём скорее!       Вернувшись в зал к друзьям, Уэнсдей поняла, что на неё смотрят практически все вокруг. Неудивительно, ведь теперь её глаза с вертикальными зрачками на самом деле светились в темноте. Аякс ошарашенно уставился на новый прикид девушки, а Ксавьер взгляда оторвать не мог, крепко сжав в ладони библию. — Ваши костюмы как-то подозрительно подходят, — усмехнулся Петрополус, оглядываясь на Ксавьера. — Классно выглядишь, — смог выдавить тот, улыбнувшись. Уэнсдей удивлённо на него взглянула, не понимая комплимента. Она вообще редко что-то подобное слышала в свой адрес. — Тебе не страшно от того, как я выгляжу? — Ну, костюм в самом деле жуткий, но в целом круто, — продолжал Торп, стараясь запомнить каждую делать в новом образе. Он обязан это зарисовать, уж больно красивой и соблазнительной она выглядит в этом виде. — Мне нравятся рога. — Очень сомнительный комплимент, — спокойно ответила Уэнсдей, заметив, как Синклер куда-то убежала, вскоре возвращаясь. Ксавьер выставил руки вперёд. — Нет-нет, я не хотел оскорбить! Правда, образ очень уникальный. Как вы с братом сделали, чтобы ваши глаза светились? — Торп оглянулся на Пагсли, который заигрывал с какой-то девушкой. Уэнсдей раздражённо оглянулась, затем спокойно выдохнула. Ладно, она тоже нарушает правила сейчас. Не время придираться к поведению брата. — Люминол. — Прямо в глаза заливали?! — удивился Аякс, и Уэнсдей на него резко обернулась, сверкнув глазами. — Люминесцентная краска. — Она же вредная для организма, — удивился Торп. Аддамс теперь взглянула на него, понимая, что нужно как-то срочно отмазаться. — Семейная тайна, — тут же отозвалась девушка, и парни переглянулись. Ладно, она в самом деле странная.       Пагсли неожиданно увидел сестру в новом виде, поэтому подбежал к ним, улыбаясь и демонстрируя клыки. Извинившись перед ребятами, он попросил Уэнсдей отойти в сторону, чтобы поговорить. Та не стала сопротивляться, спокойно следуя за братом, который неожиданно обернулся на неё. — Родители будут в бешенстве, если узнают, что ты тоже сняла часть иллюзий. — Ты мне пытаешься угрожать? — девушка уставилась в его глаза своими, янтарными, и юноша поджал губы. — Ты должна была за мной следить, между прочим, а не уподобляться, — он сложил руки возле груди с усмешкой на губах. Уэнсдей схватила его за плечо когтистой рукой, сдавливая до боли. Аура, исходящая от неё, стала давить, и у парня поубавилось смелости. — Ты — позорище всего Ада. Паясничаешь, прикрываясь отцовским плащом. Не забывай, что все его силы сейчас у Баала, и в случае чего тебе придётся вытаскивать нашу семью из задницы. Но я сомневаюсь, что тебе хватит смелости противостоять даже вонючему импу, не говоря уже о других Князьях Ада, — Уэнсдей не моргала, шипя ему прямо в лицо с яростью во взгляде. — Если ты не хочешь стать семейным разочарованием — ты закроешь свою пасть и ни слова не скажешь родителям. Иначе пеняй на себя, Вельзевул. — Что ты мне сделаешь?! — воскликнул Пагсли, привлекая к себе внимание людей поблизости. — По твоей милости нас спокойно могут почувствовать, и вся эта задрипанная школа окажется в серьёзной опасности. Тебе же не хочется, чтобы эта девчонка и твой дружочек пострадали? — Не переживай, я-то их защищу. А вот за твою шкуру совсем не уверена, — Уэнсдей убрала руку, несколько мгновений сохраняя зрительный контакт, затем резко развернулась и стремительно ушла обратно к своим друзьям. Она была куда ответственнее, чем её несносный брат с манией величия. Странно, ведь его грех — обжорство. Видимо, пошёл в отца этой гордыней. Энид заметила, что её подруга находится в напряжении. — Что-то случилось? — Нет, — коротко ответила Уэнсдей, но буквально все ощущали это напряжение. Вот-вот должны были объявить победителей в конкурсе костюмов, чего безумно ждала Синклер. Она словно сидела на иголках, однако продолжала танцевать вместе с Аяксом. Уэнсдей сдержанно сидела и пила пунш, а рядом задумчиво расположился Ксавьер. Аддамс знала, что ей нельзя общаться с ним и подавать надежду даже на дружбу, но молчать из-за накопленной агрессии и водки она долго не смогла. — Какую оценку тебе поставили за рисунок с натуры? — спросила она, и Ксавьер оглянулся. — Отлично. Ей понравилось, как я передал мимику и фигуру. Как она выразилась — «Не топорно», — Торп усмехнулся, перелистывая страницы книги в руках. Уэнсдей кивнула. — Почему ты отказал Бьянке? — выпалила девушка, но вновь не оглянулась на Ксавьера. Тот удивился. — Ты о чём? — Она звала тебя на вечеринку как друзья, но ты отказал. В чём была причина? — Тебе Энид рассказала? — сразу же парировал юноша, но девушка проигнорировала этот вопрос. — Я… Ты наверняка знаешь, какими токсичными иногда бывают отношения. И она всё это выплескивала на меня в виде манипуляций. Я уже не понимал, где мои желания, а где её. Обидно, когда ты долго общаешься с человеком, а в итоге оказывается, что ты его совершенно не знал.       Уэнсдей обернулась на Ксавьера. Он выглядел слегка подавленным, но вместе с тем спокойным. Ему почему-то нравилось находиться в компании психички Аддамс. Она была привлекательная внешне, особенно сейчас в образе Демоницы: длинные чёрные ресницы, пухлые губы, гладкая чистая кожа. Хотелось прикоснуться к ней, но Торп не решался. Вместо этого в голову пришла другая идея: — Может, потанцуем? — предложил он, и Уэнсдей на него вновь обернулась. Собравшись было сначала отказать, она всё же неуверенно кивнула, встав с места и поставив стакан с пуншем на стол. В этот момент заиграла медленная песня, и оба заметно растерялись, оглядываясь. Аякс почти сразу взял Энид за талию, и девушка смущённо обхватила его руками за шею, счастливо улыбаясь. Аддамс занервничала, однако Ксавьер протянул руку. Пару мгновений Уэнсдей стояла, однако всё же подала ему свою когтистую руку, проходя следом на танцпол. Парень осторожно положил ладони ей на талию, пока Уэнсдей старалась осторожнее взяться за плечи, чтобы случайно не поранить его своими когтями. — Ты… Можешь обнять руками шею, если так будет удобнее, — проговорил Ксавьер, едва увернувшись от когтя. Уэнсдей кивнула, подойдя вплотную, чтобы крепче обнять Торпа за шею. Медленно крутясь в танце, девушка почувствовала в груди бешеное сердцебиение. Она что, волнуется?! От чего может быть такая тревога? Это нелепо, они просто танцуют и даже не являются друзьями. Осмотрев окружающих, она заметила колючий взгляд Бьянки на себе, но та сразу отвернулась, не выдержав зрительного контакта. — Не обращай внимание, — раздался шёпот у неё практически над ухом, и девушка вздрогнула. — Бьянка бесится, что я не с ней. — Мне всё равно, — отозвалась Уэнсдей, мельком оглянувшись в чёрные от линз глаза Ксавьера. Тот быстро заморгал. — Удивительно. Глаза будто совсем без линз. Очень продуманный костюм, — он улыбнулся, и Уэнсдей отвела взор в сторону. Нельзя раскрываться перед смертным, это было бы самой глупой ошибкой в её жизни. Девушка почувствовала, что от него очень приятно пахнет чем-то вроде шафрана. Сладкая, слегка дымная свежесть и тёплый, пряный оттенок туманили рассудок, Уэнсдей неосознанно уткнулась носом в его грудь, вдыхая аромат. Этот жест смутил Ксавьера, сердцебиение участилось, и Уэнсдей это услышала.       Музыка оборвалась, и на сцене появилась директриса с микрофоном в руках: — Время близится к полуночи, а это значит, что пора огласить победителей нашего конкурса костюмов, — она расправила в руках лист бумаги и улыбнулась. — Победу за прекрасный парный костюм Дьяволицы и Пастора получают Уэнсдей Аддамс и Ксавьер Торп! — Чего?! — удивился юноша, оглядываясь на улыбчивую Синклер, которая показывала пальцы вверх. Уэнсдей не знала, что ей делать, однако Ксавьер неожиданно взял её под локоть, наклоняясь к лицу. — Идём, это проделки Энид. Ерунда, две минуты награждения и уйдём.       Уэнсдей неуверенно шагала следом за Торпом на сцену под пристальные взгляды. Она никогда так часто не оказывалась в центре всеобщего внимания, как за последние пару недель. С момента, как Ксавьер впервые её нарисовал. Директриса улыбчиво осмотрела обоих вышедших на сцену, зацепляясь взглядом за Аддамс. — Удивительно красивый наряд. Мисс Аддамс, Вы наконец вливаетесь в студенческую жизнь, похвально.       Обоим надели какие-то пугающие короны в стиле Хэллоуина под всеобщие аплодисменты, и оба поспешили убежать со сцены. Уэнсдей прямой наводкой подошла к Энид и собралась было высказать про этот конкурс, однако часы пробили полночь. Синклер опередила подругу, заговорив первая: — С днём рождения, Уэнсдей! — У тебя день рождения? — удивился Ксавьер, стаскивая с головы корону. Аддамс мрачно закатила глаза и быстро ушла из помещения. Аякс переглянулся с другом, пока Энид бежала следом. Она догнала Уэнсдей только около выхода из здания. — Эй, подожди, Уэнсдей! У меня для тебя подарок! — Зачем ты это сделала? — остановилась Аддамс, оглядываясь на подругу. — Я ненавижу быть в центре внимания. Мне нельзя, не хочется. Жила спокойно, зачем это нужно было? — Я думала… Я хотела как лучше, мы ведь подруги… — С чего ты взяла, что мы подруги? — резко отозвалась Уэнсдей. Энид замерла, затем медленно опустила руки и отошла на шаг назад. — Я думала, что… Мы… — Синклер затеребила рукава кофты, затем резко развернулась и убежала, оставляя Уэнсдей одну. Девушка закрыла глаза, нервно поджав губы. Кошмар, столько эмоций она не демонстрировала никогда в жизни.       Ксавьер увидел, как Энид почти в слезах убегает в сторону туалета. Аякс отправился следом, вскоре возвращаясь к другу. — Они поругались. Уэнсдей куда-то ушла. Я пойду к Энид. Может, поищешь свою музу сам?       Ксавьер напряжённо осмотрелся, затем направился в сторону выхода. Он не знал, где искать Уэнсдей, но догадывался. Ноги сами вели его к центру искусств, откуда доносилась напряжённая музыка. Значит, угадал. Войдя, он увидел Уэнсдей, которая сидела на стульчике и играла отдалённо знакомую классическую мелодию. Ксавьер плохо разбирался в музыке, больше в рисовании. На Аддамс уже не было её костюма, она задумчиво играла мелодию, напряжённо глядя в пол перед собой. Осторожно спустившись к сцене, Торп замер, когда музыка неожиданно прервалась. — Пришёл читать нравоучения? Тогда можешь сразу уходить. — Не мне тебя учить жизни, — заговорил парень, медленно подходя ближе и прокручивая в руках книгу. Уэнсдей на него оглянулась. — Энид тебя очень любит и ценит. Считает своей подругой. Ей плевать на мнение окружающих, она всё равно с тобой общается. Старается для тебя, помнит про твой день рождения в отличие от всех остальных. Знаешь, такие друзья очень ценны. — Я не просила её о дружбе, — ответила Аддамс, усаживаясь на край сцены. Ксавьер присел рядом. — О дружбе не нужно просить, когда всё происходит само собой. Если бы не Аякс, то я бы тоже был одиночкой. Но я который раз убеждаюсь, что дружба спасает. Помогает не утонуть в одиночестве, не захлебнуться. — Мне всё равно, — проговорила девушка. Торп кивнул, поджав губы. — Приятно врать самой себе? — Я не вру. — Конечно, — он кивнул, открыв книгу на какой-то странице и показывая Уэнсдей. Поверх напечатанного текста был изображён набросок Уэнсдей в её новом Хэллоуинском образе. Аддамс хмыкнула. — Да ты ещё бóльший богохульник, чем я ожидала, — Уэнсдей кивнула в сторону книги. Ксавьер удивлённо вскинул брови, осматривая книгу. — Это не Библия. Бутафория, нашёл в подсобке школы. Во всяком случае я не читал. — Красиво нарисовано. Ты так быстро рисуешь с натуры, — Уэнсдей внимательно осматривала рисунок, изучая линии. Ксавьер протянул ей книгу. — Примешь, как подарок на день рождения?       Уэнсдей осторожно взяла в руки книгу, однако буквально через секунду бросила её, испуганно глядя на обожжённые ладони. Вскочив вместе с удивлённым Ксавьером, она оглянулась на него, тут же убегая прочь из здания. Торп ошарашенно смотрел на упавшую Библию, поднимая её в руки и осматривая. Пробежавшись взглядом по тексту, Ксавьер убедился, что это — настоящая Библия. Но как так вышло, что она обожгла руки его однокласснице?! Посмотрев ей вслед, юноша задумался. Ему точно не померещилось?