27.01.2004 16:35 Пациент #3427
— Я записываю, — уже не дожидаясь вопроса врача, проскандировал медбрат, на что тот лишь согласно кивнул и перевел взгляд вперед на пациента. В этот раз парень выглядел уже не самым лучшим образом: кожа была слегка бледноватой, под глазами виднелись зеленовато-фиолетовые синяки, щеки стали немного впалыми. — Как вы, Ойкава? — в этот раз мужчина не брал книжку и просто внимательно смотрел на шатена. — Нормально, — Тоору, понурив голову, перебирал край рубашки длинными пальцами. — У нас не было встреч почти неделю. Врач сказал, что вы помучились немного. Сейчас вы в состоянии продолжать разговор? — Думаю, да, — парень согласно кивнул и, все-таки подняв голову, посмотрел на психолога. — Дело в том, что у меня высокая толерантность к антидепрессантам, и препарат, который мне выписали, быстро стал резистентным для моего организма. Поэтому в тот раз получилось так… — Вот как. А толерантность у вас с рождения или вы уже принимали раньше лекарства? — Ну, я занимался своего рода самолечением, — Ойкава растерянно пожал плечами. — Мне, конечно, хочется сказать, что это очень опасно, но, я думаю, вы были достаточно компетентны, чтобы проделывать это, и осознанно пошли на радикальные меры, — мужчина нахмурил брови, но потом снисходительно развел руками. — В любом случае, занимаясь самолечением, есть высокий риск стать зависимым от препаратов. — Вы зависимы? — психолог задал уточняющий вопрос, потому что Шатен, ничего не ответив, отвел взгляд в сторону. — Был, — немного помявшись, Ойкава тихо продолжил. — Я был зависимым. — В досье это не упоминается. — Я указал, какие препараты на меня не действуют. Думаю, можно было догадаться по набору, что я уже практиковался, — съязвив, Тоору устало прикрыл глаза. В мыслях это было трудно назвать зависимостью, потому что в тот период жизни он страдал паническими атаками почти каждую неделю. Тогда значимым было только устранить эту проблему, а как это реализовать – последнее о чем он думал. — Мое предположение было связано с вашим родом деятельности. — В каком смысле? — Зачастую спортсмены очень часто используют антидепрессанты перед важными матчами, чтобы избавится от волнения и тревоги. — Мне это было незачем. Концентрировать мысли перед матчами я мог, и это никак не связано с приемом таблеток. Да и в принципе, принимать какие-то препараты перед соревнованиями нежелательно, если, конечно, это не прописано в медкарте. — То есть вы за честный спорт? — Иначе в нем нет смысла, — разведя руками, Ойкава положил их на колени. — Когда вы начали заниматься самолечением, волейбола в вашей жизни уже не было, верно? — доктор все-таки достал из кармана свою книжку и сделал там несколько пометок. Где-то в глубине души Тоору хотел бы оказаться на месте врача и так же вальяжно вырисовывать очередные диагнозы в свой маленьком блокнотике, но единственное, что он может – это сидеть в своей палате и по расписанию принимать лекарства. — Да, это было уже когда я работал, — шатен потер лоб. — После окончания университета. — Вы устроились в рекламную фирму? — Нет, хах, — Ойкава выдавил усмешку и проницательно посмотрел прямо в глаза мужчине напротив. — В фирму я устроился после двух лет работы учителем английского. — Вот как. А почему не по специальности? — Так вышло, что была вакансия с хорошей заработной платой, да и психология с педагогикой очень сопряжённые сферы. — Это было тяжело? — Не то чтобы очень. Иногда запары были, но в основном все стабильно: школьные уроки, проверки домашнего задания, подростки со своим пубертатным периодом, считающие себя уже сформировавшимися личностями... Ну, и все в таком духе. — Хорошо получалось справляться с детьми? — У меня был наглядный пример в виде собственного племянника, который научил меня обращаться с детьми всех периодов. Нельзя недооценивать родственные узы, иногда это может пойти на пользу. Кто знал, что воспитание Такеру будет наглядной методичкой. — Если вы хорошо справлялись, что тогда сподвигло вас принимать антидепрессанты? Парень поджал губы и опустил голову. «Что именно? Что?» Ойкава даже не помнил, как он решился на это и в чем была причина. Шатен покачал головой в знак незнания. — Что ж, я не настаиваю, — мужчина захлопнул тетрадь и начал класть ее в карман. — Вы бы хотели... — тихий голос шатена остановил движение руки врача, возвращая ее в обратное положение. — Вспоминать то, из-за чего вы чуть не лишились жизни? — Думаю, да. Ошибки, которые мы совершаем, это жизненный урок, к которому стоит обращаться, чтобы не совершать их вновь. — Это глупость. Необязательно каждый раз вспоминать неприятные события, можно лишь сделать выводы, сформировать на этих выводах принципы и придерживаться их. — Чем принципиальней человек, тем тяжелее ему признать реальность, потому что уже сформировавшийся идеал не даёт развиваться абстрактному мышлению. — Потому что реальность отвратительна…***
Открыв глаза, Ойкава видел лишь серое небо из окна, которое все было усыпано мелкими дождевыми каплями, стекающими по стеклу. Во рту было невероятно сухо, а голова раскалывалась от любого движения, даже глазами. По наглядным признакам можно было понять, что вчера была веселая и бурная ночь. О втором говорило сопящее тело рядом, которое шатен даже не собирался трогать, и ноющая поясница. Постепенно в голову начали возвращаться отрывки вечера, с каждым разом загоняя Тоору в тоску. Он уже и не помнил, когда это стало привычкой – надираться каждое воскресенье и уезжать с незнакомцем или уже знакомцем к себе в квартиру, чтобы вдоволь натрахаться. Где-то шатен помнил, с кем он спит, а где-то его это вовсе не волновало. Главное, чтобы на утро он не увидел Ушиджиму, хотя и это тоже бывает. «Секс – это просто потребность». Поднявшись с кровати, он направился в душ, чтобы поскорее смыть эту «грязь». Как жаль, что запятнанную репутацию нельзя просто мочалкой стереть с кожи, а мерзкие засосы вырезать бесследно… Окончив водные процедуры, он посмотрелся в зеркало, предварительно протерев его. В отражении Ойкава видел лишь жалкое подобие человека, который из последних сил старается выглядеть как милый, молодой и добрый учитель старших классов, с зарплатой чуть ниже среднего, и не страдающий паническими приступами каждые два дня. Устало выдохнув, он поправил волосы, нанес увлажняющий крем на лицо и направился на кухню, где его ждала кружка горячего растворимого кофе и пачка сигарет. Тоору каждое утро начинал так. Уже год ничего не меняется: то же кофе, те же сигареты, тот же подоконник, на который он облокачивается, делая глоток горького напитка и затягиваясь едким сигаретным дымом со вкусом ментола. Закончив утренний ритуал, шатен неспешна помыл посуду и направился в комнату, чтобы избавится от гостя. Единственное, чему радовался Ойкава, это выходному в понедельник: он может отдохнуть от работы, людей и т.д. — Эй, — парень громко обратился к спящему мужчине. — Подъем. — М-м-м, — незнакомец вытянулся во всю кровать. К удивлению Тоору, он был очень даже симпатичныМ, хотя на иное парень бы не согласился: подтянутое тело, черные средней длины волосы, выделяющаяся линия скулы и тонкие длинные брови. — Вставай, срок эксплуатации твоего члена закончился, поэтому покинь, пожалуйста, это прекрасное место под названием «мой дом», — Ойкава собирал и попутно кидал в гостя его же вещи. — Доброе утро, — мужчина открыл, наконец, глаза, чувствуя как в него прилетели... Он даже не понял, что это. — И пока, — закинув последнюю вещь, шатен целенаправленно направился к незнакомцу, чтобы хоть как-то его растолкать. С силой потянув за локоть, он одним движением поднял достаточно крупного мужчину. Занятия спортом дали свои плоды: помимо красивого подтянутого тела, Ойкава владел неплохими силовыми данными, хотя по нему и не скажешь. За счет высокого роста, мышцы больше вытянуты и не кажутся громадными. На самом деле Тоору имел прекрасные внешние данные: широкие плечи; узкий таз и талия; длинные ноги, где за счет стройности выделяется каждая мышца; красивые черты лица с уже не детские мягкими и округлыми, а изящными четкими линиями; тонкие и немного вздернутые вверх брови; миндалевидные, цвета молочного шоколада, глаза, обрамленные пушистыми длинными ресницами; небольшой аккуратный рот и в меру пухлые губы. Да, и все эта красота сейчас пытается силой спровадить незнакомца из своей квартиры. — Можно хотя бы телефон взять? — держа в руках все вещи, мужчина с надеждой пытался сопротивляться шатену. — Могу дать почту, запоминай: челидинахуй.ком, — развернув и вытолкав парня за порог, Ойкава мило улыбнулся. — Пока, красавчик. И тут же захлопнул дверь прям перед носом нежеланного гостя, не дав сказать ничего в свое оправдание. Устало выдохнув, парень решил прибраться после всего, и, найдя в закинутых под комод штанах телефон, увидел несколько уведомлений: двадцать три пропущенных от «Ушивака» и сообщения от того же абонента, которые он с радостью проигнорировал. Самое последнее, о чем он мечтал, это разговаривать с этим человеком. Помимо этого, парень был отмечен в беседе учителей, где они яро обсуждали, какого цвета нужно повесить жалюзи. Также сообщение от Куро, где он в очередной раз теряет ключи после пьянки с последующим «айблять коврик тоже норм». И SMS от Хаджиме с вопросом, добрался ли он до дома, которое, к сожалению, осталось непрочитанным, поэтому Тоору решил все таки ответить. «Ива-чан»: Ты дома? «Ойкава»: Утречко, Ива-чан. Да, я дома) Не став дожидаться ответа, шатен продолжил убираться, однако через пять минут раздалась мелодия рингтона. — Ива-а-а-чан, только не говори, что ты будешь меня отчитывать, — с ходу проныл в трубку Тоору. — Дерьмойкава, я просто хочу тебя убить, а так я и не собирался тебя ругать, — шатен чувствовал, как на том конце сидит Ивайзуми и злостно скрипит зубами, представляя как ломаются шейные позвонки друга. — Это радует. Ты на работе? — В отличие от тебя у меня нет выходных по понедельникам. Так что да. — Ну, мало ли. Может, ты решил дать сегодня отдохнуть ребятам. — Скоро сборы. Какой отдых? — Ты же знаешь, что тренировки тренировками, а выходные должны быть. — Зато ты не знаешь. — Не правда, Ива-чан. Я всегда давал вам вольную в понедельник между прочим! — Ну ты вспомнил. Это было уже пять лет назад, — в трубке послышался негромкий смех. — Грубо Ива-чан, грубо. Напоминать мне о моем возрасте, — по привычке Ойкава надул губы. — Да ты старая рухлядь с отвисшей задницей. — Ива-чан! — оскорбленный Тоору завизжал в трубку так, что парень на том конце отдернул телефон от уха, дабы не оглохнуть от этого звука. — Прекрати! — Что? Ты знаешь, я всегда честен с тобой. — Если ты сейчас же не извинишься перед моей задницей, я отключусь. — Может, ты ей еще трубочку передашь, Дерьмойкава? — Грубый ты, — присев на кровать, шатен взял первую попавшуюся вещь и машинально начал аккуратно складывать ее. — Зато честный. — В нужные моменты можно и приврать. — Но не тогда, когда дела касается твоего здоровья. — Прекрати, — конечно, зачем же ещё звонить лучшему другу, если не узнать, как самочувствие. Однако в последнее время это и вправду актуальная тема. Как бы Ойкава не старался скрыть рецидивы своего расстройства, Ивайзуми словно видел шатена насквозь и начал интересоваться его состоянием чаще. — Тоору, что происходит? — на том конце слышался встревоженный голос. — Последние два месяца ты как будто сам не свой. — Ива-чан, твоя гиперопека меня пугает, — невольно парень издал нервный смешок. — Я введу тебя в курс дела, если захочу придумать какую-нибудь херню. Конечно, Ойкава не скажет, точнее, он и не сказал, что панические атаки стали чаще, что последний месяц он живет на антидепрессантах, что есть миллион других проблем. После очередного неудачного расставания с Вакатоши, когда у Хаджиме кончились нервы, тот разбил ему лицо и машину, Тоору в принципе боится что-то говорить ему, а если ещё упомянуть Ушиваку, кто-то, наверное, точно улетит в стратосферу. — Ойкава, ты знаешь, я тебя реально грохну, если ты что-то от меня скрываешь. «Да я скорее сам грохнусь». Мысленно ответив, парень поднялся с кровати и, взяв вещи, понес к комоду. — Непременно. Я тебе даже заплачу. — Ойкава. — Шучу-шучу, Ива-чан. Не переживай. — Ладно. Мне пора, завтра встретимся на тренировке. — До завтра, Ива-чан. — Пока, — услышав гудки, шатен все ещё продолжал держать телефон возле уха. Ему очень хочется рассказать, хочется услышать слова поддержки, почувствовать крепкие объятия лучшего друга, но если он поделится этим, Ивайзуми не простит его. Отложив все-таки смартфон, Тоору бессильно рухнул на кровать, уткнувшись лицом в подушку. В голове бардак, в жизни бардак, хоть в спальне порядок, и на том хорошо. Парень незаметно погрузился в сон. Таблетки имеют свои побочные эффекты в виде постоянной сонливости, и понедельник – это единственный день, когда он мог не сопротивляться сну. Провалявшись до обеда, он неспеша занялся проверкой домашнего задания, дабы хоть как-то догнать учебный график. После утомительных часов исправления ошибок, парень решил добраться до магазина, ибо обнаружилось, что сигарет не осталось, даже в заначках. Не став заморачиваться с одеждой, он остановился на свободной белой рубашке, светло-голубых зауженных джинсах и бежевом пальто, обязательно закрыв глаза солнцезащитными очками и натянув маску на лицо в надежде, что никто не заметит его похмелья. Покинув квартиру и выйдя на улицу, шатен уже три раза пожалел, что принял это глупое решение, да и вообще он давно собирался бросить курить. Даже при довольно высокой температуре, пробирающий до костей, холодный ветер был как особый атрибут поздней осени. Ойкава старался как можно быстрее добежать до ближайшего супермаркета, дабы не простудится по такой глупой причине. Попав, наконец, в теплое помещение, шатен облегченно выдохнул и решил прошвырнуться по всему магазину. Зависнув возле стойки с молочкой, Ойкава внимательно рассматривал шоколадное молоко. В последнее время он нашел в этом что-то гастрономическое и употреблял его практически каждый день. — Тоору? — юноша, стоящий рядом, окликнул шатена. — М? — немного помедлив, Ойкава повернул голову к источнику звука. — Такеру? Перед ним стоял молодой человек чуть ниже ростом, с серыми глазами и такими же светло-каштановыми волосами. В этот момент Ойкаву посетило чувство неловкости, отчего губы скривились в нервной усмешке. Никто из них не решился даже обняться, стеснено топчась на месте. — Как ты меня узнал? — шатен спустил маску, снял очки и уже нормально одарил племянника улыбкой. — Это единственный вопрос, который ты хочешь задать после того, как мы не виделись год? — Такеру вскинул брови и ехидно улыбнулся, переведя взгляд на ноги Ойкавы – кеды с инопланетянином. — Даже взрослый ты покупаешь всякую дребедень с НЛО и другой космической херней. Шатен невзначай оглядел свои любимые кеды, которые он нашел на распродаже. — И волосы. Твоя укладка идеальна, даже если ты только что проснулся. — Хах, вот как, — Ойкава неуверенно помялся и осторожно посмотрел на собеседника. — Ты застал меня врасплох. — Я приехал на каникулы, — парень старался замять паузу. — Как учеба? — на самом деле Ойкава не заметил, как на лице самопроизвольно появилась улыбка. Шатен с трепетом рассматривал Такеру, словно не видел его не один год, а целую жизнь. Вдруг его внимание привлекло украшение на ухе: небольшой черный гвоздик, отчего Ойкава машинально потянул руку. — Ты проколол ухо? — Тоору растерянно захлопал глазами. — А, это. Уже как полгода. — Выглядит стильно, — осознав, что такой резкий жест смутил парня, кареглазый поправил этой рукой собственную прядь. — Спасибо. — Ты вправду изменился, — Ойкава пронзительно посмотрел прямо в темно-серые глаза племянника. — Не думал, что за год ты станешь таким… Зрелым. — У меня появилась девушка, — юноша смущенно улыбнулся и отвел взгляд. — А, конечно, — это было очевидно. Когда мальчики теряют девственность, они становятся немного осознаннее. — Я рад. Надеюсь, у вас все хорошо. — Да, она замечательная. Кивнув, шатен аккуратно сжал плечо Такеру и понимающе улыбнулся. Наверное, в свое время он тоже так выглядел, хотя первая девушка у Ойкавы была в пятнадцать, а у его племянника только в девятнадцать, но сути это не меняет. — Тоору, — во взгляде юноши промелькнула искра тревоги, и тон был явно не для радушной беседы. — Мару спрашивала о тебе. — Да? — Она думает, что мы с тобой общаемся. — И что она спрашивала? — Как ты, чем занимаешься и все в таком роде. — Хах, — шатен почувствовал, как в горле встал ком, но все же, натянув улыбку, он продолжил. — Ну, передай, что все хорошо, работаю, хотя после того раза, я думаю, им не особо интересно мое положение в жизни. — Не говори так, — сероглазый робко глянул на ухмыляющегося дядю. — Они любят тебя. — Когда-нибудь, когда ты повзрослеешь, поймёшь как работает жизнь, ты осознаешь, что они правы. — Я не хочу вставать на чью-то сторону. Мы же семья. — Семейные узы – это миф. Мы отдельные личности, и все, что нас связывает, это инстинкты и генетический материал. А если по существу, тебе не стоит возникать по поводу меня и пытаться их переубедить. Все люди – заядлые консерваторы, и пробовать что-то новое – это стресс. Чем старше человек, тем сильнее растет убежденность, что прожить жизнь надо так, как прожил он. Я ушел, потому что разочаровал их, и они не найдут мне оправдания, как и не найду их я. Так что живи и радуйся, что подходишь под их стандарты, и тебе не нужно слушать про себя всякие гадости, — шатен спокойно размышлял, попутно закидывая в продуктовую корзину шесть коробок шоколадного молока. — И уж тем более, тебе не стоит вникать в наши отношения с родителями. И выбирать тебе сторону не надо, есть я и есть семья, ты можешь общаться и со мной, и с ними, пока они, конечно, не поставят тебе ультиматум. — Уже, — Такеру обреченно выдохнул. — Я так давно с тобой не разговаривал и так соскучился. Я не хочу мирится с тем, что они диктуют мне правила. — Успокойся, — Ойкава положил ладонь на плечо парня. — Расставь приоритеты. И я бы тебе посоветовал сделать это в сторону семьи. Ты ещё молод, доучись и потом будешь выеживаться. Тоору слегка хлопнул его по плечу и подмигнул, одарив самоуверенной улыбкой. Развернувшись, Ойкава побрел к кассе, рукой показывая юноше идти следом. — Хочешь чего-нибудь? — парень попутно разглядывал прилавки. — Все-таки я твой дядя, могу чем-нибудь побаловать. — Не хочется, — однако Ойкава положил парочку шоколадок, чтобы потом вручить их парню. — В гости не позову, моя квартира не готова к неожиданному визиту, но если захочешь встретиться, можешь мне позвонить, я дам номер. Здравствуйте, — подойдя к кассе, шатен начал выкладывать продукты и, натянув обворожительную улыбку, обратился к продавщице. — И Mevius Original три пачки, пожалуйста. Расплатившись, они вышли на улицу, где все ещё был холодный пронизывающий ветер, но это не остановило Тоору от выкуривания сигареты. Достав одну, он довольно вдохнул едкий дым. — Дядя, блин, какой пример ты подаешь младшему поколению? — парень иронично улыбнулся, смотря на шатена, который с серьезным лицом делал затяжку за затяжкой. — Если когда-нибудь ты начнешь курить... Не дай бог, будешь покупать фуфло. А пока на, — протянув Такеру две шоколадки, Ойкава озабоченно посмотрел в серые глаза. — Ешь сахар и не трави себе организм никотином. — Спасибо, — выдавил юноша, предвкушая последующую разлуку. Если честно, то он и вообще не надеялся увидеться со своим родным дядей как минимум до конца универа, а тут так неожиданно, что все мысли и слова, которые он мечтал сказать при встрече, тут же испарились. У Ойкавы их и вовсе не было. Он думал, что уже навсегда попрощался с этими людьми. Хотя со всей этой гражданско-правовой стороной, наследством, было крайне трудно пропасть на долгое время. — Не за что, — шатен внимательно взглянул на собеседника. — Такеру, пообещай, что никто не узнает о нашей встрече. — Ладно, — парень согласно кивнул и отвел взгляд. Он уже и сам понимал, что последствия, если кто-то из родных узнает, будут ужасными. Докурив сигарету, Ойкава развернулся к племяннику. — Мне пора. Хорошего отдыха. — Тоору, — парень резко притянул к себе шатена и обвил руками. — Я буду скучать. — Хах, — неожиданное тепло, разлившееся по всему телу, ощущалось приятно, однако в голове вновь начали крутиться непрошенные мысли, что омрачали столь трепетный момент. — Я... Я тоже. Попрощавшись, они, наконец, разошлись по разные стороны. Встреча навеяла Ойкаве воспоминания о прошлом, но в внутри как будто вместо тепла разливалась обжигающая лава, отчего парень решил забыться и вновь закурить сигарету. Когда-нибудь он обязательно бросит, но только не сегодня. Зайдя в квартиру, он устало сбросил пальто и джинсы, оставшись в одной большой белой рубашке. Вытащив из пакета шоколадное молоко, о котором он грезил всю дорогу, Ойкава, наконец, удовлетворил потребность. Настроение после встречи было каким-то неоднозначным, и единственное, чего сейчас хотел шатен – это поскорее принять горячую ванну и лечь спать. Наслаждаясь тишиной, он медленно водил пальцем по столу, вырисовывая причудливые узоры. За окном уже сумрак, капли на стекле отражали свет и переливались, словно маленькое звездное небо. Неожиданно заиграл рингтон звонка, но в этот раз шатен с опаской взглянул на дисплей, где высветилось «Ушивака». Обычно Тоору спокойно игнорировал подобные звонки, но сейчас интуиция подсказывала, что это не обычная ситуация. Парень сидел в замешательстве, смотря на без устали пеликающий аппарат, чувствуя как волнение внутри комом нарастает и давит на внутренности. В один миг звонки прекратились, но беспокойство нет. Шатен лихорадочно начал перебирать в голове вопросы «Зачем он звонит? Почему в это время? Он никогда не звонил подряд несколько раз, всегда были интервалы от одной минуты до трех. Для чего я ему нужен? Сколько это будет продолжаться?». От мыслей голова начала раскалываться, и парень начинал ощущать покалывания на кончиках пальцев. Поднявшись со стула, он быстрыми шагами направился в ванную, где стояли лекарства, но звонок в дверь словно выстрел поразил молодого человека, заставив замереть на месте. Звонок не унимался, с каждым разом нагоняя ужас на Тоору. Он знал, что если откроет, навряд ли это принесет что-то радостное в его жизнь. После минуты названивания непрошенный гость начал громко стучать по ней. Конечно, Ойкава знал и чувствовал, что за порогом тот, чьи звонки он так яро игнорирует, кого пытается вычеркнуть из жизни. Может это шанс… На онемевших от страха ногах шатен тихо подкрался к двери и, сглотнув испуг, повернул щеколду. — Наконец, — как и ожидалось, Ушиджима, до ужаса спокойный снаружи, но по глазам Тоору видел, как тот просто сжигает его заживо. — У тебя проблемы с телефоном. Ты мне не отвечаешь. — Мы с тобой расстались, зачем ты мне наяриваешь? — скрестив руки на груди, Ойкава облокотился на дверной проем. — Я не давал согласия. — Это было мое решение. Я просто поставил тебя перед фактом, — «закрой чертову дверь, Ойкава». — Я не собираюсь отчитываться. Причины я уже сказал, и я не вижу продолжения наших отношений. — Да? — Ушиджима сделал шаг вперед, и шатен мог поклясться, что видел, как в глазах промелькнула молния. — Причины. — Не смей переступать порог, — в этот момент Тоору понял, что его голос дрогнул, а мышцы сковал ужас. — Думаю, тебе нужно послушать меня, — проигнорировав просьбу собеседника, Вакатоши с силой толкнул дверь, отчего шатен отшатнулся назад. — Скажи мне, где ты найдёшь такого человека, который будет терпеть твои истерики? Который в любой момент прибежит и сделает, что ты попросишь? Который стерпит твое распиздяйство и нытье? Где?! Ойкава был ошарашен и просто пятился назад, не в силах ничего ответить. Мелкая дрожь потихоньку превратилась в мандраж, когда с каждым словом парень подходил все ближе. Разкими движением он захлопнул входную дверь. — Кто стерпит твое блядство, Ойкава? — лицо Ушиджимы было в сантиметрах от лица шатена. На глазах была пелена из слез, но он все равно видел этот дикий, полный ненависти взгляд. Никогда ещё Вакатоши не был так зол, и никогда Тоору не видел его в таком состоянии. Сейчас он и вправду не представлял, чем окончится этот разговор. — Смотри на меня, — сильные пальцы обхватили лицо и шею шатена, не давая шанса выбраться из мертвой хватки. Он впился в чужое запястье, но это было бесполезно, рука с силой впечатала Ойкаву в стену. — Хочешь сбежать? От меня? — Вакатоши сжал горло парня пальцами так, что тот ощущал пульсацию передавленной сонной артерии. В глазах Тоору начало темнеть, а во рту мгновенно пересохло. Ушивака был достаточно близко, чтобы рассмотреть последствия прошедшей ночи, что как будто кипятком вновь обдало разум парня. — Я единственный, кто признал тебя. Я смотрел на тебя как на эталон. Я полюбил тебя, а это твоя благодарность, — длинные пальцы зеленоглазого нащупали оставленные прошлым партнером ещё свежие багровые засосы. Вакатоши с силой нажал на опухшую горячую и чувствительную кожу, отчего шатен уже не мог сдержать истошный крик. Но вместо звука смог получиться только бесшумный хрип. — Какой же ты грязный, — оторвав от стены сопротивляющееся тело, Ушивака что есть силы кинул его в спальню. Практически снеся дверь с петель, Ойкава с грохотом упал. Чудом голова парня пролетела мимо угла кровати, но это не помешало получить ушиб об пол. Резкая боль быстро парализовала и без того ослабленного шатена. Инстинкт самосохранения побудил рукой прикрыть голову, но это не особо спасло ситуацию. Подлетевший озверелый парень схватил Тоору за волосы и резко потянул вверх. Поддавшись боли, Ойкава выпрямил ноги, телом следуя за движениями мучителя. Ушивака не собирался уступать и безжалостно затащил задыхающегося хрипящего шатена на постель, игнорируя попытки вырваться. Парень уже не чувствовал, как сдиралась кожа в момент волочения об деревянные бортики кровати, как по лицу и шее текла кровь от недавнего удара, как сверху насел Вакатоши, вдавливая того в матрас. Отчаянно выгибаясь и цепляясь за чужую одежду, словно цепляясь за последний шанс выжить, Ойкава не мог выдавить из себя ни звука, кроме безысходных всхлипов. Слезы уже не останавливались, перемешиваясь с кровью, они словно кипяток прожигали лицо парня. — Смотри на меня, — широкая ладонь Ушиджимы накрыла рот шатена. — Смотри. Сквозь пелену Тоору с трудом разглядел потемневшие от ярости зеленые глаза мужчины. Он чувствовал, как сердце бешено колотилось, дрожь по всему телу как дробь выстреливала с новой силой, горло охватил спазм. «Остановись». Как жаль, что Ушиджима не умел читать мысли, и молящие о пощаде карие глаза не вызвали и капельки сострадания с его стороны. — Ты сделал меня таким... — пальцы Вакатоши скользнули вниз, растегивая первую пуговицу на рубашке. — Таким зависимым, Ойкава. Последняя частичка здравого смысла в голове шатена осознала, что хочет этот человек, и Тоору что есть силы зарядил ему пощечину. Секундное замешательство, пока оба осознавали что произошло. Ушиджима медленно перевел взгляд на испуганного парня, зажатого снизу. Но в глазах не было никого осознания, только гнев и животное желание. Одной рукой он расстегнул ремень и вытащил его из штанов. — Нет, — еле слышно произнёс Ойкава, стараясь не отключиться в эту же секунду. — Не надо, пожалуйста. Но Вакатоши уже было все равно. И уж тем более, на жалкие попытки сопротивления. Схватив тонкие запястья Тоору, он завёл их за спину, попутно туго затягивая кожаным ремнем. — Я думаю, тебе понравится, ведь это от любви, — обезумевший парень схватил подбородок шатена. — Большой любви. Ушиджима бесцеремонно прильнул к влажным от слез и крови губам Тоору, чувствуя яркий привкус железа. Надавив на челюсть он разомкнул зубы несчастного парня властно и грубо проникая языком внутрь. Ойкава уже не мог бороться. Тихо всхлипывая, он перестал дергать онемевшими от ремня руками, выгибаться и упираться, бессильно отдавшись воле судьбы, ну, или воле Ушиваки. — Другого я не ожидал, — оторвавшись от шатена, Вакатоши презренно посмотрел в шоколадные глаза. — Ты слабый. Парень вновь обратил внимание на искалеченную шею и ключицу. — Это грязь, — вдавливая пальцами каждую рану практически до кости. Однако этого было мало, и Вакатоши впился в горячую кожу, вновь травмируя ее. Ойкава громко зашипел, с каждым разом переходя на боле громкие звуки, пока и вовсе на всю квартиру не раздавались истошные крики. Закончив пытки, Ушивака поднялся, с изумлением рассматривая проделанную работу. — Ты прекрасен, — отодвинув края рубашки, оголяя изуродованную и окровавленную грудь. — Осознай, почему я делаю это. Осознай, что я чувствую, когда ты плюешь на мои чувства. Осознай, как мне больно. С каждой фразой мужчина нависал над Тоору вновь, все ниже склоняясь к искалеченному телу, попутно стягивая боксеры. — Смотри на меня, когда я войду в тебя, — Расстегивая ширинку, парень спустил штаны освобождая уже колом стоящий член. — Смотри, как я люблю тебя, Ойкава. Подставив головку к туго сжатому кольцу мышц ануса, Вакатоши не собирался заботиться подготовкой своей жертвы и с размахом резко полностью вошёл внутрь. Рот шатена открылся в немом крике, жадно хватая воздух, чтобы хоть как-то расслабить тело. Однако это не особо помогло, когда буквально через несколько секунд Ушиджима начал двигаться. Разрывая чужое нутро, парень сверху ненасытно ускорял темп, смачно и с жадностью врезаясь в стройные изящные бёдра шатена. Положив себе на плечи длинные ноги, мучитель нежно целовал чужие колени, оставляя влажную дорожку к изгибу стопы. Не в силах насытиться, Ушивака алчно сжимал крепкие мышцы, бесцеремонно блуждал ладонями по животу и груди парня, периодически оставляя ярко-красные пятна от сильных шлепков. Ойкава, противившись такой картине, ослушался приказа и отвернулся в сторону, молясь, чтобы эти пытки закончились как можно скорее. «Больно». Истрепанный и лишенный сил шатен произносил только это слово у себя в голове, потому что голоса не осталось. Тоору уже все равно, что это был когда-то любимый ему человек, который дарил ему...***
Закончив монолог, Ойкава вытер влажное лицо. Конечно, это было эмоционально тяжелое воспоминание, которое не так легко воспроизвести. Поразился даже врач, напряженно уставившись в свой блокнот. Воцарившая тишина давила на атмосферу своей нервозностью и угнетением. — После этого вы хотите сказать, что реальность не отвратительна? — влажные от слез глаза пронзительно посмотрели на сидящего напротив человека. — Только не жалейте меня. — Я и не собирался. Мне бы хотелось узнать, что было после. — Меня нашел Ивайзуми. Этому, конечно, я больше всего удивился, как будто у Ивы-Чана есть третий глаз, который постоянно за мной приглядывает. Если бы не он, я бы не сидел здесь, — выдавив измученную улыбку, парень вскинул брови. — В любом случае, я здесь. Так что все закончилось благополучно. — Что же было с Ушиджимой? — А, эм, ничего. — То есть он не понес наказания? — мужчина нахмурил брови и исподлобья глянул на пациента. — Нет. Я, — шатен опустил голову и виновато потер костяшки. — Я не хотел вовлекать полицию. Поэтому договорился с доктором, предоставил справку, и мы все разыграли как случайную передозировку. — А побои? — Я не снимал. И следы изнасилования тоже. Я договорился, чтобы это не указывалось в истории болезни. — Почему? — психолог искренне растерялся от такого заявления. — Я же сказал. Не хотел этой волокиты с полицией. — Вам не было страшно после такого находиться в квартире, зная, что этот человек на свободе? — Почему-то нет. Знаете, это было словно не из моей жизни, как будто это не был Ушивака. В какие-то моменты я даже сомневаюсь в правдивости этой истории. Вдруг это моя больная фантазия, разыгралась от передоза. Но смотря сюда, — парень закатал длинные рукава рубашки и поднял руки перед собой, оголяя и демонстрируя рваные шрамы на запястьях. — Я понимаю, что это не бред и не глюк, это было в реальности. — Тогда не хочу соглашаться со словами вашего бывшего парня. Вы сильный, раз смогли жить дальше, — психолог, одобрительно кивнув, быстро черкнул что-то в записной книжке. — Существовать, — поправил парень и, посмотрев прямо в глаза, продолжил. — Это было последней каплей. Ниточкой между моим душевным состоянием и реальными чувствами, которая оборвалась. Я чувствовал себя разбитым и уничтоженным. Он сломал меня. Сломал мою жизнь. — Но вы выжили. Может быть, это ваша возможность построить новую социальную жизнь, найти цель и так далее. — Я и так делал вид, что все прекрасно. Я и правда пытался все изменить, но я остыл к какому-либо стремлению, что-то исправить. — Считаете, это нереально? — Не знаю. — Вы пришли сюда и все ещё считаете, что это не реально? — Я пришел сюда, чтобы избавиться от панических атак. А сильные лекарства не выписывают, если ты не на стационаре. Выход: прийти с повинной. — Так это все из-за препаратов? — После того раза приступы прекратились практически на год, — Ойкава презрительно сощурил глаза. — Я надеюсь, что с квалифицированной помощью и назначением действенных лекарств я поживу хотя бы ещё несколько лет. — Не сомневайтесь, — доктор устало выдохнул и громко захлопнул книжку. В голове закралась мысль о том, что этот человек уже прошел через передозировку и может повторить это вновь, чтобы продлить эффект. Остаётся надеяться на компетентность и внимательность медбратьев, которые следят за здоровьем пациентов. — На сегодня закончим. Спасибо, что поделились. Как видно, вы уже более спокойны, в прошлый раз история об этом человеке дезориентировала вас. — Просто я забыл, что для меня значит этот человек…