***
— Итак, что мы имеем… — Гарри сдула со лба непослушную прядь волос и оглядела заваленный старыми газетами, альбомами и исписанными тетрадными листами стол — результат почти двух недель ежевечерних посиделок в библиотеке. — В ноябре семьдесят девятого Орден Феникса победил Темного лорда, так? — Так, — кивнул Том, выделяя линией одну из пометок в тетради. — Если верить рассказам Бута и Голдстейна — в ночь с девятого на десятое ноября он проводил какой-то запрещённый ритуал вместе с несколькими Пожирателями. По слухам, даже с жертвоприношением. В это время напал Орден, завязалась схватка, двое Пожирателей были убиты, остальные сбежали. Из Ордена погибли трое — братья Прюэтты и Карадок Дирборн. А сам лорд исчез… — Исчез, — задумчиво повторила Гарри, кусая кончик карандаша. — Странно, да? Нигде не сказано, что он погиб, везде либо «побеждён», либо «повержен», либо «пал»… Получается, никто точно не знает, что с ним произошло? — Похоже на то, — Том слегка сощурился, изучая свои записи. — Но смотри, что дальше — сбежавшие Пожиратели хотят отомстить орденцам за то нападение и начинают охоту на них. В восьмидесятом нападают на Лонгботтомов, в восемьдесят первом на Боунсов, затем через два года погибает Марлин Маккиннон, потом пожар у Фенвика и убийство Доркас Медоуз. Почти сразу после этого арестовали Лестрейнджей и все прекратилось. Получается, что по какой-то причине из всех, кто участвовал в той схватке, не подверглись нападениям только Поттеры и Аластор Грюм, который считается одним из самых крутых авроров последнего века. — Может быть, Поттеры должны были быть следующими? — без особой уверенности предположила Гарри. — Хотя… Это очень странно, что нападения происходили каждый год, кроме восемьдесят второго… — Вот именно, — Том посмотрел на неё в упор. — Зато в этот год произошло два других события. Тебя оставили в больнице, а у Поттеров родился старший сын. — Не понимаю, — Гарри с силой потёрла лоб. — Какая тут связь? — Я тоже пока не понимаю, — Том бросил карандаш поверх листов с пометками, — но почему-то уверен, что связь здесь есть. И ещё, — он слегка подался вперёд, — скажи, до того случая с огнем с тобой точно не происходило ничего необычного? Может, какие-то мелочи… — Нет, я же уже говорила, — Гарри нахмурилась. — Ничего такого не было. Я даже не подозревала никогда, что у меня есть какие-то способности. А что? — А то, что я не поленился и расспросил всех наших однокурсников и нескольких магглорожденных хаффлпаффцев о том, как проявлялась их магия до Хогвартса. И у всех — абсолютно у всех — были выбросы с раннего возраста. У кого-то сильные, у кого-то слабенькие, но не заметить такое невозможно. — Но ведь мои способности все же проявились, — Гарри не понимала, к чему он клонит. — Да, и судя по тому, как легко тебе даются заклинания, способности у тебя далеко не слабые, — многозначительно сказал Том. — Поэтому вдвойне странно, что они никак не проявлялись почти одиннадцать лет. А уже через пару дней после моего выброса ты случайно вскипятила воду в стакане, помнишь? В тот день, когда приходила МакГонагалл. — Что ты хочешь сказать? — не выдержала Гарри. — Что я не была волшебницей, а потом вдруг стала? — Нет. Только то, что по какой-то причине твоя магия очень долго спала и проснулась только тогда, когда тебе грозила смертельная опасность, — Том сощурился. — Возможно, твой дар как-то… заблокировали на время. Сама подумай, если тебя хотели спрятать в обычном мире, логично сделать так, чтобы никто не догадался, что ты волшебница. Статут Секретности, опять же… — Думаешь, магию можно так просто взять и заблокировать? — недоверчиво спросила Гарри. — Не знаю. Можно поискать книги на эту тему, — Том посмотрел на часы. — Только не сегодня. Через полчаса отбой, нам пора возвращаться в гостиную. Гарри мрачно кивнула. Ей уже слабо верилось в то, что у магглов ее хотели именно спрятать. Зачем? Тёмный лорд к тому времени уже не представлял опасности. Сбежавшие Пожиратели — да, но ведь ни сын Лонгботтомов, ни дочь Боунсов не пострадали, только их родители. И родившегося в восемьдесят втором сына Поттеры не прятали, судя по всему. Так почему именно она? — Эй, — позвал Том, успевший собрать в стопки газеты и записи. — Ты идешь? Гарри перевела на него взгляд. — Почему ты мне помогаешь? — вдруг спросила она. — Ты ведь никогда ничего не делаешь просто так, а тут столько сил и времени тратишь… Зачем тебе это? Том усмехнулся и пожал плечами. — Любопытство. Мне всегда нравились детективы, а твоя история, похоже, очень запутанная. Настоящее расследование. Его ответ Гарри понравился. По крайней мере, он был похож на правду.***
Информации о том, можно ли заблокировать волшебный дар или каким-то образом скрыть его, им найти не удалось ни на следующий день, ни после. Если такие способы и были, то описаны они были не в тех книгах, которые стояли в открытом доступе в школьной библиотеке. Зато через несколько дней произошло событие, которое заставило Гарри на время отвлечься от своих поисков. Они с Томом шли по коридору второго этажа, когда внезапно откуда-то из-за поворота раздался странный шум. Это было похоже на слабый взрыв, сопровождавшийся сдавленным возгласом, чьим-то судорожным кашлем и пронзительным девичьим визгом. — Это что… из заброшенного туалета? — прислушавшись, медленно протянула Гарри. Том, тоже остановившийся, втянул носом воздух, в котором отчётливо запахло гарью и ещё чем-то похожим на полынь. — Кажется, не такой уж он и заброшенный. Официально — туалет для девочек на втором этаже не был закрыт или запрещён к посещению. Однако абсолютное большинство студенток предпочитало обходить его десятой дорогой. По слухам, много лет назад там поселилось нервное и крайне негостеприимное привидение, обладающее, к тому же, весьма специфическим чувством юмора. Плакса Миртл — именно под этим прозвищем привидение было известно среди студентов — обожала пугать посетителей своего нетривиального жилища, неожиданно начиная громко вопить прямо над ухом или высовываясь из зеркала в тот момент, когда очередная девочка разглядывала в нем себя-любимую. При этом, если жертва такого оригинального приветствия честно пугалась, шарахаясь от привидения — Миртл принимала это на свой счёт и страшно оскорблялась. После чего норовила обрызгать несчастную водой из унитаза, а то и протаранить ее насквозь, заставляя ощутить целый букет отвратительных ощущений — от сковывающего внутренности холода до онемевших на время конечностей. Учитывая все вышеперечисленное, неудивительно, что со временем туалет перестал пользоваться популярностью. По крайней мере — по своему прямому назначению. — … наделал, Эдди? Я же говорила, что добавлять полынь рано! — Ничего не рано! Я все рассчитал! Это ты, наверное, с дозировкой ошиблась! В заполненном клубами едкого белого дыма туалете обнаружились второкурсники Рейвенкло Мариэтта Эджком и Эдди Кармайкл. Эти двое вычитали где-то, что если в зелье от фурункулов заменить некоторые ингредиенты, получится средство от всех кожных проблем, включая прыщи, угри и прочие подростковые радости. Но, очевидно, что-то пошло не так. Чья это была вина, выяснить не представлялось возможным, но зелье на одном из этапов радостно рвануло — благо, хоть не забрызгало собой юных исследователей — а привлеченная громким звуком Миртл поспешила выразить незваным гостям своё «фи». — Ка-акой противный ды-ы-ым! — капризно завывала она, облетая по кругу чихающих и кашляющих ребят. — Из-за вас здесь все провоня-а-ает! Я говори-и-ила, что ваша затея дура-а-ацкая! — Миртл, заткнись! — зашипела на неё Мариэтта, вытирая слезящиеся глаза и безуспешно пытаясь разогнать дым. — На твои вопли сейчас пол школы сбежится! — Ну и пу-усть! — ещё громче заверещало вредное привидение. — Пусть вас накажут! Пусть-пусть-пусть! В этот момент Эдди, вспомнив наконец нужное заклинание, взмахнул палочкой, и дым рассеялся, позволяя снова нормально дышать. — Миртл, ну зачем ты так? — мгновенно оценив ситуацию, со вздохом спросила Гарри, отвлекая ее внимание на себя. — Они ведь не хотели ничего плохого. Не всем ведь повезло с внешностью так, как тебе. От неожиданности привидение замолчало и уставилось на неё. Это была полноватая девочка лет четырнадцати в круглых очках и с тёмными волосами, собранными в два низких хвостика. — Издева-а-аешься? — с подозрением протянула она. — Вовсе нет, — Гарри серьезно посмотрела на нее. — Ты очень хорошенькая. И волосы у тебя красивые. Правда, Том? — она оглянулась на него. Однако Том вряд ли слышал хоть что-то из того, что она говорила. Он остановившимся взглядом смотрел на раковины, кругом расположенные в центре помещения. Гарри хорошо знала этот его взгляд — ему опять что-то привиделось. Она хотела было еще раз позвать его, но в этот момент произошло сразу две вещи. Том медленно, прямо как тогда, в Лютном, двинулся к раковинам, и в это же время рядом пронзительно завизжала Миртл: — А-а-а-а! Ты-ы-ы! Не трогай! Не подходи туда! Это ты во всем виноват! Очнувшийся от ее воплей Том обернулся и посмотрел на неё широко открытыми глазами. — Что? — Это был ты! — истерически взвизгнула Миртл, тыча в него пальцем. — Я помню! Я все вспомнила! Это из-за тебя я умерла! Уйди-уйди-уйди! — она зажмурилась, зажала ладонями уши, а затем, горестно взвыв, метнулась к одной из кабинок. Раздался всплеск воды в унитазе, и все стихло. Гарри ошарашено смотрела на Тома, а тот, смертельно бледный, на неё. Повисшую в туалете звенящую тишину нарушила Мариэтта. На второкурсников, очевидно, этот концерт не произвёл впечатления. — Не обращайте внимания, — она махнула рукой и улыбнулась. — Миртл — чокнутая. Но нам всем и правда лучше побыстрее сматываться, пока нас не засекли!***
Уже в гостиной, заняв свободный диванчик в дальнем углу, Гарри наконец решилась спросить: — Что с тобой было? Что ты увидел? — Проход, — мрачно сказал Том. — Проход? Он поморщился. — Или что-то вроде того… Не знаю. Мне вдруг показалось, что раковины двигаются. Одна опустилась вниз, под пол, а за ней… тоннель. И было такое странное чувство, что там внутри что-то есть. Или кто-то… И оно появится, если я позову… — он осекся. — Ты куда? — Хочу кое-что выяснить, — сосредоточенно ответила Гарри, направляясь к группе старшекурсниц, занимавших диван недалеко от них. Некоторое время они о чём-то разговаривали, а потом указали на девушку, писавшую эссе за столом в противоположной стороне гостиной. Гарри, кивнув, подсела к ней и довольно долго расспрашивала о чём-то. Обратно она вернулась в глубокой задумчивости. — О чем вы говорили? — Том пристально посмотрел на неё. — О Миртл, — коротко сказала Гарри. — Оказывается, она училась на нашем факультете в начале сороковых. Бабушка Элис, — она кивнула на девушку за столом, — Оливия Хорнби, была ее однокурсницей. Жуткая история, на самом деле. Миртл нашли мертвой в том самом туалете в сорок третьем. В ее смерти обвинили Хагрида, он тогда учился на третьем курсе Гриффиндора, и, по слухам, тайком принёс в замок какое-то опасное существо. Оно, вроде как, и убило Миртл, жуткий скандал был, школу едва не закрыли… В итоге Хагрида осудили, сломали его палочку и запретили продолжать обучение, но директор оставил его в школе сначала помощником лесника, а после того, как тот вышел на пенсию, назначил на его место. — Не понимаю, — медленно протянул Том. — Если в смерти Миртл был виноват Хагрид, почему она так испугалась меня? Вряд ли можно с кем-то перепутать полувеликана, пусть и подростка… — Это ещё не все, — перебила его Гарри. — Да, официально виновным признали Хагрида, но среди студентов тогда была очень популярна легенда об «ужасе Слизерина». Помнишь, мы читали об этом в «Истории основания Хогвартса»? — Да, но это же, кажется, просто байка, — неуверенно сказал Том. — Тайную комнату за тысячу лет так и не нашли… — Не нашли, — задумчиво кивнула Гарри. — Но как раз в сороковых ходили слухи, что кто-то открыл ее, и выпустил чудовище. И по мнению некоторых студентов именно оно убило Миртл, она ведь была магглорожденной. — Слухи, легенды, — Том поморщился. — Представляю, что на все это сказал бы отец… — Да-а, точных данных катастрофически не хватает, — согласилась Гарри, а потом слегка прищурилась. — Как думаешь, в библиотеке могли сохраниться газеты пятидесятилетней давности?