Всего одна смерть

Битва за Королевскую Гавань. Часть 3 «Пора начать тактическое отступление» (лорд Алестер Флорент при виде приближающегося войска Ланнистеров, 299 г. от З.Э.) «Так закончат все изменники» (король Станнис Баратеон после гибели сира Кивана Ланнистера, 299 г. от З.Э.) *** Этого просто не могло быть. Все знали, что войско лорда Тайвина сражается в Речных землях против объединенной армии Старков и Талли. Или, в крайнем случае, спешит на помощь своим подданным на Западе, где бесчинствует самопровозглашенный король Робб Старк. Они могли быть в последние луны 299 года от З.Э. где угодно, только не здесь. Но они были здесь, у Королевской Гавани. Невозможные, казалось бы, события стали возможными благодаря нескольким политическим и военным комбинациям. Двумя месяцами ранее лорд Петир Бейлиш, сопровождаемый золотыми плащами, покинул Королевскую Гавань, намереваясь встретиться с Тиреллами и предложить им союз. Его залогом должна была стать женитьба короля Джоффри на Маргери Тирелл. Однако, как вскоре оказалось, эта идея умерла даже раньше, чем была озвучена. Прежде всего потому, что никого из семьи Тиреллов не было в Горьком Мосту в тот момент, когда туда прибыл человек, прозванный Мизинцем. А нет свадьбы — нет и разговора. Вместо лорда Тирелла Бейлиша встретил оставленный здесь на командование Рендилл Тарли, униженный недавней стычкой и, особенно, тем, что в глазах окружающих именно он был выставлен главным виновником. Лорду Петиру ничего не стоило склонить его к поддержке Ланнистеров — тем более, что прямого запрета преклонять колени перед Джоффри у него не было. Сразу же после этого из лагеря под Горьким Мостом вылетели вороны, но не в Королевскую Гавань, а в Речные земли, к лорду Тайвину. Защитников Королевской Гавани никто предупреждать не стал, справедливо опасаясь того, что их послания будут перехвачены и вся внезапность скорой атаки пропадет. Тарли смог выделить для спасения города всего четыре тысячи воинов, но основной его поддержкой были не люди, а припасы, в которых очень нуждалась армия Ланнистеров, отрезанная как от Запада, так и от Речных земель. А еще у него были корабли, стоящие на Мандере, на которых они и двинулись вниз по течению. И никто из противников об этом пока не догадывался. Штормовые и даже просторские лорды, поддержавшие Станниса, до последнего момента не ожидали, что к врагу прибудет подкрепление. И бросили все силы на штурм столицы, полностью оголив фланги, даже несмотря на регулярные набеги горцев, приведенных сюда Тирионом. Ланнистеры ударили в самый удобный момент, когда Станнис находился в самом неудобном положении. Около четверти его воинов либо переправлялись, либо собирались переправляться через Черноводную. Но даже в таких условиях их победа не была гарантирована, потому что город к этому моменту уже был фактически взят. Единой его обороны больше не существовало, остались лишь очаги сопротивления. Улицы были охвачены паникой, а король был мертв. И никакой помощи от лордов Королевских земель ждать не приходилось. У лорда Тайвина было девятнадцать тысяч человек, уцелевших в Битве на бродах, а также четыре тысячи просторцев под командованием Рендилла Тарли, что не давало им численного перевеса над армией Штормовых земель. Поэтому лорд Утеса Кастерли решил разделить свои силы, лично возглавив ту часть, которая высадилась на северный берег, пока лорд Тарли и сир Киван Ланнистер возглавили южную группу. Первый удар Ланнистеров на южном берегу обернулся для растерянных противников безответной резней. Но, к сожалению для западников, ненадолго. Станнис, бывший опытным военачальником, сумел построить большую часть своих людей для отражения атаки нового противника. И кавалерийская атака быстро уперлась в стену пик и последующий контрудар. К тому же эти люди еще не успели переправиться, не участвовали в битве, не теряли силы и не получали ран. Теперь бойня была тотальной, а многие из тех, кто штурмовал столицу, теперь переправлялись обратно, на помощь своим. С обеих сторон люди гибли сотнями. На стороне Станниса пали сир Джон Фоссовей, лорд Брайс Карон и многие другие, пока за Ланнистеров погибли Харис Свифт и Бёртон Крейкхолл. Тем временем на северном берегу положение дел у тех, кто шел под знаменем Р'глора было отчаянным. Аддам Марбранд отрезал группу, штурмовавшую Речные ворота, от основных сил. Но и их противники понесли огромные потери. Сир Мендон Мур погиб, а тяжелораненый Тирион Ланнистер выжил лишь благодаря своему оруженосцу, который утащил его с поля боя. И все же защитники отстояли ворота, не пустив врагов дальше. А сами враги, оказавшиеся в окружении, почти все погибли или сдались. Очень немногим удалось прорваться к реке и переправиться обратно. Сир Давос Сиворт пытался эвакуировать как можно больше уцелевших, но у него и Салладора Саана просто не хватало на это кораблей. Даже с учетом того, что некоторые, включая сира Акселя Флорента, пытаясь спастись, прорубались сквозь своих же товарищей, загораживавших им путь, отступающих всё равно было слишком много. Но на южном берегу соотношение сил было более-менее равным — и даже начало склоняться в пользу воинов Штормовых земель. Рендилл Тарли заплатил горькую цену за то, что упустил эффект внезапности. Во время третьей атаки конницы погибли лорды Льюис Лидден и Лео Леффорд, а следующая едва не забрала жизнь самого лорда Тарли, который перед тем, как свалиться с коня, успел отправить на тот свет лорда Читтеринга и сира Эррена Флорента. Однако теперь, после того, как Тарли потерял свыше четверти своих людей, численное превосходство было уже не на стороне воинов Запада. И конница Штормовых земель решила воспользоваться удобным моментом. Пока пехотинцы продолжали рубиться между собой, исход битвы мог решиться в одной решительной атаке. Это понимал как Станнис, так и принявший командование после гибели (как все тогда думали) лорда Рендилла Киван Ланнистер. Единственный выживший брат Тайвина знал, что если ему это удастся, он сумеет прорвать линию Баратеонов. Но он не сумел. Конечно, Станнис в бою не был ровней своему старшему брату (таких вообще было крайне мало), но этого и не требовалось. До сих пор он не участвовал в битве лично. Но теперь вступил в нее — и не зря. Король лично обезглавил Кивана Ланнистера Светозарным — и этого было достаточно для уменьшившегося вдвое войска Ланнистеров, чтобы начать торопливое отступление. Сам Станнис в том сражении потерял свыше двух тысяч человек убитыми и гораздо больше ранеными. Но они победили и отбросили врага, чей отход больше напоминал бегство после гибели сира Кивана и ранения лорда Рендилла. Это, плюс утомительный марш, плюс долгая битва истощило их силы полностью. Но пока на южном берегу силы Станниса одержали победу, на северном уроженцы Штормовых земель терпели сокрушительное поражение. Те, кто недавно рвались через переправу, теперь спасались бегством в обратном направлении, а обрадованная победой армия Тайвина стремилась добить их всех. Уцелевшие мирийские корабли пытались спасти обреченное войско, но в заливе все еще горел дикий огонь, и многие из тех, кто пытался проскользнуть в русло реки, вспыхивали зеленым пламенем. Среди сгоревших заживо были Роннет Коннингтон и Герберт Боллинг, а выживший лорд Селтигар попал в плен, пока остальные корабли обстреливались со стен лучниками и катапультами. И даже те немногие, кто еще пытался спасать товарищей, постепенно бросали это дело, отчаливали и уходили в море. И сотни солдат, понимая, что спасаться им некуда, бросали оружие и сдавались. В сражении на северном берегу было взято в плен от 1400 до 1700 человек — почти все они были просторцами, примкнувшими к Станнису после Битвы при Штормовом Пределе. Окончательно поняв, что столицу взять не получится, король Станнис скомандовал отступление. Слишком много людей они потеряли и слишком много противников пришло на помощь осажденным. Около десяти тысяч человек стали отступать через Королевский лес. Побежденные, но не разбитые. Так и закончилось первое крупное сражение той войны, где противниками были Баратеоны и Ланнистеры. Королевская Гавань выстояла и Тайвин Ланнистер объявил это своей победой перед своим ликующим войском. Он не говорил ни о смерти короля, ни о разрухе на улицах столицы… Но все равно нашлось немало западных рыцарей и лордов, которые задались вопросом: «А стоило ли оно того?»