Всего одна смерть

Война приходит в Долину. Часть 1 «Пока Север выигрывал свою войну, мы сидели сложа руки. Напомни мне впредь никогда не доверять ни единому слову, исходящему из уст этой женщины» (сир Лин Корбрей, 300 г. от З.Э.) «Лиза Аррен сумасшедшая, а ее сын — тщедушный мальчишка, который никогда не сможет сам сесть на коня. И я не понимаю, чем она руководствовалась, притащив карлика в Орлиное Гнездо» (сир Саймонд Темплтон, 300 г. от З.Э.) «Рыцари Долины! Восемнадцать лет назад мы поднялись на войну против Безумного короля! Останемся ли мы дома сейчас, когда Безумная вдова плюет нам в лица и обращается с нами как с собаками?» (лорд Йон Ройс, 300 г. от З.Э.) *** После того, как леди Лиза Аррен готова была приговорить к смерти Тириона Ланнистера просто за то, что он Ланнистер, а Ланнистеры, как она уверяла, отравили ее мужа, хранителя Долины Джона Аррена, многие знаменосцы Орлиного Гнезда не сомневались в том, что Долина вступит в войну (пока еще безымянную) прямо сейчас, немедленно. Даже несмотря на то, что Тириона пришлось отпустить, все прекрасно помнили, чей он сын — и насколько легко этот человек прощает нанесенные его семье обиды. Все были уверены, что если Ланнистеры одержат победу в Речных землях, Долина и дом Арренов будут следующими, кого Львы из Утеса Кастерли захотят загрызть. Даже перемещение войска лорда Тайвина к Харренхоллу было воспринято ими не иначе как попытка не допустить соединения армий Севера и Речных земель с идущими к ним на помощь рыцарями Долины. Они ведь пойдут, правда? Конечно, до сих пор приказа на созыв знамен из Орлиного Гнезда почему-то так и не пришло, но Ланнистеры ведь понимают, что скоро все изменится? Всем было ясно, что если они не пойдут на войну, война придет в Долину сама. Но почему-то никто из лордов Долины так и не услышал призыва к оружию. Первое время вассалы Орлиного Гнезда верили, что это какая-то ошибка. В конце концов, мало ли что может случиться: ворон заблудился, письмо потерялось, леди Лиза об этом не знает и ждет ответа от того, кто сам ничего не получил. Но время шло, война в Речных землях продолжалась — а Орлиное Гнездо продолжало молчать. И чем дальше, тем громче знать Востока говорила о том, что вдова лорда Аррена, похоже, и не собирается участвовать в войне, где решается вопрос жизни и смерти ее ближайших родственников. Созыва знамен так и не случилось. И многие младшие сыновья лордов, разочарованные этим осознанием, сами начали покидать Долину и присоединяться, в основном, к Ренли Баратеону, под началом которого думали завоевать славу, земли и золото. Пошли на войну не только сыновья знатных родов, но и более простые воины, нанимавшиеся целыми сотнями к разным враждующим сторонам. Это не означало, что сами лорды сидели, сложа руки. Они прекрасно понимали, что поведение леди Лизы идет наперекор чести домов Арренов и Талли. И тогда несколько ведущих знаменосцев Долины, возглавляемых Бронзовым Йоном Ройсом отправились в Орлиное Гнездо, чтобы прямо спросить: доколе мы будем оставаться в стороне, поправ старые союзы со Старками и, особенно, Талли — которые, если что, были Лизе Аррен совсем не чужими людьми. Но их даже слушать никто не стал. Леди Лиза и раньше не считалась особо здоровой женщиной, но к 299 году от З.Э. к физическим недугам, похоже, добавились еще и душевные. И это понимали уже все. Она подозревала всех подряд во всем на свете, не желала слушать никаких доводов, противоречащих ее собственным, и не уставала повторять, что Орлиное Гнездо неприступно для всех врагов — внешних и внутренних. Последние слова стали еще одним гвоздем в крышку гроба, где было похоронено доверие между Арренами и другими великими домами. Но даже тогда знаменосцы Долины все еще не решались бросить ей вызов. А после того, как Бринден Талли покинул Долину, Кровавые Врата взял под свой контроль сир Доннел Уэйнвуд, который сразу заявил, что ни одна армия через Врата не пройдет — неважно, в какую сторону. И что такова воля леди Аррен. То же самое заявил и Нестор Ройс, лорд Лунных Врат, чья связь с основной ветвью Ройсов в те годы ослабла. Зато Орлиное Гнездо с каждым днем все сильнее укрепляло союз с Уэйнвудами и Чаячьим Городом, которым правили Графтоны и младшая ветвь Арренов. Лорды Долины понимали, что добром это не кончится. И еще сильнее укрепились в этом мнении после того, как им стало известно о смерти Ренли — и последовавших за ней событиях, унесших жизни многих их родичей. От Робара Ройса, убитого своим же товарищем из Радужной гвардии, до многочисленных жертв осады Штормового Предела и резни у Горького Моста — едва ли можно было найти знатную семью, не потерявшую никого из близких там, за Лунными горами. Но даже это не заставило леди Лизу одуматься. Она была глуха ко всем аргументам — даже к тому, что война рано или поздно сама придет в Долину. Не помогло даже то, что она почти устранилась от политической жизни и управления своими владениями, передав большую часть обязанностей Нестору Ройсу. Потом она принялась удалять от себя всех, кто имел неосторожность высказаться в пользу войны — среди них был, например, Марвин Белмор. Затем отгремела Первая битва за Королевскую Гавань, закончившаяся победой Ланнистеров — и одновременно серия побед Старков и Талли на Западе. Но не этим запомнились в Долине те события. После того, как Тириона Ланнистера мягко отстранили от власти, завербованные им горцы остались без нанимателя, зато с хорошим оружием и броней — и вернулись домой. И в 300 году от З.Э. привычные всем рыцарям Долины регулярные набеги дикарей с гор внезапно обернулись полноценной войной с опытным противником, хорошо вооруженным, многочисленным и хорошо мотивированным. Потери, людские и материальные, резко возросли, но даже тогда призывы к Орлиному Гнезду, наконец, созвать знамена и начать карательный поход против своих исконных врагов, раз уж леди Аррен нет никакого дела до войны на чужих землях, остались неуслышанными. И тогда лорд Ройс, лорд Редфорт, лорд Белмор и лорд Корбрей начали действовать сами. Собрали своих вассалов и рыцарей — и пошли на горцев войной, чтобы оттеснить их обратно в глушь. Они понимали, что идут наперекор воле своего сюзерена, но выбора у них не было. Разгромить налетчиков так и не удалось, они не стали ввязываться в крупные стычки и просто отходили туда, где были слабо защищенные места, которые было легче грабить. Пока что ситуация не была безвыходной — но с каждым днем становилось все тревожнее. Время шло, Старки опустошали Запад, Станнис и Тайвин сошлись друг с другом в Штормовых землях, а жители Долины теряли последние капли уважения к дому Арренов. То, что Дорн до сих пор оставался в стороне от кровопролития, еще можно было объяснить — после убийства Элии Мартелл отношения между Солнечным Копьем и Железным Троном оставались натянутыми. У Долины такого объяснения не было — кроме растущего безумия Лизы Аррен. И уже почти открыто шли разговоры о том, можно ли поменять их сюзерена на кого-то более подходящего? В тот момент законным лордом Орлиного Гнезда считался Роберт Аррен, восьмилетний мальчик, плаксивый и слабый, который до сих пор сосал материнскую грудь и своим развитием напоминал скорее пятилетнего, причем очень слаборазвитого и глупого пятилетнего. И простолюдины, и знать считали такого наследника великого Джона Аррена позором его рода — и с каждым днем заявляли это все громче. Рано или поздно, этот узел должен был развязаться. Потому что слабость во время войны — непростительный грех. Нужна была лишь хорошая встряска, чтобы все посыпалось. Для Долины этой встряской стала Битва Четырех Воинств, уничтожившая не только Железный Трон как символ верховной власти, но и саму Королевскую Гавань. С этого момента вся декларируемая верность Долины «законному королю Вестероса» стоила меньше, чем ничего. Второй встряской, менее масштабной, но не менее серьезной, стала Битва при Суровой Песне, где войско Белморов поймало в засаду несколько сотен горцев-налетчиков и перебило их всех до последнего. Это были те самые воины, что пошли два года назад за Тирионом Ланнистером — и сейчас совершили роковую ошибку, поверив, что в замке почти нет защитников, на что, собственно, и надеялись Белморы. Эта битва показала не только то, что горцы способны сбиваться в большие отряды, но и то, что они в состоянии угрожать самым крупным замкам — если сочтут, что у них есть шансы на успех. И если раньше с бездействием Арренов жители Долины еще как-то могли мириться, то теперь молчание Орлиного Гнезда разрушило последние надежды на мир на Востоке. Лорды стали собирать свои силы, больше не спрашивая на это дозволения «сверху». И некоторые уже попадались с поличным при нападении на обозы «чужих», которые перевозили пищу, сырье и оружие. В атмосфере надвигающейся войны почти никто не обратил внимания на то, что Лиза Аррен впервые за долгое время нарушила молчание — и затребовала к себе в Гнездо Гаррольда Хардинга, который успел прославиться тем, что в свои юные годы имел уже двух внебрачных дочерей. И еще тем, что его прозвали Гарри-Наследник — воспитанник леди Аньи Уэйнвуд был, вдобавок, единственным достаточно близким родственником Роберта Аррена. А значит, единственным его возможным преемником. Сир Гаррольд подчинился воле леди Орлиного Гнезда и отправился в путь, взяв с собой всего несколько воинов Уэйнвудов и Нестора Ройса. Да и тех он оставил в некотором отдалении от замка, пока сам начал опасное восхождение по горным тропам. Это был последний раз, когда его видели живым. На следующее утро лорд Нестор и стражники Уэйнвудов услышали далекий крик — и успели увидеть летящее из Лунной двери человеческое тело. Кто-то бросился к месту падения — и увидел разбившийся после полета с шести сотен футов труп Гаррольда Хардинга. Поняв, что посланники Безумной вдовы уже идут их убивать, рыцари Уэйнвудов не стали терять время даром и бежали прочь. Посланные из Орлиного Гнезда убийцы опоздали — большей части людей из отряда Хардинга удалось спастись и рассказать все. Теперь война была неизбежна. Никто до сих пор не может сказать, что толкнуло леди Аррен нарушить древние законы гостеприимства и убить единственного человека, который мог стать наследником ее сына. Но все знают, к каким последствиям это привело. Именно Анья Уэйнвуд стала первой из тех, кто поднял знамя восстания против Арренов. Следующим после нее стал Йон Ройс. А за ним — Редфорты, Белморы и многие другие. Война все-таки пришла в Долину. И Ланнистеры были здесь совершенно не при чем.