Всего одна смерть

Эссосапокалипсис. Часть 1 «Ты довольна, Королева драконов?» (последние слова кхала Чхако, 300 г. от З.Э.) «Тысячи людей сейчас гибнут в Вестеросе. Зачем нужно начинать кровопролитнейшую войну еще и здесь?» (посол Кварта Ксаро Ксоан Даксос, 300 г. от З.Э.) *** Таргариены с Драконьего Камня были и оставались к тому моменту единственными драконьими владыками Валирийского Фригольда, пережившими Рок — благодаря провидческим способностям Дейнис Сновидицы. Но к началу Войны Восьми Королей их род практически угас. Побочная ветвь дома, принявшая имя Блэкфайров, закончилась после гибели Мейлиса Чудовища, а вскоре Эйрис Безумный похоронил и основную. К тому времени повелители драконов давно уже не имели тех самых драконов, зато в их семье с завидной частотой рождались безумцы или просто больные люди, чему немало способствовали принятые в их среде близкородственные браки. Закончилось все тем, что Таргариены настроили против себя большую часть страны и были сброшены с трона, выкованного отцом-основателем Семи Королевств двести восемьдесят три года назад. И только доблесть и честь верного сира Виллема Дарри, покинувшего Драконий Камень с двумя детьми погибшего короля не позволили их роду угаснуть окончательно. Но Вестерос был ими потерян — маленький Визерис и новорожденная Дейенерис оказались в Браавосе, под защитой одного из последних слуг их некогда великого дома. Чисто теоретически, дом Таргариенов все еще существовал, но о возвращении к власти в тот момент и речи идти не могло. Для того, чтобы такое провернуть, требовался человек уровня Эйгона Завоевателя, а Визерис Таргариен качествами настоящего гения и лидера, увы, не обладал. Зато в нем, по свидетельству некоторых, кто знал принца лично, дремало то безумство, что перешло от отца — и заставляло того жечь людей живьем. Стоило ли удивляться тому, что никто больше и не думал отдать свой голос и свой меч за последних Таргариенов по ту сторону Узкого моря? Принц, способный претендовать на трон, просто не стоил этого в их глазах. Визерису и его маленькой сестре пришлось выживать самим. Они годами путешествовали по Вольным городам, ища помощи — и все чаще натыкаясь на закрытые двери. Мир, Лисс и Тирош, основанные Валирией на пике могущества, открыто заявили, что не собираются поддерживать Визериса в его правах и примерно в 297 году от З.Э. дали ему оскорбительное прозвище Король-Попрошайка. Что, на самом деле, было не так уж далеко от истины. Когда последние из Таргариенов уже скатились почти до нищеты, у них внезапно нашелся покровитель. Пентошийский магистр Иллирио Мопатис приветствовал их в своем доме и пообещал помочь вернуть их наследие. Подлинные мотивы этого человека до сих пор выглядят весьма туманными — к тому моменту Визерис не имел никакого влияния, и все, чего мог получить магистр, приютив его, так это навлечь на свою голову гнев Баратеонов. И то, что принц-изгнанник сделал дальше, ничуть не улучшило его репутацию. Он решил выдать свою подросшую сестру за дотракийского кхала по имени Дрого, крупнейшего из их военачальников, за котором шло не меньше сорока тысяч всадников. Помимо того, что их валирийские предки наверняка в гробу бы перевернулись, узнав о том, что дочь из их рода заставили выйти за варвара и дикаря, сам по себе план выглядел полнейшей глупостью. Даже если бы Визерис имел какие-то рычаги воздействия на кхала (а он их и не имел), дотракийцы боялись моря — и вряд ли подчинились бы тому, кто приказал бы им сесть на корабли и плыть в сторону заката. Особенно если бы этот приказ исходил от такого человека, как Визерис. И даже если, по воле Семерых или еще какой-то высшей сущности, он сумел бы это провернуть, для перевозки сорокатысячного кхаласара потребовался бы гигантский флот больших и неповоротливых кораблей, которые королевский флот Станниса запросто мог обнаружить и перехватить. И дотракийцы начали бы гибнуть тысячами, так и не успев ступить на землю Вестероса. Но если взять самый фантастический сценарий, в котором Королю-Попрошайке все-таки удалось бы переправить дотракийцев через море… Даже тогда его шансы на победу были бы крайне малы. Кочевники не имели никакого опыта осады замков, которых в Вестеросе были десятки в каждом королевстве — а значит, они быстро наткнулись бы на множество непреодолимых препятствий. А дальше непривычных к холоду дикарей прикончила бы наступающая зима. Эти теории так и остались домыслами, поскольку глупый план Визериса рухнул намного раньше, чем успел столкнуться с этими препятствиями. Кхаласар Дрого сразу после бракосочетания направился в сторону Ваэс Дотрак, крупнейшего и единственного в мире города дотракийцев (который совершенно случайно располагался в противоположной от Вестероса стороне). И вместе с ним туда поехал сам Визерис и сопровождавший его рыцарь-северянин по имени Джорах Мормонт. О дальнейших событиях нам известно очень отрывочно, со слов торговцев и путешественников, торговавших с дотракийцами и бывших в те дни в Ваэс Дотрак. Сначала пришло известие о беременности Дейенерис — согласно достаточно достоверным источникам, эта новость привела короля Роберта в ярость, и он потребовал от Малого совета найти и убить изгнанную принцессу и ее брата, чтобы раз и навсегда решить проблему. Известно нам и то, что это стало причиной крупной ссоры короля с его другом и десницей лордом Старком, которая так и не была разрешена, поскольку Роберт в скором времени отправился на охоту, где с ним и произошел тот самый несчастный случай, что в итоге стоил ему жизни (или, как считают некоторые историки, это было спланированным покушением). Вскоре после смерти короля на тот свет отправился и Эддард Старк, обвиненный в измене, и это запустило маховик Войны Восьми Королей, в которой о Таргариенах все как-то сразу и забыли. Настолько забыли, что никто почти не обратил внимания на весть о смерти Визериса. Точные обстоятельства его гибели остались неясны, известно лишь то, что поводом стала ссора во время пира, в результате которой принц был убит без пролития крови (дотракийская традиция запрещала кровопролитие в городе). По одной из версий, кхал приказал вылить Визерису на голову расплавленное золото, давая понять, что он все-таки исполнил свое обещание подарить ему золотой королевский венец. Если это действительно было так… Выходит, что последний сын Эйриса Безумного ушел из жизни так, что его отец наверняка остался бы доволен. Со смертью Визериса всякий смысл будущего вторжения кхаласара в Вестерос исчез. Но потом снова появился после того, как на Дейенерис было совершено покушение. Сторонники Таргариенов до сих пор утверждают, что этот гнусный поступок совершили Баратеоны и их сторонники, тогда как все нации Вестероса относятся к этим обвинениям весьма скептически. В первую очередь, из-за того, что та попытка убийства была единственной, причем сир Джорах, поймавший убийцу с поличным, был явно предупрежден о покушении заранее. И истинной мотивацией заказчиков этого действа была провокация кхала на активные действия. По мнению вестеросских историков, организатором этой истории был мастер над шептунами Варис, который уже тогда планировал будущее участие в войне — вряд ли в Семи Королевствах нашелся бы другой лорд, который был бы способен на такое. Но никто и подумать не мог, что великий кхал погибнет во время набега на мелкий лхазарянский городок. Последующие после смерти Дрого события дошли до нас крайне отрывочно, известно лишь то, что его кхаласар распался, а о судьбе Дейенерис и ее ребенка какое-то время не было известно вообще ничего. Одни утверждали, что она умерла при родах. Другие — что ребенок родился мертвым, а она покончила с собой, взойдя на погребальный костер своего мужа. Практически никто не верил в то, что она еще жива — большинство людей были уверены в том, что Таргариенов больше не осталось. Некоторые из тех, кто радовался этой новости, были очень огорчены, когда Дейенерис обнаружилась живой и почти здоровой в Кварте. Вместе с ней было около сотни последователей (в основном, стариков, женщин и детей, но было и несколько дотракийских воинов), сир Джорах Мормонт… и три дракона, которым она дала имена Дрогон, Рейгаль и Визерион. Квартийская знать охотно открыла ворота города той, которой дали имя Матерь драконов — и сразу принялась строить планы, как использовать вернувшихся из небытия крылатых огнедышащих ящеров для собственных нужд. Пока они, конечно, были совсем маленькими, но скоро все могло измениться… И нужно было за это время придумать, как их можно контролировать. К сожалению квартийцев, Дейенерис не желала отдавать своих питомцев в чужие руки. За время ее пребывания в городе на принцессу было совершено несколько покушений, наиболее запомнившемся из которых оказалось то, что произошло в Доме Бессмертных, где жили колдуны, пытавшиеся подчинить драконов и убить их Матерь. Закончилось все тем, что Дейенерис и ее драконы остались невредимыми, а от Дома остались обгорелые развалины. Тогда квартийцы очень сильно захотели, чтобы последняя из Таргариенов жила долго и счастливо где-нибудь далеко-далеко от их прекрасного города. По странному стечению обстоятельств, примерно в это же время в Кварте оказались три больших корабля, принадлежащих магистру Иллирио. И на них приплыл его эмиссар по имени Бельвас и его оруженосец Арстан (все прекрасно знают, кто скрывался под этим именем). Они заявили, что готовы сопроводить принцессу обратно в Пентос. И еще — что Роберт Баратеон мертв, а в Вестеросе идет гражданская война. Если бы Дейенерис поступила так, как они говорили… Если бы вернулась в Пентос и встретилась с Эйгоном и Золотыми Мечами… Если бы они объединили силы… Тогда Война Восьми Королей и последующая история человечества могли пойти совсем иначе. В этом случае Мопатис и Варис запросто могли бы восстановить дом Таргариенов на Железном Троне — да, именно на нем, потому что вторжение, вероятнее всего, состоялось бы до Битвы Четырех Воинств. И Королевская Гавань, вполне возможно, стояла бы и по сей день. Но Драконья королева приняла другое решение, последовав совету сира Джораха. И корабли, которым она дала новые имена — «Балерион», «Вхагар» и «Мераксес», в честь драконов Эйгона Завоевателя — взяли курс на Астапор, где она надеялась купить себе армию Безупречных. Взамен всех имеющихся в наличии готовых боевых евнухов (и даже не завершивших подготовку учеников) она обещала отдать одного дракона из трех, на что Добрые Господа Астапора с превеликой радостью согласились… пока «отданный» дракон не сжег своего нового хозяина на месте. А полученное взамен войско Безупречных по команде Дейенерис принялось убивать всех господ и освобождать невольников. После этого она собрала всех освобожденных и своих Безупречных — и объявила, что они вольны идти туда, куда хотят. И хозяев у них больше нет — именно за это она получила еще одно печально известное прозвище: Разрушительница цепей. Многие из бывших рабов согласились воевать вместе с ней — и следующей целью Дейенерис стал расположенный по соседству Юнкай, где она заставила Мудрых Господ освободить всех рабов, но разорять город не стала. Следующим был Миэрин, который был взят после того, как лазутчики Драконьей королевы проникли внутрь через канализацию и открыли ворота изнутри. Меньше чем за полгода Матерь драконов завоевала почти весь Залив Работорговцев. Такое даже в ее великом семействе мог совершить далеко не каждый. Однако на этом череда легких побед Дейенерис закончилась. Юнкайцы, воспользовавшись тем, что завоевательница даже не удосужилась проверить, соблюдают ли они условия мира, быстро разорвали заключенное с ней соглашение, собрали армию наемников, призвали на помощь легионы Нового Гиса — и пошли войной на Астапор, где к тому времени к власти пришел бывший раб по имени Клеон. В скоротечной войне победу одержал Юнкай и Астапор вновь был разграблен, сожжен, а все его жители были либо перебиты, либо порабощены. Внутри красных стен не осталось ни одной живой души. И Дейенерис… По неизвестным причинам, она так и не вмешалась в это действо. Астапор был потерян, Юнкай снова вернулся в стан врагов, оставался только Миэрин — один против всего окружающего мира. Гискарцы, квартийцы, юнкайцы и прочие осадили город с суши и моря, а внутри заполыхал мятеж Сынов Гарпии, убивавших сторонников Дейенерис и верных ей воинов. И чем больше вражеских солдат собиралось по ту сторону стен, тем смелее становились бунтовщики по эту сторону. Получив поддержку от Волантиса, Нового Гиса, Мантариса, Толоса, Элирии и Кварта, юнкайские полководцы были уверены, что победа им обеспечена. Даже разгулявшуюся болезнь, которую в те годы называли «белой кобылицей», а в наше время кровавой лихорадкой они попытались обратить себе на пользу, перебрасывая через городские стены умерших от лихорадки животных и людей, чтобы заразить защитников и их припасы. Матерь драконов оказалась в западне в последнем из контролируемых ей городов. И тогда объединенная армия, уверенная в успехе, начала штурм. Они еще не знали, на что обрекают свои народы. О том, что их ждало, ярче всего говорит название той эпохи, данное историками Востока — ЭССОСАПОКАЛИПСИС.