Всего одна смерть

Война приходит в Долину. Часть 2 «Кого заботит какая-то честь? Я воевать хочу!» (сир Лин Корбрей, 300 г. от З.Э.) «Леди Аррен велела мне снять с вас головы и отправить их в Орлиное Гнездо. И я исполню ее волю с превеликой радостью» (лорд Герольд Графтон, 300 г. от З.Э.) «Я не знаю, кто отвечал за ремонт стен Чаячьего города и сколько он украл на этом ремонте, но я ему действительно благодарен. С ним наши осадные машины работают куда лучше, чем я планировал» (лорд Йон Ройс, 300 г. от З.Э.) «На корабли! Все на корабли!» (неизвестный участник Битвы за Чаячий город, 300 г. от З.Э.) *** Вопреки всему, что можно было в то время ожидать от дома Аррен, его знаменосцы были плохо подготовлены к разразившейся в 300 году от З.Э. гражданской войне. Хотя, если оглянуться назад, лорды и рыцари могли бы и предположить подобный исход с учетом того, что среди них по-прежнему было немало бывших сторонников Таргариенов, выступивших против Роберта Баратеона и Джона Аррена. Скорее всего, последнее долгое лето сильно расслабило воинов, чей досуг скрашивали лишь турниры и мелкие стычки с набегавшими горцами. Вот почему гибель Гаррольда Хардинга стала для них громом среди ясного неба и развязала новую войну в тот момент, когда многим лордам Долины казалось, что Война Восьми Королей уже заканчивается и что эта самая война их земли так и не затронула. Когда Ройсы, Уэйнвуды, Белморы и Редфорты вместе со своими союзниками восстали против Орлиного Гнезда, власть Арренов очень быстро зашаталась. Потому что многие из тех, кто до этого момента колебался или даже демонстрировал верность правящему дому, теперь примкнули с мятежникам, заявив, что не будут служить Безумной вдове. Шетты из Чаячьей башни, Резермонты, Толлетты, Колдуотеры, Доннигеры, Игены и другие посылали воронов в Рунный Камень, связывая свою судьбу с Ройсами. Херси и Липпсы примкнули к делу Уэйнвудов, прямо заявив, что бессудное убийство помазанного рыцаря является в глазах Семерых тяжким преступлением. Точно так же высказался и сир Саймонд Темплтон, рыцарь Девяти Звезд. Великих домов, оставшихся верными Арренам, было немного, и они были весьма разобщены. Первыми о поддержке леди Аррен высказались Графтоны, Линдерли и Шетты из Чаячьего города — они очень гордились своей верностью в такой драматический час, но мало кто присоединился к их призыву. Апклиффы и Ваксли также провозгласили Роберта Аррена законным хранителем Долины, но почти все их войска остались дома, а в Чаячий город отправились лишь кое-как обученные новобранцы. Остальные дома провозгласили нейтралитет — среди них можно выделить Мелколмов и Муров, а лорды Трех Сестер вообще не ответили ни на одно из полученных ими писем обеих враждующих сторон. В этих условиях лоялисты, поддержавшие Орлиное Гнездо, оказались в куда менее выгодном положении по сравнению с их противниками, несмотря на то, что в их руках оказались, помимо самого Гнезда, также Чаячий город и все побережье Крабьего залива. Им не удалось помешать Йону Ройсу и Анье Уэйнвуд собрать верные им войска. Пока лорд Нестор Ройс из Лунных Врат еще старался как-то удержаться между двух фронтов, большая часть верных лорду Роберту Аррену войск собралась у Кровавых Врат. Пока они находились слишком далеко друг от друга, чтобы начать настоящие сражения. В итоге лорд Герольд Графтон и Чаячий город надолго оказались совершенно одни против объединенных сил Ройсов, Уэйнвудов, Толлеттов, Херси и Шеттов из Чаячьей башни. Им было кем защищаться и у города были большие и крепкие стены — по большому счету, это был единственный «настоящий» город во всей Долине, там начинались многие морские пути и Графтон мог рассчитывать на лучших рыцарей и воинов, которых можно было купить за деньги. При желании сир Гилберт, старший сын лорда Герольда, командующий обороной Чаячьего города мог выставить на стены порядка двенадцати тысяч человек, хорошо вооруженных и обученных. Против них коалиция Ройсов-Уэйнвудов могла вывести всего восемь тысяч. Но первое впечатление, как часто бывает, отказалось обманчиво. Стены Чаячьего города уже падали за восемнадцать лет до этого под натиском Роберта и его знаменитого боевого молота. Потом-то их, конечно, починили… Но занимались этим люди, больше заинтересованные в набивании собственных карманов, чем в результатах своей работы. И то, что командиры и рыцари на службе у Графтонов получали самое высокое жалование, не отменяло их желания заработать где-то еще, действуя в интересах крупных торговцев. И, наконец, сам сир Гилберт был человеком вспыльчивым и заносчивым — и вдобавок он люто ненавидел дом Арренов после того, как они в союзе с Баратеоном забрали жизнь его брата Марка во время Восстания. А против них выступил Йон Ройс, которого можно с уверенностью назвать самым опытным военачальником в истории Долины за последнюю сотню лет. Он сумел в кратчайшие сроки привезти и установить дальнобойные осадные машины — и начал обстрел городских стен с безопасного расстояния. Эффект от обстрела получился даже лучше, чем они сами ожидали. Стены, выглядевшие со стороны достаточно пристойно, кое-где разваливались после нескольких точных попаданий тяжелым метательным снарядом. После всего трех дней работы требушетов стены города держались только на честном слове. И все понимали, что начало штурма — вопрос ближайших часов. Ответная стрельба защитников Чаячьего города не приносила никакого эффекта — метательные машины Графтонов сильно уступали в дальности ройсовским (а кое-где просто развалились после первых же выстрелов — по той же причине, что и стены). И им оставалось только два варианта. Либо сидеть и ждать, пока атакующие проломят стены — этот исход был неминуем, и, судя по обилию трещин и проломов, весьма скор. Либо рискнуть и сделать вылазку, уничтожить требушеты и вынудить мятежников начать осаду города, которая ни к чему не приведет, поскольку со стороны моря блокировать их было нечем. А дальше… Дальше все зависело от того, кто успеет раньше. Либо Ройс подвезет новую осадную технику, либо Лиза Аррен, наконец, удосужится прислать им подмогу. Тогда еще Графтоны и их союзники — в основном, Шетты и Апклиффы — не знали, что подмога не прибудет никогда. Линдерли в то время вели наступление на земли Колдуотеров, которые располагались в прямо противоположном направлении от Чаячьего города. Хортон Редфорт направлялся к Викендену, намереваясь осадить его. Сир Лин Корбрей, один из самых известных и опытных рыцарей Долины, решил, что эта война просто не может обойтись без его активнейшего участия. Пока, правда, владелец Покинутой Леди ограничивался тем, что колесил со своим отрядом по всем владениям и весям и регулярно бросал вызов на поединок всем, кто имел несчастье попасться ему на пути. Да, лорд Герольд тогда еще этого не знал, поскольку его капитаны под самыми нелепыми предлогами пытались убраться из Чаячьего города подальше, хотя их рассказы о кракенах, нападающих на корабли, в отличие от западного побережья Вестероса, подтверждения так и не получили. В конце концов, сир Гилберт настоял на дерзком, но многообещающем выборе — они решились на вылазку. Наследник Графтонов с четырьмя тысячами воинов должен был выйти через ворота, расположенные максимально далеко от нападавших, под покровом ночи — они надеялись, что темнота и внезапность помогут им если не уничтожить вообще все, то, как минимум, вывести из строя большую часть метательных машин врага. План был обречен на провал в силу того, что они изначально не угадали замысел противника. Ройс и не собирался окружать город, растягивая свои силы, он изначально рассчитывал на штурм и поэтому собрал всю свою армию в один ударный кулак. А охрана метательных машин была поручена лучшим гвардейцам их дома — он предугадал, что если осажденные решатся выйти из города, их основной целью будут именно требушеты. Кроме того, возле всех ворот были выставлены скрытые дозоры из людей Ройсов и Уэйнвудов, которые должны были заранее предупредить своих о вылазке. Гилберт и его лазутчики не смогли пройти и половины пути до позиций метательных машин, когда их встретили. Что можно было сделать в этом случае? Самым разумным решением, очевидно, было отступление, но сир Гилберт не имел опыта командования на поле битвы, поэтому приказал атаковать в лоб. Конница Графтонов попыталась сначала разбить высланный на их перехват отряд, и уже потом заняться требушетами. И с разбегу налетела на стену пик. И только то, что не все участники вылазки успели достаточно оперативно развернуться для атаки, позволило хоть кому-то из них спастись — несмотря на то, что в той схватке силы были примерно равны друг другу. Победа Ройсов была бесспорной, но их сторона тоже понесла тяжелые потери. Около половины графтонской конницы — двести пятьдесят человек — была перебита линейной пехотой Ройсов. Легкая пехота, вооруженная факелами и луками, оказалась зажата между молотом Уэйнвудов и наковальней Толлеттов и Херси, из-за чего запаниковала и обратилась в бегство. Многие просто бросали оружие и сдавались. Из четырех тысяч человек в Чаячий город вернулось меньше полутора тысяч. Сира Гилберта Графтона не было в их числе. Йон Ройс и его союзники потеряли около пятисот человек убитыми и ранеными. Гибель старшего сына лорда Герольда и тяжелые потери при вылазке ввергли город в отчаяние. Но хуже всего было то, что все эти жертвы оказались напрасны. Через два часа после того, как уцелевшие воины добежали до стен и оказались внутри, орудия снова заговорили — и не смолкали до самого штурма. Теперь, когда атакующие осознали, в каком отчаянном положении находится противник, то принялись обстреливать не только стены, но и сам город, используя зажигательные снаряды. А кто-то уже сооружал осадные башни. Сторонники Ройса осмелели настолько, что подходили всё ближе и сбивали солдат со стен из скорпионов. На шестой день после гибели старшего сына Герольда Графтона случилось неизбежное. Огромный кусок стены на северной стороне обрушился, похоронив под обломками не менее двухсот солдат. К тому времени всякий порядок в городе исчез в никуда, многие дома горели, тушить их было некому, половина командиров открыто говорила о сдаче… Но даже тогда, когда всем уже было понятно, что город обречен, многие воины оставались на своих постах и готовы были сражаться до последней капли крови. Хотя многие делали это лишь потому, что путь к отступлению им был отрезан грудами обломков или пожарами. Но были и те, кто действительно хотел спасти своих близких от разорения и гибели. Так или иначе, против пяти тысяч человек, ринувшихся в пролом, вышли три тысячи графтоновцев. И именно в этот момент вторая группа метательных машин проломила еще одну брешь в Большой стене Чаячьего города, окончательно лишив защитников смысла стоять насмерть. Оставшись без командиров (почти все они уже бежали в гавань), солдаты делали все, что могли. Но этого все равно было недостаточно. Против ветеранов Восстания Роберта едва обученные новобранцы с ветхим и дешевым оружием ничего не могли сделать. Сражение у пролома продлилось всего десять минут. Сир Утер Шетт и другие отважные рыцари погибли, защищая обреченный город — и дальше началась резня. Сотни воинов Графтонов погибли, как и многие мирные жители, оказавшиеся меж двух огней. В конце концов, защитники дрогнули. Кто-то крикнул: «Все на корабли!» — и с этого момента остатки боевого духа рассыпались в прах. Солдаты Апклиффов, Графтонов, Шеттов и прочих лоялистов бросали оружие и бежали в сторону порта, больше не думая ни о долге, ни о городе. Герольд Графтон, к его чести, сопротивлялся до конца, собрав вокруг себя последних сторонников — даже когда исход бытвы уже не вызывал никаких сомнений. А пока он удерживал свой родовой замок, тысячи солдат и мирных граждан затаптывали друг друга, падали в море и тонули, пытаясь добраться до кораблей и спастись. Увы, но большинство так называемых рыцарей и богатых купцов оказались предусмотрительнее подавляющего большинства горожан — они покинули город сразу, как только в стены ударили первые снаряды, и оставили в гавани лишь старый, едва держащийся на воде хлам. И не один корабль, доверху забитый беженцами, лег на дно сразу, как только отошел от берега, обрекая пассажиров на гибель в ледяной воде. После начала штурма Битва за Чаячий город продолжалась еще одну ночь и день. Ночь, полную ужасов, и день, когда захватчики пошли на штурм последней твердыни, которую еще удерживал лорд Герольд, погибший с мечом в руках вместе со всеми оставшимися членами семьи. Уэйнвуды и их союзники не оставили от города камня на камне, чтобы у их врагов никогда больше не было такого удобного центра. И когда, наконец, солнце закатилось за Лунные горы, окрасив мир в красный цвет, можно было подумать, что все вокруг залито свежей кровью. Вопрос, который чаще всего задают историки, изучающие эти события — а стоило ли оно того? С одной стороны, дом Графтонов и их вечное неповиновение наконец-то сгинули, но с другой, осада и разрушение Чаячьего города дали достаточно времени противникам победившей стороны — и натолкнули их на определенные выводы. Еще до того, как воины Ройсов и Уэйнвудов покинули разоренный Чаячий город, к ним пришла страшная весть — огромная орда горцев спустилась в низины и осадила Лунные Врата. Возглавлял их пока еще неизвестный никому Тиметт Обгорелый. Чем бы ни закончилось их противостояние, будущее дома Арренов выглядело очень мрачным.